С улыбкой уже вспоминается амбициозное заявление Тинто Брасса, вознамерившегося снять первый порнофильм в 3D — пока он размышлял, мировые мастера авторского кино уже давно эту возможность использовали. Более того — в отличие от поверхностной эротики Брасса, «объёмный» секс теперь вкрапляется в длинные атмосферные ленты с претензией на смысл, вовсе не имея единственной целью кого-то возбудить.
… На входе в кинозал меня встречает молодой человек по имени Кристиан, который проверяет мой билет и протягивает мне красную бархатную подушку — по причине полного отсутствия свободных мест кинотеатр предоставляет дополнительные места на лестичных пролётах. Так, стоп… Кристиан, красный бархат, темнота… Что-то смутно знакомое!!!
Однако, возникшие во всех СМИ и очевидные ввиду направленности фильма параллели с «50 оттенками серого», ровно как и с «Жизнью Адель» в компании с «Нимфоманкой», на поверку совершенно не работают — не получается сравнивать самобытные работы столь разных авторов, которые якобы рассказывают об одном и том же. Стоит хотя бы задуматься о роли секса в каждой из них: «50 оттенков…» — мелодрама для фемин до 18 и за 50, живущих мечтами и максимализмом; история Адель рассказывает взрослым о подростке, испытавшем первую любовь; ну а дилогия Триера и вовсе имеет восхитительную и непостижимую глубину, погружаться в которую противопоказано кому-либо, кроме датского гения. Что же касается Ноэ, то тут дело обстоит так: о чём бы он ни снимал, из зала ты выйдешь с краснотой в глазах — но не от слёз, а от ламп проявочной комнаты или аварийного освещения.
Пять минут ожидания, и вот кулисы раздвигаются (да-да, кулисы — привет лакшери-пафосу «Пионера», продающего французскую минералку за 250 рублей!), обнажая надпись: «Через несколько секунд начнётся Любовь». Как и ожидалось, впоследствии, за два с лишним часа, я так и не увидел, за что месье Мединский так возненавидел гаспаровскую картину — и это несмотря на то, что первый кадр сразу же демонстрирует нам половые органы полностью нагих актёров. Никаких дублёров здесь явно не было — да они были и не нужны: беспардонная откровенность Ноэ от них бы только пострадала. Правда, пара эпизодов заставила задуматься о том, что француз всё-таки решил похулиганить и снять секс исключительно ради секса (особенно к этому располагает кадр с летящей в зал спермой крупным планом, заставляющий вспомнить «Пилу 3D» — не буду уточнять, что летит в зал там: кто знает, поймёт). Да и вообще — никуда, видать, арт-хаусному мужчине не деться от собственных похотливых фантазий. Герои занимаются любовью долго, красиво и подробно — как вдвоём, так и втроём, не подавая новых идей, но и не побуждая поскорее отвернуться. Однако, идея фильма всё-таки не в сексе. «Любовь» действительно о любви — о том, что она делает с людьми. А если точнее, о том, что некоторые люди делают с собой в поисках любви, по её пришествию и уходе. И это совсем не тот кусочек сахара, которым угощают постеры и трейлер, — продюсеры сумели заманить зрителя сладенькими визуальными обещаниями, подав в результате горько-солёную драму о загнавшемся нытике, погрязшем в собственных страданиях. Тягуче, плаксиво, по-осеннему тянется экранное время, полностью попадая в нынешнюю московскую погоду. Опиум, один из неявных, но главных героев, — метафора всего фильма сразу. Не только состояние Мёрфи в настоящем, не только его воспоминания и страсть к Электре есть опиум — вся его жизнь теперь опиум, тяжёлая, тёмная реальность в красном цвете, в оттенках последнего перед титрами кадра. И даже изредка проглядывающий юмор не спасает этого настроения: что аллюзии на инициалы режиссёра, что нелепости в поведении Мёрфи, что «намеренность» его имени в плоскости «закона Мёрфи», — весь «смех» у Ноэ лишь подчёркивает грусть и беспомощность персонажей. Нет, ничего по-настоящему гнетущего от него не исходит — но и радости большой испытать не получится.
Некоторое различие рекламных образов «Любви» и её настоящего наполнения меня не обидело — очень надеюсь, что и остальных тоже; хотя, полностью раскупленные ещё за неделю места — следствие не дикого фанатизма по французской авторской режиссуре, а, конечно же, развратных плакатов и исключительно сексуального промо-видео. Да, Триер был честнее. Но и сегодня я времени не потерял: пусть меня не «прошибло», пусть это было своеобразно, но всё же — довольно-таки красиво, свободно и эротично. А задуматься всегда есть над чем… иначе это будет Тинто Брасс.
«Блин, люблю Европу!» ©
7 из 10.