Сагит Фаизов
Подвиг в зеленом и голубом цветах радуги
В романе «Подвиг» (1932), одном из наиболее загадочных в творчестве Владимира Набокова, писатель рассказывает о попытке молодого человека Мартына Эдельвейса уничтожить свою гомосексуальную репутацию, свершив подвиг нелегального путешествия в СССР. Важнейшая составляющая его мотивационных побуждений – неверие любимой им девушки, ее зовут Соня, в маскулинность, или мужественность, его природы.
Тема гомосексуализма и гомосексуальной практики Мартына Эдельвейса в скрытом и полускрытом текстах романа.
«Всeх благ, мой маленький цвeточек, жму лапу», - из письма Сони Мартыну. «"Здравствуй, цвeток", - небрежно сказала она Мартыну, намекая на его ботаническую фамилию, и сразу, отвернувшись, стала рассказывать Дарвину о вещах, которые могли бы также быть и Мартыну интересны». В открытом тексте «цветочек» и «цветок» - припоминание фамилии Мартына, в скрытом – припоминание фригийского мифа, в изложении христианского автора Арнобия, о колдовстве андрогина Кибелы-Агдистиса, которому он/она подверг(ла) своего возлюбленного и своего же сына Аттиса, пожелавшего жениться на дочери царя из Пессинута (Аттис оскопил себя, из его крови выросли цветы и деревья) [1].
«У Вадима была одна постоянная прибаутка, которую он Дарвину с трудом перевел: "Приятно зрeть, когда большой медвeдь ведет под ручку маленькую сучку", - и на послeдних словах голос у него становился совсeм тонким». «Большой медведь» - припоминание древнегреческой Аркадии, название которой произошло от слова «медведь» (по-гречески «аrkouda») и вместе с тем гомосексуальной практики древних греков, занимавшей большое место в жизни общества и его богов [2]. Вторая проекция медведя – рассказ Аммиана Марцеллина (IV век) об обычае германского племени тайфалов, который предусматривал, что интимная связь мужчин с юношами прекращается, если юноша «возмужав, один на один поймает кабана или убьет огромного медведя» (еще одно напоминание об этом обычае – поединок Мартына и Дарвина) [3]. «Маленькая сучка» - реминисценция упоминания мужчины-гомосексуалиста из Книги Второзакония: «Не должно быть блудницы из дочерей Израилевых, и не должно быть блудника из сынов Израилевых. Не вноси плату блудницы и цены пса в дом Господа, Бога твоего, ни по какому обету; ибо то и другое есть мерзость пред Господом, Богом твоим» [4]. Меняющаяся высота голоса Вадима, очевидно, призвана напомнить о древнегреческом музыканте и поэте Терпандре, преемнике Орфея в древнегреческой музыке, создателе семиструнной кифары [5].
«Был он одeт в мятые, блeдно-сeрые фланелевые штаны, в прекрасно сшитый коричневый пиджак и носил всегда, во всякую погоду и во всякое время, старые бальныя туфли. Продолжая посапывать и растерянно улыбаться, он со всeми поздоровался и подсeл к Дарвину, которого очень любил и почему-то прозвал "мамкой"», - о Вадиме. «Мамка» Дарвин – сексуальный партнер Вадима (и Мартына), вторая проекция «мамки» - нимфа Мама, зачавшая в себе и родившая Аттиса, сына Кибелы-Агдистиса (то есть Дарвин, в мифологической проекции, приходится отцом Мартыну). За персоной Вадима скрывается гениальный танцовщик и хореограф Вацлав Нижинский, находившийся в юности в особенных отношениях с князем Павлом Львовым, позже – с Сергеем Дягилевым (размолвка Мартына и Дарвина очень напоминает размолвку Нижинского и Дягилева из-за женитьбы Нижинского на Ромоле Пульской). «Раздался топот на лeстницe, и, с размаху открыв дверь, вошел Вадим. Одновременно его велосипед, который он оставил в переулкe, приладив опущенную педаль к краю панели, с дребежжанием упал, - этот звон всe услышали, ибо второй этаж находился на пустяковой высотe», - энигматическая метафора с двумя проекциями: необыкновенная высота прыжка танцующего Нижинского (до «второго этажа») и его внезапное «падение» в умопомрачение и забвение. «Руки у Вадима, маленькие, с обгрызанными ногтями, были красны от холода рулевых рогов», - припоминание рожков фавна знаменитого костюма Нижинского в балете «Послеполуденный отдых фавна» (1912 г.) [6].
«Я часто хожу с Дарвином в мюзик-холли», - надпись Мартына на открытке, намек – не для мамы, а для читателя – на то, что встречи с Дарвином были когда-то для Мартына праздником: написание «мюзик-холли» (а не «мюзик-холл») отсылает читателя к лексеме «holiday» («праздник»); но за «праздниками» скрываются, помимо увеселений двух друзей, древнегреческие «дионисии» или «вакханалии», поскольку имя Дарвин должно прочитываться как «даритель вина» с подразумеваемым Дионисием, придумавшим виноделие и отличавшимся многообразием сексуальных практик [7]. Лексема «мюзик» уточняет, где, в частности, могли происходить «дионисии» и «вакханалии»: у подножия горы Геликон, на которой жили музы и бил источник Гиппокрены, возникший от удара Пегаса, у подножия горы находилось изображение Эрота [8].
«Мартын гордился тeм, что он, иностранец, попал в такую команду и, за блестящую игру, произведен в звание колледжского "голубого", - может носить, вмeсто пиджака, чудесную голубую куртку», - но основное цветовое обозначение увлечения Мартина Дарвином – зеленое (см. об этом ниже).
«На душe у него было беспокойно, а это с ним бывало послeднее время не часто. Появление Мартына не только взволновало его, как нeжный отголосок университетскихъ дней», - о Дарвине в эпизоде последней встречи с Мартином. «Нежный отголосок», разумеется, «нежных университетских дней» - наиболее откровенное указание автора на существование особенных отношений между персонажами.
«Он неспeша надeл макинтош [9], поднял шляпу, упавшую на пол. Дарвин, спокойно лежавшiй на диванe, зeвнул и отвернулся к стeнe. "Прощай", -сказал Мартын, но Дарвин промолчал. "Прощай", - повторил Мартын. "Глупости, он не уйдет", - подумал Дарвин и зeвнул опять, плотно прикрыв глаза. "Не уйдет", - снова подумал он и сонно подобрал одну ногу. Нeкоторое время длилось забавное молчание. Погодя Дарвин тихо засмeялся и повернул голову», - кембриджский друг Мартына кокетничает (в эпизоде последней встречи друзей-любовников).
«Выйдя из лeсу, он пересeк проeзжую дорогу и, пройдя по аллеe, увидeл зелено-коричневый дом», - из эпизода дарвиновского посещения дома Эдельвейсов. «Зелено-коричневый дом» - припоминание растения аир с его характерным окрасом в зелено-коричневый цвет в период цветения (цветы у него коричневато-желтые, стебли и листья - зеленые) – вместе с аиром американского поэта Уолта Уитмена, чей цикл «Аир благовонный», воспевающий мужскую любовь, создал аиру и стихам Уитмена знаковую репутацию в гомосексуальной субкультуре [10]. Аир, называемый также «ир» и «татарский сабельник», имеет в романе свою аллегорию – Ирину, сестру Сони, очень привязанную к Мартыну [11]. Но в родстве с аиром обе сестры и весь род Зилановых: у Сони татарские глаза, фамилия «Зиланов» происходит от фольклорного змея Зиланта-Змиулана, соединившего в своем имени русское слово «змей» и татарское «елан» («змей») [12].
«Предки здоровы, - сказала со вздохом Соня, - а вот с Ириной прямо бeда. Это крест какой-то...», - Соня говорит не об Ирине, а о том, что не позволяет ей соединить свою судьбу с Мартыном, – об «ире» (последовавшую попытку Мартына переговорить по телефону с Дарвином она поняла как сигнал, свидетельствующий о возобновлении интимных отношений между ее кембриджскими поклонниками).
Cноски и примечания.
1. См.: http://godsbay.ru/hellas/attis.html; другой вариант мифа репрезентован по адресу:
2. Cм. о гомосексуализме у древних греков: см. также о теме «медвежьей» Аркадии у Пушкина в поэме «Евгений Онегин»: Сагит Фаизов За кем была замужем Татьяна? // http://www.proza.ru/2015/04/23/2119; та же ст-я размещена в ЖЖ sagitfaizov; шутка о большом медведе, с сексуальным подтекстом, подсказывает, что «медвежья» субкультура в среде английских гомосексуалистов в начале 1930-х годов уже могла существовать (см. об известной датировке: https://ru.wikipedia.org/wiki/Медведи_(субкультура)).
3. Cм. о гомосексуализме у древних германцев:
4. Там же. В Ветхом Завете: Второзаконие. Гл. 23, ст. 17-18.
5. См., в частности: https://ru.wikipedia.org/wiki/Терпандр
6. https://ru.wikipedia.org/wiki/Нижинский,_Вацлав_Фомич
7. Cм., в частности: https://ru.wikipedia.org/wiki/Дионис
8. https://ru.wikipedia.org/wiki/Геликон_(гора);
9. В лексеме «макинтош» спрятаны знаки-лексемы «ма» и «ки» («или» и «может») письменности «хирагана» японского языка, маркирующие ситуацию выбора, в которой находится персонаж – аналогично «макинтошу» Ганина в романе «Машенька». См. об этих знаках и их лексических смыслах в «Машеньке»: Сагит Фаизов Набоковские Машенька и Ниндзя Ганин // www.proza.ru/2015/10/10/2150; см. также в ЖЖ sagitfaizov
Видимо, в плачущей и пишущей барышне, которую Мартын встретил в вокзальном буфете в день своего отъезда в Латвию, следует признать Машеньку – ввиду присутствия в эпизоде мотива карандаша (ее же, в компании мужа, видели Лужин с супругой в третьем романе Набокова «Защита Лужина»; «Подвиг» - четвертый роман).
10. Cм. об аире в символике гомосексуальных сообществ: https://ru.wikipedia.org/wiki/Символика_ЛГБТ;
См. цикл Уитмена: www.sky-art.com › Уолт Уитмен › Листья Травы
11. В эпизоде последней встречи Зиланова называет дочь «Ира» (в этом варианте имени в нем присутствуют все буквы названия «Аир»): «"Откушайте с нами", - сказала она. Перешли в столовую. Ирина, войдя, застыла, и вдруг кинулась к Мартыну и принялась его цeловать мокрыми губами. "Ира, Ирочка", - с виноватой улыбкой приговаривала ее мать».
12. Cм. о Зиланте в ст-е автора читаемого текста: Фаизов, С. Ф. Казанский «дракон»: происхождение, морфологические и функционально-смысловые метаморфозы // http://www.tataroved.ru/publicat/sttg_3.pdf (абзац «Крылатый змей» в разделе «Основные морфологемы казанского герба»).
Иллюстрация-заставка: Леон Бакст Программка к балету «Послеполуденный отдых фавна», 1912 г. Изображение находится в общественном достоянии. Источник копирования
Примечание к иллюстрации: локоть правой руки фавна напоминает женскую грудь.
Опубликована 15 октября 2015 г.