Весь день прождала Галя мужа. Он не пришел. Не пришел и ночью. Галина вся извелась.
- Где же он может быть? Вещи с собой не забрал, вон и документы здесь. Значит все равно придет. Может к Таньке уехал? Надо же из-за какой-то девчонки бросил и меня, и сына. Сам сказал же, что, скорее всего, не его дочь. - Но она понимала, что поступила неправильно. Он же принял Наташку, как свою родную. А она? Да и Катька не виновата, что они с Танькой стали соперницами.
- Надо было приласкать ее, девочка была бы подружкой Наташке. Да и в школу ходили бы вместе. Скоро Олег уедет поступать, и дочке придется одной ходить.
Но Галина, хоть и не признавалась себе, очень боялась, что Катька будет постоянно напоминать мужу о бывшей любовнице. Внешне девочка была очень похожа на мать. Такая же красивая, с глазами, цвета васильков. Губы, как и у матери, так и просились, чтобы их поцеловали – пухлые, розовые, словно подкрашенные губной помадой. Точеный носик. И вся эта красота обрамляла струящаяся волна рыжеватых густых волос. Но при всей этой красе, Танька была наглая, упертая, если что-то задумала, обязательно добьется своего.
- Господи, сделай так, чтобы Коля не нашел Катьку. Пусть уезжает к матери. Тогда и муж успокоится. – молилась про себя Галина.
Катерина.
Катя, вся в слезах, выскочила из квартиры.
- Зачем мать привезла ее к чужим людям? Что она такого сделала, что мама так поступила с ней. И ничего она не болеет. Она все слышала, как мать шепталась со своей подружкой Дашей. Они думали, что Катя спит, а она притворилась спящей, когда они шумно зашли и, сев за стол на кухне, позвали ее. Не хотелось их обслуживать. Опять надо было бы что-то готовить на стол. А в холодильнике ничего нет. Заставили бы ее чистить картошку. Пусть сами и чистят и жарят. А ей завтра в школу.
И вообще, Катя не могла понять, зачем мать ведет такой образ жизни. Мужиков меняла постоянно. Приводила домой, кокетничала, пьяно хохотала, а потом, закрывались в спальне и оттуда слышались стоны и равномерное поскрипывание кровати. Катя уже все понимала. В первый раз, тогда ей было шесть лет, она подсмотрела в щелку двери, что же делает мама и дядя Петя. Мама так стонала, будто у нее болит голова. Увидев, что дядя Петя прыгает на маме, она испугалась. Мама и дядя Петя были совсем голые. Она хотела забежать в комнату и оттащить дядю, чтобы не делал маме больно, но побоялась, что мать опять будет ее бить. Она вернулась в свою постель и горько заплакала. А теперь она выросла и все понимает. Стыдно было перед одноклассниками.
- Даша, а что твоя мать опять с другим трахается? А ты к ним не присоединяешься? Не хочешь попробовать? А-то, пожалуйста, мы всегда к твоим услугам. – с презрением смеялись над ней семиклассники.
- Ты представляешь, они и магазин открыли, и на рынке три точки! А Катьке, даже на трусы, денег не дают. Надо было мне тогда на алименты подать. Но кто знал, что ему так подфартит? А Галка, видела, какой стала… Вся из себя, деловая, на машине разъезжается. Да и он, Колька, такой стал, просто мужик из журнала! Знаешь, Дашка, так муторно у меня на душе, хоть в петлю. И почему, одним так везет, а нам с тобой и мужика постоянного Бог не дает. А ведь годы-то, тикают…Скоро сороковник стукнет и, прощай молодость.
Звякнули стаканы. Значит, опять пьют. Мама в последнее время стала частенько выпивать. Зачем? Она же такая красивая, ведь сопьется, как баба Дуся, соседка. Катя тихо заплакала. Мать, несмотря на то, что она всю злость вымещала на ней, она, знала, что любит ее. Побьет, а потом, обнимает ее, и плачет, просит прощения. Знала, что мать бьет ее от тоски, поэтому, молча сносила побои.
- Танька, надо что-то придумать, чтобы Колька вернулся к тебе. А давай, подкараулим ее и того… - Дашка многозначительно посмотрела на подругу. – А, что? Кто узнает? Мы-то чистенькие будем. А на дело, уговорим Пашку, он за бутылку, кого хочешь прирежет.
- Ты что с ума сошла! Нет, даже забудь об этом.
Подруги еще долго совещались за столом. Катя прислушивалась, прислушивалась, а потом, сон сморил ее.
-Завтра опять в школу. Как надоело. Опять эти насмешки, подколы. Когда же мама угомонится. Это тетя Даша, вобла крашеная, ее подначивает. С мужиками ее знакомит. А мама, она хорошая, - думала Катя, засыпая.
Катя собиралась в школу, когда мать, уже модно одетая, сказала ей.
- Сегодня в школу не пойдешь. Мы поедем к твоему отцу. Будешь там жить. Все-таки в городе. Будешь городская. А я тебя буду навещать. Отучишься, поступишь в институт. Они богатые. Отец для тебя все сделает.
Катя затрясла головой. На глаза навернулись слезы.
- Мама, я не хочу! Я не хочу, мама. Там же все чужие. Я хочу остаться с тобой. Не отдавай меня, мамочка!
- Перестань реветь! Так надо! Я же буду приходить к тебе. Да и тебя в новой школе не будут обзывать, что без отца растешь. Да и мною попрекать не будут. Я же все знаю. Так что, не хнычь! Вот, бери чемодан, здесь твои вещи, книги. Я все собрала.
Катя молча глотала слезы. Она поняла, что мать со своей подругой что-то задумали, а она проспала и не слышала.
Когда она увидела богатую квартиру, женщину, которая с презрением смотрела на ее мать, она поняла, что она не сможет здесь жить.
Она тихо подошла к двери и услышала весь разговор отца с мачехой.
- Лучше я умру, чем буду с ними жить. Он, оказывается и не ее отец. Тогда кто же настоящий ее папа? – Не стесняясь прохожих, Катя размазывала слезы по лицу. Она села на скамейку возле какого-то дома. Как вдруг увидела отца, который быстро шел, оглядываясь на ходу.
- Меня ищут. Наверное, в детдом хотят упрятать. – Катя побежала в подъезд. Спустилась по лестнице вниз, в подвал. Толкнула дверь. Она оказалась открытой.
Катя осторожно, преодолев страх, шла по темному подвалу, переходя из комнаты в комнату. Было тепло. Сыростью не пахло. Комнаты были сухими. И вдруг Катя вошла в обставленную комнату. Возле труб, которых здесь было очень много, стоял диван. На ней постель, свернутая в валик. В углу еще одна постель. Стол, табуретки, телевизор, даже маленький холодильник. Катя удивленно присела на диван.
- Интересно, кто здесь живет? Может бомжи. А может быть какой-нибудь преступник. Придет и убьет ее. Ну и пусть убивает. Зачем ей жить, если она никому не нужна. Как могла мама оставить ее у чужих людей? И еще соврала, что болеет. Она же здоровая. Никогда Катя не видела, что мама пьет таблетки. Зачем соврала? Значит, хотела избавиться от дочери.
В последнее время, когда мать приводила мужиков, она старалась выпроводить Катю из дома. Особенно после того, как молодой парень, которого привела мать домой, посмотрев весело на Катю, сказал:
- Танечка, это кто, твоя дочь? Ох, какая красавица! А свеженькая какая, просто персик с дерева. Иди ко мне, красоточка, дай я тебя поцелую.
- Я тебе поцелую! Убери руки, не тронь ее. А ты, что вылупилась? Иди к подругам. – Мать злобно толкнула ее к двери.
То, что мать стала ревновать ее к своим ухажерам, она давно поняла. Не маленькая. Катя сама испытывала эту ревность, когда парень, который очень нравился ей, выбрал не ее, а ее подругу. Она готова была выцарапать ей глаза, голубые, как небо. Скорее всего, из-за ревности мать и спровадила ее к отцу. Зачем ей нужна такая соперница в доме. Катя опять заплакала.
- Променяла меня на каких-то вонючих мужиков, - с обидой думала девочка.
Послышались шаги. Кто-то шел. Катя встала, со страхом вглядываясь в темноту. Как вдруг ярко вспыхнула лампочка. Катя зажмурилась.
- Вот тебе и на! Здрасьте! Ты откуда такая взялась. Ты что, дверь не запирал перед уходом? – Обратился парень лет 30 к своему спутнику.
- Да, вроде запирал, а может, нет. Ну, наверное, дверь была открыта, если к нам такая краля забралась. – Второй мужик был постарше. Он, смотрел на Катю, словно похотливый мартовский кот. – Вот подфартило, так подфартило. А молодая-то какая, а Вован!
Катя заметалась. Она бросилась к двери. Старший поймал ее и крепко прижал к себе. Руки похотливо шарили по телу девочки.
- Пустите меня, пустите. Я сейчас уйду. Дяденьки, не трогайте меня. Ну, я прошу вас, отпустите меня. – Катя умоляюще посмотрела на Вову. Глаза их встретились.
- Надо же, какие красивые глаза. Сроду таких не видал – мелькнуло у парня в голове.
Он холодно приказал своему спутнику:
- Отпусти ее. Она же еще совсем маленькая. Я сказал, отпусти! И не тронь ее. Не бойся, девочка. Садись, не плачь. Расскажи, ты откуда, такая? Где твои родители?
Услышав сбивчивый рассказ Кати, Вова задумался.
- Да, а, может, к матери вернешься? Если нет денег, то я дам тебе. А если хочешь, оставайся с нами. Поживешь немного, понравится – останешься, а нет, так уйдешь. Тебя никто держать не будет. Давай обедать.
На столе появилась колбаса, сыр, хлеб. Катя с утра ничего не ела. Поэтому, когда ее пригласили к столу, она с жадностью набросилась на бутерброды. Мужики переглянулись.
Катя осталась. Иван, так звали старшего, полностью подчинялся Вове, хоть и был намного старше. Он часто с вожделением смотрел на округлые формы девочки.
Катя не знала, чем занимаются ее новые друзья, но еды всегда было достаточно. Кате Вова уступил место на диване. А сам перебрался на пол, подстелив под матрац, какую-то толстую дерюгу. И вообще, жизнь в подвале ее устраивала. Не надо было ходить в школу, выслушивать насмешки. Да и здесь к ней относились хорошо, не ругали, не выгоняли на улицу, как мать. Да и Вова с каждым днем ей все больше и больше нравился.
Часто Вова с Катей гуляли по улицам. Покупали мороженое. Катя очень любила их.
Однажды, гуляя, Катя увидела мачеху, которая вышла из машины и пошла в сторону рынка. Она интуитивно спряталась за спину Вовы. Он оглянулся. Девочка дрожала.
- Спрячьте меня, я не хочу, чтобы она увидела меня. Вова, пойдемте отсюда, я боюсь.
Вова обнял ее и прижал к себе.
- Не бойся, Катюша. Я тебя никому не отдам.
Он, вдруг наклонился и стал покрывать ее поцелуями, приговаривая:
- Маленькая моя, не бойся, я всегда буду с тобой рядом. Ты согласна, девочка моя? Хочешь, чтобы я был твоим навсегда?
Катя никогда ни с кем не целовалась. Ей было так больно и так сладко. Она никогда не думала, что поцелуй может быть таким волнительным. Сердце учащенно забилось. В голове, что-то замкнуло. Все тело ныло от чего-то непонятного. Ей хотелось, чтобы Вова целовал ее еще и еще. Бесконечно много раз…
Молодой человек все понял. Он, взяв ее за руку, повел домой, в подвал.
Катя плакала. От счастья и от боли. Она стала женщиной! Ей хотелось кричать от радости, что у нее, как у всех женщин, есть мужчина. Она полюбила его давно. Но не могла сказать ему, что любит, что ей так хотелось прижаться к нему, поцеловать его, хотя бы в щеку. Но не могла. Ей было стыдно. А теперь, она целует его и в губы, и руки и его красивое тело. Господи, как хорошо, что она убежала от отца! Что она встретила свою любовь!
Продолжение следует.