(Из партийной характеристики члена РФПЛ с 2002 года, младшего помощника запасного защитника, Алексея Перецузкого: "Истинный армеец. Характер - осторожный, нерешительный. С товарищами по команде любит выпить и закусить, после чего становится смелым и решительным. Имеет высокое давление и слабый мочевой пузырь. Отличный спортсмен – чемпион столицы по шахматам среди борцов-вольников. Беспощаден к врагам конной армии. В связях, порочащих его, погряз по самую безнравственность, за что пользуется в команде заслуженным авторитетом. Неоднократно награждался овсяным печеньем и бесплатными билетами на ипподром).
Второй тайм знаменательной битвы сборной Фатерлянда с властителями Черных гор плавно подходил к концу. Пробегая мимо Чубы, Лёха Перецузкий простонал:
- Я так больше не могу… Щаз лопну!
- Потерпи, Перец… Немного уже осталось, - подбодрил его штурмфорвард, а сам подумал – «Ну и зассанец! Кто ж его заставлял жрать в перерыве астраханские арбузы?»
Протяжный финальный свисток арбитра оповестил мир о небывалом успехе сборной. Спортивный комментатор Уся Ваткин взахлеб начал петь дифирамбы могучей и непобедимой команде.
– Мы поставили на колени пол-Европы! – кричал он, поправляя спадающую на левый глаз челочку, - Под нашим сокрушительным натиском пали Швеция и Черногория, Молдова и Лихтенштейн!, - перешел на рык Уся, разглаживая пальцами свои усики-щеточки, - Теперь наша цель – Франция! Мы покажем этим заносчивым французикам, что такое безжалостная месть представителей высшей расы! Мы превратим их «Мистрали» в плавучие бордели, а Эйфелеву башню выбросим в Ла-Манш!
Вскинув двойную спартаковскую зигу, Ваткин вдруг начал биться в конвульсиях, внезапно перешел с русского на немецкий, и пока его отрывали от микрофона, успел невнятно выкрикнуть несколько слов, среди которых можно было разобрать только «газенваген» и «нихт капитулирен».
На телевизионной картинке его тут же сменил мастеровитый кинорежиссер-мазохист газпромовского рейха Никита Михеншталь, который торжественно сообщил, что по такому случаю он в очередной раз вытряс из партийной кассы миллиард и будет снимать свой новый фильм «Триумф боли», воспевающий славные победы сборной Фатерлянда.
Страна ликовала и пела, но Лёха этого не слышал. Пятиминутное журчание бывшего арбуза над голубым писсуаром для него было гораздо приятнее любых поздравительных оваций.
В раздевалку команды победителей ворвался торжествующий канцлер РФС Мудко.
- Всем «Жигулевского» за мой счет! – сделал он щедрый жест и принялся обнимать аппетитных, молоденьких девушек из группы поддержки, - Сегодня никаких студенческих общаг! – объявил он красавицам, - Все едут со мной в сауну, на лекцию о перспективах развития отечественного футбола!
- Ну, вот и все, ребятки! Пора учить арабский – во Францию едем! – радостно подвел итог отборочных битв сияющий тренер Леонид Злюцкий – Разрешаю всем сегодня немножко расслабиться и отметить нашу победу! Но прошу без фанатизма!
- Как же, без фанатизма… - подмигнул Чуба счастливому Лёхе, - Сегодня просто грех не оторваться по-полной! - продолжал он подначивать наивного защитника.
- Начнем, пожалуй, с шампанского, - произнес Чуба и налил Перецузкому первый бокал…
Злые черти таскали Лёху по всем злачным местам Москвы, заставляя помечать выпитым каждую парковочную площадку. Развратный кабак на Новом Арбате окончательно подорвал его душевное и физическое равновесие. Последнее, что он помнил, было лицо Ольги Пузовой из лошадиного шоу ТНТ. Заговорщицки тыкая языком в щеку, она обещала Перцу познакомить его со своей разбитной, безотказной подружкой.
Леху разбудил громкий лошадиный сап и терпкий запах конского пота.
- Неужели я уснул в раздевалке ЦСКА? - с недоумением подумал он. Повернувшись на бок, Перец с удивлением и ужасом обнаружил, что рядом с ним, подергивая наманикюренным копытом, с блаженной улыбкой на потасканной кобылячьей морде, спит известная дерзкая бикса, ведущая «Гомо-2» Синяя Тощак.
- Не может быть… Этот кошмар мне только снится…- предположил Лёха, и чтобы развеять сомнения направился к оконному просвету. Раздвинув шторы, он остолбенел - где-то далеко внизу, у скального подножия Москва-сити, в предутреннем тумане неспешно копошились Бентли и Ламборджини, а смерды из прислуги поспешали к подъездам своих хозяев, чтобы порадовать их бодрящей чашечкой кофе. Новое утро с трудом выцарапывалось из-под тяжелых нагромождений столичных окраин, выхватывая первыми лучами позор прошедшей ночи.