+ 14. Глава 26. Традиция и ритуал. Торрент-сутра СНА.
“Think big thoughts but relish small pleasures.”
“Every moment has its pleasures and its hope.”
“You must learn some of my philosophy.
Think only of the past as its remembrance gives you pleasure.”
«Бредом не делятся»
(Екатерина, психолог, 30 лет)
«Всякая традиция имеет начало: свое или чужое»
(Она же)
Сегодня во сне ко мне пришел Андрей Тарковский и выгнал Фрейда и Галанта. Я только собирался обсудить с ними журнал Ивана Борисовича «Клинический Архив гениальности и одаренности (Эвропатология)». Нам было, что обсуждать! Идея журнала, вся его тематика и большая часть статей принадлежат Галанту. Но, во всех современных источниках об этом журнале написано, что его основатель и главный редактор является советский психиатр Григорий Владимирович Сегалин. «Эвропатология» не он ввел в психологию и психиатрию, а Галант. Сегалин пытался подменить термин Галанта своим термином «ингениология». Григорий Владимирович был выбран Иваном Борисовичем как психиатр, доцент, обучавшийся за границей, но твердо стоявший на ногах в 1925 году, как «красный доцент» в Свердловске. Вдобавок у него были деньги на издание журнала. «Клинический Архив…» продолжал развивать идеи Ломброзо, и, вместе с тем, евгеники Фрэнсиса Гальтона. И Галант, и Сегалин были членами советского евгенического общества и публиковались в государственном журнале «Евгеника». Ломброзо и его идеи в известном смысле были антифрейдовскими. Фрейд не любил ни Гальтона, ни Ломброзо, ни евгенику. Галант был для него исключением. Их связывала, прежде всего, человеческая дружба, а, уж потом научная. Они были друг к другу, как ученые, «политкорректны». Галант только мог позволить себе «пошутить» над «голым пансексуализмом», а Фрейд вообще не «трогал» журнал Ивана Борисовича с его «Эвропатологией». Журнал Сегалина-Галанта закрыли в 1930 году вместе с разгоном во всем мире обществ евгеников, объявив их «преступными шарлатанами». На смену евгеникам, «взяв» у них все, что «работало», пришли «мировые генетики», существующие вольготно до сих пор… . Не смотря на то, что генетика не справилась ни с одним наследственным уродством! Сегалин после 1930 года ушел в тень… .
Мы с Андрюшей Тарковским у меня в Завидово были недолго. Бродили по моей усадьбе. Андрей говорил, что моя усадьба напоминает ему ландшафт Валь д’Орча. ( Val d’Orcia). Это страшно мне льстило! Я много труда вложил в свои десять соток, чтобы они выглядели красиво. И, чтобы гулять среди елей, дубов, сосен и полян было уютно. У меня много цветов, благодаря Кате, которая в цветоводстве спец. Но, конечно, с Валь д’Орча – ничего общего. Объект Всемирного наследия ЮНЕСКО – ландшафт в центральной Италии вообще ни с чем в сравнение не идет, настолько он совершенен! Валь д’Орча находится в Тоскане, близ города Сиена. Над южной частью долины возвышается гора Монте-Амиата. Поблизости расположен ещё один памятник Всемирного наследия — городок Пьенца. В Х1V-XV столетиях там селились отдельными «домами» жители города-государства Сиены. Валь д’Орча, с его плоскими равнинами, над которыми возвышаются холмы практически идеальной конической формы, вдохновляла многих художников, особенно представителей Сиенской школы. Несколько слов о сиенской школе. В конце XIII века Дуччо радикально изменил византийскую манеру, создав то, что уже можно отчасти считать разновидностью готической живописи. Вокруг него возникает целая группа учеников: Мастер Бадиа а Изола, Уголино ди Нерио, Сенья ди Бонавентура и его сын Никколо ди Сенья, а также так наз. Мастер Читта ди Кастелло. Дуччо — это фундамент сиенской школы.
…Следующая крупная фигура — Симоне Мартини. Нужно назвать также имена крупнейших мастеров первой половины XIV века братьев Пьетро и Амброджо Лоренцетти. Пьетро смело включил в свое творчество некоторые новации Джотто. Он повлиял на Никколо ди Сер Соццо и Бартоломео Булгарини и Амброджо Лоренцетти.
…Их полотна, созданные в эпоху Проторенессанса, отражают красоту этой цветущей местности… . Андрюша там снимал фильм, который мне чрезвычайно нравится, «Ностальгия». Это – весьма странный фильм Тарковского и вот почему. Андрей уже решил в СССР не возвращаться. А, его герой, русский писатель Андрей Гончаров, в превосходном исполнении Олега Янковского, наоборот всеми чувствами рвется на Родину! И, еще. Андрей уже знал, что болен раком. И, знал также, что Ингмара Бергмана, своего «соперника» и кумира ему не превзойти. Андрюше оставалось жить меньше двух лет. И снять непонятный и неинтересный для меня фильм, «Жертвоприношение».
…В действительности я навещал его в Парижской онкологической клинике, где он проходил курс химиотерапии. Тогда он мне пожаловался на Мстислава Ростроповича, который, вместо того, чтобы морально, да и материально помочь ему, прочитал пространную лекцию. Суть, которой: ты можешь быть хоть диссидентом, хоть тайным врагом СССР, но покидать Родину нельзя! На Западе отношение к гениям не такое, как в СССР. На Родине тебе могут мешать, вредить из-за зависти, власть предержащие чиновники, но Государство и народ всегда будут с тобой. На Западе к тебе будут относиться, согласно тому, какое место под солнцем ты своим талантом для себя отвоевал. И, прежде всего, сколько денег ты заработал своим последним фильмом! Андрей и сам уже знал, что такое потерять Родину. Ибо, сразу отношение на Западе, как он стал эмигрантом, качественно для него изменилось. Так, снимая «Ностальгию», он жил у княгини N в ее дворце «на равных». Как только он потерял советское гражданство, княгиня тут же фактически выгнала его из своего «дома». Она предложила ему «отремонтировать» брошенный садовником домик в своей усадьбе. Андрюше так и пришлось сделать и жить там. Хорошо, что он много ездил, несколько раз на Родину своего кумира… .
…Во сне мы с ним говорили о «Ностальгии». Это третий фильм Тарковского, который я очень высоко ценю. Первый, я горжусь, что был с ним рядом, когда он его снимал, «Зеркало». Второй – «Солярис» и я тоже с ним был рядом. Третий, «Ностальгия», я был от него далеко. «Иваново детство» и «Адрей Рублев» я, конечно, как и все, считаю гениальными фильмами. Но, это не мои «фильмы»! «Сталкер» я считаю выражением советского декаданса. Это - самый плохой фильм, ибо в нем повторяется эффектная сцена умирания с судорогами. Такого вообще в новом шедевре быть не может! Борис Натанович Стругацкий признался мне, что «Сталкер» написан им и братом Аркашей в подражании Францу Кафке. А, именно, «Замку» и «Процессу». Эти произведения Кафка не завершил и завещал «сжечь» своему другу. Но, они, вопреки воле автора, были опубликованы после его смерти. С Борисом мы снимали мой фильм в 1991 году, через месяц, после смерти Аркадия Натановича. Сняли только несколько «ключевых сцен», киностудия перестала существовать. Режиссер сбежала вместе с отснятым материалом в США, где, как мне говорили, продала его. Фильм был доснят. Назвали фильм - «Мертвых больше». Кажется, в 1993 году его привозили в Москву, на закрытый просмотр в кинотеатре «Москва». Я узнал поздно. Команда, привозившая фильм, умчалась назад в США… . Я его не видел! Мне было интересно, сохранились или сцены, которые мы сняли. Рину, героиню, играла моя Марина и ее однояйцовая близняшка, Оксана. Марина была с распущенными длинными светло-русыми волосами, в зеленом, порванном на груди платье и красным, как советский флаг, из китайского щелка, шарфом на шее. (Таким шарфом, якобы, была задушена Айседора Дункан. Шарф попал под колесо «Бугатти». Этот шарф Марине подарили в Ницце, дети белоэмигрантов, когда мы проводили с итальянскими полицейскими на настоящем, врем гибели Дункан, «Бугатти», специально доставленным из США, для нашего следственного эксперимента. Марина была Айседорой Дункан. Мы опровергли версию «случайной гибели» Дункан. Местный мальчишка подсказал нам, как в действительности могли убить Дункан. Читай: Е.В. Черносвитов. «Формула смерти». Книга 2).
…Шарф, прикрывал швы Рины на шее, оставленные после патологоанатомического вскрытия ее трупа. Рина-Марина возвышалась на платформе броневика, окруженная яростной толпой, собравшейся на площади Ленина, вокруг памятника вождю, рядом с Горсоветом. И кричала: «Даю Волю! Берите!» Оксана-Рина Грушева снялась в гробу, одетая в красивое платье, похожее на подвенечное, ибо умерла девственницей. И, в мусорном железном ящике, тоже покрашенном зеленой краской, голой. Очень хотелось, чтобы в этом пиратском фильме были сохранены и сцены моего, Марининого и Бориса Натановича, монологов вначале фильма… . И, рассказанные сцены. Все это я вспомнил во сне, даже видел, когда мы с Андреем гуляли по моей усадьбе!
…Андрей повторил во сне то, что сказал мне наяву о «Ностальгии», что никак не «стыковывается» с официальными, нашими и зарубежными рецензиями. В «Ностальгии» Андрей показал, что для того, чтобы сохранить и, даже спасти Мир, нужно не много. А, именно, нужно, чтобы каждый человек на Земле, хотя бы раз в сутки, совершал какой угодно, но свой, ритуал! Этот ритуал не должен никак быть связан с «привычками» или «обычаями». Например, бриться в одно и тоже время. Накладывать макияж, выходя на люди. Молится перед едой и сном и т.п. Ритуал Тарковского не должен быть связан и с традициями. С такими, например, как вручение Американской Академией киноискусств «Оскара». Подниматься спортсменам на пьедестал почета. Играть Гимн страны по утрам и перед ночью. Андрей смотрел на ритуал, как на « сакральное действо». На самом же деле, практически все думают о человеческих «личных привычках», как на «личное дело». По принципу: «каждая личность имеет право на индивидуальные эмоции и на свой, собственный способ «ковыряния в носу»» (Боря Макагон, мой друг, однокурсник ХГМИ). «Ритуал» часто отождествляется с «обрядом». Тарковский, отличался от всех тем, что наоборот, считал, любое действие, регулярно повторяемое без всякой пользы, сакральным. Например, пройти через старый бассейн с зажженной свечей, что делает его герой Андрей Гончаров, и не дать ветру потушить свечу… . Я тогда возразил Андрюше, сказав, что его представление о «сакральном ритуале» очень схоже с навязчивыми действиями невротика! Например, с навязчивым счетом всех трещин на асфальтной дорожке перед домом. Или, как у жены героя фильма «Трагедия смешного человека» Бернардо Бертолуччи, каждый день пересчитывать миллион головок сыра, хранившихся у них на складе по причине переизбытка сыра на рынках Италии. Андрей со мной не согласился, что это болезнь. Но, согласился, что это именно тот ритуал, какой может спасти человека и его «Мир»! Кстати, в фильме так и произошло, благодаря афере жены, сына, и их друзей! Тарковский считал этот фильм гениальным, как все, что делает Бертолуччи!..
А, еще мы говорили с Андрюшей и наяву в его скромной больничной палате в Париже, и в моем сне о женщинах. Мы с Андреем были одного мнения о женщинах. Есть две категории женщин: женщины, которые спасают (своих мужчин). И, женщины, которые не спасают. Жена героя его фильма как раз была яркой представительницей женщин, которые не спасают. Как в жизни, последняя любовь Андрея Тарковского, ради которой он бросил жену. Женщину, которая покончила с собой после его смерти… .
Я увидел этот сон через два часа, как уснул. Засыпал тяжело. Сон длился ровно два часа. Потом я проснулся, чувствуя себя так, как, наверное, чувствовал себя Андрей, когда я навещал его последний раз! У меня никогда не было мешков под глазами. А, сегодня, проснувшись, я увидел отвратительные мешки под глазами. Точно такие были у Тарковского в онкологической больнице при моем посещении!
…В детстве я перенес клиническую смерть. Все, что описывал Муди в «Жизни после смерти», я видел в состоянии клинической смерти: летел с огромной скоростью по длинному в скале, темному тоннелю в сопровождении огромного скарабея. Даже успел, прежде, чем меня спасли, увидеть свет в конце тоннеля! А, вот когда я умер второй раз, в своем родном ЦГ МВД СССР, заболев, неизвестно, чем с температурой 40, державшейся две недели, я ничего не видел. Было это после развода с первой женой… . Тогда меня спасла любовь Марины, моей настоящей жены… . Так вот, проснувшись после общения с Андреем Тарковским, я пошел и побрился и подстриг ногти на руках и ногах. Так, на всякий случай. Спонтанно!.. У меня было ощущение, что последние годы я словно лечу в темном тоннеле в сопровождении невидимого скарабея к свету… . И, еще, я слышал, правда, глухо и тихо, 9 симфонию Бетховена… . Но, своего Доменико я не видел… .
…P.S. В 1996 году мы с Мариной подходили к могиле Андрея Тарковского. В то мгновение, когда мы подошли вплотную, простой деревянный крест, стоявший на холмике, начал падать! Я успел его подхватить. Оказалось, что он сгнил в земле. Я поставил крест на место и сообщил в Посольство России в Париже… .