21 век раньше называли веком научно-технического прогресса, говорили о высоких моральных принципах, считая, что человек человеку – брат, и что наше поколение много лучше и гуманнее предыдущих. Но на поверку оказалось - мы мало чем отличались от бабуинов и питекантропов. Постоянно наблюдая с экранов и в жизни безнаказанность сильных мира сего, совершающих преступления, более того, видя, что они продолжают процветать, мы теряли веру в возмездие, уповая лишь на то, что если не суд людской, то хотя бы высшие силы покарают преступников. Впрочем, веру в Высшие силы мы тоже потеряли. И как не потерять её, когда тех же самых преступников можно было увидеть в церквях, получающих индульгенцию и одаривающих служителей, при этом продолжающих безбоязненно вести тот же образ жизни. Уверовав в свою безнаказанность, "избранные" становились холодными, чёрствыми, презирающими людскую серую массу.
Но, ничего не уходит в никуда, просто, возможно, мы видим лишь верхушку айсберга, и не знаем того, что там ниже на самом деле… И в наш век скоростей возмездие за преступление или «ответка», как привыкли сейчас называть, может сработать ой как быстро и бумерангом ударить по голове….
Ирина Анатольевна работала врачом-реаниматологом в травматологии. Счастья в личной жизни с мужем не случилось-развелась, но она и не страдала- мужчины в её жизни были, благо внешностью она обладала привлекательной, и бюджет позволял следить за собой –одеваться,посещать косметологов и пр… Так как ей не повезло с первым мужем, которого Ирина очень любила по молодости, теперь она не спешила связывать свою судьбу с кем-то ещё… Да и предложений стоящих, по сути не было.
Зато был в её жизни главный смысл – сын Алексей. Вот ему отдавала Ирина всё своё
тепло. Мужчины приходящее, а любовь к сыну вечна- так думала Ирина и вполне была довольна своей сложившейся жизнью.
Дежурство проходило как всегда, хоть нагрузка в субботний день была неимоверная – скорые подъезжали одна за одной...И пациенты были все тяжелыми. Реаниматолог требовался практически каждому. Скорая пёрла кучу народу и с аварий, и драчунов… Кого только не было в этой когорте страждущих.
Первыми обслуживали тех, кто от власть имущих, от зав.- зам. и проч, затем оказывали помощь тем, кто со стороны, но у кого были родственники с деньгами, а те, у кого ничего не было- ни связей ни бабла могли ждать своей очереди вечно. Ну так что ж? Так издавна заведено было! И уж точно не ей – ведь на зарплату врача можно разве что за коммуналку в квартире рассчитаться. А клятва Гиппократа? Так она была забыта давно и… пусть сам Гиппократ её и выполнял бы.
В 4 ночи обычно всё заканчивалось и бригада, прихлебнув чайку и посчитав доходы, укладывалась спать…Но не тут –то было… Все пили чай в ординаторской, когда из приёмника позвонили:
-Тут с аварии летуна-мотоциклиста привезли, он никакой,но ни документов НИЧЕГО при себе нет и родственников тоже не видно.
-Значит подождёт…-сонно проронила Ирина…и опять задремала.
Резкий звонок заставил засунувшую женщину вздрогнуть, бешено заколотилось сердце…
-Только тахикардии мне не хватало, - подумала она и подняла чёртову трубку –Да?
- Ирина Анатольевна, звонил главный!- волновалась медсестра, - Он не может Вам на
мобилу дозвониться. Там у тёщи мэра нога после педикюра распухла. Требуют травматолога на дом...А тот, что с аварии, всё… Заключение с Вас.
-Будь они все неладны…- пробурчала Ирина и проверила свой мобильный- он почему-то отключился… Было 8 не принятых звонков, 3 от главного остальные от сына и с неизвестного номера. Собираясь к родственнице мэра, Ира набрала номер сына, но тот не ответил.
-Спит, наверное, - подумала она.
Затем она перезвонила главному и заверила, что с тёщей градоначальника всё будет «ок» и она уже выезжает.
По коридору в сторону морга катили накрытую каталку. Профессиональное любопытство заставило Ирину Анатольевну сбавить шаг и на ходу приподнять простынь закрывающую голову.
Ударило по вискам, будто два молотка стучали одновременно. Сердце рвалось из груди, не оставляя шансов. Приподняв простынь, она открыла вход в холодный мир одиночества, сумеречной тенью накрывающий её теперь уже призрачное счастье. Ирина Анатольевна падала вниз по лестнице своей жизни, ломая ей же подпиленные ступени добра. Сверху торжествовало людское безразличие - на каталке лежал её сын Алексей.