Внук Никита сразу как-то повзрослел, когда пошел в первый класс. Вчера только был ребенком, чистым, наивным и открытым, а сегодня - почти взрослый человек!
Каждый день он делает маленькие открытия для себя. В сентябре он примчался ко мне и с порога стал торопливо объяснять, что, оказывается, мы все говорим предложениями.
- Ты говоришь предложениями. Наберешь побольше воздуха, выдыхаешь его через своё горло. Там воздух свистит и шипит, и получаются от этого слова! Несколько слов вместе, которые несут этот, как его... смысл - это и есть предложение.
- Это когда я свистела и сопела, даже шипела? Змея я, что ли? - обиделась я.
Никита сразу пошел на попятную.
- Ну, ты и другие звуки иногда издаешь! Ладно, не обижайся, ты говоришь на многих звуках.
- То-то же, - примирительно сказала я, - уже гораздо лучше!
- Речь бывает письменная и ротная!
- Какая?
- Ротная. Ну,та, которая изо рта выходит. Ро-т-на-я!
- Никогда о такой не слышала. Она устной называется. Рот раньше назывался словом "уста", поэтому речь называется устной. Видишь ли, малыш, слова в русской речи рождаются, долго живут, а потом стареют, почти как люди. И тогда их начинают забывать и не употребляют в речи. Слово "уста" почти забыто.
- Пусть будет устная. Какая разница? Понимаю я все правильно!
На том и порешили.
В начале октября внук пришел ко мне вечером. Он был чем-то озабочен. От чая отказался. Зачем-то попросил посмотреть наш большой семейный альбом. Долго листал его и все спрашивал про своих прабабушек. Я охотно ему про них рассказывала. И про свою бабушку, и бабушку его другой бабушки Наташи, и про бабушку деды Миши. Только про бабушку моего мужа я не зала ничего. Говорили, что она умерла очень рано.
С грустью в голосе я поведала внуку эту историю.
- И ты её никогда-никогда не видела?
- Нет, не видела.
- И мой дедушка никогда её не видел?
- И дедушка никогда не видел.
- Так вот оно в чем дело! Значит она и была обезьяной! Нам сегодня в школе сказали, что человек произошел от обезьяны. Но у всех моих прабабушек человеческий вид! И только фотографии этой прабабушки нет нигде! Значит она-то как раз и была этой обезьяной.
Я от удивления чуть не выронила из рук тарелку, которую мыла.
- Должна тебя разочаровать, - осторожно сказала я внуку, - и эта твоя прабабушка имела человеческий вид. Она точно обезьяной не была. У нас просто нет её фотографии в альбоме, но в доме у твоего прадедушки я видела её портрет.
- Вот. Значит Вера Петровна нас обманывает?
- Нет, не обманывает. Есть такая теория. Только обезьяны, от которых мы возможно произошли, жили очень давно.
- Как до города?
- Нет, дальше!
- Как до Москвы?
- Нет. Ещё дальше.
- Как до Луны? - шёпотом спросил внук.
- Да, примерно так.
Никитка задумался. Долго он сидел неподвижно и смотрел в окно на заходящее солнце. Его карие глаза были широко открыты. Кудрявые темные волосы вздыбились на голове и придавали ребенку воинственный вид.
После долгих раздумий, тяжелых вздохов, качания головой из стороны в сторону мой внук наконец высказался.
- А пусть мне докажут! Если они жили так давно, то они были просто нашими соседями. От медведей же никто не произошел и от львов. Почему от обезьян должен кто-то произойти? Да видел я в цирке этих обезьян ваших. И я на них совсем не похож.
- Ты отчасти прав, - сказала я своему внуку, - доказательств у этой теории очень мало. И не все с ней согласны. Но давай все-таки в энциклопедии посмотрим
рисунки на эту тему.
И мы включили настольную лампу, положили на стол огромный том энциклопедии и стали оба внимательно рассматривать картинки в ней.
И почему-то я вспомнила себя в школьные годы и свою любознательность, и один случай, как я так долго спрашивала учительницу о чем-то, что довела бедную чуть ли не до обморока.
Мы с внуком посмотрели таблицы и картинки, как умела, я ему объяснила основы теории "Происхождение видов" Чарльза Дарвина.
Внук закрыл книгу. Посидел. Подумал.
- Нет, бабушка! Ты родила моего папу, тебя родила твоя мама, маму твою родила её мама, а та родилась от своей. И так хоть до Луны лестницу выстраивай, а будут там одни люди. Ни до какой обезьяны не добраться.
Я развела руками. Возразить было нечего!