Что такое безумие?

Глава 1. Встречайте - Ваас!

За белой дверью с окошком, только с виду кажущейся хлипкой, слышались настороженные голоса. Несколько человек, среди которых была уже знакомая Ваасу доктор, спорили о палате номер двадцать один. Именно здесь и томился пленник, привезённый словно какая-то заморская зверушка, с жаркого острова Рук. Доктор Ламберт – милая и невероятно красивая девушка – отругала своих собеседников за дверью. Те интеллигентно промолчали, а Ваас насторожился - с чего бы это с утра к нему пожаловало сразу столько гостей?

В конце концов, доктор, практиканты и учёные в области психологии пришли к единому мнению: надо идти. Дверь отворилась, люди в белых халатах вошли в двадцать первую палату второго этажа сектора мягкого режима. Ваас сидел на низком подоконнике, вытянув босые ноги вдоль всего длинного пластикового окна. Мужчина задумчиво глядел в окно, за толстым стеклом которого под сильным осенним ветром качались вековые ели. Как же на улице холодно, особенно у озера звёзд! Пленник белых стен знал об этом месте не так уж и много.

- Это местная звезда, Ваас Монтенегро. Я вам многое о нём рассказывала, - доктор Ламберт, в которой воспитанники сего заведения души не чаяли, мечтательно улыбнулась. Казалось, что она представляла публике не психически больного и весьма непредсказуемого пациента, а маленькую собачку на выставке домашних питомцев. Это жутко раздражало Монтенегро, он мужик, а не какой-нибудь городской сладкий мальчик.

Нет, он прекрасно понимал, где находится. Но как он попал в лечебницу для душевнобольных, не понятно до сих пор. Тем временем гости с интересом разглядывали хвалёную «звёздочку». Внешний вид его был впечатлительным: загорелая кожа на крепком теле красиво переливалась под светом пасмурного серого утра; на хмуром лице виднелась чёрная эспаньолка и шрам над левым глазом, рассекающий бровь; ну а всю картину как бы дополнял чёрный короткий ирокез. От вроде бы агрессивного и буйного пациента сейчас исходило спокойствие и умиротворение. Врачи невольно позавидовали Монтенегро, ведь он прибыл сюда с далёкого тропического острова, где и родился, а они, учёные люди, полжизни провели на холоде в обнимку с сумасшедшими.

- Вы говорили, что он весьма буйный, - заметил кто-то из гостей: толстый, влажный, неприятный. Его коллеги стояли молча, обворожённые внешностью заморской зверушки. – Так почему же он находится в секторе мягкого режима? Он же убивает неугодных…

- А он неугодных ест! – не остался в долгу Ваас, обнажая в улыбке белые зубы. Он косо поглядел на свою надзирательницу, на её реакцию. – Вот почему он такой жирный!

- Ваас у нас просто с характером, - поправила гостя доктор Ламберт, будто бы не заметив колкой шутки любимца. – Ваас, тебе нужно пройти в комнату для бесед. И давай-ка без фокусов. Профессору Джонсону интересно послушать твои истории. Это не займёт много времени.

А ведь совсем недавно Ваас при такой ласковой просьбе скалил зубы и гордо оставался на месте. Ему неприемлемо было такое сюсюканье. Тогда добродушной девушке приходилось вызывать подмогу – крепких санитаров, в коих любое подобное заведение нуждается больше, чем в докторах. Те услужливо стаскивали заморскую зверушку с окна, а Монтенегро начинал драку. Он никого не убивал, а просто калечил, что-нибудь ломая, оставляя на какой-нибудь важной части тела синяки. Сейчас ломать шеи и вспарывать брюхо, что с потерянным где-то любимым тесаком объяснимо, очень опасно.

Монтенегро никогда не забудет самый первый раз, когда он увидел очаровательную доктор. Она вошла к нему в палату, улыбаясь. Испуганный переменой мест, Ваас бросился на девушку, вжал её в стену и хотел уже было задушить, но тут его что-то остановило. Впервые в нём кольнула жалость. Ламберт, выпущенная на волю, заплакала, а Монтенегро, бросив на неё полный жестокости взгляд, уселся на своё окно. Уже буквально на следующий день красавица простила своего любимца, а тот стал относиться к ней более снисходительно, как к маленькой девочке. Она, несмотря на цвет волос, может быть полезной. Ведь пленник белых стен даже не знает, где находится, доктор станет прекрасной заложницей. Сейчас Ваас лениво слез с окна и направился прочь из палаты.

Путь до комнаты для бесед прошёл вполне мирно. Коридорные надзиратели, положив волосатые лапищи на свои дубинки, провожали местную звезду угрюмыми мордами. Другие душевнобольные высовывали из окна то руки, то носы, что-то выведывая у своего кумира. А как же такой буйный человек не может не стать кумиром? Ламберт, кажущаяся маленькой девочкой рядом с накачанным питомцем, шла, гордо задрав курносый носик.

Практиканты растерянно тащились следом. Двое санитаров – огромные, но вполне добродушные близнецы – провели мимо Монтенегро одного из сумасшедших, коему суждено было ночевать в карцере. Ваас, будучи оратором с неиссякаемым талантом, дарованным самим богом, буквально за пару секунд науськал обросшего и немытого психа на побег. Тот, укусив одного из близнецов в голубой форме за руку, счастливый побежал обратно, распевая на бегу какую-то песню. Люди в палатах ликовали – побег удался, а Ваас, ржущий на весь коридор, кричал беглецу вслед: «Беги, Форест, беги!».

Сама комната для бесед значительно отличалась от остальных помещений. Милая комнатка со всевозможными картинами, несколькими игрушками и большущим столом посередине, заваленным листами и цветными карандашами. Многим больным нравилось это. Но не Ваасу. Мужчину, росшего под свист пуль и рычание диких животных, просто смущала вся эта милость. Может, размяться, да убить кого-нибудь?

Усевшись на стул, Монтенегро придвинул к себе коробку с карандашами, чистый листок и без всяких просьб доктора стал рисовать. Не надо привлекать к себе внимания, и разминка будет занимательной. Девушка, немного удивлённая такому примерному поведению, села напротив и взяла в руки зелёную папку. Кучка практикантов под предводительством того самого Джонсона (толстого и влажного) расселась на свободные места. Молодёжи не доставлял особой радости поход в сие заведение, но ради хорошей оценки можно постараться. Все уставились на виновника торжества, новинку и местную диковинку.

- У нас заметные успехи! – бодро начала Ламберт, достав из папки несколько первых рисунков Монтенегро. Тот угрюмо водил карандашом по бумаге. Он мужик, а не ребёнок, почему же тогда с ним сюсюкаются? – Смотрите, на первом рисунке Ваас изобразил себя и своего босса Хойта, верно? Можешь нам рассказать о нём?

- Как-то раз, - угрюмо начал Ваас, косо поглядывая на доктора Джонсона. На лице гостя не было ничего доброжелательного и располагающего к беседе. Для собственного преободрения Ваас представил Джонсона дохлым, вновь повеселел, хлопнув ладонью по столу, и уже более бодро продолжил: - Так вот. Как-то раз на мой остров приплыл корабль – большой такой, красивый. Мы с сестрой пошли проверить, кого же это там принесло к нам. Как вы поняли, это был тот самый Хойт Уолкер.

- С кем? У тебя там есть родственники? – вполне миролюбиво поинтересовался Джонсон, а Ваас, подивившийся тому, что кто-то смеет пропускать его душещипательную историю мимо ушей, заорал на несчастного доктора, вскакивая на ноги:

- Ты, мать твою, оглох?! С сестрой! Сестра у меня была! Сестра! Это как брат, но только сестра, понимаешь?!

- Тише, - шикнула доктор Ламберт, постучав пальцем по столу. Это первый знак к тому, что в любой момент могут появиться санитары. Монтенегро, передёрнув плечами, сел на своё законное место и продолжил, уже более холодным тоном:

- Так вот. Этот Хойт Уолкер уж очень не понравился моей сестре. А мне наоборот. Именно этот мужик показал мне, что такое настоящая жизнь! Спиртное, шлюхи, наркота… бурбон… какой он привёз с собой бурбон! Ну что ещё нужно для счастья?

- К сожалению, это правда. Он не бредит, - доктор Ламберт придвинула к гостям остальные рисунки и характеристику своего любимца. Врачи зашептались. – Собственно, Ваасу ничего не стоит убить человека. А делал он это не раз и не два. На втором рисунке он изобразил массовый расстрел местного племени ракьят. Кстати, из-за наркотиков он и попал сюда.

- А вы знаете, что такое безумие? – перебил её Монтенегро, предпринимая жалкую попытку впаривания массам своей идеологии. Врачи перестали шушукаться. Даже Джонсон изобразил на лице заинтересованность, почёсывая бороду. – Безумие – это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение. Это и есть безумие.

- Если не ошибаюсь, это перековерканная цитата Эйнштейна? – хмыкнул Джонсон, откидываясь на спинку стула.

- Нет, - оживился Ваас, подивившись, что его вообще слушают. – Это слова моего пленника. Он стоял на коленях. Я подошёл к нему и приставил пистолет к его голове. И после того, как он сказал эти слова, я – бум! – убил его! А это Пушинка, моя киска.

Монтенегро протянул Ламберт новый рисунок – такой же по-детски небрежный, как и остальные. Доктор с ужасом отметила, что с каждым новым творением её любимца, крови появляется всё больше и больше. В зелени джунглей сидела полосатая тигрица в розовом бантике на шее. Гости вытянули шеи, чтобы посмотреть на это. Казалось бы, что это очень милый рисунок для сумасшедшего. Но тигрица держала в зубах чью-то руку. Да и алая лужа под животным немного смущала.

Спустя короткую паузу, во время которой Ламберт решила впредь отбирать у Монтенегро красный карандаш, доктор сообщила Ваасу главную новость – теперь помимо неё заморской зверушкой будет заниматься ещё и профессор Джонсон. Толстый доктор смазливо улыбнулся, а Монтенегро, разозлившись, ударил кулачищем по столу. Молоденькие практиканты, тихонько взвизгнув, бросились по углам комнаты, а Ламберт, наученная за годы работы в лечебнице быстрой сноровке, кинулась к настенному местному телефону.

Ваас вскочил на ноги, схватил зазевавшегося практиканта за волосы, напоминающие драного хомяка, и ударил несчастного об стол. Несколько студентов поумнее с криками выскочили прочь из комнаты для вполне мирных бесед. Только вот Джонсон замешкался, что было на руку пленнику белых стен. Пират, взяв несколько карандашей со стола, угрожающей походкой направился к своей жертве. Наконец-то мечта свершится, и он сможет размяться! Обычно всё происходит быстро и весело. А сейчас хочется культуры, хочется красоты.

Толстяк от ужаса вжался в стену, беззвучно открывая и закрывая рот. А ведь Монтенегро на своём родном острове Рук каждый день пускал пули в головы неугодных. Сейчас нет ни пистолета, ни тесака, но руки-то имеются! Улучив момент, Ваас крутанул пальцами карандаш и вонзил его в плечо Джонсона. Толстяк закричал не своим голосом, а белый халат в месте удара слегка покраснел.

Заморская зверушка останавливаться на начатом не собиралась, желая вогнать в ненавистного доктора ещё пару карандашей. Ведь это красиво. Но Ламберт вместе с подоспевшими мускулистыми санитарами отобрала орудия пыток, а мужчины уже скрутили несчастного Вааса. Тот извивался, ведь раньше никто не смел ему мешать, кричал, ведь раньше все падали ему в ноги, даже единожды укусил одного из санитаров за крепкую руку, ведь раньше самые сильные стояли перед ним на коленях.

Но теперь никто уже не собирался нянькаться с Монтенегро. Скрутив буйного получше, санитары потащили его через весь коридор в подвал.



Глава 2. Своя банда.

- Ну и как же тебя сюда занесло? – из соседней клетки высунулась чья-то рука и вполне доброжелательно помахала изумлённому Ваасу. – Мне даже показалось, что ты убьёшь кого-нибудь из близнецов…

Карцер, он же тюрьма, что более подходит, представлял собой череду сплошных клетей с мягкими стенками, но холодным, твёрдым полом и решёткой спереди. Так что надзиратель всегда мог видеть, чем это там занимается его подопечный. Ночной полумрак, колеблющийся под светом настольной лампы, не позволял разглядеть говорящего.

За это время Монтенегро успел неплохо поразмыслить. До него только теперь дошло, что в этом месте его безумным выходкам никто не удивлён. Это на родном острове Рук верные подчинённые Хойта падали в ноги его любимцу, только бы в порыве ярости Ваас не покалечил их. Получается, сейчас никто не будет с опаской поглядывать на безумца и ждать чего-то особенного. А как же публика? Как же зрители?

- Слишком опасно, - буркнул Монтенегро, бесшумно подползая к решётке. Одиночное заключение сильно охладило его пыл. Близнецы-санитары, тихонько играющие под светом настольной лампы в покер, зашушукались. Отношение больных к ним было скорее доброжелательное, чем ненавистное. – Где мы? Что ты знаешь об этом месте? Если располагаешь какой-либо информацией – говори. Нет – проваливай, пока башку не открутил.

- Мы в психушке… - к решётке напротив юркнул молоденький парнишка, лицо которого бледнело под слабым электрическим светом. Ваас хмыкнул, это и так понятно. Пожалуй, стоит размяться на этом мальчишке… - Сама психушка находится около озера звёзд. Территория этого концлагеря вместе с частью высокого леса огорожена железным забором. А вообще, местечко живописное…

Продолжить столь занимательную беседу не дал один из близнецов, которого все ласково называют Тони. Молодой мужчина, вероятно, ровесник Вааса, легонько постучал дубинкой по прутьям клетки болтуна напротив заморской зверушки, присел на корточки и что-то ему зашептал. После непродолжительного надзирательского монолога парень угрюмо засопел и уполз в другой конец своей камеры. Тони подсел теперь к Ваасу и с улыбкой поглядел на него. Даже во мраке Монтенегро чувствовал это.

- Мне не нравится… - начал Ваас сначала вполне спокойно, но спустя мгновение перешёл на крик: - Как ты на меня смотришь! Тебе что, мудило, жить совсем надоело?! Ты, мать твою, оглох?!

- Почему не спишь? – Тони просиял от радости ещё больше, поставив пирата тем самым в ступор. – Ночь для чего дана? Завтра на прогулке и поговорите, а заодно ты выскажешь всё, что обо мне думаешь. Доктор Ламберт распорядилась, чтобы тебя выпустили подышать свежим воздухом. Красивая девушка, а? Как думаешь, согласится она со мной встречаться? Эх… а ведь она одна нас не путает…

- Это безумие… - буркнул Монтенегро. Даже не верилось, что теперь доктор Ламберт отстанет со своим сюсюканьем от Вааса и переключится на этого санитара.

- Нет, - немного помолчав, молвил Тони. – Безумие – это моя работа. Ладно, амиго, спи.



Территория лечебницы была поистине огромной, да и по красоте она не уступала богатым коттеджам, которые Ваас многократно видел в фильмах. Между клумб с уже увядающими, но всё равно красивыми цветами, бродили счастливые больные с мётлами и прочим рабочим инвентарём. Интересно, к пирату тоже прикопаются и заставят орудовать неведомой ему штукой?

К Монтенегро подошёл тот самый ночной болтун – очень даже симпатичный, обросший коричневым кудрями, с лёгкой мальчишечьей бородкой на лице. Парнишка, тощий и безобидный, представился фокусником Руди и пообещал за обедом показать пару приёмчиков. Мужчина поглядел сверху-вниз на почему-то счастливого пацанёнка, которому, наверное, только-только исполнилось восемнадцать, хмыкнул и отвернулся, подумывая, куда лучше делать ноги.

Руди ничуть не огорчился и принялся за описание местных красот. На краю озера, на котором ветер гонял много рябей, стоял двухэтажный дом из нескольких корпусов. Использовался этот дом сначала как обыкновенный санаторий, но после загадочных обстоятельств, о которых Руди расскажет за обедом, курорт обеднел. Спустя годы на его месте возникла лечебница для душевнобольных.

Посреди озера есть островок с чем-то необычным, о чём фокусник расскажет, опять же, за обедом. Остров этот назван ежовым, так как из-за обилия ёлок он напоминает издалека это животное. На противоположном краю необъятного озера едва виднеется чёрная полоса – это забор, отделяющий дикий лес от территории лечебницы. По другую сторону от лечебницы располагается лес, принадлежащий сему заведению, в который могут уходить гулять пленники белых стен. Ну а перед самим домом пестрит большой сад, изрезанный грунтовыми дорожками.

- Ты правда думаешь, что такая информация может быть полезна? – Ваас, будучи человеком весьма вспыльчивым, стал говорить немного громче, срываясь на крик. И это, несомненно, привлекало внимание санитаров. – Ты, мать твою, побеспокоил меня из-за туристической экскурсии?! Да я тебя убью…

- Нет! – спохватился Руди, маленький и тоненький рядом с заморской зверушкой, заставив руку Монтенегро, уже автоматически потянувшуюся за пистолетом, вернуться обратно. Казалось, парень ничуть не испугался. – Я скажу ещё кое-что за обедом. Там нас не подслушают они… надзиратели. Только веди себя прилично и тебе позволят гулять свободнее. А ещё я познакомлю тебя с нашей командой – они славные ребята.

- Ну и в какую секту ты меня завлекаешь? – Ваас сам не заметил того, как уставился в одну точку – на красивую и сияющую блондинку Ламберт. И почему она нянькается с ним? Неужто ещё остались такие добрые люди? Вот к доктору подошёл профессор Джонсон уже в новом халате. Но все знали – под белой тканью бурый от крови бинт.

Толстяк как-то пошутил, что-то изобразил на лице и заржал над собственной шуткой. Ламберт вежливо улыбнулась, выглядывая кого-то. Но кого? Ответ не заставил себя ждать. К очаровательной девушке подошёл один из близнецов – наверное, тот самый Тони. Мужчина помялся, что-то промямлил и неумело намекнул вышестоящей жирной личности, что та им докучает. Джонсон, сложив руки на пузе, медленно покинул компанию, отчего молодые люди облегчённо выдохнули. Как же переменилась доктор! Из самодовольной задаваки она превратилась в смущённую девчушку, а Тони, как умел, отвешивал ей комплименты.

- Он давно за ней ухаживает… - прошептал Руди, подходя к Монтенегро на непочтительно близкое расстояние, за которое на острове Рук просто расстреливали. Парнишка улыбнулся, умиляясь этому. – Кажется, красавица поддалась. Они будут прекрасной парой…

- Так, шкет! – Ваас оттолкнул от себя фокусника вполне даже безобидно, тот, по крайней мере, не упал. – Сунешься ко мне на обеде со своей сектой анонимных алкоголиков – ты труп. И я не посмотрю на то, что ты мальчишка. Понял?!

Но Руди, необъяснимо чем обрадованный, уже бежал к дому, подпрыгивая на бегу. Пират покачал головой, понимая, что теперь это чудо уже точно от него не отстанет. Никогда.



Глава 3. Минутка истории.

Столовая представляла собой бескрайней помещение с множеством небольших деревянных столиков. За каждым из них сидело по четыре или шесть человек – все счастливые, галдящие о чём-то, будто бы в школьной столовой. Надзиратели в голубой форме то и дело одёргивали какого-нибудь слишком раззадорившегося смельчака, так и норовящего залезть на стол. Их коллеги, поглаживая дубинки, сурово глядели на подопечных.

Сейчас всеобщее внимание привлёк Ваас. Мужчина вскочил на ноги и швырнул свою тарелку с едой в одного из ближайших санитаров. Жертва, ошарашенная внезапным ударом, упала на пол и заверещала. Часть сумасшедших расхохоталась, а оставшаяся половина, пребывающая в большинстве, угрюмо попрятала носы – за такое обычно достаётся. А аргументировал Монтенегро своё грубое поведение так: в еде совсем нет мяса! А как же мужик без мяса? Произвол!

Санитар с кашей на голове погрозил пирату кулачищем, отчего тот повеселел, и скрылся за дверью столовой. Коллеги его не тронулись с места. Кажется, их ничуть не смущало поведение заморской зверушки. Ваас, горделиво выпятив грудь, плюхнулся обратно на своё место за абсолютно пустым столом. Но углубиться ему в свои печальные мысли не дал Руди. Парнишка, как всегда невероятно счастливый, сел напротив пирата и хихикнул.

- Ну ты даёшь! – фокусник вынул парочку обычных шнурков и стал запутывать их во всевозможные узлы. Монтенегро потянулся за кружкой – может, и мелкого прибить заодно? – Так их! Мне тоже иногда мяса не хватает. Его подают тут редко – денег мало. Индейка… как же хочется индейки.

- Что мне твоя индейка! – пират дёрнул бровью, когда за их стол присело ещё три человека – наверное, это и есть тот самый клуб анонимных алкоголиков. – Вот целый кабан, зажаренный на костре, это дело. Если выберусь отсюда, пришлю тебя свиную ногу посылкой.

- Я пойду с тобой! Мы вместе уедем на твой загадочный остров… – Руди протянул немыслимую путаницу из шнурков и торчащим хвостиком Ваасу. Монтенегро, пожалев несчастного сумасшедшего, дёрнул за хвостик и этот хаос в руках пацанёнка превратился в перетянутую вокруг тонких пальцев необыкновенную геометрическую фигуру. – Круто, да? И это самый простой фокус из моего арсенала. Вот будет время – покажу что-нибудь ещё. Я же фокусник.

После минутной неловкой паузы, во время которой Ваас продумывал, кого же ударить первым, Руди начал обзорную экскурсию по своим коллегам. Ближе всех к пирату сидела темноволосая тощая женщина, напоминающая больную курицу. Судя по всему, сигарет она выкурила не мало.

Агнесса, будучи шлюхой лет пять назад, порвала с очередным кавалером. Тот пообещал расправиться с ней за это. Женщина не предала этому значения, так как угрожали ей довольно часто. Вернувшись домой, Несс накормила маленькую дочку, и семья легла спать. Разбудил женщину запах дыма, оказывается, их с дочкой квартиру поджог бывший любовник проститутки. К сожалению, очаровательная дочка Агнесс погибла. Да и саму женщину еле откачали. Тут-то Несс и пообещала отомстить за свою малышку.

Она сдержала своё слово. Пробравшись ночью на виллу нерадивого любовника, Агнесс прирезала всю прислугу, его жену, двух сыновей и самого мужчину, не забыв перед этим отрезать ему яйца. Спустя неделю женщину отправили сюда, где она существует по сей день.

Ваас поджал губы, услышав, как расправилась эта безобидная и загадочная тётка, глядящая в одну точку, с несчастным любовником. Руди, раззадорившись, продолжал. Следующим стал мужчина солидных лет по имени Бенедикт. Парнишка представил этого человека, мощного, небритого, убитого больше лекарствами, чем собственным горем, бывшим солдатом. История его ещё ужаснее, чем у Несс.

Как-то раз Бен вернулся домой со службы, а жил он тогда на берегу озера где-то в Калифорнии. И вот что показалось мужчине странным: в доме слишком тихо. Не слышно, как шуршит на кухне любимая жена, как визжат наверху его три маленькие дочки-близняшки. Взволновавшись не на шутку, Бенедикт обшарил все комнаты и в конце концов выскочил на улицу. Тут-то до него дошло: его жена Лори убила детей. Об этом свидетельствовали три маленьких трупа, чьи одинаковые беленькие платьица виднелись на глади воды. Бен, заливаясь слезами, бросился к дочкам, а ему навстречу откуда-то выскочила счастливая жена. Она смеялась так безумно, как не смеются злодеи в фильмах.

Оттолкнув её, мужчина бросился вводу и вытащил оттуда своих дочек, холодных, мокрых. Он долго плакал, сидя на песчаном берегу. Он долго кричал, растирая белые щёчки близняшек. А Лори рядом с ним ликовала, приговаривая, что совсем скоро их дочки пойдут в младшую школу. Выдохшись, женщина села рядом с мужем и положила голову ему на грудь, счастливо улыбаясь. Бенедикт, глотая слёзы, обнял её, прошептал одно только слово «извини» и задушил её. Задушил свою жену, убившую его дочек.

Монтенегро отодвинул от себя стеклянный стакан и уставился на исцарапанный столовский стол. Не хотелось глядеть в глаза Бенедикту, не хотелось видеть эту боль. Нет, в пирате бушевала не жалость, а страх. Страх от того, что его окружают такие же жестокие люди, как и он.

Третья девушка представилась сама – Селена. Слегка полноватая, но всё равно милая, она, оказывается, серийная убийца. Здесь история скорее классическая. Обольщая мужчин, девушка убивала несчастных в их же постелях, вытаскивала содержимое их животов и уносила все драгоценности.

Ваас закашлялся, а Руди перестал улыбаться. Видимо, для него какие-то подробности её бытия были в диковинку. Селена улыбалась, поглядывая на мощную заморскую зверушку. Руди рассказал кое-что о себе: после школы ему стала мерещиться всякая дрянь, будто бы неведомые верёвки опутывают его и душат, душат. Родители, которые не особо-то любили пацана, сдали его в неплохую лечебницу. Тут-то Руди и стал бороться со своими страхами: мастерить из шнурков красивые штуки.

- Что касается лечебницы, то раньше тут был курорт, - вещал парень, допивая чай Монтенегро. Тот не возражал, косо поглядывая на секту рядом с ним. – Но люди стали куда-то пропадать. Позже выяснилось, что несчастных похищал какой-то человек в маске. Он оглушал их, оттаскивал на заброшенную кондитерскую фабрику, потрошил и сжигал. Но вот в чём вся соль – кишочки на следующее утро оказывались перед дверями санатория, отчего женщины вопили, а дети плакали.

- Всё это сказки, - отмахнулся Бен, скрещивая руки на могучей груди.

- Говорят, маньяк в маске до сих пор ещё жив. Но последние лет десять о нём ничего не слышно, - насупился Руди, а Ваас покачал головой. Почему эта секта пристала именно к нему? – Если хочешь, можешь сходить с нами сегодня на вечерней прогулке на ту самую фабрику. Нас не хватятся, мы уйдём в лес. Мы много раз так делали.

- Никуда я с вами не пойду! – воспротивился Монтенегро, но тут же смекнул, что это его шанс на побег. А мальчишка подскажет, где же они находятся. Если что, свидетелей можно убрать… - Никуда я с вами не пойду, пока не расскажете об этом месте поподробнее. Надеюсь, до прогулки управитесь.



Глава 4. Загадочная фабрика.

- Далеко не уходи. Сигареты не бери, если надо, тебе выдаст лечебница. Ягоды в лесу не ешь. Никого не бей и не обзывай. Ты меня понял, Ваас? – доктор Ламберт, серьёзная как никогда раньше, поправила больничную рубашку на могучей груди Монтенегро. Ветер начинал дуть сильнее. Понятно, что насторожило девушку – пират сдержал данное Руди обещание и вёл себя очень даже хорошо: не огрызался, не дрался. – Кофту точно взять не хочешь? Учти, что там забор, а за ним охрана. Так что не лазь за территорию лечебницы. Узнаю - получишь!

Ваас глянул на блондинку сверху-вниз весьма безобидно, как на несмышлёную девочку, хмыкнул и направился к мальчишке Руди и его банде. Как хорошо, что пират не убил её тогда, кто бы сейчас его забавлял? К Ламберт сразу же прильнул Тони, которого из бело-серой массы можно было выделить только благодаря рыжеватым волосам и голубой рубахе. Девушка смущённо улыбнулась, выслушивая комплименты от мужчины. Всё, теперь она занята на ближайший час. Может быть, санитар отведёт её в более укромный уголок, и девушка, наконец, позволит взять себя за ручку или даже коснуться небритому лицу Тони её нежной щёчки. Или даже шейки.

Агнесс, дымящая как паровоз, бросила окурок, пробормотала что-то про розовые сопли и направилась по тропинке, петляющей меж клумб. Бен взял Селену под руку, как истинный джентльмен, и они направились вслед за подругой. Монтенегро, ещё раз глянув на Ламберт, поплёлся за ними. Руди пошёл наравне с ним, грустно повесив голову. Надо же, этот пацан умеет печалиться! Ваас вздохнул, глянул на мальчишку, подивился остаткам совести в организме и поинтересовался:

- Ты чего идёшь такой грустный, будто бы у тебя пять полей конопли сожгли, а босс требует обещанный товар? – Руди скривил губы в горькой улыбке, дёрнув бородкой. Ему явно не доводилось терять целые поля конопли.

- Мама с папой не будут забирать меня отсюда, - шепнул он, шаркая по грунтовой дорожке. Остатки банды весело беседовали впереди. Постепенно над головой стали нависать вековые деревья, огромные, страшные, грубые. – Да я давно это понял. Так что печалюсь я в основном не поэтому. Я волнуюсь за Бена…

- А что с ним? – пират провёл рукой по одному из стволов деревьев. У него на острове подобного чуда не растёт. Холод резкими порывами покрывал кожу мурашками. – Вроде здоровый мужик, помирать не должен.

- Это да. Просто он устроил жестокое побоище на прошлой неделе. За это не прощают. Он набросился на неё… Она убьёт его, как и всех остальных. Ты многого не знаешь, Ваас. Ты не знаешь, куда отводят несчастных, - Руди, глянув в серо-зелёные глаза товарища, продолжил пугать Монтенегро: - И я не знаю. Никто не знает. Особо буйных скручивают и под покровом ночи отвозят куда-то. И больше буйный не возвращается. Поговаривают, что там усыпляют. Но я знаю. Я знаю, что не всё так просто.

- Ты ведь шутишь, да? – даже безумному пирату стало не по себе. На острове беззаконие вершилось каждый день. А тут? Тут же цивилизация! Чёртова Америка убеждала, что все люди под защитой конституции. Как бы не так! – Может быть, их отвозят в другие лечебницы?

- Я многое не рассказал ребятам. Не хочу их пугать. А тебе расскажу, но только позже, - Руди, превратившийся из мальчика в задумчивого мальчика, обогнал всю компанию и приказал им заткнуться. Лечебница осталась далеко позади, территория для «выгула» огромна, что заставляет умалишённых ощущать себя на воле. Пленники белых стен оказались рядом с нескончаемой полосой чёрного забора: высокого, узорчатого, с колючей проволокой наверху. – Это только пугают охраной, я давно понял. На кой чёрт мы им сдались? Тут же лес, медведи, наверное. Или медведи только в России?

Монтенегро закатил глаза – на его острове тоже есть медведи. Конечно же, они не настолько ручные, как в России, но всё же. Руди встал под толстым деревом, вряд ли являвшемся сосной, у которой ветки обычно начинают расти только на втором километре её длины. Это же дерево, толстое и ужасно старое, сплошь обросло ветками от самых корней. По нему запросто можно закарабкаться вверх, хорошенько оттолкнуться и перепрыгнуть через забор, миновав проволоку. Оптимизма мальчишка не придал, сообщив, что последняя ещё и под напряжением.

Ваас, посчитавший, что для барбекю сегодня день слишком ветреный, первым полез на дерево. Без особых усилий взобравшись на толстую ветку, растущую наравне с верхушкой забора, пират оттолкнулся и прыгнул, приземлившись на мягкую землю, усеянную жёлтыми иголками.

Руди восхищённо хлопнул в ладоши и последовал его примеру. Лёгкий, как воробей, он юркнул на ветку и прыгнул рядом с Монтенегро. Следующим перемахнул через забор Бен. Ну, а дальше последовали дамы, растянув перелаз на добрых полчаса, утверждая, что леди так себя не ведут. В конце концов они поспрыгивали на руки Бенедикта, и вся компания направилась в глубину леса.

Тройка снова стала беседовать, уже более смело. Казалось, что они просто направились в туристический поход. Руди, хищно, но по-пацански забавно, озирался по сторонам, топая рядом с пиратом, который тоже держался наготове. Они шли ещё добрых двадцать минут, но можно не торопиться, гулять за хорошее поведение позволяется долго.

Между деревьев замаячило чёрное высокое здание в три этажа, крыша которого всё равно никак не могла достать даже до середины стволов деревьев. Из крыши торчало несколько труб, из которых, вероятно, когда-то валил дым. Но сейчас здесь тихо. Только Бен с Несс ржут, да птицы щебечут несмотря на холод. Это и есть та самая загадочная кондитерская фабрика, где маньяк расправлялся со своими жертвами. Троица, считая, что это безобидная прогулка, скрылась где-то с обратной стороны кондитерской, а Руди повёл Вааса к дверям.

- А теперь я расскажу тебе всё. Всё то, что я знаю. Но пообещай, что не бросишь меня. Не оставишь меня в этом чудовищном месте, - Руди остановился около двойной двери из дерева, на которой висел старый сломанный замок непонятного происхождения. Монтенегро давно смекнул, что в лечебнице и в правду не всё так спокойно и гладко, как может показаться на первый взгляд. Ваас глянул на мальчишку, подумал немного о том, что слов своих он почти никогда не держал. Но ему стало жаль безобидного и наивного фокусника, который может ему пригодиться, и кивнул. – Хорошо, слушай.

Много лет назад рядом с лечебницей, когда она была ещё курортом, завёлся загадочный убийца. Он похищал какого-нибудь зеваку, загулявшегося до ночи, оттаскивал на эту самую фабрику и убивал. На утро у двери дома появлялась куча ещё тёплых кишок. Естественно, это наводило жуткую панику. Даже полиция приезжала в это захолустье, шарила по заброшенной фабрике, находила следы крови, мяса, яму, куда сбрасывал убийца своих жертв, но не самого маньяка.

Не солоно хлебавши, полиция уезжала. Почти никто не знал о том, кто такой убийца. Оказывается, служанка с курорта однажды переспала с одним из посетителей и забеременела от него. Живота в течение восьми месяцев почти не было видно, и девушка, родив недоношенного мальчика, отнесла его на фабрику (а в то время забора ещё не было) и бросила там умирать. Неизвестно по каким причинам мальчик выжил. Говорят, что на фабрике в то время ошивались бомжи и наркоманы, пришедшие сюда из города, который, кстати, далеко. Но это точно неизвестно. Мальчик рос, мать его беззаботно продолжала работать на курорте. Как только ребёнку исполнилось шестнадцать лет, он, будучи весьма нездоровым, совершил первое убийство. И тут понеслось!

Откуда Руди всё это знает сейчас, когда от курорта осталась только статья в интернете? Слухи! Из всех малейших глупостей, оброненных умалишёнными, мальчишка составлял пазл. После серии убийств курорт закрыли, спустя пару лет на его месте организовали лечебницу. И всё. Но это не конец истории.

С самого первого дня, а Руди попал сюда ещё большим мальчиком чем сейчас, парень понял, что всё не просто так. Самых буйных, самых безнадёжных отвозят на эту самую кондитерскую фабрику и убивают. Жестоко? Да! Законно? Нет! Несчастных не ищут? Нет, так как умный персонал каждый раз придумывает всё новую историю.

- Помоги мне во всём разобраться! Помоги мне разобраться в этом безумии, - взмолился Руди, вытирая слёзы. Ваас глянул на него с пониманием. Он знает, что такое путаница, что такое безумие. – Я боюсь тоже когда-нибудь оказаться здесь.

- Постараюсь. Но с чего ты взял, что убивают здесь? – пират направился вслед за мальчишкой, без капли страха юркнувшим за дверь. Внутри фабрика представляла собой огромный цех, пустой, глухой, тёмный, с комьями пыли на полу. Здесь мир будто бы кончался. Вся жизнь осталась снаружи. Единственным светом были те лучики солнца, которые просачивались в дыры в стенах. Вдалеке слышались удары капель о бетонный пол, стуки десятков крысиных лапок.

- Идём, - парень провёл Монтенегро через весь неприветливый цех с замершей навечно дорожкой, на которой, вероятно, когда-то появлялись красивые пирожные всех сортов. Они свернули сначала в раздевалку, где когда-то переодевался персонал. Но теперь тут были старомодные железные ящики, косые, ржавые. По полу играли крысы. Ваасу даже показалось, что на одном из ящиков пестрит во мраке какое-то тёмное пятно внушающих размеров. Следующим была комнатка для обеда, ну а там и дверь в кладовую.

Мужчина и мальчик спустились вниз по деревянным ступеням. Шаркнула походная спичка у Руди в руках. И насколько позволяла видеть длинная палочка с зелёно-голубой головкой, шло пустое помещение, где раньше стояли ящики либо с готовой продукцией, либо с мукой и прочим добром. А теперь просто тёмная бесконечная бетонная полоса с мертвыми грушами ламп на потолке. По спине пирата пробежали мурашки. Никогда ему не было так жутко.

Фокусник побрёл вбок, судорожно дыша. Монтенегро, теряя на ходу остатки смелости, бросился за ним. Оказалось, чёрное пространство не бесконечно. На бетонной стене зияла металлическая дверь. Руди кивнул на неё и Ваас, напрягши все мускулы под смуглой кожей, всё-таки её открыл. За дверью была небольшая комнатка, более обжитая на первый взгляд.

На полу матрас в пятнах, пара стульев, стол. На стенах даже есть полки, одна картина с кошкой. Куча мусора на полу. Наверняка эту комнатку иногда посещают. Но кто? Приглядевшись, Ваас с ужасом понял, что это вовсе не мусор. На пятне уже высохшей крови лежала окровавленная одежда и несколько кусков мяса, вероятно человеческого и изрядно вонючего. Должно быть, несчастного пустили на колбасу где-то месяц назад.




Глава 5. Королева.

- Эй, Ламберт! – заговорчески прошептал Ваас, озираясь по сторонам. Годы пиратства научили его осторожности. Блондинка, до этого момента копошащаяся в бумагах за стеклом своего маленького кабинета, подняла на заморскую зверушку голубые глаза. – Нужно поговорить. Давай сюда!

Доктор, уже привыкшая к фамильярности со стороны пирата, вышла в игровую и подошла к подзывавшему. Кругом столы с настольными играми, умалишённые с картами и прочими забавами, кто-то даже покуривает дешёвые сигареты. Все галдят, все чем-то заняты. Но здесь точно никто не обратит внимания на шушукающихся пирата и Ламберт.

- Что ты хотел? – девушка поглядела на питомца с любопытством. Они почти никогда не говорят просто так. Хорошо, что блондинка оставила Монтенегро в секторе мягкого режима, тут он может свободно передвигаться, забавлять её своей новизной. К тому же, в последнее время Ваас почти не буянит, что даже странно. Интересно, как он отреагирует на новые методы лечения, которые ему прописали?

- Слушай, я тут поговорил с Руди, парнем таким кучерявым, - Ламберт улыбнулась. Видать, она подумала, что Ваас пошёл с кем-то на контакт. – Так он говорил о какой-то женщине. Типа она тут заправляет всем. Страшная такая, злая. Он жутко её боится. Не знаешь, кто это?

- Знаю…

Счастливый настрой блондинки резко куда-то улетучился. То ли от того, что эта особа ей не особо приятна, то ли от того, что к ним подошёл Джонсон. А может, и то и то опечалило её. Мужик сложил руки на пузе и что-то защебетал доктору Ламберт. Она и не знала, что сказать. Видно, что мама с папой хорошо её воспитали, раз она так долго терпит противного толстяка. Монтенегро стало даже немного обидно за добряка Тони, ведь санитар тоже и вполне успешно окучивает этот дивный сад.

Джонсон намекнул Ваасу, чтобы тот катился куда подальше. Пират, проглотив обидные слова (рядом всё-таки дама), намекнул толстяку, чтобы катился он, если шкура ему дорога. Должно быть, врачеватель испугался. Джонсон хмыкнул, сквасил и без того не очень приятное лицо, и удалился прочь.

Блондинка выдохнула с облегчением. Сами не зная почему, они с Ваасом рассмеялись. Вдруг пират одёрнул себя. Мысль, что он слишком раздобрел за это время, сильно охладила радость.

- Так вот. Об этой женщине, - Ламберт заботливо отобрала у одного из умалишённых - седого старичка - пустую пачку из-под сигарет, которую он зажевал. Ваас по-царски плюхнулся на стул. – Мерибель. Она хозяйка лечебницы. Семейное дело, так сказать. Но я о ней почти ничего не знаю. Поговори с кем-нибудь из её питомцев. Только не переходи ей дорогу, Ваас. Не смей. Я не позволю.

Пират дёрнул бровью. Ему указывает женщина? Но решив не убивать её за самовольство, Монтенегро хотел уже было удалиться в другой угол огромной игровой, кишащей жизнью, как у двери появилась новая интересная особа. Возникла женщина лет сорока, а может быть даже и больше, в белом халате. Одно только лицо, суровое, как у снежной королевы, заставляло взволнованно сглатывать. Быть может, она симпатична для своих лет, но навряд ли у такой женщины может появиться супруг. Даже заморской зверушке стало немного неловко. К нему в плен попадали разные люди, с разными лицами, историями. Но она… такой он не встречал никогда. И явно не хотел бы повстречать снова.

Вдруг за спину пирата прошмыгнул Руди. Мальчишка, вытирая слёзы, попытался слиться с игровой, но вряд ли ему это удалось. Ваас даже заволновался, глядя на вошедшую. Все притихли, это ещё больше усугубляло положение. Женщина медленно, как истинная королева, прошлась по игровой. Каждый мужчина, к которому она подходила, начинал дрожать. И громко выдыхал, когда она шла прочь. Мерибель остановилась посреди комнаты и пробежалась по каждому из присутствующих карим взглядом. Немного задержалась на Монтенегро. К ней подошли близнецы. Надо было видеть глаза рыжеватого Тони, когда он уловил на себе испытывающий взгляд своей возлюбленной. Да, ему было стыдно.

- Господа, - грозно молвила Мерибель. – Приведите мне Ли, Картера, новичка и… А где же мой маленький Руди?

Женщина даже улыбнулась, но не было в этой улыбке ни капли искренности. Мальчишка за спиной оцепеневшего пирата выдал себя еле слышным писком. Кажется, он не собирался идти к этому очаровательному чудовищу.

И Руди побежал. Он бежал так быстро, как никогда не бегал. Ламберт, стоявшая у двери, не стала препятствовать этим жалким попыткам спасения. Быть может, она и смогла бы удержать мальчика-тростинку, но не стала. Блондинка с самыми невинными глазками отшагнула в сторону, и несчастный с криком пронёсся мимо. Тони, поколебавшись немного, стыдливо опустил голубовато-зелёные глаза и пошёл следом. Тут в Ваасе кольнуло что-то такое, о чём он раньше и не знал… кольнул инстинкт защиты детей.

Пират, отшвырнув Тони, бросился вслед. Даже пол подрагивал от его шагов. Ламберт и вовсе в испуге отскочила в сторону, закрыв голову руками, когда Монтенегро пронёсся мимо. Брат упавшего и в конец растерявшегося Тони – Тоби – бросился вслед за Ваасом, который ему уже давно не нравится. Мужики так и неслись, как два настоящих быка. Некоторые умалишённые, гуляющие по коридору, в страхе ныряли по своим комнатам. Оказалось, Руди так и не смог покинуть стены лечебницы. Мальчишку скрутил один из многочисленных санитаров. Кучерявый визжал, пищал, кусался, плакал. Ваас в изумлении остановился, Тоби встал рядом с ним. Оба уставились на фокусника. Даже сердце дрогнуло от жалости к беззащитному пацану.

Ваас, ведомый внутренним пожаром ненависти ко всему, что проводит своё бытие в голубой форме, накинулся на кучку подошедших санитаров. Те, никак не ожидая удара, попадали на пол. Воспользовавшись общим забытьем, Монтенегро бросился на мужика, держащего Руди за тонкие запястья. Они оба рухнули на ковёр, переругиваясь и передразниваясь. Смышлёный фокусник рванул куда-то в сторону, но его схватил Тоби. Санитар взвалил захрипевшего пацанёнка на плечо и потащил в другой конец коридора, прочь от игровой.



- Итак, Ваас, расскажи о себе.

Мерибель улыбнулась. Она так вписывалась в эти стены. Ей можно сниматься в фильмах ужасов, играть каких-нибудь злодеев. В это мгновение Монтенегро, сидя на жёстком стуле, с близнецами по бокам, возненавидел весь кинематограф. Двух парней, Картера и Ли, доктор накормила сомнительным таблетками и отпустила. Они, шатаясь и хихикая от большой дозы лекарства, ушли прочь в свои комнаты.

Остались только Руди и Ваас, который выбрал тактику партизанского молчания. Мальчишка сидел на кушетке, поджав тощие ножки, и плакал. Мерибель стояла рядом, гладила его по кудрявым волосам и улыбалась. То ли от чрезмерной любви к одному из своих подопечных, то ли от того ужаса, который она им внушала. Фокусник лишь изредка осмеливался исподлобья поглядеть на пирата, но, заметив его ответный взгляд, стыдливо зыркал в пол. Почему стыдливо? Непонятно.

Ваас злобно сопел, фыркал и вздрагивал от злых, кровавых мыслей, которые мелькали у него в голове. Его жутко бесила эта несправедливость. Его бесило то, что боятся не его одного, что Тони вынужден делать то, что ему не нравится, что Руди ужасно боится, что доктора Ламберт нет рядом. Близнецы переглянулись, одновременно почесали рыжеватые затылки и в голос спросили:

- Мы можем идти? – Мерибель улыбнулась так, как не лыбятся злодеи в фильмах. Это было ответом. Мальчишка согнулся под её рукой, как будто она была из свинца.

- Руди, маленький мой, почему ты побежал? – ласково, но это только кажется, проворковала Мерибель. Фокусник, уже наученный временем, что молчать нельзя, что-то невнятно пробормотал. Сглотнув чудовищный комок в горле, мальчишка тихонько заплакал. Он даже не успевал вытирать слёзы. – В последнее время ты стал непослушным. Примерные мальчики так себя не ведут. Что бы сказала твоя мама, если бы узнала об этом?

- Ничего бы она не сказала, дура! – не выдержал пират, вскакивая на ноги. Тони закрыл глаза. Совесть в нём боролась с прямыми обязанностями санитара. Брат его не мучился под тяжестью первой, и заставил Монтенегро упасть обратно на стул. – Он на хер не сдался своим родителям! Зачем ты мучаешь его этим?!

- Ого… - улыбнулась Мерибель, убирая с фокусника свои загребущие ручонки. – Ваас, ты всё-таки решил поговорить со мной? Прости за эту сцену, Руди раньше никогда не бегал…

- Смелость просто отрастил, - Монтенегро припомнились первые пара дней с доктором Ламберт. Как только он не поносил девушку. Но тогда было простительно, он напуган, он в совершенно новом месте, не помнит, что с ним приключилось. И это действовало. Блондинка чуть ли не плакала, кусая губы. Потом они даже смирились с существованием друг друга, когда Ваас чуть не задушил её, и теперь вполне нормально общаются. Когда пират будет бежать прочь из лечебницы, он убьёт всех, кроме Ламберт и Руди. Так и быть, пусть живёт ещё и Тони. Неплохой мужик, хоть и рыжий. А эта противная тётка пользуется своим положением так же, как пользовался своим положением Ваас на острове Рук, будучи главным среди пиратов. Даже тут, в лечебнице, главным является Монтенегро. Только остальные ещё этого не поняли. – А на месте шкета я бы уже давно свернул тебе шею.

Улыбка на губах врача заставила Вааса десять раз пожалеть о сказанном. Мерибель приказала близнецам свалить прочь, а заодно позвать и Джонсона с каким-то Максом. Тони с Тоби ушли. Первый – печальный, угрюмый, в предчувствии кары от возлюбленной. Второй – счастливый, что наконец-то скроется от испепеляющего взгляда этой чокнутой. Скорее, тут место Мерибель, а не некоторых её подопечных.

Стоило Тони пройти пару шагов, как к нему подскочила Ламберт. Блондинка, расспросив об их разговоре в двух словах, обиделась и дала рыжему пощёчину. За всё. За то, что слушается этого чудовища, за то, что попытался схватить Руди. Мальчишка абсолютно здоров, он не должен быть в этой лечебнице. Тоби, злобно расхохотавшись над братом, получил от блондинки оплеуху.

В кабинет пожаловало новое лицо. Давно небритый, нестриженный, тёмный мужчина, чья жизнь перевалила за четвёртый десяток. Судя по крепкому телу, он военный или редкостный бандит. Они с Ваасом подружатся. Оказалось, что нет. Не успел Монтенегро опомниться, как получил по морде от неожиданного гостя. Его сопротивление было подавлено ещё одним ударом, более сильным.

- Тише, Макс, Тише, - прошептала Мерибель, улыбнувшись доктору Джонсону, юркнувшему в кабинет. – Ваас, запомни, что малейшее неповиновение карается болью. Боль – это дисциплина. Методика, разработанная мною совместно с Джонсоном. Она ещё никогда не подводила.

- Я… - начал было Монтенегро, желая сказать, что он предводитель пиратов, правая рука самого Хойта – наркобарона и короля работорговли, но не успел. Вновь получил по лицу от молчаливого Макса.

- Нельзя говорить без разрешения. И молчать тоже нельзя, - королева умалишённых села на кушетку рядом с притихшим Руди. Тот поглядел на Монтенегро, но сейчас в его тёмных глазах была только ненависть. – Иначе будешь получать. Ты дикарь, Ваас. Но мы это исправим. И сделаем из тебя гражданина, верного и преданного своей стране.

- Я пират, мать твою! – заорал Ваас, вскакивая на ноги. Макс ударил его снова, отчего пленник белых стен упал обратно. – Я пират… - шептал он, - я родился на острове. Я гражданин острова Рук. Моего острова…

Макс, смахнув волосы с лица, наклонился над Монтенегро. Руди воспользовался этим и, неожиданно даже для самого себя, набросился на мужчину. Они рухнули на пол. Джонсон взвизгнул, прячась за стол. Мерибель вскочила на ноги, а Ваас попытался наброситься на неё. Но не тут-то было. В бок его, сквозь мышцы, сквозь загорелую кожу, вошла острая игла. Королева умалишённых работает здесь далеко не первый год.

По телу пирата прокатилась сильная боль. Он охнул, упал к ногам врачевательницы и глянул туманным взглядом на Руди. Макс уже прижал мальчишку к пыльному ковру, одной рукой скручивая его ручонки, а второй сжимая его волосы. Фокусник хрипел и жмурился.

«Надо спасаться» - промелькнуло в голове Монтенегро, и он провалился в тревожный, болезненный сон.



Глава 6. Шоковая терапия.

- Да, он тот ещё экспонат… - рассмеялась Мерибель. Даже это она сделала холодно, с ненавистью ко всему живому. – У меня есть план. Но он слишком сильный, не знаю, сможем ли мы обуздать этого тигра… а ты чего подслушиваешь?

Женщина улыбнулась, убирая чашку с чаем в сторону. Ваас только-только очнулся и теперь осторожно, стараясь не выдать себя, оглядывал комнату. Он на кушетке, руки его пристёгнуты ремнями. Рядом шкафчики с сомнительными баночками, пачками таблеток и страшными медицинскими приборами. За большим столом, за ширмой в цветочек, попивают чай где-то с десяток человек. Макс, Мерибель, Джонсон (он ещё и жрёт за семерых), пара каких-то мужчин в белых халатах, толстая тётка с четырьмя вторыми подбородками и оставшиеся санитары. Никого знакомого, ни одного добродушного взгляда.

Стыдно признать, но Ваасу было бы куда спокойнее, если бы среди этих холодных и неприступных товарищей затесалась блондиночка Ламберт. Просто у неё такой взгляд, такой добрый, как у самой настоящей девочки. Так смотрят только они на своих котят, щенят и куколок в розовых платьицах. Она никогда не злится. Она не разозлилась, даже когда пират чуть не задушил её. Она просто посмотрела на него так, как никто не смотрит. И мужчина решил не убивать её. Пока что.

Как-то раз Тоби решил разыграть девушку. Они с Тони очень разные, первый отвратительный, жестокий немного, но его брат с чистым сердцем и робкой душой мальчишки. Ещё в детстве, когда Тоби колотил всех подряд, Тони играл с соседскими девчонками в их мягкие медвежата. Отец наказал сыновьям идти в медицину. И если Тони, будучи старше на пятнадцать минут, получил мозгов немного больше и на отлично сдал биологию, младший брат кое-как вообще окончил школу. Они не захотели расставаться и отдались единственному общему увлечению – буйным психам. У Тони был выбор – либо врач, либо санитар, как и его брат. И по какой же причине мужчина выбрал второе? Но стоит от биографии перейти к самому розыгрышу. Тоби подумал, что Ламберт, явно не ровно дышащая к его братцу, наверняка путает близнецов, как и все остальные. Ведь у них даже щетина растёт абсолютно одинаково. А блондиночка очень даже миленькая. Затащив её в кладовку, Тоби подумал было поразвлечься с девушкой, как делает это братец. Но оказалось, что ничего ещё не было между Тони и Ламберт. Блондинка сразу же поняла, кто её схватил. И Тоби получил по морде острыми, аккуратными коготками. С тех пор он больше не пытался даже глядеть как-то не так девушку своего брата.

- Симпатичный… - сказала толстая тётка, которая была шире не то, что Джонсона, но и целого паровоза. Ваас фыркнул, отворачивая голову к потолку. Речь идёт о нём. Увидь он такую тушку ночью в джунглях родного острова, он остался бы заикой. – Даже жалко его уродовать. Может, обойдёмся первой стадией?

- Говорю тебе, что он слишком дикий для первой стадии. Но третья стадия – это слишком. Обойдёмся шоковой терапией. Так, чтобы вёл себя прилично. Господа, везите его в исправительную комнату! – скомандовала Мерибель, закусывая печенюшкой.

Вся компания лениво поднялась на ноги, санитары двинулись к кушетке, которая оказалась ещё и каталкой. Ваас вяло начал дрыгаться, отчего по телу прокатилась лёгкая боль. Жёсткую каталку вывезли прочь из странного кабинета, и Монтенегро очутился в коридоре. И куда же его везут? Что за херова исправительная комната? Две женщины и двое мужиков направились следом, гогоча, весело болтая. Коридор оказался необычным, тут не бродили умалишённые. Должно быть, здесь проводятся все медицинские процедуры. На стульях возле белых дверей кабинетов сидят некоторые больные, но все в смирительных рубашках. Как-то пират слышал в одном из фильмов, что подобные рубахи отменили ещё несколько лет назад. «Это же негуманно! – вещал Ваас, вспарывая брюхо одному из пленных. – Хорошо, что эту дрянь запретили».

Каталка стукнулась о дверь одного из кабинетов, и Ваас очутился внутри. На сколько он мог оторвать голову со слегка примятым ирокезом от жёсткой подушки, на столько он мог видеть эту чудовищную комнату. Кушетка, буквально вырастающая из пола, какие-то ящики со стрелками и большие, мягкие наушники. Но навряд ли он предназначены для музыки.

- Ваас, веди себя, пожалуйста, прилично, - Мерибель взяла в руки наушники. Санитары стали расстёгивать ремни. – Эта терапия сделает тебя более послушным. Будет почти не больно. Зато мозги встанут на место.

- Осторожнее! – вскрикнула толстая тётка, когда один из санитаров грубо дёрнул пирата за руку. – Не покалечьте!

- Живее! Живее, господа! – ругалась Мерибель, потряхивая наушниками. Ваас просёк, что сейчас самый неподходящий момент, чтобы сдаваться. Судьба коварная штука. Вся жизнь – это сплошное безумие.

Насколько хватало сил, Монтенегро стукнул одного из санитаров по неприветливой роже. Тот вскрикнул, отпуская пирата на свободу. Это было и нужно! Ваас спрыгнул с каталки, оттолкнул одного из докторов и под общие крики выбежал прочь из кабинета.

За дверью его поджидало четверо санитаров. Мужчины как по команде сорвались с места и повалили пирата на пол. Но не зря же он столько лет жил на диком острове. Как-то раз Монтенегро голыми руками завалил медведя. Неужто он не справится с городскими задохликами? Сила в его теле только просыпалась. Зарычав, Ваас пнул одного из санитаров в самое интимное место и набросился на второго. Зажимая пах, жертва откатилась в сторону, а в это время пират, никак не реагируя на удары по спине, уже в кровь обезобразил лицо другого санитара.

Когда тело в голубой форме обмякло, Ваас, словно самый настоящий тигр, набросился на двух оставшихся и повалил их на холодный кафель. Разобраться с последними было не трудно. Быть может, Монтенегро и вовсе бы убил их, что делал он когда-то постоянно, если бы прихвостни Мерибель не стащили пирата с его жертв. Он трепыхался, чуть не выскальзывая из белой свободной рубашки, когда его хватали за неё противные санитары.

Скрутив Ваасу руки, его вновь, спиной вперёд, потащили в исправительную комнату. Мерибель совсем разнервничалась, ругая своих подопечных. «Руки у вас не из того места растут!» - кричала она, потряхивая наушниками, пока санитары пыхтели. Впервые Монтенегро почувствовал дикий, растущий, как бамбук, страх. Всё тело отдалось этому чувству, стало жутко холодного. Забурлил адреналин, но вырваться пират никак не мог. Появились другие прихвостни в голубоватой форме.

Заморская зверушка кричала, рычала, даже пиналась. Сейчас он действительно превратился в жалкого зверька. Он стал слишком слаб, слишком добр. Где тот Ваас, которому в ноги падали пленники? Где его ребята, которые уважали и ценили его, как самого дивного оратора? Но его, пирата целого острова, не могла сломить какая-то тётка! Но, похоже, Ваас заблуждается, и его действительно сломили. Но как Руди существовал тут столько лет? Должно быть, фокусник намного сильнее, чем кажется…

Ваас предпринял последнюю попытку вырваться. Не получилось, его уже почти уложили на холодную, как сердце Мерибель, кушетку. Вдруг, словно белый ангел, возникла доктор Ламберт. Ещё никогда в ней не было столько злости и решительности. Блондинка, ворвавшись в кабинет, закричала так громко, что, казалось, лопнет стекло на окнах:

- Как вы смеете?! – из-за её спины вынырнули близнецы. Мужчины, воспользовавшись общим изумлением, оттолкнули коллег-санитаров от заморской зверушки и помогли ей слезть с кушетки. Было страшно до сих пор. Казалось, что пират может рвануть в любой момент со скоростью гепарда. – У вас нет никаких прав трогать моих подопечных! Где документы? Вааса лечу я! Моими методами, которые точно утверждены законом! А не вашими жестокими штучками! Вы отобрали у меня Руди, но Вааса я вам не отдам!

Тони хлопнул пирата по плечу и потащил прочь из кабинета. Блондинка, круто развернувшись, выпорхнула прочь, оставив после себя лёгкий аромат духов. Тоби, непонятно почему повеселев, мгновенно, почти незаметно, показал всем средний палец и бросился следом, хихикая.

Весь путь от начала коридора, до лестницы в его конце, Ламберт громко ругалась. Ругалась на всех сразу, даже на Вааса, который не может за себя постоять. Монтенегро чуть ли не бежал следом, ещё не отошедший от лекарства. Адреналин в нём постепенно стал остывать. Тоби что-то рассказывал Тони, но тот его вовсе не слушал. Мужчина с волнением глядел на свою любимую. Наверное, дикая и неукротимая Ламберт была в диковинку даже для него…

Вся компания снова оказалась в игровой. Тони, сообщив, что Вааса переводят в общую палату, как примерного и чёткого мужика, обнял блондинку и отвёл в её кабинет. Тоби занял своё место у двери, улыбаясь. Пират устало сел на один из стульев и осторожно выдохнул. Даже не верилось, что он смог пережить такой ужас. Тут ему вспомнился Руди. Как бы не убили мальчишку за его дерзость!

Что сказала ему доктор? Поговорить с кем-нибудь из умалишённых насчёт проклятой Мерибель. Но с кем? Их тут человек тридцать, если не больше. С кем? Со всеми, но по очереди. Ваас так и сделал. Первые пять ничего ему не сказали. Ещё двое в страхе замотали головами, должно быть, и над ними поработали прихвостни врачевательницы. Ещё несколько человек что-то невнятно пролепетали и засмеялись, пуская слюни. Пират разозлился и решил, что ещё один промах и он начнёт действовать более негуманно. Но его пыточные навыки не пригодились. Уже следующий мужичок, небритый и уже довольно староватый, поведал весьма и весьма интересную историю об этой особе. И, нахватавшись у Руди всякой заумной чепухи, Ваас составил из этого неплохой паззл. Он просто соотнёс невнятный бред старичка с рассказами фокусника.

Когда лечебница ещё только-только начинала своё существование, её выкупил какой-то городской профессор. Он посчитал, что это очень даже прибыльное дело. Планировалось, что сюда будут отвозить деток из богатых семей, у которых найдут какой-нибудь грешок или лишнего таракана в голове. Но не сразу же этот профессор дойдёт до такого высокого уровня. Начинают всегда с малого. Вот профессор и решил открыть здесь дешёвый курорт. Но всё было не так просто: в подвале он держал парочку буйных молодых людей, уже заранее выясняя, как и кого лучше диагностировать. Строил планы заранее, так сказать.

Переехал сюда и профессор с женой и двумя дочерями: старшей, Мерибель, и младшей, Сьюзи. Как видно, папашу не смущало, что маленьким девочкам вовсе не место в подобном заведении, особенно около подвала. Но курорт процветал. Сразу же стало понятно, что старшая дочь, умная и хитрая, унаследует отцовское дело. Её младшая сестрица была не то, что дурочкой, но и не совсем нормальной. Девочки росли. Мери целыми сутками сидела в кабинете отца, слушая его «докторские» секреты, как и кого лучше лечить. «Боль – это дисциплина, солнышко» - говорил профессор. Жена его, качая головой, вязала что-то в кресле перед камином. Сьюзи, обделённая отцовской гордостью и любовью, ухаживала за постояльцами. Стирала бельё, развлекала их. Многие души в ней не чаяли. Отец даже не подозревал, что четырнадцатилетняя Сьюзи очень даже хорошо подружится с одним из буйных в подвале. От него она и узнала о заброшенной кондитерской фабрике где-то в лесу. А ведь девчонке уже давно хотелось прогуляться там ночью!

В большинстве своём буйный вёл себя прилично и мог показаться славным малым, если сам того хотел. Получилось так, что она убежала ночью с ним, а ведь он был старше её лет на двадцать, в этот лес. Никто не заметил, да и парочка хотела вернуться к рассвету. Забора в то время ещё не было. Погуляв по фабрике, молодые люди сами не заметили, как упали в кучу листьев, почти раздетыми.

Дальше уже известная история. Девушка родила сына и отнесла его на ту самую фабрику. Буйного спустя неделю усыпили. Девочки стали взрослыми, Сьюзи почти забыла о своём грешке. Прошло много лет. Отец их, тот профессор, уже вот-вот хотел сменить статус курорта на лечебницу, но всё не доходили руки. Вдруг весь курорт сотрясает новость – жена хозяина была похищена, а на утро её органы нашли у самых дверей. Эта группа отдыхающих в страхе разъехалась. Приехали новые постояльцы. Как и не горевала вся семья, но жизнь всё-таки продолжалась.

Произошла целая серия убийств. Сначала просто парочка женщин, потом несчастный старичок, а потом сама Сьюзи, которой, наверное, уже было тридцать. Отец не выдержал горя и умер. Его пост заняла Мерибель, стала хозяйкой, королевой умалишённых. Этот пост она занимает по сей день.

- Спасибо, - только и смог вымолвить Ваас, глядя на старичка, который закурил сигарету. Отказавшись от столь заманчивого предложения – перекурить, Монтенегро решил проведать доктора Ламберт, а заодно найти и несчастного Руди. – Слушай, дед, не видал случайно пацана кудрявого? Который фокусник типа. Тощий, как сама смерть, дохленький. Вообще не понимаю, как он живёт на этом свете!

- Видал! – кивнул старичок, дымя, как труба на бане. – Какого-то мальчика везли на каталке, он без сознания был. Посмотри в общей палате, он там у нас спит.

Пират, как никогда довольный собой, направился к кабинету доктора Ламберт. Оттуда вышел Тони – какой-то странный, с еле заметным следом от розового блеска на щеке. Не глядя на Монтенегро, санитар быстро метнулся к брату, а тот пошловато присвистнул. «Что, всё-таки помял её, да?» - послышалось за спиной Вааса, когда тот открыл белую дверь.

Девушка пила чай из чашки в голубой цветок. Увидев своего любимца, она улыбнулась. Вся злость исчезла. «Да, хорошо, что есть эта девчонка» - подумал Монтенегро, тоже показывая на губах подобие улыбки. Он редко улыбается просто так, в ответ кому-то. Ламберт предложила было чай и ему, но пират отказался, сказав, что выпил бы лучше виски.

- Он такой хороший… - мечтательно прошептала девушка, жмурясь от счастья. – Он самый лучший…

- Это ты про Тони? – хохотнул Ваас. – Вот же рыжий хер! И чем он тебя так покорил? Хотя, не хочу знать. Кстати, мне кажется, или жирдяй Джонсон тоже подбивает к тебе клинья?

- Боюсь, что не кажется… - блондинка смешно и брезгливо поморщилось, когда её передёрнуло. Оба они засмеялись, представляя толстяка во всей красе. – Но теперь он, думаю, точно ко мне не подойдёт. Мы с Тони теперь как бы в официальных отношениях. Точнее, мы хотели сохранить это в тайне, но его скотина-братец догадался. И уже к ужину об этом узнают все.

- Мочить их всех надо… - мечтательно закрыв газа, пират подумал о доме. О пистолетах, о ножах. Но взволнованный голос доктора вывел его из забытья:

- Ваас, теперь тебе надо быть как можно осторожнее. Мерибель теперь точно с тебя не слезет. Но я верю, что ты справишься. Ты намного сильнее, чем можно представить. И позаботься о Руди.

- Ты сказала, что шкета у тебя отобрали? – Монтенегро взял её расчёску и причесал чёрный ирокез.

- Да. Я когда-то лечила Руди. И с уверенностью могу сказать, что полностью вылечила. Но Мерибель… она испытывает на нём очередную дрянь. Ваас, Руди без тебя пропадёт. Позаботься о нём.

- Где мне достать телефон, а лучше радио, с которого можно попасть на частоту. Тут есть поблизости аэродром? – почему-то пирату показалось, что блондинке он может доверять. Она точно его не сдаст. А если сдаст, то пожалеет об этом. Ламберт отреагировала вполне спокойно. Казалось, она была бы даже рада, если пират свалит как можно скорее.

- Есть. Но туда идти полночи. У нас есть квадроцикл в гараже. А на аэродроме охрана. Ты же не будешь сворачивать шеи им всем? – повисло молчание, но вдруг доктора осенило: - Послушай, к нам везут новую партию подопытных. В аэропорт отправится машина, ты можешь добраться до туда. Я постараюсь прикрыть тебя. Думаю, ещё пару дней Мерибель не будет к тебе соваться. Но стоит поторопиться, пока она не достала фальшивое разрешение на пытки. Персональное. Для тебя.

- Вот это номер, Ламберт! – обрадовался Ваас, потирая руки. – А ты молодец. Узнай, когда будет машина. Я вызову своего босса, Хойта. Он поможет. И Руди я вытащу отсюда, не беспокойся.

Фокусник действительно оказался в общей палате. Она являлась просторным помещением с огромным количеством кроватей и деревянных тумбочек. Переднюю его часть со столом для надзирателя ограждала решётка. Но сейчас её дверь была распахнута. На одной из кроватей, почти у самого окна, лежал Руди.

Ваас медленно подошёл к нему, не желая пугать тяжёлыми шагами. Мальчишка уже пришёл в себя. Он с улыбкой глянул на пирата и засмеялся. Монтенегро, не теряя брутальности и гордости, позволил себе улыбнуться.

- Слышал я, как ты всех раскромсал! – сказал парнишка тихим, но бодрым голосом. – А я так не смог. Я тоже был в той комнате, только раньше тебя.

- И что там делают? – пират присел на край кровати. – Что за приборы и наушники?

- Наушники надевают на умалишённого и проводят через них ток. В голове такая жуткая боль, что не описать. Становится страшно. Кажется, что ты превращаешься в овощ. Мерибель правда верит, что от этого мозги встают на место. Скорее жарятся! – Руди позволил себе рассмеяться. Должно быть, он ещё не отошёл от целительной процедуры. – А ты молодец. Настоящий мужик.

- Шкет, я вытащу тебя отсюда! – прошептал Монтенегро, наклоняясь к парнишке. – Я обещаю. Только дай мне пару дней, чтобы всё обдумать. Я позвоню своему боссу, он вытащит нас. Ты только держись. И старайся не попадаться на глаза этой полоумной. Нам надо пережить эти два дня. Помню, бросил я пленника в клетку с тигром и ушёл. Вернулся с парнями через неделю. Оказалось, что этот пленник убил тигра и уже почти сожрал его.Совсем сошёл с ума, смеялся. Пришлось его пристрелить.

- А к чему ты это рассказываешь? – поморщился фокусник, а пират задумался.

- Ни к чему. Просто ты сильнее, чем кажешься. Поверь мне. Всего лишь два дня, и спасение станет на шаг ближе. Время пошло, шкет.



Глава 7. По-домашнему.

- Итак, шкет! – Ваас сел на кровать Руди и стал шептаться, утыкаясь носом в его кудри, чтобы никто не подслушал. – Сегодня на посту сидит Тоби. Его Ламберт берёт на себя. Тони, который должен дежурить на запасном выходе, тоже в курсе дел и не увидит, как мы слиняем. У нас час, и машина поедет за новой порцией мяса. Не подведи меня, пацан.

Мальчишка радостно закивал. Все умалишённые, кто более менее ведут себя адекватно, спят вместе в общей палате. Они давно уже мирно шепчутся и сопят в своих кроватях. Все в белой, отстойной пижаме, как сказал Монтенегро. Один только Руди сидит на постели в синей пижамке со звёздами. Должно быть, для любимцев здесь особые привилегии. Только лампа на столе за решёткой позволяет разобрать очертания предметов.

План до жути прост. За решёткой, которую Ламберт, делая обход, не закрыла по девичьей рассеянности, сидит Тоби. Ни для кого не секрет, что мужчина любит выпить в это время. А что? Все спят, никто не мешает и не подглядывает за санитаром. Блондинка нашла его запасы пива и подмешала в большую часть бутылок лёгкое снотворное. Его должно отрубить ненадолго и вполне скоро. Тони делает что-то вроде романтической ночи для своей возлюбленной, только она этого пока не знает. В туалете для персонала на первом этаже уже давно нет решётки. Точнее, она как бы есть, но держится, как говорится, на соплях. Буквально через час, когда Тоби уже будет похрапывать, с территории лечебницы поедет машина в аэропорт. Надо успеть.

Всё так и случилось. Уже спустя полчаса Тоби лениво и с улыбкой глянул за решётку, убедился, что все спят, и отключился сам. Рыжий упал головой на стол и захрапел. Брякнули пустые бутылки. Ваас, до этого момента вспоминающий свои счастливые годы на родном острове, приподнялся. Его мысли о сочной зелени пальм и о горячем песке на берегу не хотели уходить из головы. Даже крабики казались ему очень родными и милыми. И если пират возвратится на Рук, то больше не будет топтать этих животных. К кровати Монтенегро юркнул Руди. Фокусник, кажется, чувствовал себя настоящим шпионом.

- Доктор Ламберт сказала, что надо быть тише, ибо Тоби может очнуться от громкого звука! – шептал Руди, стаскивая пирата с кровати. – Скорее, Ваас, скорее!

- Тише ты! Тигры в джунглях не так торопятся за жрачкой, как ты! – Монтенегро, оглядев своих спящих соседей, двинулся к решётке. Дверь со скрипом отворилась и пленники смогли выйти наружу. Соблазнительная перспектива. Можно просто сбежать, но куда? Кругом лес, медведи ещё хуже, чем в России. Там ведь они ручные…

Тоби ничего не заметил, дыша в стол. Пират проскользнул мимо, и они с Руди скрылись за дверями лестницы. Спустились до первого этажа. Пока что санитаров не видать. Вдруг из какого-то кабинета выскочил Тони: в рубашке, брюках, но как всегда небритый. Санитар даже чуть не выронил бутылку с дорогим вином. Наверное, ему братец подогнал.

Следом за санитаром выскочила блондиночка в коротком красном платьице. Смутившись пирата, который дёрнул бровью от удивления, девушка подсказала, где тот самый туалет без решётки и запретила им шастать около входа. «Там смотрят футбол все санитары. Медсёстры либо обжимаются в туалетах со своими приятелями, либо курят у дверей, - пояснила доктор, а Руди захихикал. – Да, малыш, мы тоже иногда хотим расслабиться! А теперь вон с глаз моих. Оба!».

И они направились к туалету. Он значительно отличался ото всех остальных. Во-первых, здесь пахло вполне даже приятно, сиренью. Во-вторых, не было писсуаров, одни кремовые кабинки. В-третьих, ароматные мыльца на раковинах. Очень даже миленько…

Открыв окно и без проблем выломав решётку, Монтенегро спрыгнул на холодную траву. Ночь так и давила своей сыростью, на небе ни звёздочки. Руди выпал рядом, засмеявшись. Давно пират не видел его таким счастливым, но сейчас явно нельзя вселиться.

- Тише, шкет! – Ваас прислушался. Буквально за углом громко болтали молоденькие медсёстры. Они обсуждали бывших, что, собственно, присуще всем девкам. – Ну, чего разлёгся?

Монтенегро схватил фокусника за ноги и потащил к кустам. Помнится, он когда-то волок так трупы своих пленников. Девушки продолжали смеяться. И приятели без проблем прокрались к гаражу. Дверь его была слегка приоткрыта. Здесь и начинались сложности.

Дверь-ракушка, через которую выезжает транспорт, открылась. Двое мужиков во всём чёрном сидели в таком же мрачном грузовике и курили. Лишь изредка их сопение выливалось в грубый гогот. Тихо, осторожно, словно тигр, Ваас забрался наверх и помог вскарабкаться Руди. Они легли рядом со скамеечками. И оба не без удивления отметили: в грузовике есть специальные крепления для наручников. Такое ощущение, что в нём действительно перевозят живое мясо. Может, не стоило брать фокусника?

Спустя минут пятнадцать грузовик тронулся. Потарахтев немного и посигналив около высоких железных ворот, они всё-таки выехали в лес. Машина хрустела по лесной, усеянной шишками, дороге. Тихо играла музыка. Двум искателям приключений, лежащим на полу, были видны только высокие великаны-деревья и парочка звёзд, еле видные из-за листвы почти у самого неба.

Сплошная темень. Руди взволнованно шептался, но Монтенегро его не слушал. Он, припомнив номер своего босса, не мог дождаться звонка. Как бы это и не было сентиментально, но он любил своего босса. Любил, когда тот его хвалит. Ваас словно самый любимый пёс из общей псарни. Ему не надо лизать хозяину ноги, его любят так, для души. И подачек с барского стола перепадает чаще, чем другим пиратам. Должно быть, Хойт очень переживает потере своего верного Монтенегро, своего ручного тигра. Интересно, кто его там развлекает?

Спустя час на горизонте показались огни аэропорта: небольшой огороженной забором площадки с парочкой амбаров для небольших самолётов и связная в два этажа. Колючая проволока завершает картину. Вдруг Ваас спохватился и, схватив своего фокусника за шиворот, прыгнул с грузовика. Хорошо, что мальчишка не успел заверещать. Он упал сразу, прямо в высокую траву. Пирату повезло меньше – он кубарем покатился по колючей от иголок и шишек дороге и заработал пару ссадин. Но остался жив. Грузовик так и поехал дальше, куда-то в самый тёмный угол аэропорта.

Небо задрожало. Жёлтый самолётик с живым мясом сделал небольшой круг между звёзд и опустился на положенную ему полосу. Пират спрятался за пустой бочкой из-под топлива и осмотрелся: вроде бы чисто. Вдруг послышался сдавленный писк, еле слышимый. Буквально в паре шагов от Вааса охранник с винтовкой с явным удовольствием буквально втаптывал пищащего Руди в землю. Тот извивался, но тяжёлый ботинок не позволял отползти. Закатив глаза, Монтенегро бесшумно подскочил к противнику и за долю секунды свернул ему шею. Тело упало на фокусника, а тот захныкал. Зачем добру пропадать? Стащив с пацанёнка огромную тушу, Ваас снял с неё винтовку и нож, который отдал Руди. Надо было видеть глаза мальчишки, когда он принял новую игрушку…
Вдалеке слышались крики – мясо погружали в грузовик.

- У нас есть минут пять, - прошептал пират, подталкивая растерянного фокусника к связной вышке. – Они обязательно покурят, после того, как отправят всех в машину. А мне надо минуты две. Стой на стрёме. Если что – ори, как ты умеешь!

- Только ты поторопись! – встревоженно пискнул Руди. – По лесу пробираться сложно и страшно. Там куча развилок. И осторожней будь.

- Не переживай, шкет. Я же пират. Я же Ваас Монтенегро!

И Ваас тихонько отворил деревянную дверь связной. Внутри пахло дешёвой травкой и разлитым пивом. Тихо и мерно играло радио. Монтенегро осторожно ступал по лестнице, сейчас паники нельзя. Плечо привычно сдавливал ремень от винтовки. Это так по-домашнему, что ли…

У микрофона, через который запросто можно связаться с боссом, сидел толстый мужик в зелёной футболке необъятных размеров. Покуривая косячок, он умудрялся глотать дешёвое пиво. Да где же они берут всё бухло?! Вроде бы больше никого нет. Мужик потянулся. В этот момент Монтенегро юркнул к нему и тоже свернул шею. Тело завалилось на бок, любезно освобождая пирату стул.

Ваас уселся и вполне удачно припомнил, как пользоваться всей этой техникой. В наушниках что-то подозрительно зашуршало, раздались гудки. Вдруг послышался знакомый голос одного из пиратов, что большую часть своего времени проводит в радиорубке.

- Эй, кто там? Остров Рук на связи! – бодренько поинтересовался пьяный голос Денчика. – Эй, не молчи.

- Ты что, мудак, главаря своего не узнал? – невольно улыбнулся Монтенегро, карябая ногтем микрофон. Спустя недолгую паузу Денчик закричал:

- Ваас! Это ты?! Да как?! Мы уже тебя потеряли! Хойт с ума сходит, туземцы беснуют, радуются...

- Свяжи меня с боссом, Ден! – остановил его Монтенегро. – Скорее, времени мало. Меня могут засечь в любой момент.

Ден выполнил его просьбу. Спустя пару мгновений послышался до боли родной голос Хойта:

- Да, Уолкер на связи… - пробормотал он. Должно быть, наркобарон так распереживался, что даже уснул ненароком.

- Босс… - шепнул пират, не веря, что он слышит босса. Как будто частичка дома кольнула в сердце. – Это я, Ваас. Ничего не говорите, мало времени. Просто слушайте, - и Хойт где-то далеко-далеко сел на кровати. Сон исчез, осталась реальность. Суровая реальность с несчастным любимцем, который куда-то исчез где-то месяц назад.

- Вы же можете вычислить мои координаты. Высылайте вертолёт, пару ребят. Я в какой-то лечебнице. Надо забрать меня и ещё одного парнишку. Сколько вам надо, чтобы собраться?

- Четыре дня, - прошептал Уолкер. Казалось, что он боится, как бы кто не услышал на той стороне микрофона. Он действительно боялся, что его Ваасу, его верному пирату навредят. – Будь осторожнее. Отправлю два вертолёта… да что там! Прилечу сам. Координаты уже взял. Прошу, Ваас, выживи. И мы заберём тебя домой.

- Не беспокойся, босс! – приободрился Монтенегро и вздрогнул, когда до него долетел истошный вопль Руди. Вот и сигнал, ждать нельзя. – Пушек наберите. Это место таит в себе сюрпризы…

И пират отключился. Фокусник продолжал верещать. Может, простая предосторожность вроде «ты только выживи» не так уж и проста? Оказывается, выжить не так уж и просто. Четыре дня. Сейчас они будут тянуться так же долго, как считанные минуты до нового года.



Глава 8. Только пара мгновений.

- Ты чего орёшь?! – пират сам не заметил, как начал орать на фокусника. Мальчишка вздрогнул и замолчал, оборачиваясь. – И что случилось?

- Там в кустах что-то дёрнулось, а ты сказал орать в случае опасности… - стал оправдываться Руди. С другой стороны связной послышались грубоватые возгласы. Кажется, охрана только сейчас отошла от соло мальчишки. Залаяла собака, пытаясь сорваться с цепи. – Ваас, грузовик сейчас уедет! Они уже погрузили умалишённых!

- Беги к грузовику, я задержу охрану, - скомандовал Монтенегро и, пригнувшись, зашелестел по траве к другой стороне связной.

Зелень была холодной от росы. По иголкам топало двое бравых мужичков в чёрной одёжке. Они прошли мимо пирата, не заметив его ирокеза, торчащего из кустов. Один из мужиков обогнал коллегу и скрылся за углом. Ваас, действительно напоминающий сейчас тигра или, как минимум дикого кота, выскочил из укрытия и расстрелял одного из охранников. Второй высунул удивлённую морду из-за угла и словил пулю в лоб. Что-то маловато охраны для такого места. Должно быть, где-то засели другие…

Руди тем временем прятался по кустам. Услышав выстрелы, он ничуть не испугался за Монтенегро – ведь такой мужик не пропадёт! Жёлтый самолётик буквально минуту назад легко вспорхнул и скрылся в серых облаках ночного полотна. Грузовик заурчал, пушечное мясо для Мерибель уже погружено. Водитель со страхом высунул нос из окошка и вглядывался в темноту, не видать ли его друга. Фокусник подкрался к заду машины и запрыгнул на деревянные перила.

В кузове действительно сидели люди, но видеть их лица было нельзя – мешали пыльные мешки. Сильные сухие руки их пристёгнуты наручниками к металлическим поручням, тела перетянуты то ли ремнями, то ли жгутами. В темноте сложно понять. Люди испуганно мычали, дёргались, извивались.

Мальчишка решил не беспокоить их лишний раз и попытался тихонько перелезть через перила, но появившийся пират втолкнул его внутрь и парнишка упал к ногам особо буйных. Руди застонал, потирая разодранный локоть. Ваас, счастливый как никогда, тихонько сел рядом с ним и подёргал фокусника за штанину. Тот угрюмо глянул на пирата и молча уселся, слизывая кровь с руки.

Грузовик заурчал ещё громче и тронулся. Вслед ему слышались невнятные обрывки фраз оставшихся охранников. Кажется, они называли водителя трусом за то, что он так поспешно убегает. Но водитель жал на педаль что есть мочи, наезжал на пни и кочки, но всё равно мчался назад. Очевидно, дорога в лечебницу займёт немного времени.



- Ламберт! Ламберт! – шипел Ваас, воровато озираясь у того кабинета, где оставил влюблённую парочку. Руди уже давно смылся наверх, пожаловавшись на усталость. «Слушай, ты, конечно, крутой мужик, - с улыбкой начал фокусник, - но я хочу спать». И ушёл.

Санитары уже давно досмотрели матч и теперь громко ржали в столовой. Ночью она принадлежала только им. Откуда-то появилось пиво, голубая форма сменилась на повседневные заляпанные футболки и майки. А некоторые, особо бессмертные, сидели так, без верха. «Только титьками трясут!» - заругалась как-то доктор Ламберт, когда попала на это веселье в одну из ночей. Действительно, фигуры у многих санитаров далеко не приятны, любоваться на них не представляется возможным. Медсёстры, прачки от мала до велика, уборщицы – все сидели с мужчинами и веселились. Дешёвая выпивка никого не смущала. Спящие умалишённые тоже. Ведь за ними следит Тоби, коридор патрулирует Тони, чего волноваться?

- Эй! Ламберт! – пират ударил кулаком по двери, но никто в столовой этого не услышал. – Право слово, как ленивец дрыхнешь! Или красишься, марафет наводишь? Женщины! Вот почему вас в армию не берут! – так и продолжался его монолог. Монтенегро смутился: - На Рук тебя бы уже сожрали давно!

- Тише, амиго, тише! – дверь отворилась и из-за неё высунулась небритая и заспанная морда Тони. Оглядевшись, он вылез сам, поправляя единственную одежду – трусы на крепких ногах. Дверь за ним незаметно закрылась. – Чего надо? Спать иди, раз вернулся. Не знаешь, Тоби спит?

- Не знаю, - повеселел пират, разглядывая незамысловатую одёжку санитара. – Из бамбука плавочки?

- Из бамбука! – Тони толкнул Монтенегро в плечо, а тот засмеялся. – Ты связался со своим боссом? Через сколько он вытащит тебя отсюда?

- Через четыре дня, - Ваас прислушался, в столовой на мгновение стало тихо, но тут все разразились диким ржачем. Должно быть, кто-то удачно пошутил. – Смотрю, вы с Ламберт не скучали, пока нас не было со шкетом. Иди давай, а то засудишь себе всё самое ценное. Плавочки из бамбука холодят, между прочим.

- Уматывай! – Тони замахнулся на пирата, а тот извернулся и весело побежал к лестнице на второй этаж, – Эй, амиго! – Монтенегро притормозил, не оборачиваясь. - Я думаю, эти четыре дня будут самыми тяжёлыми в твоей жизни. Я подслушал разговор Джонсона и Мерибель – они возьмутся за тебя всерьёз. Ничего не ешь, не пей, не принимай, только в столовой эти запреты отменяются. Даже сигареты не кури, не надо. И старайся не бесить королеву.

- Он прав, Ваас! – из-за двери показалась лохматая блондиночка, укутанная в одеяло. Пират невольно улыбнулся. Действительно, эти ребята не скучали! – Не зли Мерибель, во второй раз я могу не успеть добежать до комнаты исправлений.



Руди сидел прямо в центре игровой в окружении десятка умалишённых. Все радостно галдели, хлопали в ладоши – фокусы показывают им редко. На обшарпанном столе перед мальчиком лежало несколько шнурков и колода карт без доброй их четверти.

Мальчишка закончил показывать причудливые фигуры, зверушек и даже домики из шнурков. Это только первая партия, сейчас антракт, состоящий из аплодисментов. Руди воспринимает их с серьёзным лицом, невозмутимо, без тени улыбки. Никто не понимает его. Даже Ваас. Почему все считают, что фокусы доставляют пацанёнку радость? Нет, он не любит ни магические штучки, ни шнурки. Ко вторым он относится, скорее, нейтрально. А после того, как его излечила очаровательная доктор Ламберт, он и вовсе не глядит на шнурочки. Они уже осточертели ему за столько лет!

Быть может, к картам отношение немного другое. Руди никогда не против перекинуться партейкой в какой-нибудь азартной игре. Особенно, если спорят на что-то интересное. Например, на желание. Начался второй акт. Руди перетасовал карты в считанное мгновение и подбросил их высоко-высоко. Все задрали головы. Казалось, что лакированные бумажки рассыпятся по всему полу, но не тут-то было! Карты, одна за другой, опустились сначала в одну руку фокусника, а затем перелетели ровной полоской во вторую. Мальчишка в мгновение сделал из карт единую колоду и положил её на стол. Умалишённые радостно захлопали. Они видели эти трюки сотню раз, и постоянно они доставляют им целый вагон счастья.

Фокусник кивнул им, собрал шнурки и поднялся на тонкие ножки. Действительно казалось, что подуй сейчас ветер, и его унесёт. Мальчишка знал, что за ним всё это время наблюдала Мерибель. Женщина с улыбкой закивала, радуясь покладистости своего любимца, и продолжила раскладывать таблетки по маленьким пластмассовым чашечкам. К Руди подошёл Ваас: угрюмый, невыспавшийся.

- Что такое, шкет? Устроил представление с утра пораньше? – грубо поинтересовался пират, желая кого-нибудь обидеть одним только голосом. В любое другое время Руди бы улыбнулся и дёрнул бородкой в знак того, что никто на свете не в силах испортить ему настроение и тем более ухудшить отношение к Ваасу. Монтенегро довольствовался этим и думал, что не так уж тут и плохо. Его уважают даже в лечебнице. Но сейчас мальчонка обиделся, сжал губы и отвернулся. – Да брось, пацан, не дуйся! Сегодня пошёл первый день, время пролетит незаметно!

- У меня снова оно началось, - буркнул Руди, усаживаясь на подоконник. На немой вопрос в глазах пирата он ответил не сразу. - Мне снова чудится по ночам, что меня душат верёвки. Я думаю, это из-за лекарств, которые даёт нам Мерибель. Херня это, а не лекарства! Я был абсолютно здоров! И тут снова оно…

- Парень, - впервые Монтенегро обратился к фокуснику действительно вежливо и с уважением. Тот удивлённо хмыкнул, сдерживая улыбку от одного только этого слова. – Покажи Мерибель, что ты мужик. Держись, всего четыре дня. И не жри тех таблеток, что она даёт. И я не буду. Хотя, мне и не предлагали…

В этот момент королева окликнула умалишённых, чтобы они выстраивались в очередь около её стеклянной будочки – время принимать лекарства. Все послушно встали змейкой. Каждый получал по пластмассовой чашечке с парой белых таблеток и бумажный стаканчик с минералкой. Ваас, вставший рядом с Руди, прошептал ему на ухо: «сожрёшь хоть одну таблетку, я тебе яйца оторву». Мальчишка почему-то заулыбался, глядя на постепенно исчезающую «голову» змейки перед ним.

Настала очередь Руди получать дозу своей отравы. Мерибель с самой ангельской улыбкой поинтересовалась о здравии своего мальчика. Тот что-то буркнул, высыпал в рот таблетки и запил их солёной минералкой. Героически шмыгнув носом, мальчишка гордо зашагал в другой конец игровой. Никто и не заметил, как фокусник выплюнул отраву куда-то в заросли горшочных цветов. Скоро завтрак. Нельзя портить перед ним аппетит.

Перед Мерибель очутился повеселевший Ваас. Женщина поставила перед ним стандартный набор лекарств для умалишённого и улыбнулась, обнажая жемчужные зубы. Монтенегро передразнил её и отшвырнул стаканчик, сказав, что терпеть не может минералку. Королева без малейшего признака злости поднялась, взяла чистый стаканчик и налила туда воды из графина. Пират ничуть не смутился и бросил прочь и этот стакан, сказав, что вкус здешней воды ему не нравится. По оставшейся змейке прошёл одобрительный ропот, но её не разозлило и это. Женщина достала из-под стола коробку с апельсиновым соком и налила жидкость в новый стаканчик.

- О, а соку, я, пожалуй, отведаю! – пират отвесил поклон, взял всё ему предоставленное и хотел уже было удалиться прочь, как Мерибель его остановила.

- При мне, Ваас. – Женщина встала на ноги, санитар за её спиной расправил плечи, готовясь в любое мгновение подавить сопротивление. Монтенегро закатил глаза, изобразил из себя жутко торопящегося человека, которого кто-то задерживает и залпом опрокинул в себя и сок и таблетки. Проглотил. – Рот открой.

Монтенегро опёрся о раздачу, раскрыл рот, покривлялся перед королевой, повысовал перед ней язык и удалился с чистой совестью. Мерибель покачала головой и принялась за следующую жертву. Руди наблюдал за всем этим с восхищением. И как же Ваас ничего не боится?

Фокусник приготовился слушать все секреты, как можно спрятать две таблетки во рту и при этом не запалиться. Монтенегро огляделся, убедился, что королева занята другими делами и попытался отрыгнуть таблетки. Руди поморщился и прикрыл глаза, глядя на пирата в дырки между пальцев. Лекарство, застрявшее где-то посередине горла, оказалось сначала во рту, а потом и в руке Вааса.

- Фу, какие они горькие! – поморщился пират, а мальчишка заулыбался. – И никакой сок не убьёт их вкуса. Это ещё что! Задержать в горле какие-то таблетки! Помню, я кинжал в горле спрятал…

- Врёшь! – вытаращил глазёнки Руди, а Ваас расхохотался:

- Конечно же вру! А ты, дурак, ведёшься! Ладно, шкет, собирайся. У нас изысканный завтрак намечается…

Но завтрак вовсе не был изысканным. На родном острове пират мог есть всё, что захочет. Жареного цыплёнка, овощное рагу, винцо или коньячок – стандартный утренний набор для главаря бандитов. Но в лечебнице никто не учёл, какая он важная персона. На стол перед шайкой анонимных алкоголиков и наркоманов, в которую так удачно вписался Ваас, поставили кашу сомнительного состава, варёные яйца и крепкий и несладкий чай.

В какой-то момент Монтенегро, изобразивший в своей тарелке картину «Утопающее в каше яйцо», спросил у Руди: почему же с ребятами, кто обитает в секторе мягкого режима, обедают остальные заключённые? Фокусник, допивающий его чай, пояснил: в лечебнице существует три режима. Мягкий, в котором проводят своё бытие Ваас и Руди, средний или у него есть другое название: «что-то подозрительный мужик, пусть посидит в клетке», и жёсткий, где из всей компании обитает только Бен. Так первым двум секторам можно проводить досуг вместе, а из третьего к нам допускаются только более-менее адекватные.

Мужчина глянул на вечно весёлого пирата каким-то тяжёлым взглядом и принялся за кашу. И тут Вааса пробрало любопытство: почему Бенедикт такой печальный, как будто ему хер отрезать собираются? «Да уж лучше бы отрезали, - вполне спокойно ответил мужчина, вновь посмотрел на Монтенегро. – Сегодня меня везут на особую процедуру. Вот я немного волнуюсь. До этого, конечно, у меня были контакты с Мерибель, но сегодня мне уготовили что-то особенное».

- Я боюсь за него, Ваас, - пискнул самым жалобным тоном фокусник.

- А я могу чем-то помочь? – пират задумчиво почесал эспаньолку. В его голове возникла неплохая идея, которую, хоть и сложно, но можно претворить в жизнь.

- Нет. Это будет равносильно самоубийству, - с грустью вздохнул мальчишка, забирая чай у закурившей Несс. Женщина выпустила кольцо дыма в сторону пирата, а тот от него извернулся. - А мы же не хотим, чтобы ты умер. Бен вспомнил о том, что он военный и применил свои навыки в действии. Короче, перебил половину санитаров. После такого, обычно, отвозят на кондитерскую фабрику. Отвозят и не привозят обратно.

- Да брось, дорогу обратно я знаю – сам доберусь!

Ваас расправил плечи и с грозным видом зашагал прочь из столовой. Фокусник вместе со своей бандой не посмел сунуться следом. Санитары, знающие, что пират обитает в секторе мягкого режима, пропустили его. Вероятно, они подумали, что он направляется в игровую. Наивные! Монтенегро добрался до второго этажа, где находится плюс ко всему ещё и кабинет Мерибель. Около двери переговаривались близнецы.

- Эй, рыжий хер! – весело крикнул Ваас, а мужчины одновременно обернулись. – Да не ты, Тони, не ты. Не тебя я звал. Скройся с глаз моих. Тоби, – извини.

Пират набросился на одного из близнецов и стал бить по лицу. Тони растерянно припал к стене, не зная, что же делать в такой ситуации. Монтенегро не стал долго мучить ни в чём неповинного Тоби. Пнув жертву в последний раз, мужчина распахнул дверь и кинулся на первое попавшееся ему существу. Этим существом оказался Джонсон.

Толстяк завизжал, получая удары громадными кулаками. Мерибель и Макс, до этого момента мирно попивавшие чай из милых чашечек с голубыми цветами, повскакивали на ноги. Королева стала рыскать по карманам белого халата в поисках шприца со снотворным. У пирата есть только пара мгновений, чтобы усугубить своё положение как можно сильнее.

Ваас набросился на новую жертву – Макса. Но тот тоже оказался не промах. Завязалась настоящая мужская драка. Каждый бил противника, как только мог. Мерибель подоспела вовремя: Макс, сдувая с покрасневшего лица длинные волосы, уже вдавливал пирата в мягкий коврик, желая задушить его.

Схватив помощника за копну волос, королева со злостью рванула его на себя, заставив освободить Монтенегро, и воткнула в пирата шприц. Тот дёрнулся от поползшей по телу боли и улыбнулся. Хоть его план сработал! Хоть бы все страдания были не зря!



Глава 9. Ты слишком много знаешь.

- Ты сильно разочаровал меня, Ваас.

До уха пирата долетели эти слишком уж настораживающие слова. Сам он говорил их не раз своим пленникам, а потом убивал. За что? - А не всё ли равно! За то, что косо посмотрел. За то, что нагрубил. За то, что попытался сбежать. Жертва должна слушаться своего хозяина, но это не распространяется на Монтенегро и Мерибель.
Мужчина приоткрыл один глаз, потом второй. Да, он на заброшенной кондитерской фабрике! Никто и не сомневался в том, что тут творится что-то неладное. Тусклые лампы через раз освещают прибранный кабинетик с парой стульев, столом и кушеткой. Пират связан на стуле, ноги буквально вросли в ножки стула. Мерибель сидит перед ним, но уже не в белом халате, который во все времена дарил надежду, чистоту, какую-то присущую добродушным медсёстрам невинность… на женщине надеты обычные джинсы и кофта. Джонсон, тоже в повседневной одёжке, стоит за спиной начальницы, пристально глядит на Вааса. Вот только Макса не видать.

- Ваас? Ты очнулся? Смотрю, снотворное с каждым разом действует на тебя всё сильнее и сильнее. Кивни, если понимаешь меня, - Монтенегро вместо этого высунул язык. Женщина удовлетворительно кивнула и продолжила: - Ты же выпил сегодня таблетки? Честно? Тогда почему же ты набросился сначала на бедного Тоби, а потом и на Максимилиана? Что на тебя нашло?

- Не знаю… - невинно ответил пират, дёргая связанными руками. Это шанс избежать наказания. – Как будто монстр в меня вселился… Захотелось всё крушить и ломать.

- Надо подобрать тебе другое лекарство, - даже самый суровый и пристальный взгляд королевы не смог уловить нотки хитрости в голосе Вааса. Джонсон за её спиной что-то хрюкнул и сложил руки на пузе. – В любом случае, надо преподать тебе урок. Ты знаешь, где мы находимся?

Пират отрицательно замотал головой, изображая на лице оскорблённую добродетель.

- И хорошо! – Мерибель даже улыбнулась. Но какой коварной улыбкой! – Но ты не бойся, если будешь хорошо себя вести, больно не будет.

- Вы про те наушники? – Монтенегро действительно испугался, уже продумывая, кого убить первым. Жирдяй и проворная вредная тётка – куда ещё проще? – Ну уж нет, не надейтесь на примерное поведение! Я буду драться насмерть…

- Да речь не о наушниках! – прикрикнула королева раздражённым голосом. А совсем недавно казалось, что эту женщину невозможно вывести из себя. – Речь о показательном выступлении, так сказать. Давай всё проясним. Ты принадлежишь доктору Ламберт. О, это самая очаровательная особа из всех, что когда-либо работали здесь! Примерная девочка, отличница, любит всех в этом мире и считает, что даже психам нужно давать второй шанс… но речь не об этом. Руди Малик тоже когда-то был под её крылом, но сейчас мальчика лечу я. С тобой, конечно, посложнее, но я, если постараюсь, могу добиться опеки и над тобой. Ты хочешь этого? И я думаю, что нет. Никто не запрещает мне проводить определённые процедуры с тобой. Помнишь Макса? Так когда я не могу следить за ним, он прогуливается по всей лечебнице… а он человек достаточно вспыльчивый. И если я буду отвлекаться на твоё плохое поведение во время процедур, кто будет следить за Максимилианом? А вдруг он случайно повстречает доктора Ламберт? А вдруг он разозлится? Тогда Ламберт попадёт под горячую руку…

На сердце закипала злость. Ваас ощетинился, оскалился в усмешке. Если Мерибель не может задеть пирата за что-нибудь живое в его чёрствой пиратской душе, то это не значит, что нужно тянуть свои корявые ручонки к самому дорогому. Да, он действительно дорожит этой девчонкой – пожалуй, самой умной блондинкой во всём мире! А её этот рыжий хер, он тоже славный парень! А Руди, этот маленький герой, он без всяких проблем может стать правой рукой Вааса за смелость и другие положительные качества. Никто не смеет даже думать плохо об этой троице!

- Ничего, - буркнул мужчина, злобно улыбаясь. – В это мгновение подоспеет Тони и надаёт вашему Максу по заслугам. А если и это не испугает мудака, то тогда на помощь брату прибежит Тоби с компанией своих друзей-алкашей в голубой форме. Уж они-то одолеют вашего Максика.

- Широко мыслишь, - похвалила пирата Мерибель таким голосом, будто бы назначала точный час его кончины. – Ладно, про Ламберт я пошутила. Я не хочу лишаться такого отличного сотрудника. А насчёт того, что ты можешь стать моим, я абсолютно серьёзно. Ты играешь с огнём, Ваас. Не испытывай судьбу. Если ты попадёшь в мои руки, то уроки рисования, пения и коллективных бесед закончатся. Мистер Джонсон, будьте любезны, развяжите нашего пирата, наденьте на него наручники и ведите на кухню.

Толстяк подчинился. Нехотя, опасаясь Монтенегро, он развязал его руки и мигом застегнул наручники. Ваас в шутку дёрнулся, за что получил угрожающий взгляд от королевы. Потянувшись и подрыгав ногами, пират даже немного обрадовался: теперь он хотя бы может ходить.

Спустя минуту они оказались на кухне. Но о том, что когда-то тут готовилась еда для персонала, напоминала лишь ржавая плита и вытяжка над ней. Из остальной атрибутики остался только стол, покрытый пылью и липкими пятнами крови. Монтенегро от души понадеялся, что разделывали на нём ёжиков или кроликов. Из соседней двери возник Бен: сутулый, бледный, накачанный каким-то дерьмом. Следом, толкая пленника в спину, появился Макс в тренировочных штанах и с голым торсом.

Вытолкнув Бенедикта на середину кухни, Макс повёл широкими плечами и вытащил из комнаты, откуда вышел, длинную катану. Оружие блеснуло под металлическим светом и завертелось в умелых, покрытых шрамами, руках. Казалось, Бен этого не заметил. Ваас дёрнулся, предчувствуя что-то недоброе, но Джонсон удержал его за наручники. Мерибель встала подальше ото всех, около плиты и с улыбкой шепнула:

- Можешь поиграть.

Бен вскрикнул, когда Макс со скоростью молнии подскочил к нему и полоснул катаной по животу. Белая больничная рубашка побагровела от крови. Мужчина попытался оттолкнуть противника, но таблетки брали верх над его железной военной волей. Промахнувшись кулачищем, Бенедикт рухнул на кафель, за что получил новую красную полоску на спине. Монтенегро оскалился и попытался ударить толстяка позади спиной, но притих, почувствовав на затылке дуло пистолета. Ему даже показалось, что Джонсон что-то предостерегающе прошептал. Но что – разобрать из-за криков Бенедикта было сложно.

Это продолжалось долго. Ваас перестал не то, что сопротивляться, но и смотреть на этот ужас. Слишком много крови. Даже для него. Макс осторожно, чтобы не задеть что-нибудь важное; медленно, чтобы было больнее; тихо, чтобы крики были громче, резал свою жертву. Серый кафель нельзя было узнать из-за кровавых отпечатков ладоней.

На лице Мерибель ничего не отражалось, она просто смотрела на этот ужас. Иная дама бы уже несколько раз упала в обморок, но не она. Но стоя здесь, Ваас кое-что понял. Он понял, кто такой Макс. Максимилиан, оказывается, намного младше своей королевы. Ему меньше тридцати. Он и есть тот самый маньяк, тот самый убийца, который водился в лечебнице на протяжении стольких лет. Он – племянничек Мерибель. Вот это клубок! Вот это паутина, но пират всё равно её распутал. Ниточка за ниточкой…

Но почему Макс и есть тот маньяк? Только в фильмах злодеи так хладнокровно режут своих несчастных жертв. Каким бы не был человек, но его сердце обязательно дрогнет от таких криков. А у Бена голосок что надо! Стало быть, Максимилиан не человек, он псих. Ему место в лечебнице. Да и есть у него с Мерибель кое-что общее – большая кривая родинка на шее. Абсолютно одинаковая, что у него, что у неё. Неизвестно как, но королева нашла ребёночка своей сестрицы и, должно быть, сама вырастила его. По-семейному.

Макс глянул на тётку и вытер красные капли с щеки. Всё его могучее тело багровело от чужой крови. Королева посмотрела сначала на полумёртвого Бена, лежащего на полу, потом на притихшего пирата, на Джонсона и, в конце концов, кивнула.

Племянничек шмыгнул носом, положил катану и передвинул тот самый заляпанный стол на середину кухни. Поставив еле живого Бена на колени, Макс осторожно уложил его голову на стол и погладил по волосам. «Это конец, мужик, держись!» - промелькнуло в голове Вааса и он закрыл глаза. Помнится, ему всегда хотелось посмотреть на отрубание головы, но сейчас это желание пропало. Казалось, Монтенегро делил боль и ужас с Беном.

Катана блеснула в последний раз. Глухой удар стали о стол. Лохматая голова покатилась и упала на пол. Но даже сейчас пират не открыл глаз. Он знал, что глаза Бенедикта не закрыты и смотрят на него.



К ногам Вааса Макс любезно бросил мокрую и красную от крови больничную простыню с телом внутри. Пират взял свёрток и понёс его к уже вырытой яме. Они оказались на ежовом острове, приплыли сюда на лодке. Джонсон остался на фабрике, заметать следы. А ведь Руди интересно было узнать, что же такое находится на клочке земли посреди звёздного озера… хорошо, что он не знает.

Подул вечерний ветер, высокие ели над головой, растущие почему-то только здесь, зашумели. Стало смеркаться. Вот и первый день из четырёх подошёл к концу. Ваас провёл его не зря, он многое узнал. И многое понял. Например, что оставшиеся три дня он не переживёт в одиночку. Его просто сломают, как и Бенедикта.

Пират бросил тело в яму, взял лопату и стал закапывать. Рыхлая и влажная земля засыпала Бена, крутого мужика и хорошего отца, стирала о нём последнюю память. Кто же знал, что он будет похоронен так. Никто не плачет, никто не говорит добрых слов, никто не печалится. Никто, кроме Вааса. Если он выживет, он обязательно покончит с этим ужасом в сраной лечебнице! И никто не сможет ему помешать. Только вот как распределить сложный план на три дня? Что же, всё завтра. Монтенегро нуждается в отдыхе.

Когда яма превратилась в земляную выпуклость, у изголовья которой воткнули палку, Макс подал пирату скотч, листок в клетку и фломастер. «Пиши, - сказал он. – Так полагается». И Ваас, знающий только имя несчастного Бена, написал только его и пару ласковых слов, кои пишут всем покойникам. Но не всегда это делается со скорбью. Монтенегро писал от души. Приклеив листок скотчем к палке, пират осмотрелся: вокруг ещё куча палок с такими же листами, но на них от времени и дождей фломастер либо потёк безобразным образом, либо вовсе исчез.

Мерибель, курившая рядом, бросила сигарету и поманила мужчин к лодке. Макс сел в неё первым, оставив спутников позади. Ваас поравнялся с королевой и проговорил, покрываясь мурашками от ветра:

- А вы не думаете, что ваш племянник опасен? – Мерибель нисколько не удивилась и с улыбкой поинтересовалась:

- Ваас, а ты не думаешь, что слишком много знаешь? Смотри… знания тоже могут быть опасными.



Глава 10. Так всё-таки что такое безумие?

Всё это время Ваас думал. Думал о том, что нужно предпринять, как продержаться, как вытащить отсюда маленького фокусника и о других вопросах. Руди показывал свои фокусы. Умалишённые хлопали и не подозревали о том, что совсем скоро начнётся нечто невообразимое.

Прогулка, столовая, сон – всё как обычно. Доктор Ламберт шипит на небритого Тони, когда тот пытается её поцеловать. Он надоедает настолько, что блондинка замахивается на него маленькими кулачками. Тот смеётся, изворачивается и всё-таки целует свою подругу. Она краснеет и косится на Вааса, как будто его мнение тут самое весомое. Тот вздыхает, даже не заметив игр влюблённых, и погружается всё в новые и новые думы.

Он думал даже ночью. И утром всё-таки решился на войну. На войну против несправедливости. На войну против подлости. На войну против Мерибель. Эта сучка поплатится за всё, что совершила. «Это карма – как говорила когда-то сестра Ваасу – когда-нибудь ты всё равно поплатишься за свой проступок… а как сильно? Зависит только от того, кому ты будешь платить».

Так прошёл первый день из оставшихся трёх. Голова пирата буквально кипела, но план был готов. Получится ли его осуществить – всё зависит от ораторских навыков Монтенегро. Не растратил ли он их, покажет время.

Второй день подошёл к концу. В лечебницу забрался вечерний морозец. Брр! Ну и холодрыга! Умалишённых окликнули, чтобы они собирались в столовую. Тише, Монтенегро, твой час ещё не настал. Откуда-то появился Руди, которого не было видно целый день. Погруженный в свои мысли пират, а теперь облегчённо выдохнувший, не смог долго бороться с любопытством.

- Приятель, сегодня будет решающая битва. Только надо выждать пару мгновений и всё.

- Не получится, Ваас… - фокусник старался не глядеть пирату в глаза. Но Монтенегро видит его насквозь.

- Что случилось, шкет? – мужчина в мгновение сократил расстояние между ними, отчего мальчишка вздрогнул. – Ты уже не на моей стороне?

- На твоей!

И маленький фокусник заплакал. Нет, он зарыдал. Ваас не знал, что делать. Раньше, на острове Рук, пленники тоже использовали такие запретные приёмы. Но ещё никогда это не трогало Монтенегро. А сейчас… эти слёзы были такими искренними. Настолько искренними, что он обнял Руди. Его хрупкое тельце содрогалось, слёзы лились бесконечным, хрустальным градом. Умалишённые не увидели этой трогательной сцены, так как уже скрылись в недрах столовой.

- Ну, Руди, успокойся, - шептал пират, теряясь в собственных чувствах. Увидь пираты на Руке подобную сцену, Ваас перестал бы быть их главарём. Наверное, его бы даже прозвали «голубеньким». Но тут ребят, так и норовящих подразнить кого-нибудь, нет.

Пират подумал, что теперь точно вытащит фокусника из этого чудовищного места и увезёт с собой на родной остров. Мальчишке там должно понравиться – медвежата, тигры, райские птицы – это такой дивный пейзаж, что глаз не оторвёшь… пока их кто-нибудь не выцарапает.

- Ваас, я не хочу умирать! Мне страшно!

- Расскажи, что случилось. Я обещаю. Я помогу.

Руди не мог говорить нормально – плачь не позволял. Мальчишка давился, заикался, говорил обрывками предложений. И только спустя минут десять Монтенегро смог вникнуть в суть дела. Оказывается, противная Мерибель, которой надо выпустить кишки и скормить их собакам, решила провести некую процедуру над маленьким фокусником.

- Она убьёт меня, Ваас! Она сказала, - мальчишка перешёл на крик, не заметив, что к ним подошла доктор Ламберт, до этого тихо и скромно наблюдавшая за трогательной сценой. – Что процедура будет сразу после ужина. А если я буду мёртв, то уже не смогу помочь тебе сбежать отсюда.

- Нет, ну логично! – пират решительно улыбнулся, хлопнув фокусника по плечу. – Именно поэтому ты не умрёшь, Руди. Я не справлюсь без тебя. Мне нужен друг, который будет рядом. Слышишь, Ламберт, - обратился Ваас к блондинке, которую он никак не мог видеть, ведь она стояла за его спиной. Девушка приготовилась выслушать что-то обидное. Шуточку, например. И сильно удивилась, когда Монтенегро сказал совсем другое: - Без тебя я тоже не справлюсь. Спасибо, что ты есть и помогаешь мне…

- Вау, - только и смогла выговорить блондинка, когда поток добрых слов (а это в диковинку, ибо пират редко позволяет своим нежным чувствам излиться) иссяк. Ламберт невольно заулыбалась, а Ваас слегка смутился. – Это так мило. Я жду указаний, босс.

Как же Монтенегро соскучился по этому слову. Так зовут его ребята-пираты. Звали, по крайней мере. А сколько верности и любви в этом слове! Ваас даже немного загордился собой.

- Достань мне нож, незаметно отдай его в столовой. А потом мне нужно, чтобы ты подыграла мне. Передай Тони, чтобы он прикрывал мне спину. Руди, держись рядом со мной.

В столовой пациенты привычно галдели, уплетая за обе щеки безвкусный ужин. А почему нет? Ведь в их головах нет печальных мыслей. Они не знают ни о кладбище на Ежовом острове, ни о том, как пошинковали несчастного Бенедикта. Хоть Ваас и не верит в бога, но он надеется, что этот мужик уже на пути к лучшему миру.

Приход пирата никого не удивил. Санитары сегодня совсем расслабились, беззаботно болтая друг с другом. И как подарок судьбы – в столовой их мало. Вроде как сегодня вечером должна быть трансляция крайне интересного матча по футболу. Должно быть, ребята в голубой форме товарятся пивом и закуской.

Фразу «держись рядом со мной» Руди воспринял слишком уж буквально. Стоило Монтенегро шагнуть куда-то, как фокусник уже летел следом. Настал момент. Пират приказал, чтобы все подошли к его столу.

Ваас вскарабкался на стол и огляделся – вокруг слушатели, которые, если постараться, отдадут за него свои жизни. У пирата есть многолетний опыт посылания людей на смерть. А этих сумасшедших даже убивать не надо, а всего лишь настроить на нужную волну. Монтенегро делал это тысячу раз со своими бравыми ребятами. Это дар, преподнесённый ему кем-то весьма добрым и щедрым.

Охрана у дверей немного напряглась, никто не хотел снимать Вааса с трибуны. Воспользовавшись этим, он начал. Начал бойко, со страстью. Начал так, что все раскрыли рты. Он говорил и говорил, даже заинтригованная охрана не шевелилась. Пират – оратор. С самого рождения он ведёт людей за собой. Да, Ваас жесток, да, его боятся, да, он вспыльчивый. Но его уважают. Он настоящий лидер.

«Мы будем свободны!» - выкрикивал Монтенегро, отчего на лицах местных жителей появлялись улыбки. Но это было ложью. Вряд ли несчастным удастся выбраться. Они – массовка, третий план. «Я помогу вам!» - и это тоже было ложью. Но вот последний, самый сильный аргумент, окончательно стёр все сомнения. Ваас пообещал, что убьёт королеву. Пообещал, что сделает ей больно.

- Так, мужики, снимайте его! – крикнул один из санитаров товарищам.

- Снимают шлюх! – огрызнулся Ваас, покидая трибуну. – Итак, начинаем побег!

Толпа – целое море в одинаковых белых больничных рубахах – ринулась на четверых несчастных санитаров. Те закричали в голос и с невероятной быстротой скрылись за дверьми столовой. Весёлые умалишённые, подбодрённые командным духом, ринулись следом.

Руди посмотрел на мужчину, а тот подмигнул ему. Команда «будь рядом» всё ещё в силе. Но сейчас мальчонка будет лишним. Пусть останется здесь.

- Ваас, ты зашёл слишком далеко, - королева остановилась около стола. Абсолютно спокойная, как удав. Но всем известно, что змейка имеет свойство злиться.

- Слишком далеко я зашёл от родного острова, - пират почувствовал, как его пленница-блондинка задрожала. Мужчина приставил к её горлу нож. – Настал конец твоему правлению, Кровавая Мери. Без лишних движений. Или я убью её.

- Это кто ещё говорит о крови? – усмехнулась женщина. – Я недооценила тебя.

- Что, предложишь встать на твою сторону? Править лечебницей вместе?

- Нет. Поскольку ты не сможешь убить Ламберт. А она жутко всем мешает. Даже тебе. Она превратила тебя в тряпку. Ты слишком раздобрел. Покончишь с ней – иди. Я не стану мешать. Всё равно нам не хватит места в этом заведении. А так ты спасёшься, и мне ничего не сделают за смерть девчонки. Я отпущу тебя. Честное слово.

Секунды хватило, чтобы подумать. Монтенегро сжал рукоятку ножа и царапнул им девушку по горлу. Она упала, зажимая совсем неглубокую рану. Но этого хватило, чтобы королева замешкалась. Она не ожидала, что он это сделает.

Эта ошибка стоила ей жизни. Ваас сорвался с места и повалил Мерибель на пол. Она не успела вскрикнуть – сильные мужские руки сомкнулись на её шее. Она испуганно смотрела на пирата, пытаясь выбраться из тисков. Монтенегро оскалился, наблюдая за тем, как королева корчится под ним без воздуха. Ещё раз дёрнувшись, тело обмякло. Но Ваас не спешил убрать рук. Ведь злодеи в фильмах никогда так просто не умирают. Но Мерибель уже не дышала.

- А ты неплохо смотрелась в роли жертвы, Ламберт!

- Я действительно испугалась, - девушка крепилась, чтобы не заплакать. Шея почти перестала кровоточить. – Я думала… думала…

- Что я убью тебя? – улыбнулся пират, галантно помогая ей подняться. – Да как можно? Мы же друзья. Королева мертва, скоро прилетят мои ребята. Надо идти. Где там твой рыжий хер?

Тони вместе с братом сидел за карточным столом. Они учили маленького фокусника играть в карты. Правда, им пока не удавалось выдать чего-то толкового, ибо близнецы постоянно переругивались друг с другом. Тоби не нравилось, что брат его постоянно мямлит, а Тони не нравилось, что его брат орёт на Руди. А фокусник же восторженно глядел то на одного рыжего санитара, то на другого.

- Кто это сделал, любимая?! – один из них сорвался с места, подскакивая к Ламберт. Она глянула на Монтенегро и улыбнулась. – Ну?!

- Мерибель совсем распоясалась. Но она мертва, Тони. Теперь мы свободны. Теперь свободны все.

Они прижались друг к другу. Тони – такой большой и сильный, и блондинка – маленькая, аккуратненькая. Как красиво они смотрелись. Тоби закатил глаза, бормоча что-то про розовые сопли. Руди осторожно подошёл к пирату, а тот смерил его оценивающим взглядом – всё-таки мальчишка может пригодиться ему на острове.

- Ты правда убил её? То есть, она дохлая?

- Дохлее только… - Ваасу вспомнился Бенедикт. – Не знаю. Нет никого дохлее неё.

- А можно посмотреть? – странная просьба. Но Руди можно понять – он половину своей жизни страдал под гнётом этой женщины. Дождавшись осторожного кивка, мальчишка потопал к королевскому кабинету.

- Если честно, мне даже не верится… - молвил Монтенегро, умиротворённо глядя на обнимающуюся парочку. Те проигнорировали его изречение. – Мне не верится, что всему этому придёт конец. Я уже привык к этим белым стенам, к белым рубахам и дерьму вместо обеда. Тут всё так спокойно. Ночью, по крайней мере…

- Ваас, тебя ещё не забрали, а ты уже речь толкаешь, - покачал головой Тони, целуя подругу в макушку. – Когда прилетит артиллерия?

- Не знаю. Но до радиорубки я снова не пойду. Мне хватило. Кстати, куда запропастился Руди? Я же с ним улетаю. Чёрт! – Монтенегро вытаращил глаза и развернулся в сторону кабинета Мерибель. – Я так замотался, что совсем забыл про Макса… наверное, он захочет отомстить за любимую тётушку…

Добежав до кабинета, пират пинком распахнул дверь и приготовился обороняться. Но никто на него не напал. Тело королевы всё так же лежало на полу. Только вот на руке её теперь красовался шнурочек, с которым обычно игрался маленький фокусник.

Не зная как, но Монтенегро сразу понял, где надо искать Руди. Скорее всего Макс утащил фокусника на заброшенную фабрику. Как мило: где всё началось, там всё и закончится. Либо оттуда выйдет Максимилиан, либо Ваас со своим верным приятелем. Никого не предупредив (хотя, кого предупреждать, все, кроме близнецов и блондинки, заняты ловлей веселящихся умалишённых), пират направился к фабрике.

Ночь уже окутала лес. Стало прохладно. Веяло каким-то могильным морозцем. Да, сегодня обязательно кто-то умрёт, но вот кто? Это загадка. Сейчас пират надеялся, что главные герои чудом выживают не только в фильмах, но ещё и в жизни. Сухие ветки хрустели под ногами. Стоило дунуть ветру, как жёлтые листья плавно опускались на мужскую голову, заставляя её обладателя вздрагивать. Всё-таки не любит он всякие загадки. За распутыванием клубка событий интересно наблюдать, сидя в кресле. Интересно, конечно же, когда дрожишь посреди леса, топая на верную смерть, но слишком уж рискованно.

Как бы это и не было странно, но на фабрике горел свет. Конвейеры, неодобрительно урча, ползли бесконечными полосатыми змеями. Кипела жизнь. Ваас дёрнулся, когда в дверном проёме, ведущем в раздевалку, что-то промелькнуло. Да, ничему не учат ужастики! Монтенегро немного подумал, потерзался сомнениями и всё-таки пошёл. Он осторожно перешагнул порог и забрался в раздевалку. Вроде никого. Только всё те же шкафчики, измазанные непонятно чем.

Макс набросился со спины. Ваас не устоял перед таким обаятельным персонажем и рухнул на живот. Противник, усмехаясь, поднялся на ноги и отошёл. Этим он показал, что даёт пирату второй шанс. А что ему дрожать? Он убил за всю жизнь столько людей, что сбился со счёта. Но он не знает, сколько пленных порезал Ваас.

- Эй, безумный Макс, ты похитил моего друга. Пора платить за его несчастную шкурку!

- Я не буду обижать мальчишку. Мне он нравится. Убив тебя, я уведу его обратно в лечебницу, к…

- К любимой тётушке? – хохотнул пират, встав. – Так я же придушил её, как последнюю суку.

Противник нахмурился, губы его дрогнули. Он хотел улыбнуться, но не смог. Даже такое чудовище можно задеть за живое. А ведь раньше Монтенегро тоже был таким! Он не знал, что его можно задеть. Разве что обидеть его сестрицу Цитру, да никто не рискнёт – она распотрошит любого в радиусе пяти километров. За кого пирату было переживать? А сейчас друзей целая лечебница.

- Ты умрёшь. Я отомщу за тётю Мерибель.

- Умрёшь ты, поскольку я отомщу за Бенедикта!

Ваас кинулся на Макса, вцепился в его длинные волосы руками и притянул голову к полу, за что получил по лицу. Мощный, как бычок, противник дал пирату в живот и скинул с себя его загорелое тело. Заморская зверушка поморщилась – это не обычный бой на кулаках.

Макс отскочил в сторону, когда рука пирата потянулась к его ноге. Сверкнуло что-то острое. Противник вынул нож. Монтенегро поднялся на ноги и перевёл дух, он слишком давно не разминался по-настоящему. Максимилиан метнулся вперёд и хлестанул ножом по ящикам, когда Ваас пригнулся. Пнув противника в причинное место, Монтенегро попытался выхватить нож, но вскрикнул, когда лезвие дважды проткнуло ему бок. Пират упал. Макс хотел уже было перерезать убийце тётушки горло, как сзади, словно бешеный пёс, налетел Руди.

Мальчонка, издав боевой клич, стукнул Максимилиана по черепу старым железным чайником. Зажав кровоточащую рану, пират увернулся от нового удара. Прекрасно, маленький фокусник пришёл на помощь. Теперь они точно добьют этого урода!

Но добить его оказалось немного сложнее, чем думал Ваас. Максимилиан дал Руди по носу, отчего тот стал корчится на полу, а пирату дал ножом в бок ещё раз. Монтенегро в этот раз промолчал, согнувшись. Капельки пота беззвучно стекали по лицу и падали на пол. Настал решающий миг. Противник замахнулся, чтобы ударить в последний раз. В последний момент Ваас перехватил руку с оружием, пересилил себя, и воткнул лезвие Максу в глаз. Тот захрипел, задохнувшись в собственном крике. Кровь брызнула из раны вперемешку с белым соком. Рука, держащая нож, скользнула вниз. Воспользовавшись этим, пират схватил оружие и несколько раз вонзил его прямо в горло.

Он бил и бил, делая новые раны. Уже перешёл на грудь. Он кромсал тело Макса с такой ненавистью, что лежащий на полу Руди зажмурился. Ваас помнил Бена. Помнил, как тот пытался выжить. Пытался, но не смог. Да пусть издохнет всё семейство этой Мерибель! Пусть сдохнут они все!

- Ваас! – фокусник дёрнул его за руку. Окровавленное и изрезанное на лоскутки тело рухнуло вниз. Пират вздохнул и вытер с лица капли чужой крови. – Он уже мёртв. Мы победили.

- Победили?.. – Монтенегро поглядел на собственные труды и на окровавленные руки. Боль в боку притихла, как будто испугавшись пирата. – Да, ты прав. Мы победили. Пойдём домой, приятель. Нас там уже ждут.



Около лечебницы, прямо в парке, который так усердно мели умалишённые, красовались четыре вертолёта. Вокруг толпа безумцев в белых одеждах и пираты. Да, те самые пираты, которых так любит Ваас! Они крепкие, красивые, загорелые. Они в красных майках, с тяжёлыми винтовками. Хохотнув, Монтенегро растолкал толпу восхищённых зевак, никогда не видевших крутых парней, и бросился ребятам на шеи. Те даже вздрогнули от неожиданности.

- Босс! Ваас! Дружище! Босс! Босс! Ваас! – слышалось со всех сторон. Кто-то даже не успевал восхититься, как его сжимал в объятиях предводитель пиратов. Никогда ещё Ваас не был рад своим опасным ребятам.

В бело-серой толпе выделялась фигура в дорогом чёрном костюме, клетчатых брюках, обтягивающих стройные ноги, в кремовой рубашке. Хойт – собственной персоной. Как всегда неотразимый. Он улыбался, беседуя о чём-то с Ламберт. Блондинка тоже улыбалась. Улыбались все.

- Босс, - только и смог выдавить Ваас, встав перед Хойтом. Тот покачал головой.

- Как же ты умудряешься напарываться на такое дерьмо? – хохотнул Уолкер, хлопнув своего любимца по плечу. – Ты, чёртов дикарь, как мне тебя не хватало!

И Хойт, вопреки своим устоям, а именно – никаких близких контактов с подчинёнными, сжал огромного любимца в объятиях. «Сволочь ты, - шептал он. – Ненавижу тебя. Пропал на целый месяц! Я думал, тебя крокодилам скормили!» Вот она, настоящая мужская дружба.

- Как погода на Руке? – шёпотом поинтересовался Ваас, когда его выпустили на волю.

- Псы дохнут от жары, - сказал кто-то из пиратов.

- Чудесно…

Монтенегро закрыл глаза. Он как будто бы почувствовал на лице, на голых руках, палящее солнце. Как будто под его ногами не холодный грунт, а горячий песок. Он не в белой одежде, а в любимой красной майке, изодранной в клочья. Он на острове Рук. Он дома. Вокруг шелестят пальмы. Где-то далеко свистят пули. Он понял, что такое безумие. Безумие – остаться без дома и без семьи. Это страшно. Но сейчас всё изменится.

- Хойт, познакомься, это Руди, - мужчина выхватил из толпы маленького фокусника, а тот смущённо заулыбался, не смея глядеть на наркобарона. – Самый зверский и мужественный из всех фокусников, что ты когда-либо видел.

- Признаться, я видел за всю жизнь только одного фокусника. И того убил, - хмыкнул Уолкер. – Я рад, что в наших рядах пополнение. Тебе минута, Ваас. И мы улетаем домой.

А как чудесно это слово! Такого поворота событий не ожидал даже сам Монтенегро. Он не ожидал, что босс согласится так сразу взять пацанёнка на Рук.

- Ты правда хочешь лететь с нами, приятель? – Ваас поглядел в глаза мальчонки, а тот заулыбался. Это было ответом. Пираты стали погружаться в вертолёты. Руди пристроили рядом с пилотом.

- Мне будет не хватать тебя… - Ламберт заплакала, когда прижалась к груди заморской зверушки. Ваас засмеялся, поглаживая её по шелковистым волосам. – Скоро ты будешь дома…

- Дома, ты права! – Монтенегро сжал девушку в объятиях до хруста костей. – Знаешь, ты самая лучшая блондинка на свете. Я буду скучать, Ламберт. Эй, рыжий хер! Поди-ка сюда.

- Признаться, я до последнего не верил в твои бредни, - поддержал беседу Тони, пожимая пирату руку.

- Передавай братцу привет и скажи, что он продажная крыса и мне не нравится. Кстати, приезжайте с Ламберт к нам на медовый месяц. Мы даже цветочками всё украсим.

- Учти, что предложение принято! – хмыкнула блондинка. А как она прекрасна! Эти двое неплохо будут смотреться среди пальм.

Удары лопастей о воздух убаюкивали. Вся орда вертолётов уже поднялась в воздух и теперь неслась над высокими елями. У Хойта было много вопросов, но он не решался заговорить, ведь его любимец так устал! Руди восхищённо глядел в окно, ведь такие полёты для него в диковинку. Ему даже разрешили нажать на пару кнопок. Сам Монтенегро не смотрел никуда. Он прижался лбом к холодному стеклу и закрыл глаза. Он думал о том, что скоро окажется дома. Он думал о том, что подарить своему новому другу, когда они прилетят на Рук. Он думал о том, что сестрица всё-таки за него переживала. Он думал о том, что так и не узнал, как зовут ту милую блондинку, которой обязан всем…