Вот уже недели две Альфа вела бродячий образ жизни: спала, где придётся, рыскала по помойкам в поисках пропитания. О своей прошлой жизни она старалась не вспоминать. Альфа не жаловалась на судьбу. Теперь она отлично понимала Белку и её мечту — наесться досыта.
А начиналась её бродячая одиссея вполне буднично. В один из следующих дней её просто вывели на улицу, а забрать забыли.
«Ладно, хоть так, могло быть всё гораздо хуже», — думала Альфа.
В конце концов она была здорова и готова к дальнейшим испытаниям, ибо слушала голос судьбы.
В один из дней, когда лето плавно катило к закату, Альфа почувствовала какой-то новый невиданный доселе запах. Она спрашивала об этом у судьбы, но та молчала, и это молчание ещё больше тревожило Альфу. Всё изменилось как-то сразу, в один момент.
Утром последнего летнего дня к спящей около батареи Альфе кто-то подошёл. То был бывший сантехник Митрич — местный пьяница и бомж. Зла он никому не делал. Митрич всегда мучился с похмелья, если дело было утром, или напивался до бесчувствия вечером. Что за этим стояло, никто из местных жителей не знал, а сам Митрич объяснял так:
— Пью я известно отчего — от тоски, а тоска — от неудачной любви. Во как!
И никто не знал, правда ли то, что говорит Митрич, или нет, но факт остаётся фактом. Утром Митрич мучился после вчерашнего, а вечером тихо спал под детским грибком. А на следующий день всё повторялось сначала. Вот этот-то человек и повернул жизнь Альфы на 360 градусов. Впрочем, она сама в тот момент вряд ли об этом догадывалась.
— Собачка! — Митрич наклонился и погладил Альфу. — Собачка, — повторил он. — Красивая собачка!
«Хоть псиной не назвал, и то хорошо! По виду человек странный, но глаза добрые», — подумала Альфа, а человек, между тем, продолжал говорить:
— Раньше тебя здесь не было. Ты откуда-то издалека?
Альфа в знак согласия помахала хвостом.
— Значит издалека. А зовут тебя как?
Альфа подняла голову, она ждала, ждала команды.
— Сейчас подберём тебе имя. Нельзя, чтоб без имени.
Митрич думал долго. Он перебрал в уме все клички, которые знал, но ни одна ему не понравилась.
— Стоп! — хлопнул он себя по голове. — 3наю! — воскликнул он и куда-то убежал.
Альфа вновь осталась одна и пододвинулась поближе к тёплому стояку горячей воды. Она закрыла глаза и опять вспомнила свою первую встречу с Викой. Они возвращались домой. Автомобиль Михаила Сонина шёл в третьем ряду. Одних отец лихо обгонял, другим уступал, пропускал. Наконец, на светофоре отец спросил Вику:
— Как назовёшь питомицу?
— Альфа! — не задумываясь ответила Вика.
— А почему именно Альфа, а не как-нибудь по-другому?
— Не знаю, просто красиво и стремительно, как удар молнии или призыв на помощь.
И тут Вика сделала такое, что Альфа навсегда запомнила своё имя. Три раза чмокнула питомицу в маленький чёрный, похожий на пуговицу нос, после чего нежно погладила маленький розовый животик При этом Вика нежно произнесла:
— Альфуша, не бойся меня, ладно!
Никогда в жизни Альфа так не верила человеку, как тогда, когда в первый раз ехала к Вике домой.
«Как же давно это было, да и было ли вообще!»
У Альфы не было ни зла, ни сожаления по отношению к Вике.
«Я никого не виню в том, что случилось со мной. Таков был голос судьбы, а собака, которая не подчиниться ему, не попадёт в рай! Так говорила мама, а ей можно было верить. Ещё она рассказывала, что собака, не выполнившaя свой долг, там, за гранью жизни, обречена на вечное забвение!»
Рассуждения Альфы о потусторонней собачьей жизни прервал Митрич, который вернулся c газетой в одной руке и мешком в другой:
— У тебя будет имя, собачка! — возгласил Митрич сиплым басом и, придав своему заросшему и синеватому лицу наиболее торжественное выражение, произнёс: — Хочешь быть Альфой, в честь «АЛЬФА-БАНКА?»
Что такое Альфа-банк собака, конечно же, не знала, но, услышав своё имя, тут же вскочила, завиляла хвостом.
— Надо же, понравилось! — ещё раз возгласил Митрич, вынул из-за пазухи бутылку синеватой, как он сам, жидкости и сообщил: — Сегодня ты получила имя, вот за это я и вылью!
Затем Митрич надолго слился с бутылкой, содержащей неизвестную жидкость, в единое целое, пока не осушил половину. После чего, поставив бутылку на пол, с удовлетворением отметил:
— Хорошо пошла, значит и имечко что надо.
Митрич занюхал водку рукавом, долго рылся в мешке, который притащил вместе с газетой, но Альфа его почему-то сначала не заметила:
«Хороший человек, хотя немного странный, — отметила она про себя. — Зачем он, например, пьёт эту жидкость да ещё прямо из бутылки? Для этого, по-моему, есть рюмки, или как они там называются...»
Митрич между тем отыскал на дне мешочка большой кусок ливерной печёночной колбасы и, откусив небольшой кусочек, остальную отдал Альфе.
— Возьми, голуба!
Альфу не надо было упрашивать, поскольку прозвучала команда «возьми», а Альфа во время своего бродяжничества постоянно находилась на голодном пайке. Колбаса, конечно, была не первой свежести, но чертовски вкусная.
— Поела, Альфа? Вот теперь можно и десятый сон смотреть!
Говоря это, Митрич расстелил старое, но добротное ватное одеяло, улегся, укрывшись им же, после чего приказал полушутливо, полусерьёзно:
— Сторожи, Альфа, на то ты и собака!
Но Альфа этой команды уже не услышала. После долгого перерыва ей снова снились сны.
Снилось Альфе её прошлое, такое беззаботное и теперь далёкое, потому что оно уже прошло и могло вернуться только в снах. Вот они с Викой идут на собачью площадку. Вика сосредоточенна, а Альфа весело бежит впереди, радуется щенячьему детству и свежему лёгкому ветерку. Ветерок ласковый, шаловливый что-то шепчeт Альфе в уши. Она с замиранием сердца слушает эти сказки и истории о смелых и верных псах-рыцарях, что бросили вызов золотому дракону, охраняющему своё богатство от посторонних глаз, ушей и мыслей, ибо золото и есть ключ к доселе неведомой и потому такой желанной истине мира. Но Альфа не успевает дослушать эту историю, равно как и все другие, потому что они с Викой приходят на собачью площадку, и детство Альфы кончается, уступая место собачьей зрелости. Большой и неуклюжий щенок превращался в молодую здоровую собаку. Это стало проявляться уже на первом занятии. Так, например, именно тогда Альфа твёрдо запомнила команды «рядом» и «апорт». Почему так произошло? На то было несколько причин: во-первых, Альфа безгранично верила своей хозяйке, во-вторых, она впервые в своей жизни поймала запах розы ветров и первый раз услышала голос своей судьбы.
Так продолжалось довольно долго, пока Альфа твёрдо не запомнила все команды и не научилась беспрекословно подчиняться голосу хозяина. Летом, за два года до отъезда Вики, Альфа с хозяйкой в последний раз пришли на собачью площадку.
— Сегодня у тебя экзамен, но я верю, ты с ним справишься!
И Вика ласково потрепала Альфу по загривку.
«Вперёд!», «рядом!», «к ноге!», «голос!», «дай лапу!» — всё это и ещё многое другое выполнила Альфа в тот день. Инструктор собачьей площадки Дина, посмотрев на работу Альфы, сказала ни много ни мало, как следующее:
— B первый раз вижу, чтобы собака так верила человеку!
Как же давно это было, и где та беззаботная пора? Альфа проснулась и огляделась вокруг. Всё те же грязно-зелёные стены подъезда и больше ничего. A, может, всё, что было до этого, ей только показалось..? Тяжко и горестно вздохнув, Альфа пошла в угол подъезда, где около окна спал Митрич.
«Что же ему сниться?» — задала себе вопрос Альфа.
Она подошла ближе и лизнула спавшего в нос, от чего тот пробудился и взглянул на Альфу безумным и помутневшим взглядом:
— A, это ты! — произнёс Митрич каким-то не своим голосом.
C ним это часто случалось. Он забывал, где находится и кто он сам Причиной этого, как не трудно догадаться, была излишня привязанность к палёной водке.
Посмотрев ещё раз в глаза этому человеку, Альфа поняла, что за беда терзала его душу. Митрич не всегда был опустившимся типом. Когда-то давно он был строителем-монтажником, имел семью, квартиру и приличную хорошо оплачиваемую работу, пока однажды, как гром среди ясного неба, не прозвучало: «Чернобыль!». Митрич, как передовик производства, был откомандирован с бригадой на строительство саркофага.
Вместо месяца Митрич находился в зоне два. Он передавал дела и делился опытом работы с молодёжью. Все это и многое другое привело к тому, что после возвращения из зоны, Митрич сначала потерял семью. Жена подала на развод, а на суде призналась:
— Не хочу жить с этим человеком из страха подвергать жизнь своих детей опасности. Пусть идёт, куда хочет, и делает, что хочет!
Их, конечно же, развели, а после распада семьи Митрич, известное дело, полез в бутылку. Почти всю свою пенсию по инвалидности он отдавал детям на алименты, остатки пропивал с горя. Когда же грянули девяностые, Митрич попался на удочку мошенников и лишился квартиры и всех документов. Стал жить, где придётся, и пить что попало. В тот период своей жизни он и получил своё теперешнее прозвище Митрич. Вот, что увидела Альфа в пустых глазах человека, которому больше нечего ждать от жизни, кроме её конца:
— Плохо мне, собачка! Ой, как плохо, — неожиданно признался Митрич. — Внутри что-то болит. Видать, эта зараза взяла своё!
По его глазам Альфа поняла, что человек не шутил, ему действительно очень плохо. Чтобы как-то подбодрить его, она подошла к нему поближе и лизнула в руку.
— Спасибо тебе за понимание, Альфа. Иди своей дорогой, может, ещё найдёшь кого, a меня оставь.
Митрич, скорчившись от боли и слабости, помахал Альфе рукой. Она поняла, что пора уходить. Этому человеку уже ничем не поможешь. Невидимая серая пыль, что была видна в его глазах, делая их мутными и бесцветными, добралась, наконец, до его сердца и разума, покрывая их непроницаемой плёнкой и разрушая человеческую личность до основания. Этот процесс для Митрича сопровождался острой волной боли, раскатившейся по телу тяжким свинцом. Для Альфы же это всё ознаменовалось новым запахом — тяжёлым, полным гнили и смрада. Потянув носом воздух, Альфа услышала голос своей судьбы:
«Ты знаешь этот запах?» — спросила судьба.
Альфа молчала, хотя догадывалась, что так пахнуть может лишь пустота: «Я думаю, это запах пустоты!»
«Ты, безусловно, права, но большинству людей пустота знакома под другим названием... Это смерть!»
Альфа поняла, застыла на месте.
«Слушай меня. Этот запах неустойчивый и всегда ощущается по-разному, но у него есть одна особенность, по которой его можно отличить от других!»
«Что это за особенность?» — спросила Альфа.
«Он всегда очень резкий, чем бы ни пах!»
«A всё-таки, почему смерть ничем не пахнет?»
«Смерть не имеет запаха, потому что она забирает жизнь, а жизнь имеет запах того дела, каким занимался её хозяин».
«И чем же занимался этот человек?»
«Жил своим прошлым и боролся с болезнью по мере своих сил, но теперь всё кончено. Смерть уже ждёт его и сейчас она пахнет холодом».
Голос говорил правду. Становилось холодно и тоскливо.
«Что мне теперь делать?» — спросила Альфа у своей судьбы.
«Прежде всего уйти отсюда, чтобы не привлекать внимание смерти!»
«Уйти, но куда?»
В вопросе Альфы было лишь отчаяние, и судьба ответила вполне определённо:
«Куда уйти, спрашиваешь ты?»
«Да...»
«Хотя бы в соседний подъезд. Там тепло и сухо, и там живёт тот, кто тебе нужен!»
Голос умолк, и Альфа поняла, что больше ничего не услышит. А посему надо просто выполнить те указания, которые уже были даны. Это Альфа и сделала.