После пары дрыжков на экране проявилась картинка. По заросшей невысокими ёлочками местности весело шагали семеро молодых людей с огромными рюкзаками за плечами. Выглядели они заядлыми походниками, шутили, пересмеивались; камера выхватывала то одно, то другое лицо, а потом вновь переходила на красоты карельской природы. Поставив на ускоренное воспроизведение, мы увидели, как они становятся лагерем на берегу красивого озера, ставят палатки, распаковывают свои вещи и провиант. Иногда оператор бросал своих друзей и увлечённо снимал какой-нибудь валун или дрожащую водную гладь Юлиярви. Затем последовала очередь интервью, которое мы с Гариком даже слушать не стали, а потом внезапно наступил вечер. Видимо, первый день нашей компании на берегах озера подошёл к концу.
Я поставила видео на паузу и повернулась к Гарику.
- Что-то быстро они. Если всё пойдёт в таком темпе, то ответь мне, откуда здесь семь часов исходников? Сколько они летали геликоптером?
- Я же тебе говорил, - устало буркнул Гарик, - озера здесь кот наплакал. Даже геликоптером. Здесь ещё два дня в таком режиме, рыбалка там, сиги-щуки, байки у костра... интервью. Отмотай на вот этот таймкод*. - Он сунул мне под нос листок с цифрами.
Я набила код на исходнике.
Наши туристы нашли около берега Юлиярви, с этой стороны сплошь заросшего ельником, небольшую протоку, которая брала своё начало из-под какой-то красиво выгнутой коряги, поросшей мхом. Коряга так странно искривилась, что создавалось полное ощущение, что это вход в нишу или пещеру. За округлыми заскорузлыми изгибами плескалась тьма. И что-то нехорошее было в этой тьме, словно там притаился огромный хищный паук или ещё какая гадость. И в то же время тёмный провал тянул к себе, властно приказывал подойти поближе и заглянуть внутрь.
Я поёжилась. В комнате будто сгустилась мгла, даже лампы как-то потускнели. Кажется, начиналось то, о чём меня уже несколько раз предупреждал Гарик. Мне хотелось закричать незадачливым туристам: "Не лезьте!", но все они, включая оператора, сгрудились около коряги, оживлённо обсуждая. что это может быть. Они садились на корточки, заглядывали в тёмную нишу, трогали мягкий мох, делились своими впечатлениями, а оператор настойчиво направлял объектив прямо в чёрную раззявленную пасть.
Гарик сидел на краешке стола, вместе со мной наблюдая за любопытными рыбаками, а потом вдруг резко нажал на "стоп".
- Значит, так. - Он бросил взгляд на монитор, потом перевёл глаза на меня. - Прежде, чем мы нырнём в эту кроличью нору, давай решать, как будем делить работу, раз уж мы банда.
- Как хочешь, - пожала я плечами, - давай, я начну, когда устану, ты сменишь. Или наоборот. Монтаж от этого ничего не потеряет. Кстати, в каком стиле клиент желает получить своё кино? Документалка, клип, артхаус? Может быть... - я выдала одну из своих самых ослепительных улыбок, - нуар?
- Чёрт его знает. Цэ у не поступало. Думаю, просто закроем подходящей картинкой, и про коптер не надо забывать. На эту механическую речь можно класть любую дурь.
- Гарик... - я непростительно долго формулировала в голове вопрос. - А что это за заказчик? Ты говорил, через Кольцова на него вышел?
- Скорее, Кольцов мне его спихнул. Он же в отпуске сейчас, в Калифорнии, мажор драный. Оставил мне в своей аппаратной этот вещмешок, и всё.
- Позвони ему, - я не могла оторваться от кадра с корягой, - позвони ему сей же час и спроси, что это за ботва такая. Хоть в Калифорнию, но дозвонись.
Гарик хмыкнул, взял мобильник и отошёл к окну.
- Алё, Вить? - Клатов поставил разговор на "громкую связь", чтобы я тоже слышала. - Это Игорь Клатов.
- Ну и чего тебе? - недовольно отозвался Кольцов. Слышно его было плохо, но слова всё-таки можно было разобрать.
- Я по поводу той халтуры, про карельский поход...
- Какой халтуры? Гарик, не делай мне мозг.
- Которую ты передал мне...
- Клатов, я уже десять дней в Калифорнии! Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь! Никаких халтур я тебе не отдавал! Всё, бросай пить, раз уж начал.
В трубке раздались короткие гудки.
Гарик повернулся ко мне с растерянным видом.
- Бред какой-то. Я же точно помню, что он мне звонил и рассказывал, куда положил эту папку. Я ещё удивился тогда, ну да ладно, думаю... Юль, что-то я не догоняю.
- Мне кажется, - я отодвинулась от монитора, - кажется вот мне, что Витька Кольцов даже и не догадывается о существовании этой халтуры...
- Юль, и ты туда же?
- Ты же слышал, что он сказал. Он уже давно на югах Соединённых Американских Штатов. И Кольцов не из тех, кто дарит свои халтуры первому встречному. Не припомню, чтобы вы приятельствовали.
- Бред какой-то... - с отчаянием в голосе повторил Гарик и снова сел на краешек стола.
- Гарик, давай откажемся! - Я схватила его за руку. - Я ничего уже не понимаю, но вся эта история мне очень не нравится! Давай откажемся нахрен, ты же сам говорил, всех денег не заработаешь!
- А я вот теперь не буду отказываться. - Клатов смотрел мне в глаза, не отрываясь. - Мне, знаешь ли, интересно, что это за шутник такой завёлся, что творит такие вещи.
- Ты идиот? Халтура, возникшая неизвестно откуда, генератор речи... Тебя ничего не напрягает?
- Ну ты же со мной, - улыбнулся он, - а вдвоём мы горы свернём.
- Идиот долбаный, - прошептала я, - Клатов, ты просто идиот...
Вместо ответа он схватил меня за плечи и приблизил своё лицо к моему.
- А я хочу работать с тобой. Хочу быть рядом с тобой. Пусть даже для этого надо отмонтировать эту хренотень с генератором.
Я попыталась вывернуться.
- Гарик, прекрати. Не начинай всё заново, пожалуйста.
- Почему?
- Потому что мы расстались друзьями, и я хочу, чтобы всё так и было.
- Ты уверена?
- Клатов, всё! - я отошла подальше, с опаской поглядывая на своего коллегу. - Перестань! Пожалуйста! Я... в общем, мне этого уже не надо.
Гарик скривился в странной усмешке. Я смотрела на него, на парня, с кем я провела тогда совсем немного времени, почти что и вспомнить нечего, кроме нескольких ярких вспышек в маленькой комнатёнке для озвучки, уже давно законсервированной за ненадобностью. Что это было: наваждение, магия острых ощущений ( а вы когда-нибудь занимались любовью в рабочее время при бесконечно снующих по коридору коллегах?) или просто мечта любой женщины быть любимой и желанной здесь и сейчас? Уже столько времени прошло... ни я, ни он, с молчаливого согласия, не вспоминали эти встречи, хотя, я уверена, мы оба не могли их забыть... ну вот что его опять понесло?
Гарик помолчал и бросил в пустоту:
- Тогда давай смотреть исходники. Уверен, тебе понравится.
Но вот взгляд его я до сих пор забыть не могу.
Кое-как пересилив себя, я уткнулась в монитор. Странная коряга эта всё ещё не давала мне покоя.
На экране тем временем творились нечто очень странное. Наши туристы всё-таки не смогли преодолеть искушение поближе познакомиться с загадочной протокой, и тут началось.
Камеру словно скрутило, перед глазами мелькали непонятные сполохи, потом оператор будто попал в водоворот, и его камеру выкинуло на берег. И это был очень, очень необычный берег.
Каменистые склоны, совсем не похожие на пасторальные берега Юлиярви, заполонили высохшие до белого дерева ёлки, скрученные, будто неведомый великан решил выжать из них сок или смолу. Перепутанные ветки, невероятным образом изогнутые стволы серой, мёртвой древесины являли собой зрелище жуткое и завораживающее одновременно. Повсюду были раскиданы валуны, от совсем маленьких до огромных, с грузовик величиной. Кроваво-красный мох стелился по зубцам камней, словно старые потёки крови. А чуть дальше, немного в стороне, виднелся небольшой холм, такой же каменистый, поросший изуродованными деревьями, мёртвыми ещё до нашего рождения, и около холма чётко проглядывалась исполинская каменная лестница, ведущая в никуда. И никаких следов нашей компании.
Вид мёртвой долины меня несколько ошарашил. Я вглядывалась и вглядывалась в скелеты ёлок и сосен, в кровавые валуны, раскиданные безо всякой системы по долине мелкого озера, чьи воды не тревожила ни одна рыбёшка. В голове смутным дробным стуком отзывалось воспоминание, будто я читала о подобном или видела по телевизору... мёртвая гора с лестницей титанов, ведущей в пустоту... немилосердно скрученные, искорёженные деревья... стылая тишина... ни один зверь никогда не заходил в эту долину, и ни одна рыба не прельстилась ледяным озером...Воттоваара, карельская Гора Смерти. Вот куда попали семеро незадачливых туристов, не послушавшихся древней мудрости о любопытстве, сгубившем кошку.
Вот куда попали и мы.
- Ты совсем с ума сошла? - Гарик нервно мерил шагами монтажку. - От Юлиярви до Воттоваара четыреста двадцать километров самым коротким путём!- Он потряс передо мной смартфоном с гугл-картами. - Как? Нет, как они могли....
- Мне пофиг, как, - тихо сказала я. - Я бывала в Карелии, и не раз. И уж истории о Воттоваара слышала всяко чаще тебя. Это точно она, говорю тебе. Место, куда нельзя женщинам и детям. Место прохода тёмных сил в наш мир, как верили карельские шаманы. Место, куда перенесло твоих забулдыг с той протоки.
- Это невозможно!
- Хотелось бы верить. - Я не признавалась, но внутри меня словно распространялась льдистая плёнка, и дышать становилось труднее от парализующего ужаса, необъяснимого и вязкого. - Только таймкод на исходнике не рвётся. Ни горизонтальный. - Тут я пристально посмотрела Гарику в глаза. - Ни вертикальный.
Он замер. Глаза его, серые, тёплые, в которые я так любила смотреть когда-то, покрылись тем же ледком, что морозил меня изнутри.
- Ни вертикальный? - переспросил он.
Я кивнула.
- Они попали туда сразу же, как сунулись к той коряге. Они не выключали камеру. Сомнений быть не может. Только.... только кто это всё снимал? Камеру же выкинуло, я помню... И геликоптер... уж он ни в какие рамки не лезет. Клатов, этого не может быть, потому что не может быть никогда. Понимаешь меня?
Гарик подошёл ко мне, обнял, прижав к себе так, что перехватило дыхание. Я прильнула к нему в дурацкой надежде, что Игорь Клатов сейчас всё объяснит. Но он просто сжимал меня в объятиях, гладил по голове, а потом прошептал:
- Вот поэтому я и пришёл к тебе.
Мёртвые сосны медленно кружились у меня перед глазами.
* - таймкод - отсчёт времени съёмки, ведущийся автоматически камерой.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/21/1207