Как только железный занавес рухнул, к нам в Париж приехал наш родственник. Легально, но противозаконно, так как работал на секретном военном предприятии. А потому обязан был, кровь из носа, бдить и с врагами, тем более с врагами народа, не якшаться. Однако ж родственник, Париж... И пошли мы на другой день смотреть Париж, запрещенный для высконравственного советского постсоветского человека.
Понятно, что самое запрещенное для советского человека, выросшего в стране, в которой секса не было аж 70 лет, является он самый, родимый. Ну и пошли мы на бульвар де Клиши со знаменытым «Мулен Руж», изобилующий готовыми к услугам некрасивыми дамами, скабрезными заведениями ну и роскошными витринами магазинов с сексуальными средствами производства. Вот у этих-то последних мы так раздухарились, что не заметили, как стали объектом... киносъемки...
А где-то через год наши знакомые нам сообщают, что они ходили на один эротический фильм и там большой эпизод был посвящен тому, как мы укатываемся со смеху от созерцания приспособлений, увеличивающих производительность сексульного труда. Мы люди не тщеславные, и нас это никак не возбудило, а возбудило другое: наш секретный родственник! Ибо в данном случае преступление – пересечение границы! – подтвеждено самым докумнтальным образом. А этого достаточно!..
С того времени прошла четверть века, и я смело предаю факт преступления гласности. Ку-ку, товарищи чекисты! Машем вашим с кисточкой!..