Ухаживать за больной женой Симон попросил мать. Сусанна охотно согласилась и делала все, как назначил врач. Мария взяла на себя заботу о ребенке, Софья занялась, как обычно, делами по дому. Приходили проведать Стефанию и соседи.
Больной давали отвары лекарственных трав, клали на лоб компрессы от жара, но это оказывало только временное облегчение.
Болезнь сильно отразилась на внешнем облике Стефании. За неделю она похудела, лицо ее пылало, глаза воспалились и лихорадочно блестели, губы потрескались от сухости. Старый Давид, глядя на дочь, плакал:
- Доченька моя, почему же так у тебя получилось? За что Господь так на нас прогневался? Забрал жену и старшую дочь, неужели этого мало? Господь, возьми лучше меня, а ее оставь. Мне уже ничего не нужно на этом свете. Я свое уже отжил…
Симон почти не отходил от жены и постоянно пребывал в молитве за нее. Он потерял покой и аппетит и не понимал, почему ей не становится лучше, а день ото дня – все хуже и хуже. К ночи у нее поднималась температура, а к утру немного спадала, и днем ей становилось несколько лучше. Как-то раз Стефания попросила горничную принести зеркало, чтобы посмотреть на себя. Увидев свое отражение, она расстроилась:
- Какая я стала страшная! И меня такой видит муж и другие люди? - она заплакала и впервые не захотела, чтобы к ней кто-нибудь пришел.
- Что ты, доченька, - стала успокаивать ее Сусанна. - О красоте ли тебе сейчас думать? Мы тебя и так любим. Вот поправишься, и вернется твоя красота, станешь еще красивей.
Стефания немного успокоилась и попросила свекровь принести ей расческу и гусиный жир, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Та с радостью исполнила ее просьбу, считая это хорошим знаком. Причесывая волосы невестке, Сусанна заметила у нее много седых волос и подумала:«Бедняжка, еще такая молодая, а уже столько седины!» Потрескавшиеся губы больная смазала гусиным жиром. Ей хотелось улучшить свой вид перед людьми, навещающими ее, но особенно перед мужем.
Когда Симон пришел к ней, она спросила:
- Скажи правду, милый, я сильно изменилась из-за болезни?
- Ты ведь знаешь, что для меня ты всегда хороша, а сейчас ты еще лучше, еще дороже стала, - ответил он и с нежносью поцеловал ее горячую руку, лежащую поверх одеяла.
Она немного помолчала, а затем заговорила печальным голосом:
- Милый, я знаю, что ты много молишься за меня, но, видно, Богу угодно, чтобы я... умерла, - она с трудом выговорила это слово. - Мне так кажется. И сны плохие снятся. Сегодня мне приснился сон, будто стою я у входа в царство небесное, и там мать моя и сестра. Они зовут меня, мне хочется за ними идти, но не могу с места сдвинуться….
Симон погладил ее руку:
- Милая, сон хороший: ты непременно поправишься.
Но она только слегка улыбнулась:
- Ты всегда находишь для меня утешительные слова, за что я очень тебя люблю. Как я благодарна Богу, что Он подарил мне тебя. С тобой я узнала настоящее счастье, жаль, что оно оказалось таким коротким для меня, как летняя ночь. Почему, скажи мне, когда люди найдут свою любовь, свою половинку, их судьба непременно разлучает, как нас?
- Кто тебе такое сказал? Никто нас не разлучает. Это временное испытание, и мы его выдержим.
Но Стефания обреченно покачала головой:
- Знаешь, милый, я уже смирилась, и мне почти не страшно уходить из этого мира. Я об одном тебя прошу: береги сына. В нем есть частица моя. Когда меня не будет, женись, но только не сразу... Я хочу, чтобы у моего сына была хорошая мать, которая сумеет меня заменить... Я старалась быть тебе хорошей женой. Прости меня, если было что не так. Я и на том свете буду тебя любить. А теперь хочу, чтобы ты показал мне сыночка.
- Дорогая, ты не умрешь! А сына сейчас тебе принесу, - Симон вышел из спальни и вскоре вернулся с ребенком, завернутым в кружевную пеленку. Следом за ним вошли Сусанна и Мария, которая украдкой утирала глаза платком. Симон поднес спящего ребенка к жене, и она с любовью и печалью посмотрела на его красненькое, сморщенное личико с полузакрытыми глазенками:
- У него есть имя? - спросила Стефания, беря сына в руки.
- Нет еще. Дай сама ему имя.
- Назовите его Давидом. Пусть он носит имя деда, а сам будет похож на тебя. Такое мое желание. Жаль, что мне не придется его видеть большим. Да благословит тебя Господь, сыночек! - Стефания поцеловала ребенка в головку и вернула его мужу, а тот передал маленького Давида Марии, и она унесла младенца.
- Стефания, дочка, - вдруг обратилась к ней Сусанна, - мне надо срочно выйти во двор. По-моему, кто-то пришел. Я скоро вернусь.
Оставшись наедине с мужем, Стефания попросила, чтобы он ее поцеловал. Симон обнял горячее тело жены и стал ее целовать. Затем она прикрыла глаза и потрогала лоб ладонью:
- У меня снова начинается жар! Боюсь, что больше этого не перенесу, - с отчаянием проговорила она.
- Нет, ты сильная, ты все сможешь перенести, Господь не оставит тебя, вот увидишь, - взволнованно произнес он, приложив ее руку к своей щеке.
- Я не могу больше, силы покидают меня! - Стефания сквозь слезы заговорила с чувством, полным горечи и тоски. - Неужели я скоро умру? О, Боже, зачем ты меня покинул? - она заметалась на кровати.
Вдруг все ее существо запротестовало: - Нет, я не хочу умирать!... Я сама хочу вырастить сына...Я еще молодая. Господи, спаси меня! Только Ты можешь спасти меня! Спаси, если хочешь, ради Иисуса Христа! Да минет меня сия чаша! Впрочем, на все воля Твоя!
Симон, сам не свой, подхватил жену на руки, как ребенка, и стал ходить по комнате. За время болезни она сильно похудела, и он почти не чувствовал ее веса.
- Я люблю тебя, и Бог тебя любит. Поверь: ты будешь жить! Господь многих спасал и тебя спасет, любовь моя! Ты еще многих переживешь, вот увидишь.
Стефании было хорошо на руках у мужа, и она впала в полузабытье.
Тут дверь резко отворилась, и в спальню ворвалась взволнованная Сусанна, держа обеими руками маленькую бутылочку, словно боясь выронить ее. За ней поспешно вошли Давид и Софья. Увидев больную на руках мужа, Сусанна испугалась:
- Что с ней?
- Ничего, мама, ей так лучше! - успокоил ее Симон.
- Надо дать ей этой водицы, - с этими словами Сусанна подбежала к столику, отлила из бутылочки четверть стакана и поднесла снадобье к губам больной.
- Пей, пей, милая! Это тебе от Бога. Ты будешь жить! - и стала вливать очнувшейся больной в рот, придерживая ее голову. Больная, делая слабые глотки, с трудом выпила все. Симон осторожно уложил жену на постель и укрыл ее.
- Теперь выйдем все отсюда и предадим ее в Божьи руки, - обратилась Сусанна к родным, и все потихоньку покинули спальню. Сусанна вышла последней, плотно прикрыв за собой дверь.
- Мама, что за водицу ты ей дала? – спросил Симон.
- Уж не знаю, чудо ли это?.. В общем, в то время, когда ты, Симон, сидел у постели Стефании и говорил про то, что Господь ее спасет, мне как будто кто-то сказал на ухо, чтобы я быстро шла во двор и взяла то, что даст мне Божий человек. Когда я вышла, как раз в калитку кто-то постучал. Открываю ее, а там стоит какой-то седовласый старичок с посохом. Он попросил у меня воды напиться.
Я принесла ему полный ковш воды, он и спрашивает: «У вас в доме какое-то горе?» «Да, - говорю, - невестка умирает». Он попил воды, затем достает из своей котомки эту маленькую бутылочку и говорит: «Ваши молитвы Бог услышал. В этой бутылочке тоже вода, но не простая. Дай три раза этой воды больной, и она быстро выздоровеет, только поспеши!» - От радости я даже спасибо ему не сказала, да простит меня Бог. Схватила бутылочку и побежала, чтобы, дай Бог, не опоздать.
- Теперь она обязательно поправится! - уверенно сказал Симон, поняв, почему Бог медлил с выздоровлением Стефании. Господь исцелил ее через Сусанну, ибо Симону не пришло еще время прославиться как исцелителю.
- А когда можно будет к ней заглянуть? – спросила Софья.
- Думаю, часа через три, не раньше. Сейчас она уснула, страдалица, - ответила Сусанна.
Вода, которую дал неведомый старик, оказалась действительно целительной. Больная, всем на радость, стала быстро выздоравливать. Она проспала до семи часов вечера и попросила есть. На второй день она уже встала на ноги. Когда приехал врач и увидел умирающую Стефанию на ногах, то был крайне удивлен:
- Признаться, я боялся ехать к вам. Я потрясен! Это чудо!
- Сами знаем, что чудо. Бог меня спас вот этим, - Стефания дала ему в руки бутылочку, в которой было еще целебное средство.
Врач понюхал содержимое бутылочки и сказал:
- Запах незнакомый. А можно мне немного для исследования? Узнав состав этого лекарства, я смогу делать подобное, чтобы спасать больных.
- Конечно! - Стефания ради такого доброго дела отлила ему немного.
На третий день она чувствовала себя совершенно здоровой и уже кое-что делала по дому. Сусанна и Давид с внучкой могли уже отправляться по домам. Мария хотела остаться за няньку к своему маленькому братику, но Стефания, поблагодарив ее, сказала, что справится сама.
продолжение
http://proza.ru/2015/10/16/654