Озёра и реки.
Финляндию называют страной тысячи озёр. В Якутии озёр, наверное, сотни тысяч. Пролетая на вертолёте, видишь в тайге озёра, от самых маленьких до огромных. Чистые, незамутнённые, вспыхивающие серебром под определённым углом освещения. Они проходят внизу цепью, одно за другим, округлые как зеркала, заключённые в рамы широких полос кустарников. А на земле каждое близлежащее к людям озеро – источник и рыбы, и уток, и ягод, и грибов, и пушных зверьков для охотников. Но территория Якутии так огромна, а населения в ней так мало, что, вероятно, на берега многих озёр вообще «не ступала нога человека», так их много видно сверху.
За 15 лет работы в Якутии нам довелось побывать на берегах двух рек: Вилюя и Лены.
На берегу Вилюя стоял наш посёлок нефтегазразведчиков Кысыл-Сыр. Ложе Вилюя – сплошные пески, течёт он по равнине, поэтому у него много излучин, очень широких песчаных пляжей, озероподобных стАриц. С пролетающего высоко над ним вертолёта Вилюй выглядит как громадный питон, разлёгшийся на равнине, извиваясь кольцами, ленивый и неподвижный. Кажется, что течёт он медленно. Но вид его обманчив. Жарким летом нам приходилось иногда искупаться в Вилюе. Когда заходишь в воду, даже у берега, чувствуешь, как быстрым течением вода вымывает песок из-под ног.
Опытные люди рассказывали, что Вилюй – река опасная. Глубина его по фарватеру большая, течение быстрое, берега неопределённые, переменчивые, есть и омуты, и перекаты. Как всякая крупная река, каждый сезон он берёт свои жертвы у прибрежного населения. Часто в воде плывут топляки, и когда моторная лодка задевает на скорости такой топляк, она может перевернуться. Несчастные случаи на водах Вилюя не редкость.
Однажды мы с мужем, возвращаясь холодной весной из отпуска и имея при себе пару тяжелых чемоданов, застряли в аэропорту Вилюйска. Собралась толпа людей, не было вертолётов на Кысыл-Сыр. Мы приуныли. Вдруг нас увидел один знакомый из Кысыл-Сыра, приплывший в Вилюйск на своей моторке и собиравшийся возвращаться. Он предложил нам плыть с ним. Мы с радостью согласились.
Погрузились в лодку, выплыли на фарватер. Плыть предстояло 90 км против течения реки. Но не тут-то было! Мужчины выжимали из мотора максимум, а лодка – ни с места! Течение было слишком сильное, а груз слишком велик. Пришлось нам вернуться в аэропорт и провести там ночь в мучениях. Только на следующий день мы прилетели в Кысыл-Сыр, и я узнала, что владелец лодки благополучно приплыл, только уже ночью. Муж сказал, что это ещё хорошо, что мы вернулись, плыть было очень опасно.
Потрясающее впечатление произвела на нас великая сибирская река Лена! Я бывала раньше на берегах крупных рек. Урал, Аму-Дарья, Днепр, горная река Саркандка на Алтае. Жила на Волге и плыла по ней на теплоходе от Сталинграда до Саратова. Так что не ожидала от реки Лены чего-то уж очень необыкновенного. Тем более, что впервые мы увидели Лену, будучи в городе Ленске, то есть ещё в верховье реки. Но уже там она выглядела неправдоподобно широкой. Были мы там весной, река была ещё подо льдом, но на ней уже работали бригады взрывников, готовились взрывать лёд на заторах во время ледохода.
Однажды летом меня отправили в командировку в город Сангар, расположенный на правом, восточном берегу реки Лены в её среднем течении. Летели мы на вертолёте из Вилюйска, находящегося на центрально-якутской равнине, западнее бассейна Лены. Часа три летели над равниной с её тайгой и озёрами. Постепенно озёр становилось всё больше, они сливались между собой, увеличивались, потом воды внизу уже стало больше, чем земли, участки тайги превратились в острова, и их становилось всё меньше.
Наконец под нами была уже только вода, земля исчезла. Оказалось, что мы летим уже над рекой Леной, пересекая её с запада на восток. Но берегов реки не было видно. Так летели минут двадцать. Наконец перед нами показался крутой правый берег реки, а на нём – город Сангар. Река правым боком упиралась здесь в предгорье Верхоянского хребта. Это была уже совсем другая географическая и климатическая зона.
Оказавшись на земле в Сангаре и устроившись с жильём, я отправилась посмотреть на реку. Сначала с трудом пробралась на низкий участок берега, плотно застроенного. Река с него выглядела как море. Необъятная водная ширь, волны с которой ритмично накатывают на берег и отступают. Над водой с криками летают чайки. Противоположного берега совсем не видно, вода до горизонта. Течения реки не заметно.
Увидев тропинку, я стала подниматься на высокий участок берега. Поднималась долго, хотя не могу сказать, какая это была высота в метрах. Когда взобралась на верх, почувствовала, как это высоко. Очень крутой и высокий берег как-то мысом выдавался в реку и нависал над ней. В самой высокой точке стояла каменная скульптура-бюст лётчика, в числе первопроходцев осваивавшего эти края и погибшего здесь. Тогда не смогла запомнить его имя, но потом нашла в Интернете. Это был Кальвиц Отто Артурович. Скульптура была талантливо высечена из целого камня.
Вид с этого утёса был потрясающий. Противоположного берега по-прежнему не было видно, но на самом горизонте как будто висела над водой узкая зелёная щёточка, еле различимая. С высоты было видно, как быстро несётся необъятная масса воды. Над ней всё так же летали чайки, но выглядели они как мухи, и даже криков их не было слышно. И на небе, совсем близко над головой, висели огромные светло-серые неподвижные облака.
Люди мне рассказывали, что полоса островов у западного, низменного берега Лены очень широкая, с множеством протоков, а острова обманчивые. Издали видишь остров, и деревья растут, и кустарники, а высадиться некуда, земли нет, всё под водой. Бывало, что люди на лодках, заблудившись между этими островами, не могли выплыть ни к твёрдому берегу реки, ни на открытую воду, где их бы заметили. У них кончался бензин, и тогда хорошо было, если кто-то случайно на них наедет и окажет помощь. Но бывали случаи, когда такие плавания кончались трагедией…
http://www.proza.ru/2015/10/17/1459