После апрельской рыбалки 2008 года я оставил дружный коллектив ГенВала по принципиальным соображениям – меня не устраивала организация питания в походе, куда набирал продукты сам Геннадий. В частности, часть продуктов закупалась на дешёвых рынках Москвы и была низкого качества. Составленная им давно раскладка уже не соответствовала моим запросам. Кроме того, я сошёлся с другим туристом - руководителем группы походов выходного дня Московского туристического клуба и мы, будучи разными по возрасту всего на пять лет, нашли темы по интересам. Я несколько раз побывал в его походах по Подмосковью, убедился в его профессионализме и нашёл в нём доброго приятеля. И в настоящее время, хотя я не хожу в походы, эти приязненные отношения сохраняются и поддерживаются нами.
У Андрея (так звали моего нового единомышленника) было много идей по проведению летнего периода в паре со мною. В том числе, рассматривался вариант похода на Кольский полуостров с прохождением самого Ловозера до устья реки Афанасий, подъёмом на бечеве вверх по ней, с последующим волоком к речке Чёрной и сплавом по ней в Ловозеро. Учитывая опыт Андрея, я не сомневался в успехе этого похода, и уже с мая 2008 года мы начали готовиться к нему. Чтобы окончательно убедиться в моей готовности к походу был проведён мастер-класс с выходом на два дня в Подмосковные леса. Там я познакомился с другими участницами планируемого похода. Собственно, их я уже видел раньше в походах выходного дня, и совместный поход стал поводом для сближения.
Старшая была Татьяной, в походах выходного дня отличалась собранностью, готовностью всем помочь, любознательностью и качественной экипировкой. Андрей знал её дольше и считал достаточно подготовленной для такого длительного похода. У старшей Татьяны был опыт пребывания в горах, она владела лексиконом туриста и создавала впечатление человека, знающего эту жизнь не понаслышке. Младшая тоже звалась Татьяной и тоже была знакома с Андреем по походам выходного дня, больше того, она входила в его группу. Обе участницы горели желанием покорить Север, и вдумчиво готовились к этому. По результатам похода по Подмосковью Андрей, как инициатор включения девушек в планируемый поход, утвердил их кандидатуры. Основной упор был сделан на составлении меню-раскладок, подготовке медикаментов. Татьяна старшая была в то время безработной, а младшая трудилась в фармацевтике. Понадеявшись на ответственность девушек, Андрей контрольных проверок их готовности не делал.
Планировал Андрей поездку на август, а в качестве плавательного средства для нашей четвёрки он выбрал свой катамаран, грузоподъёмностью 400 кг. Проще было бы, конечно, идти каждому на своей байдарке, но у девушек плавательных средств не было вообще. Да и навыков водных походов как таковых. Уже спустя годы, мы с Андреем, вспоминая ту поездку, тяжко вздыхаем и откровенно радуемся, что она сорвалась.
Собственно, слишком много отрицательных факторов совпало, что преодолеть их было не в наших силах. Отчасти сам поход не был до конца продуман, но в день отъезда, 22 августа 2008 года, мы собрались на вокзале, после объявления посадки сели в вагон и в установленный час отправились в город Оленегорск.
Передвижение на поезде туристов ничем особенным от остальных пассажиров не отличается – мы «облегчали» свои укладки, вытаскивая предназначенную для поедания в поездке снедь. Её было, как всегда, в избытке. Каждый участник считал себя в достаточной степени подготовленным к походу, никого не волновали предстоящие трудности, и было приподнятое настроение, которое сродни эйфории. Не препятствуя этому, Андрей выдал каждому из нас поручения – мы нарезали из резины полоски для вязки перекладин с заушинами катамарана. Обнаруженные в поездке недочёты в экипировке – вместо настоящих рыбацких резиновых сапог у одной Татьяны были бахилы от ОЗК, у второй простые полусапожки, решили исправлять по ходу «пьесы» - купить в Ловозере.
В Оленегорск мы прибыли по расписанию – серое небо не предвещало ничего хорошего, но оно не испугало нас. Андрей в день приезда отмечал свой день рождения, получал от нас поздравления и подарки, но не забывал об обязанностях старшего группы. Пока мы ожидали его на вокзале, он договорился с транспортом и, спустя минут пятнадцать после приезда в Оленегорск, мы ехали в село Ловозеро, а точнее на мыс Семёрка, находившийся на берегу самого озера. Нужно отметить, что перевозка туристических групп своего рода подработка для автолюбителей. И разговоры, ведущиеся в автомобилях, как правило, связаны с отъездом-приездом, с возможностью воспользоваться помощью водителя в другой раз. Идёт обмен информацией, контактами и выясняются - чего бояться на маршруте, где и чем можно запастись, какие трудности могут ждать в этих краях. Словоохотливые водители любят рассказывать всякие небылицы о туристах, такой же балагур попался и нам. Он поделился информацией о строгости надзорных органов в области, но мы как-то легко восприняли эту информацию и, что говорить, совсем не придали ей значения.
Водитель подсказал адрес магазина «Всё для рыбалки» и завёз нас туда. Но надежды на приобретение нужной обуви не оправдались. Андрей был вне себя от этого, но делать было нечего, и он решил идти с такой никчёмной экипировкой. Дальше всё шло по заранее намеченному плану, нам предстояло переодевание в походную одежду и обувь, сбор катамарана, упаковка вещей в гермомешки, проведение инструктажа и переход из озера Поповского в Ловозеро. И далее – до устья реки Афанасий.
Набранных участниками похода вещей оказалось в избытке, вес дополняли подобранные по дороге к мысу доски, перекладины и непосредственно мы. В итоге при посадке на катамаран, уже находившийся на плаву, он частично погрузился в воду. К несчастью, это произошло подо мною, поскольку по сравнению с другими участниками похода, вес у меня был значительным. Мы поменялись местами, но существенных изменений в положение катамарана это не принесло. Мы медленно выгребали вдоль берега, исчезла из виду Семёрка, впереди замаячил выход из озера Поповского в Ловозеро. Неожиданно из кустов показалась корма катера с надписью «Инспекция ГИМС МЧС» и для нас это был сюрприз. Ни в один из своих походов я не брал спасательный жилет, поскольку его не было и у других участников походов. Мужчина с борта катера через репродуктор потребовал остановиться, пришвартовать катамаран к берегу и подняться на катер для составления протокола. Было уже достаточно сумрачно под серым небом, и хотя спасательных жилетов не взяли и девушки, на борт катера поднялись только мы с Андреем. Вежливые инспекторы по всем правилам составили протоколы о нарушениях, не стали брать с нас штрафы, обязав уплатить их после приезда домой, а корешок квитанции с отметками банка выслать в адрес Ловозёрского отдела ГИМС МЧС. После этого нас безо всяких препятствий отпустили – инспектора сделали своё дело, а есть спасательный жилет или нет, плыть или отказаться от плавания уже не их дело.
Это мероприятие заняло достаточно времени, было около 18 часов, когда мы тронулись в путь. Ловозеро встретило нас попутным ветром и мелким дождём. Невзирая на такую погоду, мы шли по максимуму – до 22 часов и, пройдя порядка 12 километров, остановились на ночлег. Планы по движению сорвались по независящим от нас причинам, и основной рывок мы отложили на следующий день, 25 августа 2008 года. Место стоянки было живописным – песчаный берег постепенно переходил в травы и мох, кустарник предшествовал высоким хвойным деревьям, в траве краснела бочком брусника, кое-где рос гонобобель. Поздний отбой затянул и подъём, а я по укоренившейся привычке кашеварил. Уже в это утро начались тёрки с завхозом из-за её нерасторопности и нежелания уложить все припасы в один мешок, выдавая продукты дежурному с вечера на весь предстоящий день. Завтрак прошёл только после 10 часов, и после сбора мы, наконец, двинулись дальше по озеру. Еще в предыдущем переходе Андрей посадил меня посредине катамарана и длинным веслом я грёб, наклоняясь со своего места то вправо, то влево. Сзади на правой гондоле сидел сам Андрей и выгребал что есть мочи, а на левой гондоле сидела Татьяна и обеспечивала выгребание веслом слева. Свободная от работы Татьяна сидела на катамаране впереди меня и по мере уставания гребущей веслом подруги, меняла её. Поскольку навыков у них не было, а старания хоть отбавляй, катамаран постоянно рыскал, а то и вовсе начинал вертеться. Андрей как мог, выравнивал ход. То он, то я кричали неудалым помощницам: «Не греби! Табань!!!» Когда дул попутный ветер, я разворачивал изготовленный вечером парус, состоящий из двух жердей и натянутой между ними полиэтиленовой плёнки. Хотя парусность катамарана на ветру и так была высокой.
Нужно отметить, что в погоде преобладала переменчивость, где солнце было нечастым гостем на небе, а в основном, набегали тучи, то и дело угрожая нам дождём. Общее впечатление от похода сложилось преимущественно, как о продолжительном пребывании под гнётом серых туч, под непрерывно моросящим дождём и редких случаях яркой солнечной активности, что уже позже отразилось в стихотворении:
Ещё не гроза, но воздух заряжен,
И ветер порывистый тучи пригнал,
Размыт горизонт далёкого кряжа,
ворчит, разбиваясь о берег, волна.
Сквозь тучи с небес рассеянным светом,
С трудом пробиваясь, на воду упал
Ослабленный луч последним приветом
От лета. Минута … и гибельный шквал
Всю землю зальёт, разрывами молний
Расколется небо, тяжёлый раскат
В ушах прогремит, пространство заполнив!
Всё будет ещё, всё притихло пока….
Не прошло и двух часов нашего вертлявого перехода, как неподалёку от впереди лежащего острова Вунхемсуол, появилась моторка с надписью «Рыбнадзор». У одного из мужчин, сидящих на ней, в руках виднелся автомат Калашникова. Другой прокричал в нашу сторону – «Ловля рыбы приостановлена в связи с начавшимся сегодня запретом – нерестится сиг. Просим покинуть акваторию озера!» Мы продолжали сближение с катером до возможности вести разговор без технических средств. Предварительно Андрей предупредил меня о том, что разговор будет вести только он. Объяснений того, что у нас другие цели, другие снасти, и маршрут, позволяющий уйти из озера вверх по реке Афанасий, представителям Рыбнадзора явно не хватало. Они настаивали на том, чтобы мы покинули озеро и не обращали внимания на уговоры пропустить нас в реку, до которой оставалось не больше 3 км. Досужие разговоры водителя, перевозившего нас из Оленегорска, превращались в реальность, и эта реальность нас угнетала донельзя.
На лице Андрея читалась полная растерянность – он явно не знал о сроках нереста сига в Ловозере и мучительно думал, как выбираться из сложившейся ситуации. Вариантов было несколько, в том числе и такой - дать согласие на уход и пристать к берегу, по которому текла река Афанасий, перейдя на следующий день волоком в его верхнее течение, направиться прежним маршрутом, исключив вход в устье Афанасия. Наконец, Андрей заявил представителям Рыбнадзора об уходе с маршрута к берегу озера для сбора катамарана и оставления озера. С катера не ответили, но мотор завёлся, и он исчез из виду. Мы оставались в раздумьях, потом Андрей, внезапно проголодавшийся, дал команду причалить к острову, тянущемуся узкой полосой неподалёку от нас. На острове оказалось много разных ягод, и мы устроили перекус. Обойти работников Рыбнадзора представлялось затруднительным, остаться на острове до темноты и двинуть в сторону устья реки Афанасий мы даже не помышляли – оказаться с простреленными баллонами посреди озера явно не хотелось. Справа от нас виднелся остров, заросший деревьями и выглядевший сказочным. А дальше был берег, с каменной грядой на горизонте – там шли так называемые Хибины. Длительные размышления Андрея окончились замысловатой фразой, смысл которой – найти такое занятие, помешать осуществлению которого нам не сможет никто. И как вариант, он предложил пойти в Хибины. План начал приобретать сторонников – было предложено оставить катамаран в лесу, налегке дойти до этих гор, выйдя позднее к Сейдозеру, о котором каждый из нас что-то слышал ранее.
Собравшись, мы двинулись от острова к берегу озера, находившему на расстоянии 4 км по карте. По пути попался освоенный туристами островок, похожий на сказочный остров Буяна. Накоротко остановившись, мы прошли его по множеству троп, но оставаться в найденном жилище не стали, опасаясь каких-либо претензий от местных жителей и рыбнадзора. Вернувшись к катамарану, отчалили от «Буяна» в сторону Губы Мягкой. Берег озера представлял собой каменистый вал, заросший кустарником и небольшими деревьями, а за ними шло сырое болотистое место, не пригодное для лагеря. Порыскав немного по берегу, мы отыскали относительно сухой клочок земли и разбили лагерь. Девушки установили палатку, где они проживали вместе с Андреем – своих у них не было. А я нашел удобную ложбину в непосредственной близости от берега, сразу за каменистым валом. Когда проблемы с размещением были решены, каждый из нас занялся своим делом – мы с Андреем заготавливали дрова для костра, готовили снасти для рыбалки, устанавливали костровое оборудование и разжигали костёр. Девушек Андрей отправил на поиск ягод и грибов.
Вообще, потеря самой цели похода сместила акценты в ролях каждого из участников. Если в движении мы с Андреем рулили, гребли, поднимали катамаран, перенося его, то на берегу такой задачи не было, а значит, нужно было определить, кому и чем заниматься. Этого сделано не было, и начался некий разброд. Изначально девушек планировали направить на решение бытовых вопросов, а теперь нужно как-то роли перераспределить. Либо установить очередь по дежурству в лагере, либо нарезать каждому свой участок ответственности. Пока решались организационные вопросы предстоящего пешего похода по Хибинам, хозяйственными проблемами занимались мы с Андреем. Неожиданной новостью стало и то, что обе Татьяны ни разжигать костёр, ни управлять его горением не умеют и так или иначе, самостоятельно готовить пищу они не в состоянии. Им нужна мужская сила и помощь постоянно. И мы готовы были её предоставлять.
Пойманную на донки утром следующего дня рыбу доверить девушкам я не мог, занимался её приготовлением сам и утром, и в обед. В итоге вопрос приготовления пищи плавно перешёл в мои постоянные обязанности, завхоз и медик изредка могли приготовить ужин, а от мытья посуды и канов от пригоревших каш наотрез отказались. Меню-раскладку Татьяна старшая меняла по своему усмотрению, так как сама питалась по какой-то системе и практически отдельно от остальных участников группы. Объясняя отказ от выполнения обязанностей завхоза, она заявляла: «Я в отпуске!» Татьяна младшая заявила о потере ножа и подозрении меня в его краже, это подозрение никак не мотивируя. Я её нож и в руках не держал, а последний, кто им пользовался, был Андрей. Дело дошло до скандала – мне приходилось оправдываться в том, чего не совершал и особенно с Татьяной младшей я не церемонился. Андрей занял нейтральную позицию. Недовольство сложившимися взаимоотношениями нарастало, но отведённое на организационные вопросы время истекло, и после полудня 27 августа 2008 года налегке мы двинулись в пеший поход по Хибинам.
Нужно пояснить замысел похода, поскольку он сводился к тому, чтобы как можно больше убить свободного времени. Андрей задумал попасть в Сейдозеро круговым маршрутом – дойти до реки Светлой, по-над ней подняться до озера Светлого, выйти к горе Сэлсурт и, обойдя по азимуту соседнюю с неё гору, спуститься с неё непосредственно к Сейдозеру. Туда можно было пройти, следуя вдоль частично разрушенной линии электропередач, шедшей в ста метрах от нас и безо всяких совершенно не нужных никому трудностей. Но как же нам без преград, которые мы сами себе возводим. Нет, нам без них никуда! Как сложатся погодные условия в конце августа на Кольском полуострове, никто даже предположить не мог. Да, собственно, и не думал вообще. А стоило задуматься…
Мы шли лесом, сначала под небольшим уклоном, переходящим в крутой, и снова выравнивающимся. Андрей вёл нас к реке кратчайшим маршрутом, идя траверсом по склону горы, изменяя высоту исходя из условий – то ли из-за выросшего из земли поля курумника – округлых камней, покрытых мокрым мхом и лишайниками, то ли из-за деревьев и кустарников, то ли из-за внезапных ложбин. Татьяна старшая повеселела, задорно шагала по курумнику, пренебрегая предупреждением Андрея об осторожности, всем своим видом показывая – «Знаем, проходили!» Татьяна младшая отставала, ей было тяжело в бахилах от ОЗК, но она не сдавалась. Рюкзаки по весу распределил Андрей, но всё равно казалось, что самый тяжёлый достался ей. По пути попадались и грибы, и ягоды, их аккуратно складывали в сумки, предполагая съесть в ужин.
При установке палатки Андрей обнаружил пропажу колышка, и в дальнейшем ни установку палатки, ни разборку и укладку её он девушкам не поручал. В доверительных разговорах со мною, он сетовал, как ошибся в отношении Татьяны старшей, которую первоначально брать не хотел, и которая буквально навязалась в самый последний момент. И с перевесом пошла накладка, и с лишними вещами, и с её неприкрытой ленью… Собственно, и сама Татьяна старшая, уже после похода составив отчёт, не оправдывала своего поведения, «… потому что я привыкла на халяву вот так приживалкой слоняться с группами, может меня кто-нибудь и пожалеет, безработную», и своей слабой обученности элементарным вопросам туристической жизни «ну не умею я разводить костёр!», и неприкрытой наглости «ну не готовить же еду, в конце концов. Для этого есть золушки-мальчики и Хасьмушка».
Атмосфера отчуждённости, сложившихся неприязненных взаимоотношений, налагала негатив и не способствовала общению. Андрей, по-прежнему сохраняя нейтралитет, оставался связующим звеном между нами всеми. А двигаясь по уступам реки Светлой, на берег которой мы вышли в тот же день, 27 августа 2008 года , без взаимопомощи было не обойтись. И руку подать, и поддержать, и перенести укладку. Ручьи, впадающие в Светлую, не минуешь, их приходилось переходить вброд. Когда я уходил вперёд, Андрей переносил наших красавиц на руках или на спине, когда я отставал, то по просьбе Андрея разувался и отдавал им свои сапоги для перехода, и всё равно их им удавалось намочить. При одном из переходов Андрей оступился, и Татьяна старшая упала вместе с ним в воду. Хоть какое, но всё-таки наказание за привычку к халяве. Татьяна младшая терпела трудности с движением в бахилах, но шла и не ныла. Идущий периодически дождь не особо мешал нам наслаждаться увиденным, а водопады на речках, панорама Ловозера неизменно попадала в объективы фотоаппаратов.
По речке Светлой 28 августа 2008 года мы вышли к озеру Светлому и расположились на его берегу. Погода стояла дождливая, сырая, с дровами были проблемы, и разведение костра также затруднено. Усовестившись своего поведения, Татьяна старшая там сделала первую и, как оказалось, последнюю попытку развести костёр. Но поскольку это ей не удалось, совесть окончательно уснула. Ещё кое-когда можно было получить от неё помощь в виде охапки хвороста для костра, да изредка они с Татьяной младшей на уже разожжённом нами с Андреем костре варили ужин. В общем, приехали девушки в отпуск отдыхать, и прихватили пару ребят для обслуги. Андрей даже не пытался привести их к нормальному бою, поскольку понимал – выбор его оказался ошибочным и винить в этом некого, кроме себя самого.
Тем не менее, нужно было как-то продолжать совместное предприятие – двигаться в гору Сэлсурт, переходить с неё на другую, спускаться к Сейдозеру и т.д. Между тем погода ухудшалась – моросил мелкий дождь, солнце надолго пряталось за тучами, и ориентиры, необходимые для движения в горах, то исчезали из виду, то вновь появлялись. Ночью температура опускалась до +5, а с учётом сырости, особого комфорта мы не испытывали. Наступил третий день предпринятого нами пешего похода, 29 августа 2008 года. Всю прошедшую ночь шёл дождь, температура утром не превышала 1 градуса тепла, вершины перевала, видневшиеся на горизонте, были покрыты снегом. В обед, после обсуждения вариантов идти вверх сразу после обеда, или идти утром следующего дня, большинством голосов было принят первый вариант. И сразу после обеда мы вышли к основанию горы Сэлсурт, чтобы двигаться дальше.
Для общего понимания – гора представляла собой каменистую, полого тянущуюся вверх местность, лишённую деревьев и лишь местами поросшую кустарником. Представлялось необходимым подняться к вершине горы, осмотреть примерный маршрут движения с неё на соседнюю гору, при необходимости – заночевать на горе и продолжить путь утром следующего дня. Вероятность разведения костра при этом была минимальной, и ужинать предстояло всухомятку.
Солнца на небе не было видно. Затянутое облаками, оно лишь иногда проглядывало и освещало местность. При этом видимость была достаточной, чтобы рассмотреть соседнюю гору, узкую долину между горами и маячащую впереди и вверху поверхность горы Сэлсурт. Мы начали движение и дождь, до того то идущий, то прекращающийся, в дальнейшем только усиливался, как бы препятствуя нашему приходу. Нарастал и ветер. Если внизу, на линии леса, он казался играющим, в тундровой, предгорной зоне с редким кустарником он пронизывал, то на открытой каменистой поверхности горы бесцеремонно гнал нас назад, вниз. Чем выше мы поднимались, тем яростней сопротивлялась стихия – дождь пошёл крупными каплями, заливая наши укладки и нас самих, потом он превратился в снег, облепливая нас с головы до ног и тут же тая. Ветер превратился в ураганный, и налетал со всех сторон. Видимость сошла на нет – облака оказались на вершине горы, перевал закрылся непроглядным туманом, и Андрей вёл нас, руководствуясь только азимутом. Не знаю, что думали другие участники, но меня пугала явная невозможность поставить в таких условиях палатку, забраться в неё без перспективы обсохнуть и согреться, уже не говоря о том, чтобы заснуть. Я шутил, стараясь хоть как-то подбодрить своих новых товарищей, и голосом диктора вещал: «Объявлено штормовое предупреждение!» Но Татьяне старшей, казалось, сам чёрт не брат. Она шла замыкающей и постоянно подгоняла отстающую Татьяну младшую. Мы добрались до подобия тура – груды камней конической формы и возле него по команде Андрея высказали мнение о дальнейшем движении или возврате назад. И я, и Татьяна младшая высказались за возвращение – не мы первые, кого горы не пускают к вершинам, даже опытные альпинисты ждут по несколько суток устойчивой ясной погоды, а мы-то вообще в горах впервые. А Татьяне старшей хоть кол на голове чеши – давайте идти дальше. Честно признаюсь, так и хотелось двинуть ей в ленивую, наглую рожу, но я сдержался. Андрей не тянул с решением и тут же, предупредив об осторожности при спуске по мокрым камням, направился назад, так же ориентируясь по азимуту.
Спуск не подъём, но торопливость, безусловно, наказывается и я, поскользнувшись на мокром ягеле уже в тундровой зоне, неудачно упал на спину. Благо, что без особых последствий. По мере нашего продвижения вниз и стихия умеряла свой напор – снежная полоса осталась позади, ещё ниже и ливень превратился в лёгкий дождик, а уже на границе леса где-то среди затянувших небо облаков мелькнул и вновь исчез солнечный луч. Что это было на самом деле, мне, человеку несведущему в горных путешествиях, предположить трудно. Но, приняв решение о возвращении в лагерь, на берег Ловозера, Андрей его в дальнейшем не менял. Мы сушились, как могли, разведя сразу два костра и выстроив ограду возле них. В условиях висящей в воздухе сырости, получалось не очень. Ночь в лесу принесла облегчение, но утро 30 августа 2008 года порадовало меньше – температура явно снижалась, наступала холодная северная осень, и пребывание без цели в глуши становилось неинтересным, а в чём-то даже опасным. Перевал закрыт, перспективы его открытия нет – дождь продолжается с небольшими перерывами, туман недвижим, висит, не поднимаясь, потому что солнце светит, но не греет. У Татьяны младшей неожиданная радость – нашёлся украденный мною нож. Причем там, куда я доступа не имею – в её кофре для фотоаппарата. Но своей радостью она делиться не хочет, тем более – приносить извинения. Ну и фиг с нею, растяпой.
На следующий день, 31 августа 2008 года, двинулись в лагерь. Снова прижимы Светлой, град капель с веток прибрежной растительности, серый и сырой ходовой день, и ещё одна ночь в лесу. Профессионализм Андрея нас не удивлял – мы вернулись к стоянке на берегу озера 1 сентября 2008 года быстрее, чем шли оттуда. По дороге попадались грибы, ягоды и они стали существенным подспорьем в нашем рационе. Запрятанные в укромных местах продукты и вещи, катамаран целы. Ставим тент, палатки на свои места, на ночь выставили донки на рыбу. Ловить по-другому не получается – много водорослей, а катамаран не лодка, он не маневренный и плохо управляемый одним, пока другой занят. Утро 2 сентября 2008 года принесло плохие известия – донки пусты. Решили набрать ягод, и все пошли на заготовку их. Я собирал бруснику, Андрей гонобобель, а девчата всё подряд. Ягод набрали много – хватило и на кисель, и просто поесть. А к вечеру Андрей с Татьяной-старшей набрали вдоль берега грибов и нажарили их.
Погода между тем ухудшалась с каждым днём – после возвращения нас из неудачной вылазки в горы ветер бушевал два дня, шёл дождь и температура снижалась. Наступала холодная северная осень, и ждать, пока нас заметёт совсем, вовсе не хотелось. Пребывание в мокрой одежде на ветру и в холод не прошло для нас даром – все кашляли, чихали, нужно было принимать решение о дальнейшей судьбе похода. И 3 сентября, после установившейся ясной, но стабильно холодной погоды, мы оставили свою стоянку и на катамаране выдвинулись в сторону Семёрки. Выходить на открытые просторы, где дул встречный ветер, нам не хотелось, и мы двигались по-над берегом. Изучив карту, Андрей нашёл зимник – дорогу, которой пользовались в зимнее время, и принял решение не огибать далеко выступающий полуостров Длинный Наволок, а перенести катамаран и вещи по этому зимнику. Дорога выходила к берегу озера в районе устья реки Светлой, а оттуда до Семёрки было рукой подать. Собственно, тогда ещё об окончании похода никто не думал, надеясь, что погода изменится в лучшую сторону, и мы окажемся в северном бабьем лете. Вечер 3 сентября 2008 года оказался на удивление красивым, спокойным, хотя и холодным. Солнце уходило за горизонт и окрашивало тучки и облачка. Позже эта картина, запечатлённая на фотографии, вызвала у меня воспоминания, и я написал стихотворение:
О, как стремителен у времени полёт…
Ещё мгновение назад был залит солнцем
Осенний день, но вот и снова настаёт
Пора для вечера в пейзаже ловозёрском.
Поверхность озера охватывает дрожь,
Кусты прибрежные пожухли и озябли,
На дикобраза каждый первый стал похож,
С далёких туч дождя на воду пали капли.
На горных шапках горизонта первый снег,
Под каблуком звенят пластинки хрупких льдинок,
Морозов близостью повеяло на всех
И стынут капельки в полотнах паутинных.
Лишь тучка серая, слегка порозовев,
И оживляет тон унылого пейзажа,
Как будто на небо прилёг огромный лев,
И спит себе, являясь частью антуража.
Мы сделали так, как и наметил Андрей. Вещи сложили в укладки, а сам катамаран мы перенесли, не разбирая, от одного берега полуострова к другому. Перед нами открылся изумительный вид на Хибины, на устье Светлой, а вода в озере была в этом месте столь же прозрачна и чиста, как в реке. Разбив лагерь, и приготовив ужин, мы с Андреем завезли донки в надежде поймать рыбу. И надежда оправдалась – утром следующего дня, 4 сентября 2008 года три налима каждый весом в килограмм стали нашей добычей. А значит, обеспечена и уха, и жарёха. Мы с воодушевлением зарядили снасти и снова завезли их ещё ближе к устью Светлой. Но с погодой повезло меньше - утра стоял туман, а потом полил дождь, прекратившись только вечером. Небо частично приоткрылось на горизонте, и вновь закат поразил наше воображение. Позже появились строчки об этом:
Гаснет луч закатный в тучах грозовых,
Озеро покрылось зябкой мелкой рябью,
Страху нагоняет редкий крик совы,
И спешит на берег утлый мой кораблик.
Но, опережая бегство от судьбы,
На воду с далёких туч упали капли,
Молнии вдогонку, не скрывая пыл,
Небо вмиг расплющил гром ударом сабли.
Отголоски эха слышно далеко,
Будто бьют трубою по железной крыше,
Звуки нарастают, превращаясь в ком,
Оглушив собою, поднимаясь выше.
Это полновесных, мощных струй дождя
Громко так и ясно мне слышны удары….
За полночь, устав и в горы уходя,
Озеро покинет с молнией на пару.
Нас угнетало бездействие, связанное с погодой. Нет бы, пройти, пособирать грибы, ягоды. Вылазка Татьяны старшей хоть и принесла ведёрко грибов и ягоды к ужину, но промочила её одежду, вызывая необходимость сушиться при стопроцентной влажности. Согреться можно было только у костра, а сидеть в палатке весь день - интереса мало. Достижения прогресса коснулись и этого, казалось, отдалённого места. Наши девушки воспользовались услугами сотовой связи, посылали СМС-сообщения близким, и даже говорили с ними. Из этих разговоров мы узнали о ближайших прогнозах погоды, и они, эти прогнозы, не предвещали нам ничего хорошего. Уже спустя три-четыря дня здесь будет отчаянно холодно, а температурные показатели уйдут до минус 10 градусов. Эта информация и стала основанием для принятия решения Андреем о сворачивании похода окончательно. Как бы подтверждая наши сомнения в том, оставаться или нет, и рыба не взялась – донки оказались пустыми. Сбор был недолгим и в обед мы выдвинулись в сторону Семёрки. Погода творила чудеса – солнце ласкало наши озябшие лица, небо голубело, а пролетающие по нему облака светились первозданной белизной. Даже появилась мошка. Но уже ничто не могло нас остановить – поход, так и не состоявшись, неминуемо шёл к окончанию. Вот и последняя губа Сегевань перед выходом в озеро Поповское осталась позади. Мы гордо прошли мимо катера МЧС, вошли в озеро Поповское, вышли к своей стоянке, откуда 24 августа стартовали. Прошедшие 10 суток показали всю нашу несостоятельность, разобщённость, неподготовленность и нежелание искать примирение в сложившихся обстоятельствах. Андрей был озлоблен, но молчалив. Стапель решил провести без девушек, а их отправил в Ловозеро выяснить расписание автобусов на Оленегорск.
Стапель не занял у нас много времени, поскольку работа шла молча, слаженно и быстро. Сложив вещи, мы разожгли костёр, приготовили ужин и в нетерпении ждали возвращения девушек, понимая, что узнать расписание автобусов можно всего максимум за 5 минут, прочитав его на автостанции Ловозера. Однако изменить характер Татьяны-старшей мы были не в состоянии – хождения затянулись до 22 часов. А результат поражал простотой – прямых автобусов из Ловозера на Оленегорск нет, есть автобус только через Ревду. Когда Андрей после ужина предложил каждому из участников высказать своё мнение о походе и причинах его провала, накопившийся за время похода негатив нашёл, наконец, свой выход. К моему удивлению, девушки восприняли наши претензии к ним как наговор, а Татьяна-младшая, обидевшись, ещё и заплакала. Что она ожидала от этого похода, для нас с Андреем осталось загадкой. В итоге каждый получил то, что заслужил.
Дальнейший путь не представляет никакого интереса – утром следующего дня мы, нагружённые облегчёнными, но всё равно тяжёлыми укладками выдвинулись в сторону Ловозера. А навстречу выехали вчерашние знакомые Татьяны-старшей, которые и помогли нам добраться до автостанции налегке, забрав часть груза. Длительное ожидание рейсового автобуса мы заполнили поочередным блужданием по селу – сначала девушки совершили культурную программу, посетив местный музей и все магазины, потом мы с Андреем пытались хоть где-нибудь перекусить, совершенно не интересуясь культурными достопримечательностями села. В конечном итоге, автобуса мы не дождались, а договорились с водителем легковой автомашины, который и довёз нас с вещами до Оленегорска. Светило солнце, но было довольно прохладно – в пределах 8-10 градусов тепла. А в 20.00 того же дня мы выехали на Москву. Этим походом открылась серия последующих походов, по тем или иным причинам завершавшихся неудачно.
В дальнейшем, каждый из участников не нашёл причин для разлада и мы продолжили общение. Но теперь в поход вместе пойдём вряд ли.
На фото - 3 сентября 2008г. Ловозеро. Устье реки Светлой. Закат.
Опубликовано в газете "РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД" № 18,19,20(368,369,370), 2017 г.