У дороги, средь тоненьких сосен,
где шуршанье машин пролетит,
Сыплет листья тоскливая осень,
обелиска я вижу гранит.
Они были солдатами неба
той Великой Священной войны.
Нет полей золотистого хлеба.
Поле Вечности, поле вины…
Не поплачет никто, не застонет.
Вся земля под ногами у них.
Лишь рябинка качается тонко,
тихо ветки к земле наклонив.
Поклонюсь, помяну я их души.
Вспомню маму и вспомню отца.
Снова слёзы о прошлом задушат.
Боль коснётся ладонью лица.
Под Вологдой есть посёлок Дубровский. Осенью я поехала туда навестить близких. Мелькали поля. Низко летели большие косяки гусей. Раскрывались в небе белые купола парашютов.
Видно, поблизости аэроклуб.
Посёлок порадовал меня уже знакомыми, но почти забытыми пейзажами полей, благоустроенными домами, средней школой, ухоженными клумбами.
У таких посёлков своя жизнь.
Вечерняя прогулка по окрестностям оказалась неожиданной.
Мы шли вдоль шумного шоссе. Шуршание шин перекрывало все звуки.
Направо от дороги я увидела железную оградку. Открыла дверцу и прочла надпись на обелиске. Здесь покоились лётчики Великой Отечественной войны.
Они были из поколения моего отца и матери.
Я уже давно мать и бабушка. Но сердце дрогнуло. Сколько их по всему свету лежат в таких могилах. Эта была ухоженной. А сколько безымянных…
Позже узнала из краеведческих материалов, что под Вологдой для военных целей были аэродромы. Самолёты защищали город от бомбардировок врага. Ни одна бомба не упала на Вологду. Нередко экипажи вступали в бой с «юнкерсами», шли на таран.
«На аэродроме в Дуброском сформировался 964-й авиационный полк, который ещё много месяцев вылетал на боевые задания».
Светлая им память, солдатам неба, не вернувшимся домой, не обнявшим родителей, детей…
А здесь мирно пролетают по шоссе машины.
В небе летят косяки гусей.
Дети сидят за партами.
И раскрываются белые парашюты.