Поздно вечером идет женщина домой через парк. Вдруг слышит:
- Стоять! Она остановилась.
- Лежать!
- Легла.
- Ползи!
Поползла. Вдруг над ухом участливо:
- Женщина, Вам плохо? Я тут с собакой занимаюсь, смотрю вы ползете...
* * *
В прибалтийской деревне русский мужик зовет собаку:
- Шарик! Ша-арик!
"тишина..."
- Ша-а-ари-ик!
"тишина..."
- У-у, националистическая скотина... Шарикас, Шарикас!
- Гавс! Гавс!
Утром пришли на базар за белорусской сгущёнкой. Базарчик у нас плёвый, продавцы на металлические каркасы натягивают плёнку, вот и весь Версаль. А ночью снег выпал и каждый чистит лопатой свой бутик.
Юля, Юля,-надрывается мужской голос,-иди домой.
Юля, Юля, а вот я тебя сейчас лопатой.
У мужа глаза на лоб полезли, говорит:
-Как же это-женщину лопатой?
Из рядов выбегает мужчина, и правда, с деревянной лопатой,машет ею и сердится:
-Да сколько тебе говорить, иди домой?
Из глубины базара хохот:
-Так тебя Тимошенко и послушалась.
Мы стоим, как два пенька, ничего не понимаем. Юлей оказалась здоровенная белая собака с чёрными ушами, она заигрывала с крошечным щенком в попонке и ей было не до хозяина
В Словакии, в отеле, я поставила лыжи в шкафчик и и побежала по лестнице на второй этаж. От рецепшина донёсся сердитый голос:
-Ирка, Ирка, подь, подь!
Ломая голову, откуда известно, что меня в детстве бабули звали Ирочка, от них и муж научился,я спустилась вниз и подошла к хозяину отеля. У его ног крутился абрикосовый кокер, вот он и был Ирка. С кокером мы ходили по утрам в ресторан в соседний отель, а мой муж валял дурака, зовя Ирку и мы с кокером наперегонки неслись к столу, за которым сидел муж.