- После шестого урока комсомольское собрание, - голос комсорга Жанны Гликман был непреклонен, - касается всех.
- А кто не комсомолец? - робкие голоса тонули в недовольном гуле класса.
- Всех, значит всех, будем разбирать поведение одного из наших товарищей, - добавила интриги она же.
Что-что, а убеждать Жанна умела. Большие черные глаза и выразительный голос заставляли собеседника слушать ее речи, перемешанные с лозунгами, не отрываясь. За пламенное выступление на общешкольном митинге в поддержку американской правозащитницы Гликман получила прозвище "наша Анжела Девис", казалось, ей это даже нравится. Подруг в классе у комсорга не было, многие девочки ее побаивались. Жанна могла запросто донести на одноклассницу за маникюр,например, или серьги. А однажды устроила разборки из-за крестика, который увидела на ком-то в раздевалке.
После уроков все собрались в кабинете химии.
- Широков Андрей, выходи, - без всяких предисловий начала комсорг, - рассказывай, как ты отличился в воскресенье.
Вышедший к доске щуплый долговязый парень явно тяготился таким вниманием. Он пришел в этот класс два месяца назад, показал себя спокойным и неконфликтным, учился хорошо, поэтому многие удивились такому повороту.
- Попал в милицию, - тихо сказал он.
- Пьяным, - добавила Жанна, - если уж начал, давай договаривай, чего стесняться.
- Да, выпили с другом и попали в милицию.
Класс заинтересованно зашевелился, собрание обещало быть интересным.
- И что же за повод? - продолжала нажимать Жанна, - говори, у меня тут все написано, но мы хотим от тебя услышать, - она постучала по бумеге перед собой.
- День ангела отмечали, - нехотя добавил Андрей.
Класс загудел, раздались смешки. Большинство даже не понимало, о чем речь.
Гликман удовлетворенно кивнула. - Кто хочет высказаться? - обратилась она уже к классу.
Желающих не нашлось, и пришлось продолжать самой. После небольшой речи о моральном облике советского школьника, целях и задачах, которые ставит общество перед каждым его членом, возник вопрос о распорядке дня провинившегося.
- Расскажи нам, Широков, как ты провел день, который закончился так печально, только правду, мы ждем.
Андрей поднял голову, видно было, что слова о правде придали ему уверенности.
- С утра выучил уроки, потом обед, почитал книгу, зашел друг, мы пообщались, затем пошли в... храм, - было видно, что последнее слово далось ему с трудом.
Класс замер.
Глаза Жанны округлилсь, в бумаге из милиции ничего подобного не было, и она просто растерялась.
- Куда? - переспросила она, - в смысле, в церковь?
- Ну да, в церковь.
- И что вы там делали? - слова вылетели по-инерции.
- Молились, на вечерней службе.
- Хочешь сказать, что ты, комсомолец, ходишь молиться в церковь?
- Да.
Повисла пауза. Жанна перевела взгляд с Широкова на Раису Анатольевну, которая проверяла контрольные на задней парте и до этого момента оставалась безучастной к происходящему. Теперь ситуация требовала ее вмешательства, опыт подсказывал, что комсорг столкнулась с этой темой слишком неожиданно, и "вывозить" придется ей.
- Не уходи от главного, - голос учительницы звучал, как будто последних фраз ученика просто не было, - где напились-то?
- Уже дома, вечером. Выпили с другом по стакану вина, я пошел его провожать, и на остановке нас задержали дружинники, - видно было, что эти слова даются Широкову легче предыдущих.
- Ну, что, предлагайте наказание, - заключила учительница, словно передавая бразды правления комсоргу.
- За... что?- голос Жанны выражал непонимание и растерянность.
- За пьянку, комсомольца и вашего товарища, предлагаю выговор, - добавила Раиса.
- Но как же? - в этот момент уверенную Жанну Гликман, отличницу и активистку было не узнать, - а за-а...,постойте, что, все согласны?
Все были согласны, даже улыбающийся Андрей поднял руку.
Через несколько дней пошли слухи, что Жанна пыталась поднять этот вопрос на совете школы, но и там не нашла понимания. Возможно, учителя побоялись "засветиться" перед ГорОНО, может быть другая какая причина была, непонятно.
P.S. С тех пор прошло более тридцати лет. Андрей Широков женился, воспитывает детей, в настоящее время служит священником в одном из храмов нашего города. Жанна Гликман замужем никогда не была, живет вдвоем с сыном, пишет стихи и прозу, больше для себя. На днях прочел на ее странице трогательный рассказ о первом в ее жизни причастии, которое она приняла недавно. Перед ним она исповедалась батюшке Андрею, тому самому своему однокласснику. Поняла это только по голосу, когда услышала над своей головой: "Господь и Бог наш, Иисус Христос, благодатию и щедротами Своего человеколюбия да простит ти чадо..."
Бывают же такие совпадения.)