глава 1
Вопрос.
Вы слышали когда-нибудь, однажды прислушивались к звукам тишины? Да, именно к тишине. К её особенному дыханию: глубокому вдоху и выдоху, бескрайнему выдоху, не имеющему порою лояльного предела. К её неповторимому голосу, ласковому шёпоту и разрывающему больной оголённый мозг пронзительному крику. К присущим вопросам, и порою, летящим бесчисленной дробью ответам, целя в заблудшее в мысли сознание. Приходящих из неведомых глубин, вольно блуждающего разума.
Тишина. У каждого она своя, своя, до малейшей частицы дрожащего от напряжения воздуха. Воздуха, которым и надышаться вдоволь бывает не так уж и просто. А просто бывает совершать банально привычные механические движения верхней частью организма человеческого, созданного мудрейшим из мудрейших Умов вселенского масштаба. Тем, который с рождения так близок всему дышащему на третьей по счёту планете необъятной солнечной системы, под кротким названием Земля. Но, в то же время, постоянно подвергающий сомнению чад своих наивных в собственном существовании, словно ежесекундно проверяя нас, безвольных, в том, чему, быть может, лишь Ему самому только и ведомо. Посылая эхо размышлений милым деткам своим, принуждая невольно вкушать тишины очередное повествование.
Тишина. К одному она придёт едким облаком табачного дыма, укроет белым саваном дрожащие плечи, очередной раз, провожая в вольный мир царства Морфея. Лишь там возможно скрыться его чуткой изношенной душе! Лишь там, найдя убежище, с мечом в руке, и непривычно решительным взором, вершит душа своё справедливое начало. Но, утро срывает вуаль заблуждения. И вновь, бредёт душа босыми стопами по колкому пыльному асфальту, устало опираясь на хрупкий костыль, едва дышащей надежды, созерцая, уж давно привычным нерешительным взором, гнетущую явь мира реального.
Другую ж, обнимет она матерински. Возьмёт за запястье холодной рукою. Откроет, чуть слышно, оконные дверцы. Приблизит к карнизу. Направит взгляд к небу. И нежно, так нежно толкнёт её в спину!.. И на прощанье, чуть слышно вслед крикнет, до боли привычное слово: «Пора!».
Иному придёт если мысль откровенья, а он всё подальше пошлёт чтоб не мучиться. Покушает плотно, в зубах покоробится, обнимет подушку щекой своей розовой, помыслит: «Ведь жизнь и без мыслей прекрасная»!
Уснёт и живёт.
глава 2
Человек, живущий под луной.
Душная тёмная комната: стол, кровать, потолок, дверь, стены, стул, пол и маленькое пыльное окно, грустно глядящее своим песчаным квадратным глазом куда-то на запад. Туда, где ещё совсем недавно, прощально краснело скупое осеннее солнце.
Уж принял ночной свой пост одинокий фонарь, лениво мерцая, едва согревая, редкий разбросанный строй летающей живности. Потух уж последний уголёк, лежащий в углу дырявого мангала, близ убогой харчевни. Вновь улеглась на росный карниз прохладная тёмная ночь, неизбежно приносящая в бездонной утробе капризное чадо его тишины.
Единственное, чему он был безвыходно искренне рад в своей душной тёмной комнате, так это – обшарпанный, серый подоконник, уж полвека который надёжно держал прочной дубовой спиной маленькое пыльное окно, грустно глядящее своим песчаным квадратным глазом куда-то на запад. А впрочем, его маленькое пыльное окно не всегда имело грустный печальный взгляд. И не всегда оно было такое пыльное, да и маленьким оно стало, наверное, лишь для него. Он сам, в союзе с тишиной, своей верной спутницей, сделал его маленьким, пыльным и неизбежно печальным.
Он часто сидел у окна. У маленького пыльного окна на большом сером подоконнике. Он видел, как месяц, меняя свой геометрический облик, словно взрослея, становился луною. И как мудрая, тоскливо глядящая в его маленькое пыльное окно, луна, вновь превращалась в молоденький, полный надежд и стремлений, месяц. Ночь за ночью, вдыхая и выдыхая бездонное, не всегда звёздное небо, луна жила, ответно глядя сквозь пыльное стекло, в его маленькое окно.. А он, сквозь печальный квадратный глаз, созерцал творенье Руки Всемогущей, преданно слушая своей тишины дыхание.
Однажды, он сравнил путь луны, её жизненные фазы, с жизнью человека. Человека, живущего под луной.
Человек родился. Месяц молодой на пустынном тёмном пледе, заметно вкушая силы бездонной груди небесной, вершит своё предназначение.
Детство, юность, отрочество. Уж совсем окреп ближайший друг обители человеческой! Всё больше и больше он дарит света холодной подруге своей, своей круглолицей брюнетке, верша своё предназначение. А дальше всё по алгоритму. По алгоритму жизни. По воле Создателя... Вот только, месяц-младенец, становясь мудрой и важной луной, однажды вновь и вновь пройдёт свой путь, верша своё предназначение.
А человек?.. Есть свой Путь у каждого из нас! Множество дорог перед взором! Множество дорог за спиною! Но как выбрать? Кто подскажет, где, та самая тропа, та нужная дорога, та верная дверь, за которой уж точно не станет так строго и предвзято грызть плоть души обделённой заточенной пастью своя родная тишина. Где будет она по ночам, так ласково и нежно, напевать колыбельные строки из детства, точно поёт снова юная мама, в которой нет рифм сожаления. Не будет где слов об отчаянии. Где всё так удачно, и всё так уместно. И долгие годы в союзной идиллии: счастья, здоровья, добра и спокойствия.
Но, жизнь-колесо бредёт недремлющей походкой в узде у времени, в одном направлении.. И нет пути иного! Лишь порою осмотревшись, однажды обернувшись, на неровную колею пройденных лет, сидя на своём убогом подоконнике, вновь и вновь слушаешь тишины своей ненавистное повествование. И думать, и думать, и думать: «Своё ли я вершу предназначение?».
Его тишина в вечер этот, уж не кричала, не билась о стену, что часто бывало в порыве отчаяния. Она не пыталась толкать его в спину, чтоб завтрашний день не прошёл незаметно. Не стала она о судьбе человека ему так назойливо вновь надрываться. За маленьким пыльным окном, человека, живучего, что под луной.
Он тихо, едва дыша, пил уж остывший свой горький кофе, чуть слышно выдыхая смольный дым дешёвых сигарет. Его маленькое окно с утра уж не было пыльным и таким уж маленьким. Сегодня оно было просто громадным! Как будто впервые было открыто!.. Подоконник нежно грел усталую спину. Большой дубовый подоконник. Сегодня он был так удобен. И словно впервые увидел он небо. И слушал он снова свою тишину, но уж боясь пропустить хоть малейшую суть её задушевного монолога. Суть глубокого, суть непознанного, но былого, присущего.
глава 3
Начало
«В начале, сотворил Бог небо и землю…» (1,1)
« Быть может, и была в начале лишь тишина?!. И слушал Бог тишины монолог. И вкушал её мысль всем сердцем своим. И мысленно видел мечтанья свои, те, что тишина Ему ведала. И была тишина всегда и везде, и внутри, и снаружи бескрайнего… Тишина-это мысль, а мысль-душа, а душа – Вселенной Сознание…»
Всё дальше и дальше рассказ свой вела его тишина:
«Небо мы видим ночами и днями, особенно ночью оно необъятно. На небе всего очень много. Это и птицы, порхая на небе, дышат тем самым, чистым, прозрачным... Это и солнце, огромное солнце! Так хочется, чтоб никогда не погасло! Звёзды, о Боже, как вы красивы! В случае всяком с земли созерцая на блики на небе, безоблачном небе, когда чёрный цвет гармонично прекрасен…
А что же там дальше, коль будет возможность лететь и лететь мимо звёзд очень долго? Быть может так долго, что жизни не хватит. Наверное, сотен, и тысячи жизней. И неужели, конца нет и края? И нет там стены, до которой быть может, дотронуться можно?
А может, Творец, бесконечностью этой хотел донести до детей своих милых, что жизнь человека всего лишь - Начало, начало бескрайнего неба?! И коли прожить мы сумеем достойно те самые годы, что очень уж тщетны, в сравнении с жизнью, той настоящей. И может тогда сможет каждый и каждый затронуть ту стену, и дальше, и дальше. И нет ни конца, и ни края Вселенной!
А это для жизни всего лишь – Начало.
А коль взять религий любой нам Начало, ни глазом, а сердцем в тот стих присмотреться, который написан простым человеком, что тем же дышал, и не мог надышаться. Написано то, о чём сердце глаголет, услышать бы только! Ты сам это знаешь!.. Ведь ты – Человеком на Свет этот прибыл, и не понаслышке ты о душе знаешь! Порой разучились мы слушать то сердце, то своё сердце, пока что глаголет…
Возьми всё живое на своей планете, и, хоть немного однажды помысли! Как всё неспроста создано в этом Свете, и каждая мелочь наполнена смысла!
Смотри на деревья – живые деревья! Они как и ты, так же видят и помнят… Гляди на цветы – цветы, как и ты, всё видят, всё знают, дышат и помнят!.. А воды, а камни – во всём есть то Сердце, Создателя Сердце! Единые корни во всём и везде на этой великой планете»!
глава 4
Пробуждение.
Ночь пролетела незаметно. Промчалась сказочным сном откровения, познания… Познания чего-то нового, до краёв наполненного величайшего смысла чего-то сверх великого, но в тот же миг такого простого и обыденного, что кажется, всё это было с рождения в его хрупком теле. И это сидело внутри четверть века и слёзно, как будто терпело и ждало, когда, наконец, он проснётся! Очнётся от сна, от тяжёлого сна, и словно впервые откроет глаза. Тяжёлые веки легки, невесомы. И взгляд уж не просто глядит сквозь чего-то. Всё так интересно вдруг стало и словно душою и сердцем он мир сейчас видит.
Какое прекрасное утро! И хмурое небо уж больше не давит на слабый затылок. Он понял: «Всё в прошлом! Жизнь сильно прекрасна, чтоб просто дышать и не видеть чем дышишь!..»
И как-то вдруг страшно ему сильно стало, что вдруг, одним утром всё это забудет… Что вдруг, всё окажется сном, да и только! И вновь эти стены, кровать, потолок и маленькое пыльное окно, грустно глядящее своим квадратным глазом куда-то на запад…
Но нет! Никогда! Не напрасно ведь понял, о чём говорила ему тишина! Его тишина, что внутри и снаружи, везде и всегда…
«О чём говорит тишина» (песня)
А ты знаешь, о чём говорит тишина.
Один на один, только ты и она.
Душные стены, кровать, потолок,
И опять, как всегда одиночества впрок.
А бывает, визжит и пронзительный крик
Разрывает нутро, но ты к боли привык.
Сон ни сон, явь ни явь, это твой душный мир!
И ты сам в своём мире все окна закрыл.
Ты себя сам закрыл.
И поведает вновь монолог тишины,
Что тебе мало толку от грядущей весны!..
Как один на один со своей тишиной…
Долгожданный покой вновь пройдёт стороной.
Подитожет весна, якобы: «Не скучай!»
Но, давно алкоголь заменил тебе чай,
Кислород превратился в съедающий дым…
Ты в углах своей жизни ни добрым, ни злым…
Что котёнком слепым…
И твоя тишина не оставит твой дом
Где всё та же луна, за всё там же окном.
Матерински обнимет усталую грудь,
И так нежно толкнёт: «До свидания! В путь!»
И для каждого в мире своя тишина.
Однородного лика она лишена.
Для кого-то поёт, на кого-то кричит,
А кому-то так больно под сердцем рычит…
А бывает, молчит.
Май 2012 год.