Глава-17. Военный совет на кухне
Лёшка притащил несколько необъятных пакетов с различной едой
- Ты, что, всю «Пятёрочку» на дом приволок? - всплеснула я руками, открыв дверь. – И что теперь с такой прорвой продуктов делать? За сегодня мы всё не съедим. Испортятся ведь!
- Не переживай, в этом доме продукты не успевают портиться. Твоя миниатюрная барышня Евочка и быка съест, и много ей не покажется. И вообще, чем больше еды, тем больше выбор, что приготовить,- парировал мудрый Лёха. – Ладно, девчонки, у меня ещё куча дел в офисе, я удаляюсь. Развлекайтесь.
Он чмокнул меня в щёку, махнул рукой Маринке – и был таков.
- Он всегда такой? - озадаченно спросила Маринка.
- Теперь – да. Он очень изменился, ты ведь последние года два, а то и три, его совсем не видела. Деловой, стремительный, решительный, чертовски обаятельный. Как я с этим со всем справлюсь – ума не приложу! – притворно вздохнув, пожаловалась я Маринке на свою тяжкую женскую долю. Попутно мы разбирали пакеты и раскладывали продукты в холодильник.
- Ой, вот только не надо так себя, бедную, жалеть, - недоверчиво протянула Маринка. – Представляю, сколько курочек в вашем курятнике хотели бы быть на твоём месте.
- Ну, сколько точно – сказать не могу, а вот об одной такой курочке хотелось бы поговорить особо. Наше сегодняшнее вечернее совещание у меня на дому будет посвящено именно ей,- с плохо скрываемой неприязнью я начала свой рассказ о кознях Анжелы. Как на духу я выложила Маринке всё, начиная с нашего знакомства до случая на рауте, про мою выволочку, про её ложь в моём кабинете и, наконец, о том, как она решила свалить на меня свою ошибку, которая может стоить ей работы в компании. Маринка слушала внимательно и, что на неё совсем не похоже, почти меня не перебивала. Когда же я подошла к рассказу о полёте Елены и о сегодняшнем военном совете, Маринка произнесла с восхищением:
- Молодец, Некрасова, растёшь. Ещё года два назад ты бы просто швырнула бы правду-матку этой девке в лицо и поставила бы на ней большой и жирный крест. А тут – такая интрига! Просто сюжет для какого-нибудь моего сериала. Надо взять на заметку. А мне можно будет поприсутствовать на вашем совещании? - Маринка говорила уверенно, но в её последних словах явно звучали просительные интонации.
- Конечно, можно. Куда тебя деть? Может, чего и подскажешь. Ты ведь у нас - королева интриги! – после этих моих слов Маринка довольно заулыбалась.
- Рабинович, говорят, вы интриган? Да, а кто ценит? – мы вместе засмеялись, вспомнив этот бородатый анекдот. – Не всё и не всегда получалось, как задумывалось. Хотя, надо сказать, у меня ничего не получалось, когда я делала что-то против тебя. Получается, что королева интриги у нас – ты, Ирина Андреевна, - Маринка великодушно отдала мне пальму первенства в этой довольно сомнительной номинации.
- Не скромничай, - продолжила я этот аукцион неслыханной щедрости, - у меня всё случайно получалось. Сама же сказала, что я расту.
- Ну, ладно, - наконец согласилась Маринка. – Я – так я. Мы готовить-то сегодня собираемся? А то, того и гляди, придут твои голодные мужики, а мы такие сладенькие… Да, а этот твой, как его там, Кирилл? Он как – ничего?
- Размечталась, - охладила я Маринкин мечтательный пыл. – Ты лучше расскажи, что нового у тебя? Толика, я так понимаю, ты продинамила? – скорее уверенно, чем предположительно спросила я.
- Ой, ну, Ир, ты была права. Мы с ним такие разные. Пусть женится на воспитательнице детского сада или медсестре. Я не могу быть незаметной актрисой. Я не ширпотреб, я – индпошив, - игриво кокетничала моя любимая актриса. - Нет,- уже серьёзно продолжала она, – мы, правда, слишком по-разному смотрим на жизнь. Садовник и графиня только в
кино могут быть счастливы вместе.
- Марина, ты с самого начала это знала, знал и он. И моя ошибка в том, что я помогла тебе убедить его, что счастье – возможно, что противоречия – поверхностные. А они в подобном браке – глубинные и непреодолимые. Конечно, из каждого правила можно найти счастливое исключение, но, к сожалению, наша жизнь построена на правилах. А Толик, что Толик? Тебя просто спровоцировало его нежелание упасть к твоим ногам. Запретный плод сладок. А ты очень любишь поохотиться в местах, где охота запрещена. Ты всегда любила нарушать правила.
- Да, кстати о правилах… - Маринка немного запнулась. – Я, кажется, нашла ЕГО.
- Нет, не начинай! Тебе – кажется, - изобразив смертельный испуг, я стала отмахиваться от Маринки.
- Подруга называется! Я –то тебя выслушала, а ты опять мне рот затыкаешь,- упрекнула меня Маринка.
- Марина, ты так часто меняешь предметы своей пламенной страсти, что я просто уже запуталась в твоих кавалерах. Угомонись уже, - я говорила серьёзно.
- А я серьёзна, как никогда, - заявила Марина. – Я нашла шикарного мужчину себе подстать, его зовут… - и она назвала фамилию очень известного актёра.
- Фи, Марина, он же глубокий старик, а ты у нас девушка темпераментная. Угробишь папашку, - захихикала я. Маринка взорвалась:
- Некрасова, ты никогда не одобряла моих кавалеров: тот старый, тот мальчуган, тот слишком прост, тот такой умный, что я полная идиотка, - возмущалась расстроенная Маринка.
- Марина, да я же вижу, что ты просто никого не любишь. У тебя, по-моему, просто цель: собрать как можно больше трофеев во славу твоей красоты и неотразимости. Когда ты влюбишься по-настоящему, ты не будешь спрашивать моих советов. Я ведь никого не просила сосватать меня с Филатовым. Я всё решила сама. Помог случай, не спорю. Но если бы я этот случай не создала, то была бы сейчас одна.
Мы говорили, не умолкая: перемыли косточки знаменитостям, которые для Маринки были просто коллегами по работе, я многое узнала о новом предмете её пламенной стра-сти. Это была, действительно, страсть на пределе. Во-первых, её седовласый любовник был официально женат и притом в четвёртый раз. Во-вторых, количество Маринкиных кавалеров тоже перевалило за второй десяток. И это только те, о которых писала пресса. Ну, и потом, по-моему, он большой приятель Бахуса. Мне, как специалисту, это просто бросалось в глаза. Вот уж воистину: нашла себе мужчину подстать! Но, я уже, убедилась, что мои советы ей не нужны. Загрядскую только могила исправит. Тьфу-тьфу, сравнение, конечно, не совсем удачное. Но по сути – вернее не придумаешь. Это всё-таки народная мудрость.
Во время своего страстного монолога Маринка успевала давать мне советы по кулинарии. А я в это время колдовала над рулетиками из бекона, начиняя их нежным, мелко порубленным и сдобренном специями и оливковым маслом филе куриной грудки. Обваляв рулетики в панировке, обвязав ниткой, я отправила их на разогретую сковороду. Они зашипели, издавая приятный аромат, прямо на глазах покрываясь аппетитной румяной корочкой. Я уменьшила огонь и занялась гарниром, поручив Маринке помыть томаты и зелень для салата. На гарнир у меня был печёный картофель, а Маринка продолжала работу над салатом из помидоров и зелени. Общими усилиями мы успели приготовить очень приличный ужин как раз к приходу второй группы заговорщиков. Наши галантные кавалеры пришли с букетиками из мелких хризантем и кустовой гвоздики, малюсенькими, но очень элегантно оформленными. Кирилла предупредили о присутствии на «военном совете» нашей «звезды». Он не растерялся, и, дабы не ударить в грязь лицом перед известной актрисой, уже снискавшей себе скандальную славу, он решил для удачного знакомства преподнести даме букетик. Лёха, естественно, решил от него не отставать. Он преподнёс мне почти такой же букет, только в розовой цветовой гамме. Маринка была приятно удивлена. А Кирилл, сказав несколько очень милых слов о её эпохальной роли в развитии нашего кинематографа, навсегда был причислен к лику её друзей. А Лёха, передавая мне свой букетик, успел нежно шепнуть мне на ушко: « Это моим девочкам. Заметила: я специально выбрал розовенький?..» От умиления я чуть не расплакалась. Что-то уж я больно сентиментальной стала.
Мы решили сначала поужинать, а уж потом планировать наш демарш против коварной Анжелы. Конечно, уничтожать мы её не планировали, только хотелось вывести её на чистую воду и поставить на место раз и навсегда. О том, что у меня есть диктофонная запись нашей беседы, я решила никому не говорить. Пусть это будет моим тайным козырем.
После сытного ужина, мы на какое-то время потеряли способность мыслить, поэтому просто сидели на диване перед телевизором и вели неторопливую беседу, вспоминали наши школьные и институтские годы, поездку в Крым. Было хорошо и легко. И мне не очень-то хотелось прекращать приятный вечер и разрабатывать сценарий разоблачения врага. Но время неумолимо двигалось к ночи, впереди была ещё прогулка с собакой, которая уже несколько раз заходила в комнату, вопросительно глядела на нас: мол, хозяева, имейте совесть: пора гулять, кушать и спать, и при этом нетерпеливо перебирала своими «копытцами». Намёки эти нельзя было игнорировать, и волей-неволей нам пришлось сменить тему.
- Ну, что, - начал Лёшка, - надо сначала выяснить, что мы имеем, и чего хотим добиться, а уж потом разрабатывать план действий. Конечно, мне легче всего было просто уволить её по недоверию – и делу конец. Но раз народ требует зрелищ – я согласен на этот спектакль. Папу жалко. Он ведь даже не подозревает, что ждёт его завтра на совещании.
- Лёша, - попросила я. – Ты, пожалуйста, держись к нему поближе, чтоб он сгоряча Анжелу не прибил.
- Я того же самого опасаюсь, - с тревогой в голосе сказал Лёшка.
И мы углубились в наш план, детально разрабатывая, кто и что будет говорить, когда и как я появлюсь, что должны будут делать остальные участники совещания. Во время нашего обсуждения я обратила внимание, что Маринка начала пускать в ход свои чары. Она постоянно поправляла свою чёлку, закатывала глаза и мелодично смеялась. Она чуть ли не каждую секунду норовила коснуться самыми кончиками своих изысканно наманикюренных ногтей руки Кирилла. Весь её вид напоминал довольную кошку, которая чует, что вот-вот желанная добыча в виде глупого мышонка, не подозревающего о близости коварного врага, будет у неё в нежных лапках и уже никогда не вырвется из изящных и цепких коготков. Вот неугомонная! Эта сердцеедка положила глаз и на Кирилла. Надо бы как-то охладить её пыл, а то останусь без толкового заместителя. Но, понаблюдав некоторое время, я убедилась, что поединок идёт на равных. Кирилл очень естественно делал вид, что полностью углубился в обсуждение, а Маринку начинало злить, что её чары не приносят никаких дивидендов. Она просто не привыкла к тому, что мужчина может её не заметить и тут же не захотеть. Поведение Кирилла попросту удивило её. А это раззадорило её ещё больше. Но Кирилл и виду не подавал. Как ни в чём ни бывало, он продолжал планирование операции. Вот тебе и тихоня! Тот ещё Дон Жуан. Он совершенно правильно выбрал тактику в общении с Маринкой, и она с каждой минутой увязала всё глубже. Прекрасно зная, что моя подруга в принципе не способна на глубокое чувство, и что сердце ей разбить просто невозможно, я не стала вмешиваться в процесс, а предоставила события право идти своим чередом. Она ведь и в жизни актриса. Пусть играет. Вскоре план был выработан и даже рассмотрены пути наступления и отступления в связи с различными непредвиденными обстоятельствами. Время близилось к полуночи. Маринка засобиралась в гостиницу, которую ей предоставила студия. И тут Кирилл, на взаимное внимание которого Загрядская совсем, было, потеряла надежду, удивил её опять.
- Марина, где вы остановились? – спросил он её вежливо.
- В небольшой частной гостинице «Уютный дворик». Она недалеко от Ленфильма.
-Да, я знаю этот отель. Старый трёхэтажный особняк в районе «Петроградской». Очень милое местечко, - сказал Кирилл. – Позвольте мне вас отвезти в гостиницу.
Маринка решила тоже поиграть:
- Да, вы знаете, моего звонка ждёт шофёр. Я позвоню, он приедет за мной, и я прекрасно доберусь до отеля.
- Марина, не стоит беспокоить человека среди ночи. В конце концов, мы с Лёшей можем тебя довезти, если общество Кирилла тебя не устраивает, - вмешалась в их разговор я.
- Да, дело не в том, устраивает или нет меня чьё-то общество, просто я не хочу обременять
Кирилла своими проблемами. У вас завтра на работе такой сложный день. Всем нужно выспаться, чтоб быть в полной боевой форме, - продолжала деликатничать Маринка.
- Марина, вы не беспокойтесь, - опять заговорил Кирилл. – Я хорошо знаю город, я вас за полчаса довезу до нужного места. Соглашайтесь.
Наконец, Маринка кивнула и стала собираться. Мы проводили их до дверей и попрощались до завтра. Пока они дожидались лифта, мы стояли на пороге: я впереди, Лёшка позади меня. Он прижал меня к себе, обнимая за живот, а подбородок положив мне на голову. По-моему, он ещё подрос. Прямо, как бамбук. Наконец, лифт унёс Маринку и Кирилла, а мы остались одни. Вспомнили про собачью прогулку. Ева была на седьмом небе от наконец-то обращённого на неё внимания. Мы собрались и пошли в парк. Но было уже так поздно, вечер был такой промозглый. Шёл снег с дождём. Поэтому вскоре мы вернулись домой. Лёшка, не снимая куртки, стоял на пороге.
- Ну, что Некрасова, ты меня опять выгонишь? – изображая страшные душевные муки на
лице, спросил Лёшка. Я молчала. Он ждал ответа и не торопил.
- Ну, почему? Можешь остаться, если хочешь… - милостиво позволила я.
- А что случилось, что ты так подобрела? – подозрительно поинтересовался Лёха.
- Ты, что? Не хочешь провести ночь накануне решительного сражения со мной?
- И только в этом дело? – разочарованно спросил Лёха.
- Нет, - просто ответила я. – Мне просто надоело жить без тебя. Мне плохо без тебя, Лёшенька. Мы же всё равно скоро поженимся. Так какая разница, с какого числа мы будем ночевать в одной квартире, в одной постели? Я не права? – спросила я.
- Нет, что ты? Как ты могла такое подумать? Мне очень нравится ход твоих рассуждений. Я торжественно клянусь, что не стану настаивать, даже намекать не стану о сексе. Я просто хочу быть рядом.
- Значит, секс тебя не интересует? - лукаво спросила я.
- Ну, Ира, перестань, - Лёшка просто взвыл. – Ты меня провоцируешь?
- Провоцирую, - просто сказала я. – Ну, не насиловать же мне тебя. Я спросила у Кости, и он сказал, что я могу тебя порадовать, но есть несколько условий.
- Ира, - голос Лёшки дрожал и прерывался, - я согласен на все твои условия. Ты только скажи мне правду, мы, действительно, не рискуем? С малышкой всё в порядке?
- Всё в порядке с малышкой, со мной, с анализами, с кардиограммой. Мне можно.
- Хорошо. Каковы твои условия? – с готовностью спросил Лёша.
- Сначала в душ. И, чур, я первая,- капризно сказала я.
- Ну, вот, - шутливо заворчал Лёшка, - женщина почувствовала свою силу, и сразу начались капризы!
- Ты сказал, что согласен на все условия! – напомнила я вызовом.
- Согласен, согласен, - замахал руками Лёшка, - уж и пошутить нельзя…
Сказать, что в эту ночь Лёшка был предупредителен, осторожен, нежен и заботлив, это значит – ничего не сказать. Я просто летала на каком-то мягком, белом, пушистом и тёплом облаке, которое обволакивало меня множеством новых, очень приятных ощущений, что я даже не заметила, как уснула на груди у Алексея, тысячу раз повторяя шёпотом его имя, а он вторил мне эхом, только эхо это звучало каждый раз по-разному: Ира, Ирочка, Иринка, Ирусик мой, родная, жизнь моя, судьба моя, я всегда буду рядом…
Я уснула и проснулась с ощущением полного счастья. И, по правде сказать, мне было
уже всё равно, как решится история с Анжелой. Главное в моей жизни, что Лёшка – мой, он со мной, и я его никогда никому не отдам. Пусть хоть кто-то попробует вырвать. Убью.