Проверка временем. Глава 11. В гостях

   
    Воскресный день. Солнце медленно катилось за горизонт. Юная зелень деревьев не шелохнется. Работа моя завершена. Я-свободный человек,не спеша двигаюсь к заветному дому. Охваченный волнением предстоящей встречи, я шел не спеша, сдерживая волнение.

    О моих приключениях очевидно знает вся семья. Какая будет реакция при моем появлении? Чем ближе подходил к заветной цели, тем медленнее был мой шаг. Занимаясь дипломированием, я думал только о ней. С каким упоением я произносил ее имя, наполненное нежной музыкой жизни. Что же делать мне? Кто даст совет?  Нет! Нет! Я пойду и объяснюсь, если потребуется. Все оказалось гораздо прозаичнее, чем я ожидал. Это был прекрасный вечер запавший в мою душу.

    Комната в которой жила семья моей девушки, была тесноватая. Здесь было чисто и уютно. Окна комнаты распахнуты. Здесь запах сирени смешался с запахами комнатных цветов, растущих повсюду. Не хотелось верить, что такая девушка могла жить в подобных условиях. Но так жили люди после военное время, потерявшие в пламени войны свой семейный очаг.

    Встретили меня радушно. Лиза была одета по домашнему. Удивительно, любая одежда была для нее украшением. Вернее будет так- она украшала любую одежду. Ее прекрасные, большие глаза смеялись, смеялся рот и щеки, она была прекрасна. Я безумно любил ее, но своих чувств открыто не высказывал.

     Меня усадили за стол, стоявший посреди комнаты. Сверху, под абажуром, цедила слабый свет электрическая лампочка. За чаепитием, Серафима Аркадьевна- мама моей девушки, расспрашивала меня о жизни в общежитии, учебе, планах на будущее. Ей хотелось знать все до мелочей. Я с увлечением отвечал, Лиза и ее младшая сестра Галя, молча слушали. Мы хорошо провели вечер. Лиза пела, я был на седьмом небе от счастья.

     Незаметно, мы перешли на разговор касающийся их семьи. Серафима Аркадьевна рассказывала о превратностях судьбы и суровых испытаниях. Я поражен был услышанным и хочу рассказать об этой истории.

               Рассказ Серафимы Аркадьевны.

    Это было очень давно. Мы жили где-то на окраине Москвы. Я была маленькой и это время плохо помню. Моя мама- красавица, врач по образованию,  из богатого дворянского сословия. От женихов у нее отбоя не было. Но она полюбила бедного студента еврея. Родители забили тревогу. Они были в ужасе от выбора любимой дочери. Категорически запретив встречаться, они запирали маму в комнате под замок.

     Но она сделала выбор. Темной ночью, когда все спали, она убежала из дома. Где-то тайно обвенчавшись с любимым человеком, надеялась, что со временем родители ее простят. Но этого не произошло,возмущенные родители отказались от непослушной дочери.

     Но с милым и в шалаше рай. Однако жизнь была не легкой. Семья увеличивалась, расходы росли. Постоянная нужда и мы вынуждены были уехать из Москвы.

     Шел 1913 год. Жили мы в поселке при станции Девладово.  Я была старшая. Жизнь постепенно как-то налаживалась. Отец работал преподавателем, мама врачом.
На страну обрушилась война. Молодежь забирали в армию, всюду слышен плач.  А дальше в поселке стало страшно жить. Начались погромы, насилие, грабежи, убийство богатых. Каждая ночь приносила страшные слухи.

     В семнадцатом году  свершилась революция, вот тут-то  и пошла круговерть. Банды приходили одна за другой и все грабили. К этому времени нас у родителей было пятеро, три девочки и два мальчика. По совету богатых соседей, с целью сохранения имущества, мы спрятали свои вещи у них.
 
     В поселок ворвались Махновцы. Начались погромы, пожары, расстрелы, грабежи. Всюду стрельба, предсмертные стоны и плач детей. Они ворвались в дом  богатых соседей. Все хозяйство разрушили, вещи растащили, хозяев расстреляли. Это было ужасно. Наконец Махновцы ушли.

     Пришел Петлюра и все повторяется. Они заходили в каждый дом, требуя орудия и оружие. Зашли к нам, но откуда у нас может быть оружие. Бандиты избили папу и маму так, что на них живого места не было, а мы от испуга хором кричали и плакали.

     Потом пришли Григорьевцы и тоже все уничтожали, рушили жгли  так, что от Девладово и Софиевки ничего не осталось. Отступая бандиты собрали всех жителей в том числе нашего папу и повели на расстрел. Мы с мамой, сестричками и братьями спрятались в ливаде. Бандиты стреляли в нас, но мы убежали.

     Потом пришли Австрийцы. К тому времени мы жили в Софиевке. Дом наш- барачного типа был на три хозяина. Два входных крыльца с флангов, наш по средине. Вид нашего входа был похож на сарай. Это было нашим спасением. Через тонкие стены мы слышали, как враги  убивали соседей. Возле нашего крыльца, на привязи сидела собака. Она бросалась на них, кусала, рвала одежду. Варвары убили ее, А мы уцелели. В те годы в Софиевке жила мамина сестра с мужем и детьми. Однажды бандиты вломились к ним в дом. Тетка притворилась мертвой. В доме было темно. Австрийцы включили фонарь. Увидев мертвеца,перепугавшись заразиться тифом они убежали.

     Время было тяжелое, страну рвали на куски. Наконец в Софиевку вступила Красная Армия. Сколько было радости, трудно передать.Постепенно жизнь восстанавливалась. Мы спокойно гуляли по улицам. Появилась молодежь гуляющая по вечерам.

    А у нас беда, мама заболела брюшным тифом. Бедная в горячке бегала по комнате не помня себя. Папа был постоянно рядом. Мама выздоровела, но здоровье ее было подорвано.

    В 1920 году родители решили переехать в Никополь. На этом настаивала мама. Но с поездкой нам не повезло. Плыли мы на пароходе, помню его название " Кочубей". Ночью, когда все спали, нас обокрали. А в Никополе, на вокзале вторично не усмотрели оставшиеся вещи. Вот дела! Хоть плачь.

    Папа говорит,- поехали к моему отцу в Минск. Он всегда нас примет и подушку под голову даст. Но моей мамочке не суждено было доехать до Минска. Мы оказались в Харькове. Там жили мамины сестры. Они помнили, как мама убежала с женихом из родного дома. Встреча была не радостной. В это время папа заболел сыпным тифом. Это беда, а она никогда не приходит одна. Она ведет за собой: нужду, горе и слезы. Его отвезли в больницу. Нам выделили небольшую комнату на Большой Панасовке. В пустой, холодной комнате, кроме железной кровати и твердого дивана ничего не было.
   
     Мамочка постоянно находилась в больнице возле папы. Ему нужно усиленное питание, а денег нет. У мамы была золотая цепочка, она ее на базаре продала, этим и жили и папе передачи носили. Он стал поправляться. Привезли его домой. Мама собрала серебряные ложки, это все, что у нас было и отнесла на базар. Назад ее привели под руки. Папочка, поправляясь был очень худой и слабый, а мамочка заразившись от него заболела. В больницу лечь она категорически отказалась, беспокоилась за детей. В доме хоть шаром покати. Есть было нечего. Мы покупали фунтик  черного хлеба и делили между собой. Все были опухшие, ноги как подушки. Ходили по помойкам собирая: свеклу, морковь  и гнилую картошку, этим и питались.
   
   Однажды, открываются двери, появляется служанка маминой сестры. Она принесла картошку. Сколько было радости. Увидев это мама заплакала. Ей становилось все хуже и хуже. Ее толстые длинные косы  мы с папой обрезали. Чтобы не было пролежней регулярно переворачивали ее. Пришел доктор, посмотрел. Мама  спрашивает его,- доктор, я умру?
-Что вы, что вы,-успокаивает доктор,- кризис миновал.

   А ей все хуже и хуже, нужно усиленное  питание. Пошла я к своей тетке. Меня  встретил дядя, расспрашивает, а у меня слезы текут без остановки.
Говорю,- маме очень плохо, дайте что нибудь, может она будет есть. Дядя расстроился,-идем со мной Симочка. Дал мне: яблоки,мороженное, повидло, масло и шесть копеек на трамвай. Я решила деньги сэкономить, пошла пешком. Это далеко, люди увидели меня и спрашивают,-ты почему девочка в ночь так далеко идешь одна? Я объясняю, что мне дали на дорогу шесть  копеек. Дома денег нет, вот я и решила сэкономить. Люди пожалели меня,посадили в трамвай.

     Утром пришли тетки. Маме было совсем плохо. Она просила их, чтобы  после ее смерти, они взяли на год к ее девочек. Что бы я жила у одной тетки, а мои сестры  у другой. Так и решили. После этой встречи у мамы отнялся язык. Ночью я спала с ней голова к голове. Мне  нездоровилось. Слышу кто-то храпит. Я поднялась, подошла к мамочке, а у нее уже лоб холодный,она не дышит. Я как крикну.- мама не дышит!