Продолжение. Предыдущая часть http://proza.ru/2015/10/12/119
В разгар Хрущёвской оттепели я месяцами проживал в Череповце, в гостинице. Был прикомандирован к лаборатории вместе с моим начальником.
Для украшения командировочного быта, я нарисовал на листе ватмана абстрактное изображение Череповецкого металлургического комбината (Мордашова тогда ещё не было на свете). Основными инструментами «живописца» были пальцы, циркуль и черная тушь. Результат переплетения полос и линий на ватмане приковывал взгляд и даже несколько вводил в ступор.
Повесил продукт над койкой.
А тут выборы. Первые выборы для меня в жизни. Напомню молодёжи и среднему возрасту, что такое «выборы» и как они проходили в те славные советские времена.
«Выбирали» из одного кандидата. Он был обычно партийный, но не всегда. Поэтому все кандидаты вместе именовались: «блок коммунистов и беспартийных».
Районы-города-области соревновались между собой в том, где раньше проголосуют, и где процент проголосовавших «ЗА» будет выше. Разница между передовиками в «голосовании» была обычно типа 98,5% и 99,2%. А особенно были крутыми те, кто набирали эти проценты часам к 12 дня.
И вот, в воскресенье, в семь утра, стук в дверь номера.
За две минуты я продрал глаза, открыл дверь. Зашевелился сосед по номеру, мой начальник.
Входит, как почти сразу прояснилось, контролер от райкома партии. Мордатый, "бывший", направленный проследить за тем, что бы все командированные как можно раньше проголосовали. С ним директор гостиницы и администратор.
- Ну что, мужики, пора на выборы собираться, - пробасил контролер, постепенно снижая громкость голоса, и уставился на мою картину.
Я и начальник потягиваемся, напяливаем треники, нашариваем ступнями тапки.
Стоял и смотрел он долго. Я решил, что картина, видимо, понравилась. Довольной улыбнулся: всё же первый сторонний посетитель моей «выставки».
Выразился зритель кратко и сочно. Из всех слов одно было глаголом:
- "… убрать …!" Остальные части речи обозначали название предмета и направление его немедленного перемещения.
- Через час ждём всех на избирательном участке.
Начальник жестом показал мне, что моя карьера художника вроде как откладывается. Так оно и вышло.
Я был тогда под большим впечатлением от Солженицына. «Один день Ивана Денисовича» был издан почти миллионным тиражом, и в библиотеках за ним стояли огромные очереди. В знак протеста я «проголосовал», то есть, опустил в урну бюллетень с единственной фамилией за десять минут до закрытия участка. Под злобными взглядами членов избирательной комиссии.
До конца оттепели оставалось ещё полтора года, так что никаких последствий для меня этот протест не имел.
Продолжение см. http://proza.ru/2015/10/14/75