Аленка, привет из детства.
«Аленка» шоколадка из детства. Шоколад «Алёнка» стал выпускаться кондитерской фабрикой «Красный Октябрь» в 1966 году. Выпускают такой шоколад и сейчас. С бумажной конфетной обертки на вас смотрит улыбающаяся девочка в платочке. Она приглашает вас попробовать этот отечественный вкусный шоколадный подарок от кондитеров знаменитой фабрики. История оформления этого шоколада любопытна. В 1960 году фотокорреспондент Александр Геринас сфотографировал свою восьмимесячную дочку Лену. Ее снимок сначала появился в журнале «Советское фото», а потом украсил первый номер журнала «Здоровье» за 1962 год. Фото делалось для заставки. Рисованная копия с этого вполне обычного детского снимка появится на шоколадке «Аленка» несколько позже, через 4 года. В 1964 году на московской кондитерской фабрике «Красный Октябрь» была разработана рецептура шоколада с характерным кремовым вкусом. Стограммовая плитка молочного шоколада завоевала любовь в СССР практически сразу. При разработке «Брэнда» на фабрике решили, что у «Аленки» должно быть свое фирменное лицо. Предлагалось использовать в оформлении этикетки Аленушку с картины Васнецова. Картина, в отличии Шишкинского «Утра в сосновом лесу» с мишками» показалась правительству страны недостаточно оптимистичной и идея одобрения не получила. Очень уж тоскливо выглядела Васнецовская Аленушка.
Тогда руководство фабрики объявило в газете «Вечерняя Москва» специальный конкурс на фотографию девочки, которая впоследствии станет темой оформления шоколада. В конкурсе победила та самая фотография Геринаса. Он работал в то время фотографом на фабрике и принимал участие в разработке дизайна обертки. Ныне всем знакомая «Алёнка» увидела свет в 1966 году. Фото девочки перерисовал художник Н. Маслов, сделав Аленку голубоглазой, чуть изменив ей рот, вытянув овал лица, увеличив верхнюю губу. Это в 2000 году спасло «Красный Октябрь» от выплаты взрослой Елене Геринас пяти миллионов рублей. «Аленка» повзрослев, подала к фабрике иск, с требованием о денежной компенсации за использование своего фото. Суд определил, что рисунок на шоколадной обертке является собирательным образом и самостоятельным творческим произведением, а не перерисованной фотографией. Деньги и «брэнд» остались у фабрики, а нереализованное желание «на халяву срубить денег»- у Елены Геринас. Теперь такой шоколад выпускают самые разные производители.Ну а не так давно ( в октябре 2023г.) производитель шоколадок «Аленка» фабрика «Красный Октябрь» получила первый в стране халяльный сертификат, заявили в Роскачестве. В проверках участвовали ведущие эксперты в области шариата.Знак подтверждает соответствие всем требованиям и стандартам халяль, а также качество продукции.Для понимания: кондитерские изделия, которые признали халяльными, не должны иметь в составе желатин, кармин и ряд других пищевых добавок, которые запрещены нормами ислама. Т.е. качество этого шоколада признано на мировом уровне.
Девочку тоже звали Аленка. Она за свои пять с не большим лет еще никогда не пробовала таких сладких подарков. Она жила с мамой, мама ее сильно пила. У нее не было другой мамы, и она любила эту. Мама-пьяница не отличалась добротой к своей дочери и била ее по любому поводу. Женщина ребенка не любила. Она даже не помнила, от кого ее родила. Ребенок родился недоношенный. Девочка была худенькой, отставала от сверстников в развитии, не ходила в детский садик. Первое дошкольное образования ребенок получал в ежедневных пьяных угарах матери и ее таких же друзей. Мать работала уборщицей на каком-то заводе. В гости часто приходили простые работяги, принося с собой спиртное и «любили» маму прямо при Аленке, кряхтя и путаясь в обширных телесах тучной женщины. Аленкина мама была очень популярна среди заводского персонала. Не отказывала она во внимании и соседям с улицы, заглядывавшим к ней, иногда «по-соседски». Во времена подобных оргий, по теплу, ребенка выгоняли на улицу, в холодное время Аленке приходилось смотреть старенький трещащий телевизор, программ было две, в которых было какое-то изображение. Некоторые гости пытались починить это чудо отечественного телевизионного производства. Телевизор после каждой починки показывал все хуже и хуже. Понятной была только сетка вещания, ее телевизор показывал очень хорошо. Аленка все время смотрела сетку. Девочка уже знала, в каком месте сетки красные квадратики, в каком синие. Она еще не умела считать, но срисовывать уже пыталась. В комнате то тут, то там встречались тетрадные листики с нарисованной Аленкой телевизионной сеткой вещания, ярко раскрашенной цветными карандашами. Аленка рисовала небольшими, огрызками, подаренными соседом-алкоголиком в прошлом году ей на какой-то праздник. А еще девочка любила прятаться. Бывало, Аленка спрячется, куда сможет, под диван, под стол, за дверь. В убогой комнатке, в которой жили Аленка и ее мама, особо не спрячешься, но ребенок с ее миниатюрной комплекцией, еще находила укромные уголки. Как-то спрятавшись, Аленка нашла под диваном чей-то бумажник. В нем были деньги. Наверное, кто-то из маминых друзей обронил. Она отдала их своей маме. Мама обрадовалась и немедленно напилась по этому случаю с соседом. В тот день ее не было дома. Аленка довольная, что ей никто не мешает, рисовала на старых газетах силуэты зверюшек. Папу своего Аленка никогда не видела. Да и был ли он? То есть, был, конечно, но знал ли про Аленку? Хотел ли знать? Аленка росла с мамой и бабушкой, которая их иногда навещала, на улице имени Ольги Первеевой. Девочка не знала, что Первеева Ольга Ивановна - разведчица-радистка, погибшая в годы войны на территории Украины. Родилась она в Ростове-на-Дону примерно в этом же районе города. С началом войны ушла из школы работать на швейную фабрику, а затем добровольно записалась на курсы радисток и была зачислена в разведывательную группу. Группа состояла из двух разведчиц, одной из которых была и была Ольга. Их сбросили над лесом где-то в Запорожье недалеко от действующего партизанского отряда. Группа занималась подрывом поездов. В 1943 году Первееву и ее подругу выдал предатель. После пыток гестапо женщины были расстреляны. В 1966 году в Ростове-на-Дону появилась улица Первеевой. Об этой истории маленькая девочка знать не могла. Не знало об этом и население улицы, состоящее, преимущественно из люмпенов, маргиналов и другого алкоголического отребья. Улица была небольшой, всего несколько десятков стареньких бараков. Дома барачного типа жались друг к другу, словно прося «подвинуться». Постоянные вонь и грязь очередного ростовского захолустья, находившегося не так далеко от центра города, не располагали ни к чему хорошему.
Улица находилась совсем рядом с районным отделом милиции. На этой улице, населенной такими же персонажами, как Аленкина мама, часто появлялись сотрудники милиции. Эти сотрудники постоянно уводили с собой Аленкиных соседей. Их не было подолгу, потом они снова появлялись. Через какое-то время их снова «забирали». «Какая интересная жизнь у этих людей»- думала девочка. «Все время они где-то бывают». Как-то один из этих постоянно пропадавших соседей умер. Аленка видела, как его вынесли на улицу в красном ящике и поставили на два табурета. Он лежал и не двигался. Мужчина был какой-то серо-синий. А одна женщина, наверное, его родственница все обнимала его в этом красном ящике, может, хотела поднять, горько плакала и ругалась на каких-то «наркоманов». Аленка все ждала, что вот они «наиграются», дядя встанет из ящика и уйдет. Но дядя не встал. Потом двое людей забили красный ящик гвоздями по краям, и, погрузив его в грузовик, увезли. «Как же он там будет ходить»- размышляла девочка. «Зачем забили ящик, сможет ли дядя сам его открыть? Наверное, она чего-то не знает». Женщина, которая ругалась у красного ящика, осталась готовить обед и угощала Аленку вкусными пирожками, компотом, дала леденцов. После обеда дядю так обратно и не привезли. От соседей девочка услышала, что дядю «закопали». «Странно, что он на это согласился»- подумала малышка. «Я бы не стала закапываться совсем, да еще и в ящике. Это же страшно! А вообще, надо посмотреть, вдруг это очень интересно?». Однажды ее взяли на реку Дон, и она целый день игралась в песке, строила домики и закапывалась в песок по пояс. На реке ей очень понравилось. Вечером маму долго искали, она с каким-то дядей потерялась в лесу. На самом деле, мама так напилась, что ее никак не могли поставить на ноги и заставить идти. Про Аленку она вспомнила уже дома, на следующий день. Аленку нес на руках незнакомый дядя. От него плохо пахло, и Аленка никак не могла заснуть у него на руках. Дядя, то и дело, останавливался и блевал, вытираясь потом Аленкиной кофточкой. Так ему было хорошо. Он все время ругался, девочка во сне не понимала, с кем он разговаривал. Слова повторялись, Ребенок их уже слышала и от своей мамы и от ее приятелей, с которыми она этими словами и разговаривали. Чаще они говорили про какую-то ……дь, и потом кто-то громко обращался к кому-то …..он. А еще они все время один другого куда-то посылали, но шли, почему-то вместе, и в одном направлении. «Надо узнать»- думала девочка. «Где это, раз они так часто об этом говорят. И что это за ..…..й такой, раз туда надо всем идти»? Как дошли, или доехали, девочка не заметила. Она очень хотела есть, но есть ей было нечего. Аленка часто потом вспоминала, как провожали синего дядю в красном ящике. Страшный дядя скоро забылся, а вкусности вспоминались часто. Аленке снилось, как эта добрая женщина приходит и приносит ей, Аленке, конфеты, печенье, яблоки и игрушки. У Аленки было мало игрушек. Она их все берегла. Игрушки приходилось подбирать на улице за соседскими детьми, такими же никому ненужными, как и она. Игрушки часто были покалеченными. У них не хватало рук, ног, головы, но она была рада и этому игрушечному мусору. В доме, где жил этот дядя из ящика, все зеркала, почему-то, завесили рваными простынями. На одной из стареньких тумбочек стояли матрешка и черно-белая, с желтизной фотография. На ней был изображен дядя из ящика. Он улыбался женщине, находившейся с ним рядом. Эту женщину на обеде Аленка не помнила, слышала из разговоров, что она давно ушла от синего дяди, потому что он пил. Девочка, увидев матрешку, захотела взять ее себе, но никак не решалась. Спросить она стеснялась. Да и у кого спрашивать, хозяина матрешки теперь нет. На обеде, в честь только что похороненного дяди, Аленкина мама так набралась, что упала прямо на стол и, не удержавшись, съехала на пол, зацепив остатки посуды и скудной еды на бедненькой линялой скатерти. Захрапев, мать так и осталась лежать в квартире синего дяди, немногочисленные гости переступали храпящую грузную женщину и уходили из провонявшей сигаретами и спиртным комнаты. Аленка с леденцами и пирожками, которые спрятала назавтра, тоже ушла спать к себе домой. Их дом был совсем рядом. Они спали вместе с серым котиком в каком-то закутке, за дверью комнаты. Аленка уже не помещалась на этой импровизированной кровати, и ее маленькие ножки, обвитые пушистым кошачьим, хвостом забавно торчали из-за облезлой входной двери. Животное любило ребенка. Девочка часто угощала кота нехитрой едой, которую, жалея малышку, давали соседи. Котика, как и Аленку, не баловали, он ел, что придется. Набегавшись по районным помойкам, побитый конкурентами, кот часто приходил голодным. Добрая девочка угощала любимца тем, что не смогла доесть. Жили с ним дружно. Девочка уже и не помнила, когда котик появился в их доме. Аленка частенько рассказывала коту о своих впечатлениях и обо всем увиденном ею за день. Ей казалось, животное ее внимательно слушало. Наверное, он понимал ее детские рассказы. Аленка любила «лечить» котика, обматывая его лапки и кошачью головку старыми бинтами и тряпками. Когда коту все это надоедало, он прятался от «докторши» за проваленный диван, на котором спала мама девочки. Потом кто, все равно, возвращался к ласковому и такому несчастному ребенку.
Бабушка, устав от пьянства дочери уехала с Аленкой в небольшой хутор, что был недалеко от Ростова. Там находился ее дом. В деревне им было хорошо и спокойно. Тихо, воздух приятный, рядом небольшая роща, речка. На речке камыши, забавно квакающие лягушки. У бабули хозяйство. Куры будили Аленку рано. Она кормила их зернышками, которые иногда нечаянно рассыпала из специального корытца. Бабушка ее за это не ругала, прося маленькую девочку помногу не сыпать корм для птицы. Аленка любила кушать яички от бабушкиных курочек, которые они с ней собирали в куриных гнездах. Девочка боялась серовато-черного петуха с хохолком и большущим пышным хвостом. Бабушка ей сказала, что он у курочек самый главный. Петух при этом, будто услышав, что это о нем говорят, сердито косился на Аленку. Аленка прижималась к бабушке. «Петенька, не обижай Аленку» - просила бабушка. Петушок важно обходил женщину и девочку вокруг и удалялся по своим петушиным делам. Иногда бабушка водила Аленку в деревенскую церковь. Там Аленка научилась креститься и ставить свечи. Бабушка подолгу молилась возле иконы какого-то дедушки, называя его «Николай Чудотворец» и целуя образа.
Скоро спокойная жизнь Аленки закончилась. За девочкой приехала ее мама. Мама получала небольшую зарплату, когда ходила на работу и не пила, а еще она получала небольшое пособие на девочку. Девочку давно не видели дома. Пособие, зная маму, давать женщине не спешили. Денег собралось за три летних месяца. Мама, пропившая все, на эти деньги очень рассчитывала. Пообещав бабушке, что Аленка к ней скоро приедет, она увезла девочку.
Получив пособие, мама решила отметить это событие широко. Вечером пришли мамины друзья. Девочке снова пришлось гулять во дворе. Устав и замерзнув, она пришла домой. Мама, как всегда, валялась на полу, на столе сгрудились пустые бутылки, тлели окурки. Девочка не смогла лечь к себе в уголок. На ее кроватке валялись чьи-то грязные вещи. На диване, лицом вниз, лежал мужчина. Он был в грязной майке и длинных семейных трусах. С его левой руки стекала красная жидкость, просачиваясь сквозь щели корявого пола. Аленка разглядела, что в спине у мужчины торчал кухонный нож, которым мама иногда резала овощи. « Неудобно, наверное, ему с ножом, вот он и лег на живот, а нож вытащить забыл. Ничего, проснется, вытащит нож и уйдет, не забыл бы, другого ножа у них нет, а этот отдавать жалко». Мама и дядя с ножом в спине крепко спали. Кота нигде не было. Кое-как Аленка заснула в своем уголке, сбросив чужие вещи на пол, пропитываться дядиной жидкостью. Утром ее разбудил шум ходящих по комнате людей. Они были в форме. Это из того здания, куда уводили Аленкиных соседей. Мама сидела за столом, растрепанная, с большим синяком под глазом и, почему-то, трезвая. Стол был убран. Маму опрашивал седой мужчина, разложив на столе какие-то бумаги. На рубашке у него были красивые погоны с одной большой звездочкой. Мужчина со звездочками поменьше фотографировал дядю с разных сторон. Дядя с ножом в спине, похоже, еще не проснулся. Мама говорила тому, со звездочкой, что она ничего не помнит. Потом маму увезли. Увезли и дядю. Нож из него вынули, положили в прозрачный пакет. Дядя этот, в трусах, так и не проснулся. Вернулся котик, походил по комнате, зачихал и опять куда-то ушел. К девочке пришла тетя в очках и с портфелем. У нее тоже были погоны и несколько звездочек на них. Тетя спрашивала, что видела Аленка, есть ли у нее родные. Женщина все подробно записывала. Ребенок стал рассказывать о бабушке, но где она живет, она не знала. Аленку отвезли в приют для детей сирот. Пока бабушка оформит все документы, она будет здесь. В приюте много игрушек, вкусно кормят. Аленке здесь нравится. Через год, когда Аленке исполнится уже шесть, с ней случатся приятные перемены. Скоро бабушка сможет собрать все необходимые документы и оформит опекунство над своей внучкой. Аленка уже пытается читать. Тети из приюта очень удивились, когда девочка начала рассказывать им слова, которые слышала от своей мамы и ее приятелей. Они попросили больше их не говорить, но Аленка перед сном все равно рассказала про эти слова своей соседке. Соседка была старше ее и сказала, что слова, правда, плохие, и лучше их не произносить. На день рождения Аленке подарили куклу. Ей сказали, что куклу зовут «Барби» у куклы была одежда, маленькие туфельки, расческа, шапочка. Аленка была счастлива, у нее никогда не было такой красивой куклы. Она переспросила несколько раз «Это мне, навсегда?» - девочка боялась, что ее потом, попросят отдать игрушку, как случалось с теми игрушками, которыми играли все. Ребенка успокоили. «Конечно», сказали ей. «Это твой подарок. Нравится?» «Очень. Я вас люблю!!» - сказала она. Аленка услышала эти слова от другой девочки, которую поздравили днями раньше. По такому случаю всех угощали вкусным тортом. Еще дымились шесть маленьких свечек. «Как хорошо, что у людей бывают дни рождения»! - подумала Аленка. За ее маленькую шестилетнюю жизнь у нее был первый, и пока единственный день рождения, который прошел так весело и оставил столько приятных впечатлений.
Вот и приехала бабушка. Она сегодня заберет Аленку. У Аленки теперь есть маленький школьный рюкзак, в котором огромные богатства. Там и кукла, и альбомы для раскрашивания, карандаши и фломастеры, цветные мелки. Есть и фотография, где Аленка сидит на стульчике среди таких же детей как она. Это Новый Год. А еще у Аленки теперь есть свидетельство о рождении и гражданство России. В свидетельстве еще написано про ее папу и маму, а в «гражданстве» только про нее. Она пока плохо понимает, зачем ей это. Эти документы заберет бабушка.
Они с бабушкой едут куда-то далеко, на автобусе. Жарко, вот уже и приехали. Здесь тихо. Большое поле, на нем холмики из земли и памятники. На них что-то написано. На некоторых фотографии. Девочка и женщина идут далеко. Кажется, это поле с холмиками и крестами не кончится. Они подходят к холмику, на котором ничего нет. Небольшая белая металлическая табличка. На ней что-то написано. Бабушка рассказывает Аленке, что здесь похоронена ее мама. Маму осудили за убийство того дяди в трусах. Мама умерла в тюрьме. Похоронили ее здесь. Аленка пытается прочесть имя мамы и фамилию. У Аленки фамилия теперь другая. «Давай ее помянем» - говорит бабушка. Женщина раскладывает на земляном холмике газету, на ней аккуратно нарезанный кусочек сала, огурцы, хлеб и небольшой стаканчик-рюмка с водкой. Аленке она дает в руки плитку шоколада. Девочка не хочет есть. Ей грустно, но грустно не от того, что умерла мама, а от того, что бабушка просит съесть шоколадку. Большая желтая плитка, Аленка переворачивает ее. На нее глядит улыбающаяся девочка, в пестром платочке. Внизу, на обертке Аленка читает свое имя. Она смотрит на бабушку и, виновато кладет шоколадку в свой рюкзачок. Бабушка выпивает немного из стаканчика, закусывает кусочком сала и хлебом. Женщина оставляет стаканчик с недопитой водкой на холмике, у таблички. «Бабушка, забери еду»- просит ее девочка. «Мы же это дома съедим». «Нет, нет, пусть ее помянут. Так положено. Оставим это здесь» - говорит бабушка. Недалеко начинает играть оркестр. Аленка оборачивается на звуки траурной музыки. Впереди несут такой же красный ящик, какой она видела во дворе, год назад, с соседским синим дядей. «Так вот куда они привозят эти красные ящики»- понимает Аленка. Бабушка берет Аленку за ее маленькую нежную ручку, и они уходят. Больше Аленка не придет сюда никогда….
06.10.2015г.