43. Антон
Ровно через неделю, сын Элеоноры, Артём, утром, в день своего выпускного, получил телеграмму: «Элеонора родила дочь тчк Все здоровы тчк Я о них позабочусь тчк Антон». Эта маленькая девочка-сестрёнка была Тёме своеобразным подарком к выпускному.
А сын тоже приготовил маме подарок – диплом с отличием. Сразу же после праздника, после того, как отгремели марши перед Зимним дворцом, Глеб с сыном поехали на вокзал.
Прочитав телеграмму, Глеб испытал целую гамму чувств. В первую очередь, он обрадовался. Конечно, он обрадовался за жену, что она была здорова, что с ребёнком всё в порядке. Он знал, как тяжело женщине девять месяцев носить под сердцем малыша, во всем себе отказывать и жить только для него. Он видел, как Элеоноре было трудно первый раз, помнил, как трагически всё закончилось во второй. И теперь он был счастлив, что всё обошлось.
Глеб познал отцовские чувства, когда родился Тёма. Но тогда, Глеб хорошо помнил это, его распирало чувство гордости, что это родился его сын, его кровь, его продолжение. А сейчас… это ребёнок Антона. Не его. И Глеб всю беременность Элеоноры думал, что с легкостью примет этого ребенка. Но сейчас…
Нехорошее чувство ревности, доселе не посещавшее его, расцвело в его душе с рождением чужого ребенка, разъедало его изнутри. Нет, он ни разу не сказал об этом Элеоноре, не упрекнул её ни в чем, но чувства эти не давали ему покоя. Особенно после слов Антона в телеграмме «я позабочусь о них».
Глеб и раньше много думал о том, как им жить дальше. Он мог бы смириться с чужим ребенком, но он не мог смириться с тем, что Ленора не любит его. Она сама сказала, что любит Антона. И, видимо, так сильно, что решилась уйти к нему. Не каждая женщина после стольких лет совместной жизни решиться на такой шаг. Всё-таки привычка – штука серьёзная. А она решилась – и ушла.
Конечно, Глеб понимал, что Элеонора живёт сейчас с ним только из жалости, чтобы заботиться о нём, как она заботилась когда то об их Тёмушке. Но он всё-таки любил её, а когда любишь – желаешь счастья, даже в ущерб себе. А Глеб хотел, чтобы Ленорочка была счастлива, и не хотел разрушать её жизнь окончательно.
Пока они с сыном ехали в поезде, у него было много времени всё обдумать окончательно.
Вернувшись в Архангельск, первым делом Глеб с Артёмкой отправились в роддом. Купив по дороге огромный букет цветов, они передали его для Элеоноры, а сами отправились под окно палаты, где стояли и другие папочки, молодые и не очень, опытные и растерянные, но все, как один, гордые и счастливые. То тут, то там раздавались радостные возгласы:
-Сын? Дочь? Ух ты!
-Поздравляю!
-На меня похож!
-Когда выписывают?
Некоторым счастливчикам даже удавалось увидеть свое чадо, вернее только крохотный носик и полузакрытые глазки, закутанные в кулёк, когда их подносили к окну. Но и этих нескольких секунд хватало, чтобы отцовская гордость просто выпирала из них, и они тут же становились даже выше ростом, солиднее и богаче во много раз.
Глеб с Тёмой тоже написали записку с поздравлением и теперь ждали под окном. Элеонора, выглянув, увидела двух бравых военных в форме. Артём еще не сменил свою курсантскую «парадку» на джинсы и был торжественно подтянут. Радостно улыбаясь матери, он махал рукой.
А Глеб был сдержан, солиден и выглядел усталым с дороги. Им не удалось увидеть малышку, но зато вся палата Элеоноры с любопытством рассматривала двух мужчин, пришедших её навестить. Женщины любопытны от природы. Им было жутко интересно, если один из них её муж, то кто же тот симпатичный мужчина, который каждый день навещает Элеонору, и чьи цветы уже не умещаются на тумбочку?
Затем Тёма приходил еще раз повидаться, написав маме письмо, что очень любит её, счастлив, что у него родилась сестренка. Но ему, к сожалению, нужно срочно уезжать, поступать в высшее военное училище. Написал, что окончил Нахимовское училище с отличием, и ему выдали направление в Севастополь. Вернее, он сам туда попросился, так как ему очень понравился этот город, когда они там отдыхали.
Артём обещал, что приедет сразу, как поступит, и пробудет здесь до конца каникул. Элеонора сначала расстроилась, что не сможет побыть с Тёмой, но быстро взяла себя в руки и успокоилась, решив, что взрослый сын сам вправе выбирать свою жизнь.
44.Элеонора
Через несколько дней новорожденную выписывали. Выйдя из роддома с медсестрой, которая несла перед собой розовый кулёк с бантами, Элеонора обомлела. Она ожидала, что её будет встречать один Глеб, Тёма ведь уехал. Но перед ней стояли трое других мужчин: Антон, Всеволод Иванович и Павлушка. Все были при параде, в костюмах, при галстуках, даже Павлушка был в белой рубашке и новеньком школьном костюмчике, купленном уже к школе. У каждого в руках был огромный букет цветов, и все вместе они выглядели, как большая цветущая клумба.
- Ого, какая делегация!- улыбнулась нянечка.- Что, все ваши?
- Мои,- засмущалась Элеонора.
- Ну а кому дочку то отдавать, папаши? - обратилась она к взрослым мужчинам.
- Мне,- вышел вперед Антон с расплывшейся от счастья улыбкой. – Моя это дочка.
Бережно приняв свёрток на руки, он заглянул под кружева.
- Ух ты, красавица. Вся в маму,- с гордостью заметил он.
- Антон, а где Глеб? – с тревогой спросила Элеонора. - Я его просила меня встретить. Что-нибудь случилось?
- Ничего, родная, не волнуйся, всё хорошо. Глеб уехал с Артёмкой в Севастополь, попросил меня встретить вас. Дома тебя ждет письмо от него. А пока мы все едем к нам. Там тебя ждёт сюрприз.
И, взяв очень бережно дочку, Антон посадил всех в машину.
45. Семья. Заключительная глава.
Войдя в квартиру Загорских, Элеонора в очередной раз была удивлена. Для неё с дочкой была приготовлена большая комната, кроватка для девочки была ослепительна белая, с розовым балдахином. Пеленальный столик и тумбочка были готовы к уходу за ребенком, а рядом стояла коляска. Вещи Элеоноры были тщательно собраны и перевезены сюда. Всё было готово к приему дорогих гостей, вернее… двух новых хозяек.
Незадолго до этого, встреча и окончательный разговор между Глебом и Антоном всё же состоялся. То, что не могла решить слабая «сильная» женщина, решили мужчины. Они обсудили сложившуюся ситуацию и вынесли вердикт – если всё так случилось, то так тому и быть.
- Жизнь – штука коварная, - сказал Антон, - никому ещё не удавалось выбраться из неё живым. Это только дело времени. Поэтому, пока мы живем – нужно постараться быть счастливыми. А в одну реку дважды не войдешь.
Эти мудрые мужчины решили не портить дальше жизнь друг другу и позволить быть счастливой Элеоноре. Она это заслужила. Тем более, они оба знали, чего ей не хватало для счастья. Они решили пойти мирным путем.
Глеб подал рапорт в отставку, и они уехали с сыном в Севастополь. Антон настоял, чтобы они не снимали квартиру, а жили у него в доме. Глеб с радостью воспользовался этим предложением, ведь пока он устроится на квартиру, найдёт работу - пройдет время, а Тёме нужно поступать.
Да и Элеонора теперь не работала, а ухаживала за ребенком, и квартиру Глеба можно было сдавать – вот и будут средства на житьё. Мужчины на то и мужчины, чтобы думать, где взять средства к существованию.
Итак, всё было решено. Они были уверены, что Элеонора не будет против таких перемен. Тем более, ей теперь было о ком думать. Глеб позаботится о сыне, а у Антона теперь появилась большая семья.
...Элеонора покормила дочку, уложила её в новую кроватку и села читать письмо Глеба.
«Моя дорогая Ленорочка!
У меня не хватило смелости ещё раз попрощаться с тобой. Мне было много и одного раза – моё сердце чуть не остановилось. Я очень тебе благодарен, что ты не оставила меня тогда, что ты была со мной рядом в трудную минуту. Но сейчас всё по-другому.
Я здоров и я уезжаю. Навсегда. Уезжаю с чистым сердцем. В нём нет ни обиды, ни злости – есть только радость от того, что столько лет мы были вместе. Я уверен, что о тебе будет кому позаботиться.
А я позабочусь о нашем сыне. Я буду с ним рядом, пока буду ему нужен и, надеюсь, что потом он позаботится обо мне.
Раз так уж всё случилось, так давайте постараемся все оставаться людьми. Постараемся заново стать счастливыми. И очень нужными кому-то.
На развод я подал, когда будет необходимо, я приеду. У тебя теперь большая семья, надеюсь, что мы останемся друзьями.
Береги дочку – тебе её послал Бог.
Будь счастлива!
Глеб».
Элеонора дочитала письмо. Она долго сидела молча, глядя на спящую дочку. «Тебе её послал Бог», да, она тоже так думала. Она была в этом уверена и не переставала благодарить Его.
Ленора не плакала. Она слишком долго стояла на распутье. «Направо пойдёшь – коня потеряешь, налево пойдёшь – сам погибнешь»… Слёз больше не было – они все вытекли.
И это письмо было для неё избавлением от мук, было концом и началом. Она не стала перечитывать это письмо ещё раз. Она его порвала. Не от злости. С благодарностью. С уважением. С любовью. Как будто хотела уничтожить навсегда все пути к отступлению.
Поцеловав дочку, Элеонора вышла в кухню. Там все уже собрались за большим круглым столом, Всеволод Иванович приготовил праздничный обед. И до самого вечера они тихо говорили. Им было о чём поговорить. Им нужно было обсудить очень многое.
Во-первых, как они будут жить дальше.
Во-вторых, им нужно было придумать имя дочке. Павлушка предложил назвать её Анечкой и все сразу согласились. Уж очень ласковое и мягкое это было имя Анечка, Анютка.
И в-третьих…
Анечка закряхтела и заплакала, видно почувствовала, что мамы нет рядом. Элеонора вошла в комнату, взяла её на руки и прижала к себе. Почувствовав тепло и родной запах, Анютка сразу успокоилась.
Так вот, в-третьих… произошло вот что.
В комнату вошли мужчины. Все трое. Антон подошел к Элеоноре, театрально встал на одно колено и протянул ей маленькую коробочку с кольцом.
- Элеонора, будь моей женой.
- Клоун, - тихо ответила она, - и хотела уйти.
- Но тут другой мужчина, тот, что моложе, тоже оказался перед ней на коленях и повторил жест старшего.
- Будь моей мамой, - робко сказал он.
Это уже было не смешно. В этих глазах уже не было игривости и лучистой искорки. Там была глубокая влажность, вот-вот готовая вырваться водопадом, бездонная и ждущая ответа. И она застыла:
- Вы шутите?
Никто не успел ответить. Вместо ответа третий мужчина, пожилой и солидный, тяжело преклонил одно колено и, увидев перед собой два чёрных усталых омута, она услышала:
- Будь моей дочерью. Прошу…
Элеонора расплакалась. Эмоции, так долго копившиеся, переполнили её и вылились потоком. Вторя ей, расплакалась и Анечка. И вот, сквозь женский рёв, мужчины едва расслышали ответ:
- Конечно да, родные вы мои.
Все очень разволновались и долго ещё не могли успокоиться. И только Соня, Павлушкина мама, спокойно и счастливо смотрела на них с облака и вспоминала свой сон, так никогда и никому не рассказанный…
Конец.
Фото с сайта www.childhoodworld