Перед нами лежала девушка. Стало быть, прежде она была самой красивой девушкой школы - лет ей было не больше шестнадцати, длинные золотистые локоны красиво обрамляли личико, искаженное предсмертной гримасой.
- Твою мать.. - только и смог вымолвить Пит, выглянувший из комнаты. - Как давно эти твари стали залезать в дома?
- Я не знаю, Пит, честно. Раньше они редко нападали на дома, да еще и в населенном пункте.
На кухне послышался звук опорожняющегося желудка - немудрено, не всякий раз поприсутствуешь на обратной трансформации чудища, только что намеревавшегося аппетитно тобой поужинать.
- Послушай, Крис, может быть, тебе стоит остаться у моих родителей? Они присмотрят за тобой. Там, куда мы собрались, будут целые полчища Порождений, и еще не одну трансформацию мы увидим. - прокричала я.
- Нет, я поеду. - бледный до синевы Крис вышел с кухни, попутно вытирая пот со лба, - Просто я не ожидал нападения, оружие я оставил в машине, не думал, что в доме может быть небезопасно.
- Ладно, сходи умойся и давайте вытащим эту тварь из дома, пока гнить не начала! - Пит ободряюще хлопнул Криса по плечу.
Пока парни занимались выносом тела из дома, я нашла несколько фонарей и батареек к ним. Что ж, этого вряд ли хватит, но такой запас лучше, чем ничего.
Родителям я предпочла не распространяться о истинной цели своего визита, отделавшись простым: "Мам, пап, я соскучилась!"
Правда, мне никто не поверил.
***
В путь мы выдвинулись с рассветом. Солнце еще не успело толком встать - а мы уже вовсю поднимали пыль на дороге. Здесь, стало быть, должно быть красочное описание пейзажа, но мир не сильно-то уж красив после апокалипсиса. Серая от пыли дорога, по краям - коричневые валы, настолько высокие, что из окна машины не видно их края. А если валы кончались, начиналась рыжая, выжженная мертвая земля - нагая, словно Венера на известной картине. На такой земле ничего не росло - сколько я себя помню, она всегда была такой - разве что, в глубоком детстве я видела как кое-где на ней росли чахлые деревца, согнувшиеся крюком.
Пронаблюдав несколько часов столь захватывающий пейзаж, мы наконец выбрались на прямую дорогу к городу - впереди в клубах пыли виднелись высокие здания. В пригороде же располагалась Гора Раскаяния. Нет, столь пафосное название ей дала я - и исключительно для самой себя. Здесь коричневые валы сменялись горой, уходящей вверх - недостаточно высокой, чтобы быть Горой в общем понимании, но мне хватало и этого. И на самом верху этой Горы Раскаяния был выложен крест, символ одной из старых, доапокалиптических религий, и слова "Спаси и сохрани". Слова и крест были достаточного размера, чтобы прочесть их с дороги, ведущей к городу и выложены были, судя по всему, белым камнем - на фоне рыжей земли были вполне себе читабельны.
Все это было сделано уже после того, как заражение приняло массовый характер и получило статус пандемии, и этот факт казался мне чем-то кармическим и забавным.
Когда человек впадает в отчаяние, он готов поверить в какого угодно бога и совершить какой угодно бредовый поступок - пусть даже и выложить огромные буквы с мольбой на вершине горы в пригороде, будто этот поступок что-то исправит.
Впрочем, этот символ веры ничего не изменил - и именно поэтому парни сейчас проезжают Гору Раскаяния, даже не повернув головы.
***
Город же представлял собой заброшенный мегаполис - на Въезде, у дороги, стояли патрульные. За шлагбаумом, который, откровенно говоря, установили скорее в дань старым традициям, нежели для реального контроля посещений, расстилалась Площадь Рынка. Рынок был местом особенным - единственное место, куда пускали гражданских, съезжавшихся туда каждое утро открывать свою лавочку.
Кое-кто из зажиточных даже смог выкупить у Начальника старые здания и обустроить в нем небольшие магазинчики, однако большинство торговало за наспех сделанными деревянными прилавками.
За Площадью Рынка виднелось здание Поста, а за ним уже начинался Проклятый Город - туда пропускали лишь по разрешению Мэров или по спец.заданию по экстренному сбору лекарств.
Когда-то Проклятый входил в списки самых красивых городов планеты, однако сейчас перед глазами путников могли предстать лишь остатки былой роскоши - высотки с выбитыми стеклами и выломанными дверями соседствовали с небольшими двухэтажными жилыми домиками. Кое-где даже остались решетки на окнах и части железных заборов, коими ограждался небольшой палисадник возле домов, впрочем, в большинстве домов все железное было вырвано с корнем, стекла разбиты, двери выломаны.
Что уж говорить о внутреннем былом убранстве? Все вещи, за которые можно было получить хоть банку просроченной тушенки, были украдены.
Правда, сохранилась одна забавная деталь - во многих окнах, едва прикрываемых почти истлевшими шторами, стояли искусственные цветы в вазочках. Покрытые слоем пыли, пятнами грязи, местами сломанными, стояли эти цветы в городе-призраке, словно напоминание. Напоминание о том, в какой спешке люди бежали оттуда - побросав все вещи, взяв лишь одежду и документы; напоминание о том, насколько бесполезны эти игрушки, призванные украшать дом и дарить уют; напоминание о днях, когда эти вазочки приобретались в магазинах и дарили лишь радость обладателям.
Так и стоял этот Город, смотрел на гостей глазницами пустых оконных рам со зрачками-вазочками, кашлял эхом затхлых подъездов и ждал, ждал своего исцеления.
***
На въезде в Город нас остановили охранники - Город днем патрулировался, отдельных опоздавших к рассвету Порождений убивали. Проверив у нас документы, посмотрев справку-разрешение от Мэра, нас нехотя пропустили. В их понимании мы не более чем очередные сорвиголовы, охотники за сокровищами. Правда, сокровищами в их представлении были медикаменты, патроны, оружие, еда в консервах - все, что можно дорого толкнуть на черном рынке. Нас, само собой, волновало совсем другое.
На въезде в город жизнь еще не вымерла - сразу после поста охраны, стоило пройти пару метров, расположился рынок - здесь охранники после утренних рейдов на Порождения могли продать свои трофеи и приобрести патроны, провизию, лекарства. Рынок сворачивался за пару часов до заката - торговцы спешили домой, подальше от проклятого Города, к своим семьям. Ночевать здесь было очень небезопасно, да и спальных мест явно не хватало - ночевал только дежурный охранник в бункере под землей. Бункеров было несколько по городу, ключи и карта всегда хранились на Посту. Их строили еще в старые времена, с целью спрятать людей от вражеской военной агрессии. Рассчитаны они были, конечно, на бОльшее количество людей, однако, время внесло свои коррективы - часть помещений просто рухнула, и теперь в большинстве Бункеров могли уместиться пара-тройка человек.
Увидев незнакомую компанию, торговцы загалдели, наперебой предлагая свой товар. Рынок сразу наполнился шумом, движением - если закрыть глаза, то почти и не отличить от того, что было раньше. Разве что тошнотворный запах Порождений, въевшийся в Город, не исчезал с закрытием глаз.
Впрочем, заметив, что мы держим путь к Посту охраны, торгаши сердито умолкли - к Посту шли все незнакомцы с заданиями от верхушек. Таких здесь никто не любил - товар, который они найдут в городе, они увезут с собой, рынку меньше достанется. Да и ребятам, что патрулируют город, платили существенно меньше, чем за один контракт "сверху" - а риск был еще больший. Все это не способствовало хорошим отношениям с местными.
Пост располагался сразу за площадью с рынком, это было большое старое здание с обветшалыми колоннами и панорамными окнами. Бывшее здание городского суда - в его коридорах еще слышны были приговоры и стук судейского молотка. Большинство комнат, само собой, не использовалось - разбазаривать лишние ресурсы никто бы не стал. Сам Пост находился в небольшом кабинетике, справа от входа; часть кабинета была завешена картами города, на которых красными пятнами были отмечены Убежища Порождений. Другая часть напоминала свалку оружия - все, что смогли найти в Городе патрульные и что относительно работало; все приволокли сюда, составив в одну большую кучу.
Посередине кабинета стоял небольшой стол, заваленный бумагами - отчетами о сегодняшнем патруле и рапортами на отставку. Половина рапортов была заботливо залита чем-то черным, другая половина - просто измята и частично изорвана.
Что ж, хороший способ игнорировать рапорты!
По местному закону Начальник не мог оставить каждый без ответа, он обязан в течении 3-ех дней ответить на каждый из них в письменной форме, составив отчет. Вот только если рапорт испорчен и не читабелен - его нужно переписать, снова ожидая 3 дня. И так до бесконечности - желающих поступить на службу патрульным не было, а увольнение каждого сотрудника вполне грозило Начальнику нагоняем "сверху" да еще и перспективой выходить в патруль самому.
За столом восседал сам хитрый герой - Начальник собственной персоной. Одетый в старую форму, заляпанную кофе (стало быть, заляпал еще до пандемии, и до сих пор не удосужился отстирать, надо же!), он напоминал полицейских из фильмов прошлого века.
- Так-так-так, очередной отряд смертничков от Мэра пожаловал! Чем могу быть полезен? - тишину разрушил хриплый, прокуренный голос Начальника, чье крупное одуловатое лицо расплылось в ехидной улыбочке, став еще омерзительней.