32.Антон
Антон стал более осторожен в своих словах, порывах и только всегда целовал ей руки при встрече. Но вот его глаза… Его карие глаза не смели лгать.
Да и можно ли обмануть влюблённую женщину. В этот момент она становится ведуньей, или колдуньей, если хотите, у нее открывается этот дар, данный ей самой природой. Многие называют это интуицией, но только это не от разума, это от сердца. Когда достаточно лишь взглянуть в любимые глаза и там видно всё, как в раскрытой ведической книге – и обмануть уже нельзя.
Они стали редко видеться по праздникам, стали дружить, так сказать, семьями. Да и времени для встреч было не много. Антон работал в Северной судостроительной компании, привыкал к сухопутной жизни и заново начинал строить карьеру, да и всю жизнь, разделённую многоточием на «до» и «после».
Когда приезжал на каникулы Артёмка, они всегда приглашали в гости Загорских, встречали вместе Рождество и День Военно-морского флота. Мужчины задаривали Элеонору цветами на Восьмое марта. Глеб с Антоном были очень дружелюбны и, вроде бы, всё было хорошо, и праздники проходили очень весело и непринужденно. Но в душе была тоска. Она не отпускала…
Уже прошёл год после их знакомства, опять наступила весна и зацвела сирень в городском парке. Всё вокруг оживало и радовалось новой жизни, а в душе у Антона что-то давило и щемило. В прохладном климате Антон совершенно забыл про свою астму, она его больше не беспокоила. Но теперь его беспокоило нечто другое…
Сидя с Лёвой и Павлушкой на рыбалке, Антон стал часто пропускать поклёвки, чем вызывал колкие шуточки от ребят. Они с лихвой его перелавливали, а он сдавал позиции. И только грустно улыбался и думал о чём то, им ещё не ведомом.
Он боролся с собой уже давно, скрывал свои чувства, но это становилось всё более невыносимо, особенно сейчас, весной, когда всё живое хочет любить. Он знал, что не имеет право испытывать к ней это чувство. К тому же, тот разговор с Глебом…
Но любовь – это дар Божий. Она не всем дается. Некоторые не получают такого подарка за всю свою жизнь ни разу. А он его получил, быть может, чем-то заслужив. И он не знал, как ему поступить с этим подарком. Принять или отказаться. И можно ли отказываться от такого блага, если дарующий сам Бог. Это значит обидеть его.
Мысли путались, больно кололи осколками и хаотично вращались, создавая Броуновское движения в его голове. Антон не знал, что думает о нём Эля. Он только чувствовал, а хотел знать. Нужно было объясниться, получить отказ и закончить эти мучения раз и навсегда.
А у Элеоноры в библиотеке, где она работала, проходил традиционный весенний литературный вечер. Весной душе хочется поэзии и в этот раз читали Блока. Вечер проходил прекрасно, каждый выступал со своими любимыми стихами. Элеонора читала «На поле Куликовом». Ей с детства нравились эти стихи за экспрессию и глубину, она помнила их наизусть:
«Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь…
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!»
А сейчас эти строки стали ей особенно близки. Её сердце неслось вскачь. И обливалось кровью. Без него…
«Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжёл, как перед боем.
Теперь твой час настал. – Молись!».
Эти слова ещё долго не выходили у неё из головы, пульсировали в висках и рвались наружу. Элеонора даже начала сердиться на себя. Хотя Блок, возможно, и прав. Час настал. Нужно с этим что-то делать и поговорить с Антоном. Взрослые же люди… И будь что будет!
33. Они
Уже заканчивался май, первоклассников через несколько дней должны были отпустить на каникулы, и Загорские собирались переехать на дачу. Это было недалеко от Архангельска и Антон мог ездить оттуда на работу. Зато море будет рядом.
Он уже предвкушал тёплые вечера, рыбалку с Лёвкой, а теперь и Павлушка подрос – тоже составит им компанию. Но нужно было съездить туда заранее, подготовить всё к приезду и привести всё в порядок.
Но он хотел поехать на дачу не только поэтому. Он хотел пригласить Элеонору, поговорить с ней и разрешить раз и навсегда все свои сомнения. И, набравшись смелости, он позвонил. Просто взял и набрал её рабочий номер. Коммутатор соединил с библиотекой, и Антон услышал тихий голос:
- Слушаю.
- Эля, привет, это Антон.
- Антон? Привет. Что-нибудь с Павликом?
- Нет, Эля, с Павликом всё хорошо. Со мной… плохо.
- Что случилось?
- Я больше не могу, Эля. Мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста.
- Это важно?
- Это очень важно, по крайней мере, для меня. Для нас…
Элеонора застыла с трубкой в руке.
- Я завтра еду на дачу и очень хочу, чтобы ты поехала со мной.
- Да, но Глеб... он...
- Мне очень нужно тебя увидеть, мышка-норышка. Пожалуйста, - опять попросил он.
Её сердце снова понеслось галопом вслед за степной кобылицей. Вот они тучи, собрались.
- Хорошо,- выдохнула она.
На следующее утро Антон встретил Элеонору в городе и они поехали на дачу. Разговор не клеился. Они молчали всю дорогу, не решаясь заговорить. Мысли их занимала только одна тема, ни на что другое не хотелось тратить слова. Оставив машину у дома, они пошли к морю.
Лёгкие волны набегали на пологий берег, отлив далеко обнажил песчаную отмель и только две параллельные дорожки следов тянулись вдоль кромки воды.
Они молчали. Конечно, Антон хотел сказать ей очень многое, долго думал, какие слова будут самыми подходящими, но так и не придя к консенсусу с самим собой, решил действовать, как учил его в детстве дед. А дед его учил так:
- Если не знаешь, с чего начать, - начни с главного. Можно сказать очень много слов, но так и не дойти до самого важного. И то, что ты хотел донести до человека, может без следа затеряться в череде бессмысленных и пустых фраз ни о чём. Поэтому, если хочешь быть услышанным – начинай с главного.
Они дошли до большого плоского камня, словно остров, выступающего среди песчаного пляжа. Антон взял Элеонору за руку и поставил ее на этот пьедестал.
- Эля, я много чего хотел тебе сказать, а сейчас вот молчу, как мальчишка, не зная с чего начать. Но, пожалуй, я поступлю, как учил меня мой дед – начну с главного. А главное, - Антон немного помолчал, собираясь с духом.
Элеонора смотрела на него своими огромными серыми глазами, они встретились с его карими, и она услышала:
- Я люблю тебя, Элеонора. Люблю давно и не могу больше этого скрывать. Мне тебя очень не хватает. Я постоянно думаю о тебе, чтобы я ни делал. Я хочу, чтобы ты это знала, и не могу больше держать это в себе.
Элеонора хотела что-то сказать, но Антон остановил её:
-Подожди, Эля, не говори пока ничего, позволь мне сказать всё сразу. Я знаю, что ты очень порядочная женщина и никогда не согласишься быть просто любовницей. Я и не прошу тебя об этом. Я прошу тебя быть … моей женой. Элеонора, выходи за меня замуж. Ты нужна мне, нужна Павлику. Мы оба тебя очень любим и хотим быть всегда с тобой.
Он, наконец, замолчал. Надежда повисла в воздухе и в его глазах. Это были лучшие мгновенья. Тебе ещё не ответили, кровь пульсирует в висках, и ты ждёшь, надеясь… Но на душе уже сразу стало легче, словно камень свалился. Теперь осталось только ждать ответа. И надеяться, что она испытывает те же чувства.
Элеонора растерялась. Она, конечно, ожидала признания в любви, женщины всегда это чувствуют, но предложения выйти замуж никак не ждала. Она была потрясена, растрогана… И лучшее, что она могла сделать – тоже быть честной.
- Антон, я тебе очень благодарна за откровенность. За то, что ты все же решился сказать о том …,- она помолчала,- о чём не решалась сказать я. Не буду больше скрывать – я тоже тебя люблю. Мне нельзя быть с тобой, но любить тебя мне никто не может запретить. Я очень хотела быть с вами рядом, с тобой, с Павлушкой, но …
я не могу. Ты знаешь почему.
Её глаза наполнились слезами.
- Элеонора, любимая, не плачь. Мне уже достаточно того, что ты меня любишь. Это большее, на что я мог рассчитывать. Ты даже не представляешь, как это много для меня сейчас. Ты подарила мне самое главное – свою любовь. И надежду. Может быть я смогу когда-нибудь найти подходящие слова, чтобы убедить тебя быть со мной. Я буду ждать, когда ты решишься.
Он взял обе её руки вместе и стал целовать ладони и каждый пальчик, как будто хотел запомнить их все на вкус. Элеонора не могла больше сопротивляться самой себе – она обхватила его лицо своими ладонями и прикоснулась к его губам своими. Он ответил...
Соленое море, сладкий поцелуй, горечь безысходности – все вкусы смешались…
У нее закружилась голова, но Антон держал её крепко, боясь выпустить из своих объятий. Боялся, что если он её отпустит, то она упорхнет опять, как чайка, и полетит в своё гнездо. Всё еще не расцепляя рук, как дети, с блаженною улыбкой, они побрели к дому, боясь упустить хотя бы мгновенье из их первого свидания наедине...
Продолжение следует...