Письмо пришло на старый мой адрес. В наше время, когда всё компьютеризовано и телефонизировано, странно получать почтовые конверты с указанием твоего адреса и адреса отправителя, хотя в этом есть какая-то неуловимая связь. Я прочитал обратный адрес и в моей памяти возникли картинки моего далекого прошлого, школьная скамья и моя соседка по парте Валя Лученок. По телу разлилось сладкая истома, в голову ударила кровь, как и тогда на уроке геометрии, когда моя рука нечаянно коснулась её коленок. Я отдернул руку, словно её обожгло пламенем, боялся посмотреть на соседку, что бы не увидеть осуждения в её глазах, возмущения словесного. Однако ничего подобного не произошло - она вела себя так, словно ничего и не произошло. Наоборот, совсем спокойно меня она спросила, как доказать теорему Пифагора. Я воспринял это, как прощение моего греха и за это вдохновенно стал объяснять ей теорему Пифагора, при этом совсем близко приближая свое лицо к её лицу, улавливая её нежный аромат и ровное дыхание. Во мне подымалось какое-то новое неизвестное прекрасное чувство, от чего я находился в приподнятом настроении.
Следующий урок был урок немецкого языка. Нам задали перевести текст с немецкого на русский со словарем. Мы работали быстро с вдохновением, наши головы наклонялись над словарем и касались друг друга, придавая нам энергии и желания сделать перевод быстрее и лучше. В результате мы сделали первыми перевод текста, я нетерпеливо потянул руку вверх. Людмила Денисовна сказала:"Молодцы." , но не стала слушать наш перевод, а поставила нам "отлично". Я по дружески хлопнул Валентину по плечу, она ответила мне ладонью в грудь, словно, подтверждая, что мы стали по-особенному близки.
На следующий день мы снова сидели рядом, только сидели намного ближе друг к другу, что бы чувствовать плечо друг друга, и чувствовать биение сердец. Вдвоем нам было очень хорошо, мы поддерживали друг друга, заботились друг о друге. Я помню какие вкусные пирожки с яблоками приносила Валя мне, она говорила, что сама их пекла. А я ей преподносил в ответ шоколадную конфетку. Правда, наши дружеские отношения не перерастали во что-то большое, потому как сердце мое принадлежало первой красавице класса Любе Войтюк, к которой я боялся подойти, сказать слово, но которой бредил во сне и наяву. Потом был выпускной класс, мы расстались, дружеские отношения еще поддерживали в нас интерес друг к другу - иногда мы встречались, что бы поговорить о том, о сем, поздравляли друг друга с праздником. Но со временем и эта связь оборвалась, мы потеряли детскую привязанность, ибо появились совсем другие отношения, интересы. И вот письмо. Знакомый почерк, хотя прошло много лет, её красивый каллиграфический почерк, меня всегда удивляла разница между красивым письмом девушек и каракулями мальчишек. Почему это так заложено в природе.
Она писала о своей жизни, жаловалась на некоторые обстоятельства, а в конце просила меня приехать - она хочет мне поведать некую тайну, очень важную, добавила в конце. Конечно, я не мог не откликнутся на это письмо из прошлого, но , к сожалению, шла предвыборная компания - время очень драгоценное для журналиста, когда он очень востребован для кандидатов в депутаты. Надо писать хвалебные отклики от неизвестных читателей на кандидата или собирать компромат на его соперника. Впрочем, тут так всё запутано, что сегодня в одной газете ты хвалишь депутата за проделанную работу, а в другой уже под другой фамилией ты ругаешь его за бездеятельность, алчность. Что поделаешь - такой закон джунглей, а деньги нужны всем. Тем более, что знаешь, что все предвыборные обещания депутатов, их программы это сплошная большая ложь, а мы только аккуратно развешиваем лапшу на уши избирателям.
Короче, я смог вырваться в свои родные места, откуда пришло последнее письмо Валентины только через месяц. Я с автобуса пошел прямо к ней домой. Там встретила ее старенькая мама Нина Петровна в черном платке и сильно постаревшая. Когда я спросил её, где Валя, то она мне ответила, что Вали нет, и зарыдала так, что у меня по телу мурашки побежали.