Во сне к Дане пришел Мишаня. В черном фраке, в белой сорочке. Без очков почему-то. На шее галстук-бабочка, в руке тонкая трость.
- Ну и чудной же у тебя прикид! Ты на бал собрался что ли? – подколол его Даня.
- Типа того, - устало вздохнул Мишаня.
- А где очки?
- Они мне больше не нужны.
- Вот как?
- Угу, - опустив взгляд, подтвердил Мишаня. - Ты прости меня, дружище, за то, что подставил я тебя этой твари с хвостом да копытами. Вынудил он меня своими угрозами так поступить. Понимаешь?
- Ты это о чертенке? Не парься. Завтра утром верну его тебе, как и договаривались. Будешь сам с ним дальше нянчиться.
- Это вряд ли. Он тебя выбрал, понимаешь? Ты ему нужен. Теперь вот так запросто он уже не отцепится.
- Ну, это мы еще поглядим. А он вообще кто, чертенок этот?
- Я не знаю, кто он, – Мишаня пожал плечами. – Марионетка дьявола или, быть может, такой вот себе дрон с инопланетного космического корабля. Одно скажу наверняка: им кто-то или что-то управляет. Жаль, не могу дать тебе сверток, в котором я его нашел. Этот клочок пергамента со странными надписями сковывал его что ли. Ну, или глушил управляющий им дистанционный сигнал.
- Вот сам его завтра в пергамент тот и завернешь, - настаивал на своем Даня. - Кстати, он ест совершенно бредовым способом! Не понимаю я этого совсем.
- Для «подзарядки» ему не нужна еда. Ему нужна... - здесь Мишаня осекся. – Ой, гляди, у тебя футболка вся в крови!
- Да ну, - Даня опустил взгляд на чистую футболку салатного цвета. – Где ты видишь кровь? Снова пытаешься одурачить меня, клоун?
- Вот где, - подмигнув, Мишаня навел трость Дане в область солнечного сплетения и тут же навалился на нее всем телом, протыкая товарища насквозь.
Схватившись за трость, Даня закричал. Боль была невыносимой. От проступившей крови футболка мгновенно потемнела. Мишаня лишь нагло ухмыльнулся и попятился прочь, быстро растворяясь в призрачном мареве сна.
- Хватит уже скулить, тупица. Немедленно просыпайся, - беззвучно кричал чертенок, вдавливая красный карандаш Дане в живот. – Ты срываешь процесс насыщения. У тебя желудок сейчас совсем не фурычит!
Первое, что взбрело Дане в голову: пока он спал, в него влили ведро сладкого клея, и теперь клей схватил его желудок намертво. Вторая мысль была о том, что, пожалуй, сладкий клей не так уж и крепко с ним сросся и, похоже, сейчас он собирается вырваться наружу.
Даня вскочил с кровати. Выпустив карандаш, чертенок ловко забрался по футболке на плечо мальчугана. Карандаш упал на пол и покатился в сторону битого стекла. Даня бросился к двери. Решил, что успеет добежать до ванной комнаты раньше, чем его стошнит. Но не тут-то было. На пути у него оказался письменный стол.
Вчера при помощи стола Даня пытался забаррикадировать вход в свою обитель. Сейчас он смутно помнил об этом. Скупая память швыряла ему на подаяние лишь жалкие крохи событий минувшего вечера и ночи, коварно спутав их последовательность.
Вот он торжественно показывает сонной бабуле и раздраженному доктору средний палец левой руки. Затем корчится в конвульсиях, вдохнув черного дыма из разворочанной груди Бегемота. Затем, сидя на столе, жадно поглощает арахисовую пасту. Радостно смеется, швыряя пустые банки о стену. Затем изо всех сил двигает к двери стол. Освобождает чертенка. Срезает перочинным ножом скотч. Затем снова ест пасту, только уже сидя на потолке...
Больше всего не повезло Анютиным карандашам. Слегка досталось «Томминокерам» Стивена Кинга, а вот желтый футляр Мишани вообще не пострадал.
Даня вытер рот рукой. Легче ему не стало. Кряхтя, он кое-как отодвинул стол, чтобы можно было выйти из комнаты. Едва не наступил на осколок битого стека. Без труда открыл дверь.
Чертенок уже успел спрыгнуть на стол. Аккуратно минуя лужицы рвотных масс, он пробрался к футляру. Сладко зевнул. Лег в футляр, опустил за собой крышку и обратился в мыслях к бредущему шатающейся походкой по коридору мальчугану:
- Ты, мать твою, жалкий неудачник, только что все мне испортил. Желудок у тебя ни на что не годный. Я по-прежнему чувствую…
- Убирайся прочь из моей головы! – перебил его на полуслове Даня.
Чертенок замолчал. Даня закрылся в ванной комнате. Упал на колени. Его снова обильно стошнило. Хорошо, что на этот раз в прямо унитаз.
За дверью послышался стук и тревожный голос бабули:
- Даня, что там с тобой происходит? Отвечай немедленно. Тебе плохо?
- Со мной все в порядке, ба, - дрожащим голосом внук попытался ее обнадежить.
- Ты снова заперся! Это что еще за игры? Ну-ка, немедленно открывай!
- Сейчас открою. Дай только умоюсь.
Даня поднялся с колен. Включил холодную воду. Прополоскал рот, а затем сделал несколько жадных глотков воды. Почувствовал, что ему стало немного легче.
- Я все еще здесь! Жду, пока ты откроешь! Твое «сейчас» истекло еще вчера вечером, - не унималась бабуля, настойчиво тарабаня в дверь ванной комнаты.
Вчера вечером, извинившись за ложный вызов и выпроводив врача из квартиры, она стала ломиться в комнату к внуку. Даня, конечно же, ей не открыл, на все угрозы и уговоры отвечая то смехом, то многообещающим словом «сейчас».
Отложив серьезный разговор до утра, бабуля приготовила себе коктейль из капель валерианы, боярышника и пустырника. Опрокинула рюмку, прилегла на кровать и вскоре уснула.
Ей приснился священник. Он почему-то решил прийти в гости без приглашения. Она впустила его, раз уж пришел. Провела на кухню. Угостила зеленым чаем с пряниками.
От пряников батюшка отказался. Зажег кадило и начал читать отходную молитву. Прервался, глотнул чаю, разбил чашку о стену и снова стал читать. Его, похоже, жутко сушило. Бабуля налила ему чая в другую чашку. Он повторил чудной ритуал. Так одну за другой батюшка разбил пять чашек. Старушка вздрагивала каждый раз, когда слышала во сне звон бьющегося фарфора.
- Да, открываю я. Пять секунд уже подождать не можешь? - отозвался Даня, вытирая лицо полотенцем.
Он повернул щеколду. Дверь не спеша открылась. Загородив собой порог, бабуля стала грузить внука расспросами:
- Посмотри мне в глаза и скажи правду. Ты принимаешь наркотики?
- Принимаю ли я наркотики? Ну, конечно же, нет, – натянуто улыбнувшись, ответил ей Даня.
- Ты зрачки свои в зеркале видел? – не отступала она.
- Нормальные у меня зрачки. Просто не выспался я, - раздраженно буркнул ей мальчуган. - Пройти дай. Я в школу опаздываю.
Бабуля пропустила требование внука мимо ушей. Тогда Даня предпринял попытку протиснуться между ней и дверным проемом. Попытка удалась.
- Что же это за безобразие такое? – всполошилась она.
- Извини, я очень спешу, - бросил ей на ходу Даня.
- А «скорую» ты зачем вчера вызвал? – метнула она вопрос внуку в спину. – Делать было нечего что ли?
- Ага, - подтвердил Даня. - Скучно что-то стало, вот и решил поразвлечься…
- Мне приснился чудесный сон, - известила их Анюта, внезапно выглянув из детской. - Вместе со сказочным эльфом я путешествовала по его замечательной стране…
- Позже расскажешь, Анюта, по пути в детский сад. А сейчас живо завтракать. Твой завтрак уже стынет, - отрезала бабуля, едва поспевая за внуком.
Секундой позже она заглянула в комнату к Дане и узрела там полный разгром.
- Вот скажи мне, безобразник, что за чертовщина у тебя здесь творится? – она ахнула, прижимая ладони к покрасневшим щекам.
- Я все уберу, когда вернусь со школы, - пообещал ей Даня, ужасно сожалея, что не успел вовремя закрыться изнутри.
- Ты зачем стол передвинул? И что это за мерзость на нем? – она покосилась на лужицы рвотных масс. - Это то, о чем я сейчас подумала?
- Я не умею читать мысли, - растерянно пожал плечами Даня. – Я же не Бегемот.
- Какой еще Бегемот? Что за чушь ты несешь?
Даня промолчал.
- Кажется, теперь я все поняла, - печально констатировала бабуля. - Вчера вечером ты со старшими дружками курил в подъезде марихуану. Сначала было весело, а затем вам жутко захотелось чего-нибудь поесть. Вы решили накупить сладостей. Тебя, как самого младшего в компании, заслали в магазин за арахисовой пастой. Ты взял каждому по банке, а кода вернулся, дружков твоих и след простыл. Я очень надеюсь, что это их участковый тогда сцапал. Тебе же не оставалось ничего иного, как пойти домой с пакетом сладостей. Дома ты объелся арахисовой пасты, а затем, чтобы подшутить надо мной, вызвал «скорую». Чертовая трава тебя никак не отпускала и, наверное, поэтому ты решил слегка переставить мебель. Поздней ночью ты стал бить пустые банки о стену, а утром пришла расплата за все проступки - тебя стошнило прямо на письменный стол…
- Все было совершенно не так, - попытался оправдать себя Даня, но бабуля его уже совсем не хотела слушать.
- У меня больше не осталось сомнений в том, что ты принимаешь наркотики, - печальным голосом заключила она. – Знай, это не сойдет тебе так просто с рук. Я немедленно звоню твоим родителям. Пожалуй, позже позвоню. Сейчас пока прилягу. Сердце что-то колоть стало. Расстроил ты меня сильно, Даня.
Она медленно побрела по коридору в сторону своей спальни. Даня почему-то выглянул из комнаты, и посмотрел ей вслед. Тогда он, конечно же, не знал, что это был их последний разговор.
Пять минут на сборы. Даня заправил рубашку в джинсы. Поспешно натянул вчерашние носки. Огляделся по сторонам. Чертенок исчез.
- Куда ты спрятался, уродец?
- Под крышку загляни, тупица, - тихо отозвался Бегемот в голове у мальчугана. Его голос показался Дане каким-то отстраненным, безжизненным что ли.
Чертенок лежал в футляре для очков. Глаза его были закрыты. Руки скрещены на груди. Крысиный хвост слегка подрагивал. Похоже, Бегемот переходил в фазу сна.
- Решил спрятаться в гробик? – кисло улыбнувшись, поинтересовался Даня.
- Мне нужно немного отдохнуть, а тебе в это время придется поработать.
- Да что ты?
- Ты сделаешь все, что я скажу, иначе в гробик спрячется твоя любимая бабуля.
- Чего же ты хочешь?
- Насыщения. Ты очень сильно облажался. Облевал здесь все вокруг, а толку ноль. Я по-прежнему чувствую голод, и ты должен помочь мне его утолить.
- Обещаю, что меня на тебя стошнит, если я сейчас снова услышу об арахисовой пасте, - предупредил его Даня.
- Есть и другой способ насыщения…
- Вот и расскажешь об этом способе Мишане, когда вернешься к нему обратно.
- Не получится. Он уже достаточно меня насытил, мне больше нечего с него взять.
- А мне плевать. Дальше будешь его на хавку разводить. С меня хватит. Я еще и зубы ему пересчитаю при встрече за подставу такую.
Чертенок ничего не ответил. Отключился он что ли. Даня захлопнул футляр и запихнул его в боковой карман джинсов. Поспешно вышел из дома, надеясь разобраться с приятелем еще до начала уроков.
Из подслушанных Ксюшей телефонных разговоров. Эпизод №3
- Я мечтаю на свой юбилей приготовить и подать к праздничному столу что-то невообразимо вкусное, чтобы все гости надолго запомнили этот день.
- Если я ничего не путаю, Екатерина Павловна, у тебя юбилей в марте будущего года?
- Верно. Я рада, Вера Петровна, что ты об этом помнишь.
- Еще целая зима впереди и, если верить синоптикам, она будет лютой, а это тебе только на пользу.
- Что-то я не совсем понимаю, о чем ты мне сейчас говоришь.
- Есть один рецепт. Могу посоветовать. Обещаю, гости будут в восторге.
- Ты меня жуть как заинтриговала. Говори скорее свой рецепт.
- Называется этот деликатес «Кивиак».
- Никогда о таком раньше не слышала. В его состав, наверное, входит киви?
- Нет там и в помине киви. Только тюлень и чайки.
- Вот как?
- Не перебивай, а слушай: молодому тюленю отрезаешь голову для формирования тушки. Потрошить его не надо, оставь все внутренности целыми…
- И кишки оставить?
- Да. Кишки оставь тоже. Вспори тюленье брюхо и нафаршируй тушку неощипанными и непотрошеными чайками. Лучше, если птички будут еще живы. Выпусти из тушки воздух и зашей капроновыми нитками. Все разрезы на шкуре замажь салом так, чтобы сок потом не протек наружу.
Выкопай яму себе по пояс и схорони в ней тушку с чайками до весны. В мерзлой земле за зиму с умерщвленными птичками произойдут чудеса ферментации, и они станут божественными на вкус.
Откопаешь весной тушку. Вспорешь ее и извлечешь чаек. Очистишь их от перьев и подашь к праздничному столу исключительно в сыром виде.
- Звучит, конечно, заманчиво, но только где в нашей глуши достать тюленя?
- Спроси в мясной лавке у Сидоровича. Этот пройдоха за хорошие деньги тебе даже черта из-под земли достанет.
- И живых чаек ему тоже можно заказать?
- Лично я бы на чаек тратиться не стала. Чем тебе здешние вороны хуже?