Спасибо моей дочке за Дискорда,
очень необычного героя мультика MLP,
натолкнувшего меня на идею создания этой повести.
Глава 1
Открытая в первую волну Великой Космической Экспансии, потом забытая, потерянная и найденная вновь, небольшая планета земного типа Дискордия сразу же оказалась в фокусе политических интересов крупных межзвёздных образований. Их яблоком раздора.
Конечно, Великой Империи Росс и Южной Конфедерации хватило такта договориться и решить свои разногласия по поводу Дискордии мирным путём.
Естественно, Федеративная Республика Дрогар попыталась прибрать планету к рукам силой, а Земной Анклав постарался вернуть права на свою старую колонию.
Наверняка и Вечный Каганат, сидящий сотню лет за своим пресловутым железным занавесом, вынашивал свои планы! Какие – не известно. Но то, что они были – несомненно.
Чем же вдруг стала притягательна для сильных мира сего, отсталая по современным меркам планетка?
Своим местом на карте гиперпространственных течений. Дело в том, что Дискордия, вторая планета системы звезды класса G5 с ничего не говорящим номером С-1078, была идеальным местом для создания межзвёздного торгового центра. Благодаря тому, что находилась в устье нескольких гравитационных потоков юго-западного рукава галактики, она могла стать удобной, выгодной и безопасной гаванью для торговых кораблей со множества планет этого сектора.
* * *
Движение пилотируемого корабля в космосе со скоростью, превышающей скорость света невозможно - это доказанный шесть сотен лет назад непреложный закон физики. Выведенный ещё на старой Земле, его обмануть не удалось до сих пор, не смотря на все попытки учёных. Всё также, несмотря на смелые заигрывания с силой гравитации и антиматерией, при скорости близкой к СС время падает в ноль, а масса устремляется в бесконечность. И несмотря на то, что весьма эффективные движители, использующие гравитационные плоскости – паруса – могут разогнать корабль до скорости света (СС, 299,9 тысячи км/с), безопасной для хрупких тел пассажиров остаётся скорость, не превышающая 80%СС.
При этом, дело осложняется силой инерции, ведь и она никуда не девается. Хотя современные инерционные компенсаторы ловко перераспределяют вектора сил, позволяя огромным космическим кораблям быстро разгоняться и тормозить, они тоже имеют предел, обусловленный массой покоя. Чем она выше, тем круче взлетает график потребления энергии, превышая все мыслимые показатели.
Казалось бы, относительная скорость в 80%СС – почти 240 тысяч км/с – это очень, и очень быстро! А способность разогнаться и остановиться всего за несколько часов – невероятно! Однако, при всей кажущейся крутизне, это слишком медленно и долго для регулярных и комфортных межзвёздных путешествий.
Что бы достигнуть ближайших звёзд нужны годы. Иногда поколения. Экспедиции, длящиеся десятилетия никому не нужны...
Человеку суждено было копошиться в песочнице рядом со своим Солнцем до скончания лет, довольствуясь редкими вылазками за пределы системы, если бы неожиданное открытие в корне не изменило судьбу человечества. Открытие гиперпространства и изучение его природы, доказало, что приложив серьёзные, но вполне разумные энергозатраты, космический корабль может совершить переход в параллельное, невероятно сжатое пространство. Двигаясь в котором, за единицу он сможет преодолеть намного большее расстояние, чем в обычном космосе.
Учёные выяснили, что величина сжатия гиперпространства может быть непостоянна, и плотность может меняться со временем, но всё равно межзвёздные путешествия станут длиться месяцы, а не годы и десятилетия.
Началась Великая Космическая Экспансия. Незамедлительно, в отдалённые уголки галактики отправились первопроходцы: военные, учёные-исследователи и авантюристы.
Гиперпространство таило в себе множество секретов. Многие, из которых, не были разгаданы до сих пор. Как оказалось, например, чуть позже, оно не было ограничено только одним слоем, а было многослойным как пирог. И чем глубже залегал слой, тем больше он был сжат. И тем выше оказывалась относительная скорость корабля. Таким образом, используя схему последовательных погружений, можно попасть сначала на первый, слабо сжатый слой, из него – на следующий, и дальше, всё ускоряясь и ускоряясь. Это позволяло достичь немыслимых скоростей, формально, в сотни раз превосходящих СС, но не превышая при этом барьер 80%СС в нормальном пространстве.
Человечество рассыпалось по галактике, в надежде построить новое, лучшее будущее. Но вместо этого спустило с цепи подлость, алчность и злость. Новые колонии захлестнула невиданная волна террора. Любой обладающий даже слабо вооружённым космическим кораблём легко становился царём и богом для беззащитных поселений.
Но прошли Тёмные десятилетия. Отгрохотали Войны Колоний. Наступила Новая эра.
Военная машина неплохо стимулировала науку, благодаря чему были придуманы новые и усовершенствованы старые движители, источники энергии и, естественно, оружие.
Время путешествия в другие звёздные системы ещё больше сократилось - стало занимать недели, а не изнурительные месяца и года.
Однако, погружение на нижние слои требует чудовищных затрат энергии. Даже высокоэффективные и достаточно компактные, чтобы засунуть их на корабль, термоядерные реакторы, не могли выработать необходимое её количество.
Исследование гиперкосмоса продолжилось. И скорое открытие гравитационных потоков, возымело эффект разорвавшейся бомбы.
Эти потоки, или течения – следствия прорыва нижних слоёв сжатого гипера на верхние разряжённые уровни были постоянны, быстры и эффективны. Попадая в них, корабль как по трубе перемещался на огромные расстояния с невообразимой скоростью.
Гиперпотоки сделали межзвёздную торговлю рентабельной.
Самыми важными стали не богатые драгоценными и тяжёлыми металлами планеты, а те, которые располагались вблизи гиперпространственных течений.
* * *
Дискордия не обладала технологиями и ресурсами для создания инфраструктуры, обслуживающей гиперпространственный поток, сотни громадных грузовиков и круизные лайнеры. Но ей сказочно повезло! У неё было право выбора покровителя.
После долгих дебатов, интриг, подковёрных войн, и даже смертей, правительство Дискордии всё же определилось. Великая Империя Росс вот-вот должна была получить права на контроль космического пространства и создание торгового центра в системе С-1078.
Несмотря на то что почти все юридические моменты были уже решены, полноправным членом Великой Империи планета могла стать только тогда, когда отдаст верительную грамоту Государю Императору.
К сожалению, Александр Николаевич Орлов, Государь Император союзных планет Великой Империи Росс, запаздывал. Что совершенно на него похоже не было. Человек исключительно пунктуальный, ведая о возможных накладках, он скорее прибыл бы на сутки раньше, чем задержался на столь долгий срок.
* * *
В центре просторного, хорошо освещённого Зала Торжеств и Правительственных Заседаний стоял стол. Похожий на гигантскую подкову, застеленный шёлковой тканью, расписанной золотыми узорами, он голубой лентой окружал убранную цветами сцену. Массивный и широкий, он буквально ломился от снеди. Экзотические и дорогие яства, расставленные на огромном столе, соперничали в объёме и скорости выделения слюны гостей, приунывших от долгого ожидания.
Более трёх сотен богато одетых мужчин и блистающих дорогими украшениями женщин, лениво прохаживались по залу, или разбившись на группки, беседовали, то и дело бросая голодные взгляды на обильные угощения.
А вокруг слышалась музыка: торжественная, сильная, непривычная в этих краях. По стенам зала струились объёмные стяги, спроецированные искусно спрятанными проекторами. Бордовые, словно кровь, хоругви ниспадали с высоких потолков. На них золотой орёл – герб Империи. Хищно загнутый клюв, скрюченные острые когти, широко раскинутые в стороны остропёрые крылья – птица пугала силой, давила мощью, но одновременно с этим внушала спокойствие и безопасность.
Пузатые владельцы мануфактур и заводов, хитрые политики, звёзды эстрады и голостерео, все имущие мира сего собрались в Зале по случаю вступления планеты в состав Великой Империи Росс.
– Сколько можно?! Такое пренебрежительное отношение?! Мы не потерпим!
– А, может, это божеский перст указует нам? И сейчас пора давать ответ, пора произносить правильные слова!
– Что он вообще возомнил о себе этот Император Орлов?! Нечего здесь командовать! Пусть у себя на Владимире командует...
Планетарная элита не привыкла к такому отношению. Люди окончательно потеряли терпение. Негромкий ропот недовольства постепенно перерос в гул.
После немого, но чрезвычайно выразительного упрёка президента Ри Айламо, Дэн Краулер, вице-президент планетарного правительства, взобрался на трибуну в центре зала. Суетливость движений, избыточный вес, вкупе с повышенной потливостью, и блестящая лысина, делали его неприятным и жалким.
– Господа! – сипло произнёс он в допотопный проводной микрофон, – Господа, я попрошу проявить ещё немного терпения... Мне, как члену правящей партии неловко, даже немного стыдно... да какое там... очень стыдно за этот конфуз... который... не по нашей вине.
Люди подтянулись ближе. В адрес правительства, президента, партии и лично Краулера послышались резкие фразы.
Краулер протянул руки вперёд, пытаясь успокоить сограждан.
– Господа! Прошу, вас, успокойтесь! Ну вы же должны понимать... Вы же знаете... в смысле, наверное, слышали... как опасны и непредсказуемы перелёты через гиперпространство...
Ругательства из толпы стали жёстче и обиднее.
Глядя на этот бардак, президент Айламо, не высокий сухонький мужичок, за пятьдесят с отдышкой, покачал головой.
– Болван! Какой же он болван... – прошептал он.
Со стороны улицы, из приоткрытых узких высоких окон послышался еле уловимый писк. Увлечённая словесной перебранкой толпа совсем не обращала на него внимание, пока комариный писк не превратился в оглушительный рёв антигравов космического катера.
Люди затихли, ошарашенно оглядываясь. Но через несколько секунд загомонили вновь, стараясь перекричать шум с улицы.
Космический аппарат сел, его двигатели смолкли. Но в зале остался странный зуд.
Мелкая дрожь пульсировала, накатывалась волнами, нарастала. Противно задребезжали стекла в окнах, запел хрусталь на столе и потолке. У людей заныли зубы.
Дрожь стала невыносимой. Мелодичный перезвон гигантской люстры, перерос в шум ливня, а в сознании всех людей вспыхнула паника.
Кровавый абсурд накрыл зал.
Поддавшись ярости и страху, люди заметались по помещению, галдя как стая безмозглых птиц. Они кричали и стонали. Раздирая в кровь лица, рыдали, словно от невыносимых мук.
Толпа бесновалась, люди безумствовали, крушили всё, до чего могли дотянуться. Мешаясь с дорогими винами, по грязному полу потекла кровь.
С грохотом открылись тяжёлые двери. В зал вошёл высокий лысый человек. На его бледном лице застыло презрение. И без того узкие глаза, сощурились в тонкие линии. Он был одет в тёмно-серый короткий камзол, усыпанный драгоценными камнями. Рубаху, словно сотворённую из миллиона лоскутков. Мягкие свободные штаны. Обут в низкие остроносые сапоги, усеянные искусными вензелями.
Пиная подвернувшихся сапогами, человек направился к развороченной сцене. За ним последовала охрана – шестеро крепких бойцов, с короткими матовыми дезинтеграторами в руках. Замотанные с головы до пят в нелепые лоскутные одежды, они словно мумии плыли над полом.
Лысый взобрался на подиум, широко раскинул руки и крикнул:
– Ну всё! Хватит веселиться!
Он поднял голову вверх и дико рассмеялся.
Как по волшебству из глупой сказки, паника прекратилась. Зуд прошёл, словно его и не было. Оглушительная тишина ударила по ушам. Ничего не понимающие, очнувшиеся от морока люди, уставились на лысого.
– Ну, смерды, почему вы не приветствуете князя мира сего?!
Никто не посмел произнести и слова. Наконец, в тишине раздался сиплый голос президента Айламо:
– Вы кто?.. Вы... Александр Орлов?..
Лысый скривился, словно таракана перекусил, выхватил из неприметной кобуры матовый пистолет и направил на него.
– Да здравствует Император?! – пискнул президент Айламо.
– Дурак... Не смей, тварь, с ним меня равнять! – прошипел лысый сквозь зубы и нажал на спусковой крючок.
Сверкнувшая молния разрезала зал по горизонтали, пистолет протяжно рявкнул. Президент Айламо повалился на усыпанный битым стеклом и остатками пищи пол. Воздух наполнился запахом озона, палёной плоти, и несмелым ропотом толпы:
– Что происходит?.. Кто он?.. Как можно?..
– Молчать! – взревел лысый и оскалился.
Когда толпа стихла, он продолжил:
– Меня зовут Айрам Кайры. Я наместник Всевластного султана Куртан Ба на этой планете. Теперь она отныне и навсегда принадлежит Вечному Каганату. Если вам дороги ваши жалкие жизни... – лысый презрительно плюнул перед собой, – вы подчинитесь мне!
Он многозначительно поводил оружием, выискивая воображаемую цель в толпе. «Ну? Ну, кто против?».
Никто не осмелился возразить.
Тогда он продолжил.
– Теперь Я ваш закон! Я объясню... всего один раз. Армия и полиция под контролем. Системы противокосмической обороны планеты деактивированы. Окружающее космическое пространство патрулируют тяжёлые крейсера Флота Вечного Каганата. За любую попытку неповиновения я буду карать. Одна провинность – одна орбитальная бомбардировка. Мне нравится смотреть, как инерционные снаряды стирают города в пыль. Ах да... ваш вшивый Орлов – не прилетит!
Лысый направил оружие на Краулера, удивительно ловко отыскав его в толпе.
– Собирайте правительство на внеочередное заседание, мистер Краулер! Я милостиво назначаю вас президентом Дискордии... Правда, если вам не нравится моё предложение... вы только скажите, я легко найду другого кандидата...
Глава 2
Высокий, слегка посеребрённый сединой, с тонкой бородкой на волевом лице офицер грустно смотрел на бледную чёрточку, висящую посреди серой мути. «Ничто», находящегося «нигде», а в нём нечто материальное, существующее на самом деле. Более того - огромное, если об этом знать. Белоснежный корпус гигантского грузового корабля казалось таял, как огарок свечи, неуловимо для глаз перетекая в диск своего гравитационного паруса. Зонтик. Яркий в центре, лохматый по краям, он постепенно растворялся в складках сюрреалистичного мира. Справа от него мерцали ещё два.
Зонтики, образуя маленький караван, уплывали в даль.
Вселенная полна несправедливости, – подумал офицер. – Огромные космические корабли расходуют тонны реакторной массы, чтобы получить энергию, необходимую для формирования парусов, многокилометровых полотнищ приручённой гравитации, которая всё равно утекает в место, созданное энергией.
Ведь вокруг полно энергии! Дармовой, бесхозной, дикой... Полно, бери да пользуй!
Словно подтверждая его мысль, серую мглу гиперпространства прорезала яркая молния. Длинная, ветвистая, чудовищная по сравнению с маленьким караваном огромных кораблей. Если бы её можно было услышать в пустоте, то, пожалуй, любая гроза на любой планете показалась бы немощным вздохом.
Офицер покачал головой и задумчиво пробормотал:
- Они всего лишь утлые судёнышки... Мда-а... Всё-таки величие мироздания восхищает... А ведь «Терний» даже ещё меньше, чем эти грузовики! Так, корытце посреди бушующей стихии...
Гиперпространство продолжало молча клубиться невнятной серой массой, изредка освещаемой всполохами гигантских молний. Никто бы не отважился, да и не чем было бы измерить их, но по прикидкам учёных, достигающих в длину многих миллионов километров.
Торжество дикой, необузданной энергии пугало и восхищало! Три маленьких чёрточки заставляли сжиматься сердце от невнятной тоски. Как мал, на самом деле, человек и как огромна, всё-таки, Вселенная!
– Крупинки... Всего лишь крупинки... – пробормотал офицер. – Молнии... Интересно, далеко до них?
Капитан второго ранга, офицер Государева Военно Космического Флота (ГВКФ или ГКФ) Алексей Викторович Ворожцов, сорокалетний брюнет с седыми висками и голубыми глазами, даже приблизительно не мог ответить на свой вопрос. Увы, взгляду не за что было зацепиться, чтобы сравнить и определить расстояние. Как понять, десять километров или десять тысяч, или миллион, если всё вокруг размазывается этим чёртовым гипертуманом?! А ведь грузовики, на самом деле, огромны! Флагман Анадалия, например, длиной более семисот метров. И масса покоя у неё более четырёх с половиной миллионов тонн. При этом, два других корабля, тяжёлые транспорты Кафти и Синтасия, лишь немногим уступают флагману.
В обычном космосе, несмотря на его кажущуюся пустоту и безграничность, узнать дистанцию, хоть и приблизительно, но можно. Ведь он полон звёзд, нормального света и привычной тьмы.
В гипере не было звёзд. Была муть.
Человеческий мозг не привык оперировать искорёженными чудовищной гравитацией гиперпространственными квазиволнами и поэтому всячески сопротивлялся...
В принципе, в обязанности старшего офицера на борту боевого корабля ГКФ, тем более его капитана, не входило измерение дистанции до объектов. Для этого ему достаточно было попросить навигатора или пилота. Любого из двух молодых лейтенантов, новичков на Тернии, недавних выпускников Государевой Военно–космической Академии Владимира.
Капитану было скучно. Он тяжело вздохнул и проворчал:
- Чёртова депрессия!..
Депрессивное гиперуныние - прогрессирующая болезнь звездолётчиков, и тех, кто часто совершает гиперпространственные перелёты. Учёных, военных, исследователей, служащих строительных и терраформинговых компаний. Гиперпространство у всех вызывало приступы меланхолии, подавленности и депрессии. И неважно, салага ты, только что из учебки, или бывалый капитан, не один год бороздящий космос, всех не покидало ощущение нервной тревожности во время гиперперехода. Гипер давил на подсознание, независимо от того, видишь ты его каждый день в сверхреалистичные мониторы рубки управления или ни разу не видел, весь перелёт глядя на проекцию визиошоу в каюте или валяясь на койке в казарме десанта. От долгого путешествия человеческий мозг хирел, как мышцы первых космонавтов древности, когда на кораблях ещё не было генераторов искусственной гравитации. В полёте легко терялось чувство времени. И даже существовало поверье, что в дальнем перелёте неожиданно можно наткнуться на древний мёртвый корабль, затерянный во времени, полный полуживых безумцев, так и не нашедших путь в нормальный космос...
«Нужно будет заглянуть в корабельный лазарет, похоже, личный бар в каюте уже не помогает», - подумал капитан Ворожцов и повёл рукой над консолью. По окружающему его со всех сторон изображению гиперпространства, проецируемому с внешних камер корабля, прошла рябь. Он часто-часто заморгал, отходя от наваждения и возвращаясь в реальный мир. Наконец, серая муть исчезла, сменяясь привычной обстановкой боевой рубки.
Небольшое, по меркам крупных кораблей и тем более планетных баз, помещение было плотно заставлено консолями боевого расчёта, за которыми сидели молодые офицеры. В центре располагалось вращающееся кресло капитана. Большое, удобное, обитое настоящей кожей. Правда потёртой от давности лет, но всё равно смело заявляющее, что это место первого офицера корабля. Впереди справа было рабочее место навигатора, левее – пилота. По бокам канонир с помощниками, инженер-механик, связист и энергетик. Место первого помощника, выглядевшее победнее, чем капитанское, но снабжённое дополнительными мониторами, находилось сзади. По кругу на переборках висело большое количество кабелей и блоков, которые, однако, закрывали голографические проекции, делавшие рубку уютнее.
Вот уже двадцать локальных суток эскадренный ракетный эсминец «Терний» находился в гиперпространстве, выполняя тривиальную задачу Центра ГКФ по сопровождению и охране грузового конвоя, идущий с Владимира на Диаболо. Обычный рейс, банальный в своей обыденности, не предвещал ничего необычного. Даже вероятность встречи с космическими пиратами, орудовавшими на границах Конфедерации Независимых Миров, стремилась к нулю. Потому что путь конвоя пролегал в дали от скоплений малых небесных тел и астероидов, где могла бы обосноваться какая-нибудь банда. Кроме того, любой военный корабль, тем более ракетный эсминец, хоть и потрёпанный временем, представлял силу и не малую. В любом случае не сравнимую с теми ржавыми помойками, на которых обычно летали пираты. И нужно было быть полным болваном, чтобы напасть на охраняемый конвой. Тем более имперский.
В принципе, капитан Ворожцов был не против попрактиковаться в стрельбе по боевым целям. Дисциплина на корабле была на уровне, но вот практики молодым офицерам и матросам не хватало.
«Терний» уныло плёлся рядом с неторопливыми грузовиками. Ускорение в 200G – вот максимум того, на что были способны огромные корабли. Стремительному эсминцу приходилось постоянно сдерживать свою прыть. Корабль шёл, вяло спустив энергетические паруса, скучая по крейсерским пятистам G.
Тем не менее, небольшая флотилия уверенно продвигалась по намеченному курсу, покрывая световой год всего за час локального времени. При этом, бортовое время текло даже быстрее, чем в обычном космосе, из-за скорости, близкой к СС.
Капитан Ворожцов сверился с информацией на экране тактического компьютера, демонстрирующем маленькую флотилию в виде разноцветных пиктограмм, ползущих по яркой линии курса. Только что «Анадалия» прошла очередной вестовой знак, опутанный векторами гравитационного поля. Он погладил аккуратную тонкую бородку, очень модную сейчас среди офицеров ГКФ и обратился к старшему помощнику, стоящему рядом:
– Ну что же, Пётр Николаевич, ещё пять суток локального времени, и мы доползём до окраин КНФ.
Худощавый остролицый старпом, капитан третьего ранга Пётр Николаевич Баринов, коротко кивнул:
- Да, капитан... Скорее бы!
- Надеюсь, хоть там станет немного веселее... Может быть, если сильно повезёт, то наткнёмся на какого-нибудь дурачка пирата...
– Да уж... Команда изнывает от безделья. Приходится бодрить. Ночные учения, как нельзя к стати устроенные вами, тому способствуют.
Капитан усмехнулся.
– Кстати о них, старпом... Я до сих пор не видел результаты...
Баринов замялся.
– Если вы не против, капитан, то итоги учений я бы предложил обсудить за ужином...
- Так всё плохо? – удивился Ворожцов и повернулся в кресле.
- Ну-у... не сказал бы, что всё-ё... Но есть над чем стоит поработать.
- Ладно, - капитан дозволительно махнул рукой, - обсудим позже. У вас есть что добавить для судового журнала? По системам корабля? По личному составу? По конвою?
– Нет. Происшествий нет. И на транспортах всё в норме, капитан... Всё как обычно...
– Ну и ладненько. Тогда я закрываю суточный отчёт...
Капитан Ворожцов коснулся большим пальцем сенсора в подлокотнике кресла. Бортовой компьютер мелодично звякнул, подтвердив операцию, и погасил часть виртуальных экранов, свободно левитирующих перед ним. А затем сделал полный оборот в капитанском кресле, хмуро вглядываясь в лица офицеров дежурной смены. Те, опасаясь ненароком вызвать гнев капитана, тупили глаза в пол, и вжимали головы в плечи.
– Да чего уж там обсуждать-то за ужином, Пётр Николаевич?.. – заявил вдруг Ворожцов. – И так всё понятно... – он демонстративно сложил руки на груди. - Как я погляжу, Государев Флот уже не тот. В частности, на военном судне государевом «Тернии». Накосячили, небось с заданием старпома, а черти бестолковые?.. Э-эх! Драть вас надо!
Офицеры в рубке вжались в свои пульты, старательно делая вид, что заняты приборами.
Баринов тоже опустил глаза. Ему было стыдно, ведь любая проблема с личным составом - в первую очередь недоработка старшего помощника. Он связующее звено, которое обеспечивает чёткость взаимодействия капитана и экипажа. Через него воля капитана транслируется на подчинённых, как по электрической цепи. Если помощник в чём-то слаб, то рушится вся конструкция.
Капитан заметил смущение старпома.
– Ладно, Пётр Николаевич, – смягчился он, – вечером обсудим проблемы вместе... И боцмана захватите.
Старпом покраснел. Капитан не двусмысленно намекал, что старпом не способен один справиться с проблемой на корабле...
– Слушаюсь, капитан...
Ворожцов махнул рукой и улыбнулся.
– Пётр Николаевич, да бросьте вы, дуться-то... чай не барышня! Может быть, вам лучше...
Капитан не успел сказать, что для старпома лучше. Его неожиданно и бесцеремонно прервал надрывный вой сирены.
Мониторы высыпали предупреждающие надписи и окрасились в красный цвет. Прерывисто запищали датчики перегрузки.
– Что за чёрт?! – взрыкнул Ворожцов.
На странный вопрос, произнесённый капитаном совсем неуставным тоном, первый пилот, лейтенант Михаил Ельников, высокий худощавый брюнет, ответил:
– Прямо по курсу сильное гравитационное возмущение!
Его почти мальчишеское лицо посерело. Чёрные как смоль, короткие волосы встали дыбом, от чего форменный берет съехал на затылок. Теряя контроль над собой он пробормотал:
- Никогда... такого… такое... не видел!
Вой сигнализации датчиков контроля гравитационных параметров стал непрерывным. Ситуация складывалась нештатная. Былой «депресняк» улетучился, как дым.
Беспокоясь о боевом духе молодых офицеров, Ворожцов крутанулся в кресле, чтобы оценить их состояние.
Пилот - понятно - нервничал, но вроде бы держался. Навигатор, лейтенант Станислав Огарёв, рыжий и голубоглазый, тоже. Он морщил острый нос, пытаясь вывести на навигационном компьютере безопасную траекторию. Офицер связи, старший лейтенант Игорь Никитин, пухлый, розовощёкий, то испуганно шарил глазами по своему экрану, то безмолвно вопрошал, глядя на капитана. Канонир, старший лейтенант Герман Савицкий, с неизменно хитрым прищуром на лице, беспокойно порыкивал на двух своих помощников сержантов.
Только чуть полноватый старший инженер, Константин Фёдорович Вязов, и худощавый, с колючей щёткой усов на скуластом лице, главный энергетик, Анатолий Сергеевич Конев, люди бывалые, невозмутимо занимались приборами.
Капитан выждал непозволительно долгие для боевой обстановки тридцать секунд, и гаркнул:
– Лейтенант Ельников, потрудитесь доложить по форме!
Рык капитана вывел офицера из ступора, он вытянулся в кресле.
– Есть! Слушаюсь! Но я... не знаю... – в горле у пилота пересохло, он закашлялся, – В общем... вот... смотрите, я думаю это гравитационный шторм!
И он перевёл изображение со своего пульта на центральный экран, который окрасился багровыми всполохами, не характерными для гипера. Одного взгляда на происходящее было достаточно, чтобы все поняли: происходило что-то совсем из ряда вон выходящее.
В центре клубящейся серой мути, надувался волдырь тёмно-коричневого цвета. Переливаясь всполохами молний ржавого цвета, он ширился. А курс конвоя вёл прямо на него.
Пузырь вздрогнул, вспыхнул яростной вспышкой... и исчез. Лопнул! На его месте осталось только бурое пятно. Впрочем, которое снова начало вздуваться.
Капитан вырубил, наконец, осточертевшую сирену и включил коммуникатор:
– Внимание всем постам! Боевая тревога! Приготовиться к экстренному торможению.
Рёв неудержимой волной прокатился по всем палубам корабля. От носового обтекателя с россыпью датчиков; через генераторную, силовую, ракетные погреба, казармы; до кормовых фазированных антенн гравикомпенсатора, торчащих над грузовыми шлюзами. Вой сирены заставлял ныть переборки и зубы. Проникал в глубину души, заставляя сердце стучать чаще. Неважно кто где был и что делал до этого, но сейчас, матросы и офицеры в едином порыве устремились к своим боевым постам.
- Генераторы гравиполя на торможение!
Главный энергетик плавным движением по виртуальному экрану сменил вектора направленности гравитационного поля парусов. Теперь они тормозили корабль.
Старпом обратил внимание капитана на тактический дисплей, где среди путаницы векторов гравитации и динамических курсовых линий светились значки эскортируемых транспортов.
– Грузовики! Кажется, они ничего не видят. Их датчики хуже наших.
– Вы правы, старпом, – капитан благодарно кивнул ему. – Связь, объявите тревогу по конвою. Объясните ситуацию. Прикажите немедленно начать торможение. Пусть снизят ускорение до полусотни G и ждут дальнейших распоряжений.
Офицер связи занялся аппаратурой. Тонкие лазерные лучи системы кодированной связи устремились к транспортным кораблям.
Ворожцов не отрывал взгляда от клокочущей аномалии, вполне себе похожей на кипящее какао.
– Навигатор определите дистанцию до этой штуки... – попросил он.
– Слушаюсь, капитан. Но это займёт какое-то время, в гипере мы всё равно что слепые котята...
– Делайте что нужно, лейтенант, но только не тяните кота за усы... Старпом, сколько у нас осталось зондов, годных для полётов в гиперпространстве?
– Всего два. Я сейчас распоряжусь их запустить.
– Хорошо. Отправляйте по готовности. И прикажите подготовить оба катера... на всякий случай...
Адское варево бурлило и клокотало. Гигантские коричневые пузыри надувались, лопались, снова надувались.
Офицер связи сказал:
– Капитан, все корабли конвоя начали экстренное торможение. Но они опасаются незапланированного выхода в нормальное пространство из-за слишком высокого отрицательного ускорения.
– Ничего! Пусть продолжают! Выпадут – потом подберём...
Аномалия, чем бы она не была, уже заняла большую часть экрана. Капитан поторопил навигатора.
- Навигатор, каковы ваши успехи в расчётах? Что-то получилось выяснить?
– Да-а. Очень приблизительно, но я определил границы аномалии... До неё приблизительно двадцать пять световых минут, может чуть больше... Компьютер перегружен, гравитационное возмущение искажает свет маяков...
Маяками в гипере считались узлы гравитационной напряжённости, которые создавали массивные звёзды. Самые крупные, из-за своей гигантской массы, воздействовали на гипер из обычного пространства. Тут они были видны как тёмные сгустки нескольких слипшихся слоёв гиперпространства.
– Ваши рекомендации? – спросил хмуро капитан Ворожцов.
Навигатор пожал плечами.
– Я не могу проложить безопасный курс... Даже если я ошибся с расстоянием до аномалии в два раза... у нас не хватит времени на манёвр... гравикомпенсатор не выдержит. Я не знаю...
Капитан продолжил размышления лейтенанта:
- Просто тупо остановиться и погасить скорость до нуля мы тоже не сможем. Значит... гасим ускорение по максимуму и выходим в нормальное пространство...
Старпом поддержал его.
– Капитан, я думаю, это лучший вариант!
– Хорошо, тогда первыми выходят транспорты. – Навигатор, определите оптимальные координаты точки сбора и согласуйте их с конвоем! Анатолий Сергеевич, приготовьте «Терний» к выходу из гиперпространства!
Главный энергетик ответил:
- Принято!
Капитан задумчиво посмотрел на старшего помощника.
- Пётр Николаевич, как вы смотрите на то, чтобы пожертвовать одним зондом? Очень хочется узнать про этот булькающий нарыв побольше.
– Я вас понял, капитан... Это действительно необычное образование, я думаю, что Центр ГКФ не будет иметь ничего против, если мы соберём немного информации, – он кивнул в сторону экрана. – Зонд в гипере, лететь ему несколько минут.
Аномалия приближалась на глазах. Капитан Ворожцов нахмурился.
Иногда, хоть и очень редко, в гиперпространстве случались невообразимые по масштабам и мощи катаклизмы. Любое творение человека было перед ними беспомощно так же, как муравей перед медведем. Выжить в гипершторме пока не удалось никому, а если кто-то и выжил, об этом поведать не смог.
Навигатор привлёк внимание Ворожцова.
– Капитан, я зарегистрировал изменения в гиперполе. Кафти и Синтасия совершили переход в обычное пространство. «Анадалия» пока задерживается.
– Хорошо, – ответил Ворожцов, – Первый пилот, как только она совершит переход, выводите и нас.
– Есть, капитан!
Старпом указал подбородком в сторону изображения, где вздувались и лопались кроваво-коричневые пузыри. Благодаря датчикам зонда, аномалия предстала перед офицерами во всей своей ужасающей красе.
– Хм... Однако, странный этот шторм какой-то... Слабенький, что ли... – заявил старпом. - Мне всегда казалось, что гипершторм – это... это... что-то неописуемое.
– Странный? – усмехнулся капитан, – Пётр Николаевич, а вы хоть один гипершторм в жизни видели? В смысле вживую! Может быть, на предыдущем месте службы?
– Нет, конечно, капитан! – он улыбнулся, – Я же тут, как видите... Живой, слава богу.
– Ну да, ну да...
– Чёрт! – неожиданно выдал связист, - Простите, капитан... «Анадалия» сообщает о неустранимой неисправности гравикомпенсатора! Им никак не успеть выйти из гипера до контакта!
* * *
Тёмно-коричневый пузырь заполнил центральный экран рубки управления от края до края. Он зло бурлил и огрызался чудовищными молниями. А на тактическом дисплее значки кораблей застыли на самом краю круга, обозначающего приблизительные границы аномалии.
Гипершторм свирепствовал. Навигационная система эсминца отказывалась функционировать, оглушённая немыслимыми показателями датчиков, о чём жалостливо скулила тревожными сигналами.
Когда выяснилось, что «Анадалия» не сможет вовремя затормозить и покинуть гиперпространство, Ворожцов приказал вывести эсминец на параллельный с ней курс, и начать спасательную операцию.
Военный корабль уровнял относительную скорость и замер на минимальной дистанции до транспорта. Оба десантных катера ринулись к несущемуся в адскую бездну грузовику.
– Алексей Викторович, идём параллельными курсами, ускорение 130G, дистанция 103200 метров. Ближе нельзя, «Анадалию» болтает. Высока вероятность перекрещивания парусов. Катера в пути.
Ворожцов кое-что прикинул в уме и задумчиво потёр лоб.
– Чёрт! Так мы ничего не успеем... Катера не успеют! Вот что, связь, передайте на «Анадалию» команду убрать паруса, мы подойдём к ним ещё ближе. Лейтенант Ельников, сокращайте дистанцию между кораблями до пятидесяти километров. Затем гасите наши паруса и на ионной тяге - до километра...
– Но... - Старпом попытался возразить, капитан не стал его слушать.
– Мы теряем время! Выполняйте приказ!
Капитан Ворожцов прекрасно понимал, что времени почти не осталось. Ведь катерам нужно будет сделать несколько рейсов, чтобы забрать всех членов экипажа огромного транспортника. Нужно время на полёт, загрузку, выгрузку. А ещё он понимал, что болтанка, возникшая на «Анадалии» из-за нестабильно работающего гравикомпенсатора, может попросту бросить гигантский грузовик прямо на «Терний». И эсминцу в этом космическом карамболе явно не поздоровится.
Высокочастотный гул, сопровождавший работу излучателей, формирующих гравитационные плоскости парусов, начал стихать. Через минут пилот доложил о начале манёвра сближения.
- Начал сближение...
Молодой лейтенант взмок от напряжения. Ювелирную корректировку пришлось выполнять вручную. Чувствуя себя минёром, он двигал рычажки тяги, а стометровый корабль послушно выполнял его указания, опасно сближаясь с грузовиком.
Наконец датчики показали усреднённую дистанцию: тысяча метров. «Анадалия», больше чем в сем раз превышающая «Терний» была отчётлива видна в мониторе визуального наблюдения.
- Вышел на заданную дистанцию... – доложил пилот.
- Отлично, лейтенант Ельников! Вы хороший пилот! – похвалил его капитан.
Молодой офицер вымучено улыбнулся.
– Внимание, катера возвращаются, - сообщил старший помощник.
– Отлично, отправьте экипаж «Анадалии» в казарму десанта. Направьте врачей туда.
– Хорошо... Нам повезло, что морпехи остались на Владимире...
Ворожцов хмыкнул.
– Да уж свезло, так свезло... Их сейчас там как шпроты в банку укладывать придётся!
Каждый военный корабль ГКФ имел в своём штате подразделение космической пехоты. В зависимости от размера корабля, это могло быть отделение в десять человек с командиром вместе, а мог быть и батальон, со своим штабом. Обычно десантники выполняли полицейские функции, а иногда, на планетарных базах и орбитальных станциях, миротворческие. Эсминцу такого класса, как «Терний», было положено два взвода. Соответственно, довольно просторные казармы со спортзалом и своей столовой, располагавшиеся ближе к корме, были рассчитаны на тридцать человек. К сожалению, экипаж «Анадалии» превышал полторы сотни. Даже, если временно потеснить флотскую часть экипажа, скоро на корабле буквально ступить негде будет. Кроме всего прочего, поднимая на борт столько людей, капитан Ворожцов серьёзно перегружал систему жизнеобеспечения. Надежда была на то, что после удачной эвакуации, «Терний» незамедлительно выйдет из гипера, быстро найдёт остальные транспорты и передаст гражданских им.
Была бы эта эвакуация... удачной, а тесноту можно и потерпеть!
– Катера ушли на второй заход, – сообщил старпом. – Плохо дело! Им придётся сделать ещё два рейса минимум, а это минут двадцать, не меньше! Капитан, получается, что мы не успеваем! Вообще никак!
Старший помощник Баринов был прав, и капитан сам только что перепроверил расчёты: по любому выходило, что корабли пересекут линию невозврата через семь-восемь минут.
Однако, твёрдо заявил:
– Продолжаем спасительную операцию. Мы их не бросим!
Старпом подошёл ближе, наклонился к самому уху Ворожцова и прошептал:
– Капитан... Алексей Викторович, вспомните о трёх сотнях офицеров и матросов экипажа «Терния», ведь они вверили свои жизни в ваши руки!
Ворожцов посмотрел ему в глаза. В них не было страха, только странная щемящая тоска.
– А я и не забыл! – произнёс он. – И никогда не забывал...
Он ткнул пальцем в сторону «Анадалии», маленьким треугольничком мерцающей на тактическом дисплее.
– Пётр Николаевич, а как быть? Вы предлагаете их оставить тут? Сказать: извините, так вышло и бросить?! – Ворожцов скривился от ярости.
– Я всё понимаю, но капитан...
– Нет! Я сказал, мы их не бросим!
Очень яркий оранжевый всполох озарил рубку. «Терний» вздрогнул. Металл застонал, изо всех сил жалуясь на свою тяжёлую судьбу.
Громадный пузырь достиг какого-то своего предела и лопнул, обдав «Терний» и «Анадалию» горячей волной искривлённой гравитации. Чудовищный вихрь завертел корабли, словно щепки в стремительном водовороте, постепенно утягивая их в чёрный провал, открывшийся в самом центре аномалии.
Невыносимая тяжесть навалилась на людей многотонной ношей. В рубке кто-то дико закричал.
Кажется, кричал пилот, а может быть и навигатор тоже, а потом Ворожцов понял, что и он сам кричит.
В этот миг воздух застыл, превратился в густое прозрачное желе. Это сработала автоматическая система безопасности корабля. Бортовой компьютер, обалдев от показаний внешних датчиков, перевёл гравитационный компенсатор в режим стазиса.
Капитан Ворожцов знал, что запасённой энергии хватит всего на несколько мгновений. Но ему казалось, что они длятся вечность.
А потом пришла тьма.
Глава 3
Айрам Кайры тяжело опустился на большую мягкую софу, стоящую на открытой просторной веранде Президентской Башни. Он вытянулся и бесцеремонно закинул ноги на каменные перила. Сквозь щели между резными колоннами, с высоты пятидесяти метров он взирал на город, буквально лежащий у ног.
Столица Дискордии не заслоняла высотками горизонт, но всё равно поражала своим размахом. Город простирался на многие километры вокруг, смазываясь туманом и теряясь за горизонтом. Двух-трёх этажные строения вольготно разместились вокруг Башни – пожалуй самого высокого строения столицы – среди зеленовато-синих полей и парков. Жители планеты ценили уединение и не терпели давку и суету присущую большинству современных мегаполисов на других планетах.
Новый повелитель Дискордии устало прикрыл глаза и задумался.
День выдался тяжёлый. Сначала был перелёт через Око Шайтана. Быстрый, но высасывающий все жизненные соки. Затем долгая погоня за имперской флотилией. Выматывающая и, считай, почти безрезультатная. Кайры уничтожил имперский крейсер и корабли поддержки, но главная цель всё равно ускользнула. Растворилась у всех на глазах!
Пух! И нет правительственной яхты! Ни на лидарах, ни на гравитометрах. Как сквозь космос провалилась!
Собственно, так и было: небольшой кораблик переконфигурировал паруса и ушёл в гипер, не оставив ни малейшей надежды тяжёлым и медлительным кораблям Флота Каганата.
Технологии имперцев явно превосходили те, что имел Великий Каганат в своём распоряжении. И на много! Даже будучи повреждённым, имперский крейсер успешно противостоял шести вражеским, сходным по тоннажу и военной мощи, в течении двадцати минут. Только благодаря большому количеству одновременных бортовых залпов, удалось его победить. Корабли поддержки, как и линейный, казалось были сделанными из камня, а их экипажи из железа. Когда имперская флотилия попала в ловушку, один из эсминцев безоговорочно пожертвовал собой, дав этим основной группе небольшой шанс уйти. Он погиб, хитростью уничтожив-таки один крейсер Флота Каганата. Маленький корабль протаранил его.
Размышляя о бое, Кайры дал себе зарок, приложить все усилия, чтобы склонить к сотрудничеству спасённых офицеров и матросов эсминца. Каганат никогда раньше не сталкивался с таким сильным противником, как Империя Росс. Методика, техника боя, карты, всё могло помочь в победе Кайры, единолично развязавшему сегодня межзвёздную войну. Нужно только вытянуть знания из неверных офицеров, даже если и калёными щипцами.
В своей удаче Кайры не сомневался ни мгновения. Пусть оружие, техника и корабли Каганата устарели века назад. Пусть придётся заплатить бесконечно дорогую цену, измеряемую тысячами жизней солдат и офицеров. Пусть! Войска султана несметны. Так или иначе победа будет одержана его преданными воинами, бесстрашными и сильными в своей вере, готовыми умереть за одно только имя Куртан Ба.
Сегодня переломный момент в жизни Айрам Кайры, и всего Каганата тоже. Теперь, когда он - великий Айрам Кайры, захватил стратегически важную точку, плацдарм в другие миры, никакие технологии Империи или Конфедерации не помогут остановить победное шествие Каганата по галактике. Ведь используя Око Шайтана – воистину адское устройство – воины султана станут неуловимо быстры, подобны самой смерти.
Они ответят! Ответят за сотни лет забвения! За голод и нищету в домашних мирах! За унижения и позор великого рода!
Хм-м! Кстати, о продолжении рода! Кайры приоткрыл глаза и улыбнулся, корыстно подумав о том, что раз он, наместник султана, выполнил его волю - захватил Дискордию, то безусловно заслужил благосклонность Куртан Ба. Пожалуй, стоит задуматься о третьей жене. Теперь он сможет себе её позволить... Воспоминания убаюкали наместника, он смежил веки и устало забылся.
Рёв антигравитатора вывел Кайры из сладкой дрёмы.
Наместник встрепенулся, нервно выхватил оружие и вскочил на ноги. Но разглядев силуэт корабля, тут же успокоился. Большой серый катер Флота Каганата медленно опускался на луг неподалёку от башни. На нём прибыли послы пяти союзных кланов, которых наместник оповестил сразу после переворота. До того момента никто не верил в то, что у Кайры что-то получится. Безмолвно наблюдали. Ждали провала, но получился триумф. Да, сейчас они будут юлить, опять лгать, выгадывая, как бы урвать кусок пожирнее. Где они были, когда наместнику нужна была помощь?
Кайры обязательно нужно договориться с ними о подкреплении. И в первую очередь с Ирном Айда. Без дополнительных кораблей наместнику никак не удержать систему.
* * *
Спустя секунду... или сотню лет?.. какофония звуков ворвалась в рубку «Терния»: грохот, звон, вой, скрежет, визг и тишина!
Восхитительная чернота и мириады звёзд, рассыпавшихся на её полотне, смотрели с экрана центрального монитора на обомлевших офицеров. Медленно перебираясь от одного края экрана к другому они рисовали чёрно-белую картину бытия.
«Терний» плыл в обычном эйнштейновом пространстве, потихоньку вращаясь по крену и тангажу. От гиперпространственной аномалии не осталось и следа.
– Бортмеханик, статус корабля, канонир, контроль целей, машинное, приготовиться к поднятию парусов.
Ворожцов привычно раздал команды и заслонился рукой, буквально утонув в ярком, после долгих недель серого гипера, белом свете. На центральный экран выплыла далёкая, но яростная звезда. Несмотря на боль в глазах её вид завораживал.
Наконец, компьютер сообразил включить светофильтры, приглушив интенсивность излучения далёкого светила. Потускневший шар медленно прочертил монитор наискось и исчез.
Воронцов пожмурился немного, пытаясь избавиться от зайчиков в глазах и повернулся к Огарёву.
– Навигатор, определите-ка наши координаты! Сходу не понять куда нас черти принесли, но бьюсь об заклад - это восточный сектор. А вы, господин лейтенант, - он обратился к пилоту, - остановите эту дурацкую карусель.
Ворожцов посмотрел на тактический дисплей: рядом с зелёным треугольником эсминца мягко светился ещё один.
– Похоже «Анадалия» с нами... Это хорошо! Связь, выясните пожалуйста, как у них дела.
Он потёр подбородок и повернулся к старпому.
– Пётр Николаевич, вы что-нибудь понимаете?
– Судя по всему мы вышли из гипера совсем не у границ Конфедерации. Но вот что ещё более странно - ускорение почти не изменилось! В обычной ситуации, выйдя в нормальный космос на 150G, нас раскатало бы нас в шарик! А мы целёхоньки.
– Как такое возможно?
– Пути богов гипера неисповедимы...
– Лишь бы они вели не по территории Каганата... – Ворожцов сморщился, - От грязи не отмоемся вовек.
– Капитан, разрешите обратиться! - связист обратил внимание старших офицеров на себя. - Есть устойчивая связь с «Анадалией». Список повреждений пока уточняется, но они в порядке.
– Ясно.
Подал голос навигатор.
– Обратите внимание на дисплей. Мы чуть-чуть не врезались в это.
На большом экране появилось изображение странной конструкции. По форме похожая на молодой месяц, она тускло мерцала светом далёких звёзд.
– Что это такое? Похоже на астероид?
– Даже и не знаю, капитан...
Скорее каменная, из-за многочисленных трещин, штуковина была похоже искусственного происхождения.
– Невероятно! – изумился старпом, – Что бы это ни было... оно, гигантское!
– Это сооружение... Хм... – капитан задумался, – Каменный месяц. Далеко он от нас?
– Около полумиллиона километров, и мы быстро удаляемся.
* * *
Навигационный компьютер Терния достаточно быстро сориентировался и выдал исчерпывающую информацию о звёздной системе, в которой так неожиданно оказались корабли.
У Ворожцова теперь было чёткое понимание того, что какая-то неведомая сила просто взяла и выкинула оба корабля в совершенно противоположном секторе космоса. Практически мгновенно переместив их на тысячу триста пятьдесят парсек на юго-восток от первоначальной точки.
У Терния были все шансы вернуться домой и даже продолжить сопровождение брошенных транспортов. Если они, конечно, дождутся эсминец, а не займутся самоуправством.
А вот «Анадалия» пострадала весьма серьёзно ещё во время гипершторма и ей суждено было дожидаться помощи здесь.
На её счастье, в системе оказалась обитаемая планета.
К сожалению, старая земная колония, по данным компьютера, не обладала инфраструктурой, необходимой для починки гравигенераторов огромного транспорта. Выяснить это наверняка пока не было возможности, планета находилась в двух световых часах от маленькой флотилии.
Капитан Ворожцов созвал совещание. Не забыв пригласить на борт капитана и помощника Анадалии. Виртуально.
Старпом развернул объёмную схему звёздной системы, испещрённую векторами движения известных тел. Каменного месяца на ней не было.
– Итак, господа! Система С-1078, звезда класса G5, семь планет, вторая имеет подходящую для жизни атмосферу. Колонизирована в 305 году. Повторно открыта в 652. Техническое развитие осталось на уровне четырёхсотлетней давности. Экспедиция с Земли стартовала в 198 году. В те времена как раз была мода на корабли-колонии. Нейтральна. Независима. Большая часть населения ратует за вступление в состав Империи. Не дураки, понимают свою ценность и знают свою цену.
– То есть, в принципе, это наши потенциальные союзники? – поинтересовался капитан грузовика Сергеев.
– Пока не известно, – честно ответил Ворожцов, – В компьютере данные полугодовой давности. За это время на политической арене могло измениться многое. Возможно, Империи не удалось найти общий язык и планета аннексирована другими.
– Так или иначе, они вряд ли откажут в парковке на орбите для торгового судна. Согласно Торговой Конвенции 415 года... пока не прибудет помощь... они обязаны способствовать...
– Думаю да... Честно говоря, им и помешать-то нечем. Четыреста лет. Между нами пропасть. Они варвары...
– Ну варвары или нет, а свои спутники погоды у них имеются... Кроме того, за год, как их нашли заново, ушлые аборигены могли что-нибудь прикупить на чёрном рынке.
– Тогда план таков, – подытожил Ворожцов, – «Анадалия» отправляется в гости к местным. Налаживать связи и ждать подмогу.Тернийисследует Каменный месяц и ровно через сутки стартует на рандеву с Кафти и Синтасией. Путь займёт две недели. По дороге мы пройдём через систему Герум, и сообщим о произошедшем на базу ГКФ. Они пришлют помощь... значит ждите их через месяц...
– Ну что ж, хороший план, – согласился Сергеев и хитро улыбнулся, – тогда поспешите! Куковать тут целый месяц – дело тухлое...
– Да, не будем терять время. Капитан Сергеев, вы уверены, что не хотите отправить раненных с нами?
– Не стоит. Тяжёлых нет, остальных починит доктор Власов.
– Тогда до связи... И не забудьте вернуть мои катера.
– Безусловно... Ещё раз спасибо за всё! – Сергеев отключился.
* * *
Приняв катера на борт,Тернийнаправился к точке пространства, в которой появился впервые. На манёвр разворота – некий ранверсман в космосе, пилот планировал потратить около двух часов. Вариант с полным торможением и обратным ускорением занял бы вдвое больше.
Каменный месяц, как окрестили странный по форме астероид, находился в трёх миллиардах километров от плоскости эклиптики. Почти по центру системы.
Собственно, Тернию было по пути.
Чтобы благополучно уйти в гиперпространство, кораблю нужно отойти подальше от центрального светила системы. Причина в том, что столь массивные объекты, как звёзды, искривляли слои гиперпространства, попросту сплющивая их. Обычно за орбитой последней планеты системы, влияние гравитации сходило на нет и корабли могли безопасно совершить переход.
«Терний»уже совершил разворот и был в четверти миллионов километров от Каменного месяца, когда пришло сообщение от Анадалии. Связист вывел его на центральный экран.
– Приветствую, капитан Ворожцов! На свете есть Бог! – заявил он, улыбаясь, – Мы только что получили сообщение на частоте ГКФ! Представляете, оказывается, на орбите планеты находится имперский крейсер Неустрашимый. Планета недавно получила благословение Государя, влилась, так сказать, в наши ряды... И теперь у них тут праздник, я и все мои офицеры приглашены... – он хохотнул, – Алексей Викторович, спасибо вам за всё ещё раз! Удачи!
Экран потух. Ворожцов посмотрел на старпома и пожал плечами.
– Ну что ж, хорошо то, что хорошо кончается.
– И правда.
– А давайте-ка мы тогда со спокойной совестью займёмся нашим рогатым другом... вплотную.
Старпом кивнул и пощёлкал по клавишам на пульте. На экране появилось изображение циклопической конструкции.
– Итак, вот что известно... Объект более семидесяти пяти километров в длину, в поперечнике – десять. Состав внешней оболочки, как ни странно, базальт с вкраплениями кварца, железа и малой доли углерода.
– Внешней оболочки? И что же она скрывает внутри?
– Под километровым защитным панцирем сердцевина из неизвестного пока материала. Спектрография и радиография ничего не дали. Известно только то, что она имеет пористую структуру. Ещё эта штука излучает электромагнитные волны в поддиапазоне и небольшое количество нейтрино. Занятно, что излучение тождественно по своим характеристикам тому, что формирует гипергенератор на пике мощности.
– В момент гиперперехода? – удивился капитан.
– Точно! И если, генератор нашего корабля может выдать такой импульс всего на одну пикосекунду. То эта штука излучает беспрерывно.
– Хм... Ваши предположения?
– Я думаю это контакт... Чужой корабль или его часть. Возможно, это двигательная установка.
– Двигатель семьдесят пять километров в длину? Какого же размера тогда, по-вашему, будет корпус?
– Ну большой... – пожал плечами старпом, – но и что с того? Захотели, могли и построили. Наши древние колониальные корабли, насколько я знаю историю, доходил до десяти километров. На подобном прилетели, например, местные поселенцы.
– Пётр Николаевич, а вам не кажется, что есть некая взаимосвязь между аномальным штормом в гипере, и этим объектом?
– Очень даже кажется. Только не понимаю какая. Я за то, чтобы провести более детальное исследование. А грузовики подождут!
– Согласен, никуда они не денутся. А эта штука важнее в любых смыслах. Кстати, интересно, а капитан крейсера на орбите Дискордии в курсе, что она тут болтается?
– Вряд ли!
– Имело бы смысл с ним связаться. Кроме всего прочего, он наверняка старше по званию.
– Не для протокола... – старпом хитро сощурился, – Отбросьте сомнения, капитан. Где же ваш дух первооткрывателя?
– Ну уговорили... Давайте, что ли, взглянем поближе на эту хреновину...
Глава 4
Курс корабля проходил в тысяче километров от Каменного месяца. Рукой подать – по космическим меркам. Тернийдолжен был обогнуть его по баллистической траектории, благоразумно держась с внешней стороны.
– Зонд вышел в расчётную точку, – сообщил Ельников. – Через несколько минут получим данные.
– Ясно, – кивнул капитан Ворожцов. – Старпом, объявите боеготовность номер два! Не хочу никаких сюрпризов. Если эта громадина посчитает нас враждебными и начнёт стрелять, нам нечем будет ответить! Придётся драпать!
На самом деле капитан немного слукавил. Тернийбыл современным боевым кораблём, предназначенным как для ведения затяжных оборонительных боёв, так и для проведения молниеносных атак. Для чего в составе вооружения имел 4 носовых погонных лазера, тяжёлый гразер, и 2 кормовых лазера. А также основу своей боевой мощи: 36 ракет типа Молот-7Л, снаряжённых лазерными боеголовками с ядерной накачкой. Кроме того, 2 излучателя-имитатора, десять кластеров противоракетной обороны (ПРО), и до полусотни противоракет.
При длине сто семь метров и водоизмещением в сто тысяч тонн, эсминец всё же считался небольшим кораблём. Не чета громадам крейсеров, самый малый из которых превышал «Терний» в три раза.
По боеготовности номер два весь экипаж корабля обязан облачиться в боевые скафандры. В отличие от громоздких неуклюжих экспонатов древности, современные скафандры походили на костюмы аквалангистов. При этом были способны надёжно защитить хозяина от радиации и космического холода в течение часа. Оборудованные автоматической системой биоконтроля, они способны были долгое время поддерживать ему жизнь, даже после серьёзного ранения.
– А если мы подойдём ещё ближе? На ионных двигателях. Не воспримет ли нас это каменное чудище в качестве источника агрессии? – задумчиво спросил старпом.
– Не думаю, чтобы мы его сильно взволновали этим. Я бы на его месте не парился насчёт комаров.
– Получаю данные с зонда два, – сообщил пилот.
На центральном экране появилось изображение Каменного месяца, считай в упор.
Камера неторопливо поплыла над поверхностью, испещрённой зияющими трещинами. Поражала искусственная гладкость покрытия, и то, что трещины были сделаны словно нарочно.
– Фиксирую остаточную эмиссию энергетического паруса! – вдруг воскликнул пилот. – Мы здесь не одни!
– Похоже, кто-то ещё заинтересовался каменюгой... – проворчал старпом.
– Боеготовность номер один! – приказал капитан, и негромко добавил, – Надеюсь, это корабль ГКФ, но лишним не будет.
По боеготовности номер один боевой расчёт и весь экипаж корабля одевает шлемы, пристёгивается специальными фалами к боевым местам и начинает молиться, чтобы не произошло разгерметизации. Тем временем генераторы энергетических парусов переходят в защитный режим. Все четыре паруса загибаются к корме, образуя своеобразный кокон.
Навигатор, надев шлем, продолжил доклад, воспользовавшись внутренней связью.
– Дистанция триста тысяч. След нечёткий. Это чужой корабль, явно не ГКФ. Я не могу определить тип, класс и размер. До фрегата... Чёрт, он пропал совсем!
– Пилот – защитный манёвр! Навигатор – анализ известного курса цели! Связь, попробуйте вызвать чужака на стандартных частотах.
«Терний»повернулся к предполагаемой опасности правым бортом, отгородившись парусом. Манёвр сомнительный, так как точное местоположение цели было неизвестно.
Обнаружить корабль, который опустил энергетические паруса и ничего не излучает, совершенно невозможно. Даже если приблизительно знать где он. Слишком мала площадь корпуса, покрытая к тому же защитным слоем, рассеивающим радиоволны и лучи лидаров.
– Я думаю чужак уже давно тут, – поведал старпом свои мысли, – Он явно сидел в засаде. Ждал. Наблюдал. Приценивался. И включил генераторы только для того, чтобы занять более удобную позицию для выстрела.
– Ну и глупо с его стороны! – огрызнулся капитан. – Фрегату с нами не совладать.
– Если это фрегат, конечно... И если он один. И смотря какие у него мотивации. А ещё, возможно, он знает о Каменном месяце то, что не знаем мы...
– Нам остаётся только ждать развития событий... Сейчас его ход...
В подтверждении слов капитана, на тактическом экране вспыхнула россыпь красных точек.
– Внимание! Сектор пятнадцать, фиксирую множественные цели! – доложил канонир, старший лейтенант Герман Савицкий. В его обязанности входил контроль за вооружением корабля, а два офицера, сидящие рядом, помогали ему с управлением.
Для управления защитными и атакующими системами Терния предназначен Боевой Центр Управления (БЦУ). В условиях космического сражения 99,9% действий производится компьютером. Человеку никак не уследить за целями, движущимися почти со скоростью света. Реакция не та. Но тактические задачи и корректировки вводят всё же люди.
– Внимание БЦУ активировать противоракетную систему, – приказал Ворожцов. – Машинное, готовность к манёвру уклонения.
– Четыре цели, ускорение около тысячи G, – доложил канонир, и вытаращив глаза, повернулся к Ворожцову, – Капитан, это боевые ракеты! Приготовится, к атаке!
– Приготовиться к маневрированию! Крен вправо! Ускорение не снижать!
Энергетические паруса, по сути плотные гравитационные поля, невозможно пробить ни одним известным оружием. Ни лучевым, ни ядерным, ни просто проткнуть. Изменив угол проекции, корабль может укрыться за ними, как за непроницаемым барьером, но не весь.
Для движения корабля, генераторы создают в носовой части корабля четыре лепестка, расположенных перпендикулярно продольной оси. В защитной конфигурации паруса загибаются назад, формируя некий энергетический колокол. При этом носовая часть – около десяти-пятнадцати процентов обшивки, остаётся незащищённой.
Современный космический бой — это своего рода танец, компромисс между возможностью выстрелить из носовых самых мощных орудий и не получить ядерный щелбан по этому самому носу. При этом приглядывая за своей задницей. Ведь участники боя активно стараются поразить кормовую часть противника, удачно загнав ракету за корабль и влепив лучевой удар под колокол.
Чтобы не погибнуть, корабль должен уметь вертеться, как уж на сковородке.
– Пять секунд до контакта!
Вражеские ракеты приближались. Их системы наведения чутко следили за Тернием, стараясь нащупать слабое место в защите.
Бортовой компьютер Терния активировал защитную систему. Восемь из десяти малокалиберных лазерных кластеров, сосредоточились на целях по выданному БЦУ приоритету.
– Две! – голос канонира дрожал.
Ракеты были на подходе.
Первой и второй по нумерации БЦУ мешал парус. Об этом знали и системы наведения ракет и БЦУ Терния. Он и присвоил им минимальный уровень опасности.
Третья ракета почти сразу сбилась с курса, что на больших дистанциях не редкость и давно перестала угрожать кораблю.
А вот четвёртая ракета была самая опасная. Она шла точно в носовую часть, при этом ещё и грозя войти в продольную щель между парусами.
– Контакт!
На расстоянии двух тысяч километров от Терния, один за другим вспыхнули три огненных шара.
Первая и вторая ракеты подорвали боезаряд скорее от безысходности, чем по необходимости. Сфокусировав энергию ядерных взрывов в узкие лучи, системы наведения направили их по кратчайшему направлению к цели. Попав в паруса Терния, вздыбленные на семь километров от корпуса, они не причинили ни малейшего вреда кораблю.
Третья ракета промахнулась, проскочив в сорока тысячах километрах от Терния, выработала ресурс двигателей и превратилась в искусственное космическое тело, вынужденное теперь вечно скитаться в пустоте.
А четвёртая вышла точно на цель. Но опоздала с выстрелом на четверть секунды. Маломощные, но скорострельные лазеры защитной системы Терния превратили её в расплавленный метал.
Рубка Терния взорвалась аплодисментами. Офицеры радовались удачному отражению атаки, хотя хлопать в скафандре в ладоши, была та ещё проблема.
Но канонир Савицкий испортил всем настроение.
– Внимание! – воскликнул он, – Двойной залп! Восемь целей!.. Ракеты того же класса... И я, кажется, знаю координаты старта!
Эта была большая удача. Противник выдал себя.
– Немедленно отправьте туда разведывательный зонд!
– Есть!
– Внимание! Скрытая цель, координаты введены, одиночный залп обоими бортами... огонь!
Расположенные по обоим бортам Терния, сразу за кольцом генераторов энергетических парусов шлюзы для ракет – огневые порты – растворились. Чёрные тридцатиметровые провалы, в которых покоились готовые к старту Молоты, казались уродливыми шрамами на белоснежном теле эсминца. Пусковые механизмы, по сути электромагнитные пушки, сердито взвизгнули, вытолкнув серые цилиндры в пустоту. Когда они отлетели на пятьсот метров от корабля, компьютеры ракет активировали собственные генераторы энергетических парусов. Всего за полторы секунды Молоты развили ускорение в 1000G. Их задача была выйти к невидимой пока цели и атаковать её в случае обнаружения.
А параллельно БЦУ Терния занялся ракетами противника. С его точки зрения, шесть, вообще, не представляли угрозы. А вот оставшиеся две, наоборот, требовали немедленной реакции. И он незамедлительно отправил наперехват противоракеты, продолжая контролировать низкоуровневые цели радарами лазерных кластеров.
Противоракеты – небольшие ракеты ближнего радиуса действия, были предназначены, что логично, для противодействия наступательным. И те, и другие приводились в движение генераторами парусов, были снаряжены ядерными боеголовками, но противоракеты не имели атакующих лазерных систем. Их задача была достаточно тривиальна: выйти курсом наперерез атакующей и взорваться в нужный момент. Огненный шар радиусом в триста метров считался надёжным способом уничтожить вражескую ракету.
Тем временем Молоты, имея преимущество в скорости, вышли в заданную точку пространства.
– Где же противник?! Ни одного джоуля энергии, чёрт возьми! – ворчал старпом.
Ещё чуть-чуть и окажется, что ракеты с Терния были запущены зря. Ресурс двигателей будет выработан, после чего, Молоты не смогут маневрировать.
– Дадим БК ракет ещё пару секунд... – парировал капитан.
Терний, подчиняясь командам БЦУ, довернул на несколько градусов вправо, чтобы отгородиться парусами от ракет, подошедших достаточно близко. Компьютер справедливо посчитал, что носовая часть может пострадать от почти одновременного четверного подрыва. Однако, защитив нос, он сделал неожиданный подарок ракете, ушедшей за корму.
Заметив это, канонир в ужасе вскрикнул:
– О боже! Приготовиться к боестолкновению!
– Какого чёрта!
– Держитесь!
Автоматика системы прицеливания вражеской ракеты с удовольствием воспользовалась ошибкой БЦУ Терния. Тут же сориентировала излучатели на корпус корабля и подорвала заряд. За долю секунды до того, как система линз испарилась, энергия ядерного взрыва сфокусировалась в мощный луч когерентного света. Почти мгновенно преодолев десять тысяч километров вакуума, он не встретил помех и впился в беззащитный корпус.
«Терний»получил опасный, подлый удар под колокол. Шнур радиации испарил титановую обшивку у кормовых лазеров; прошёл через док, повредив один из катеров; и вышел чуть правее палубы с пустующими казармами, разворотив правый борт. Выходное отверстие оказалось много большим, чем входное, из-за того, что корабль находился в движении. По чистой случайности никто из экипажа сильно не пострадал.
Компьютерные терминалы в рубке залились красным, высыпав предупреждающими надписями. Со всех сторон донеслись сигналы тревоги.
– Доложите о повреждениях! – приказал капитан Ворожцов.
Старпом сверился с донесениями на своём терминале и хладнокровно их прокомментировал:
– Попадание! Некритические разрушения кормовой части. Есть раненные. Повреждён катер. Потеря по ходу – три-пять процентов.
– Аварийную команду на корму! – ответил капитан хмуро и выключил сигнализацию.
И сразу за этим закричал канонир Савицкий.
– Смотрите! Чужак!
На тактическом дисплее появился красный квадратик, отмечающий положение вражеского корабля. Он всплыл буквально перед Молотами!
У противника не выдержали нервы!
Поняв, что ракетная атака не принесла результатов, и испугавшись ракет с Терния перед собой, капитан вражеского корабля струсил. Он приказал поднять паруса, а в этом и был его полный тактически провал. На активацию и переконфигурирование энергетических парусов в защитный режим требовалось время. Которого у него не оказалось.
Как только генераторы выдали первый импульс, местоположение врага было раскрыто.
Оба Молота незамедлительно атаковали цель.
Два взрыва, две вспышки. Лазерный луч, выпущенный первой ракетой, впился в носовую часть жертвы. А полсекунды спустя, обшивку корабля вспорол второй. Поразив цель крест-накрест, они не оставили беззащитному кораблю шансов.
Разведывательный зонд Терния продемонстрировал, как небольшой фрегат вздрогнул. Семидесятиметровый корпус вспучило, внутренний взрыв искорёжил обшивку, а через мгновение ослепительный выброс термоядерного огня пожрал неизвестный корабль.
У фрегата не было шансов выстоять против эсминца. Да ещё и без защиты энергетических парусов.
Ликование офицеров опять наполнило рубку Терния. Но капитан снова оборвал крики веселья.
– Отставить! – рявкнул он. – Боеготовность не снижать! Продолжить сканирование сектора, у этого бандита могут быть дружки поблизости... Канонир, навигатор, вы выяснили, что это был за корабль?
– Никак нет, капитан. Жаль, поспешили уничтожить... – Савицкий пожал плечами. – Аппаратура не смогла определить характеристики парусов. Он просто не успел их поднять...
– Визуально, судя по угловым размерам и тоннажу: небольшой фрегат, и только-то. Я передам в аналитический отдел запись боя, может быть, они выяснят принадлежность, – добавил навигатор.
– Жаль... поспешили? – капитан фыркнул. – Ну и ну?! Ладно, если будет информация, сразу докладывайте.
Капитан повернулся к связисту.
– Выжившие есть?
– Да. Регистрирую координаты спасательных маячков, – объявил связист, – Около тридцати... Удивительно, как они вообще успели покинуть корабль?!
– А вот мы у них и спросим. Старпом, отправьте катер, подберите их.
– В доке вакуум. Нужно время на устранение пробоин.
– Надеюсь, они доживут до того момента, чтобы предстать перед государевым судом за пиратство...
* * *
Уцелевший катер смог покинуть повреждённый док через полчаса и тут же отправился собирать выживших членов экипажа вражеского фрегата.
В рубке Терния царила напряжённая, но радостная атмосфера. Капитан приказал усилить наблюдение за окружающим пространством. Из неожиданного бояТернийвышел победителем, но кто знает, сколько ещё замаскированных кораблей противника спряталось неподалёку.
Всё было тихо. Если кто-то и прятался в непроглядной тьме космоса, то не хотел разделить судьбу уничтоженного корабля.
Когда катер вернулся, Ворожцов приказал перейти на боеготовность номер два и продолжить изучение артефакта.
Разведывательный зонд вернулся к Каменному месяцу. Семидесятикилометровый кусок скалы странной формы никак не отреагировал на развернувшуюся битву. Он тупо висел в пустоте, безучастно поблёскивая матовой поверхностью.
Глядя на артефакт, капитан Ворожцов думал совсем о другом, и хмурился. Он никак не мог понять, кто же из недоброжелателей отважился на открытый военный конфликт с империей. Ведь Росс – крупнейшее, сильнейшее межзвёздное образование. С большим, отлично подготовленным космическим флотом и армией. Нужно быть на всю голову упавшим, чтобы напасть на военный корабль ГКФ. И какая муха укусила капитана фрегата так глупо слить свой корабль?.. Или всё дело в Каменном месяце? Или планете?
Размышления Ворожцова прервал офицер связи.
– Капитан, входящее сообщение. Широковещательный радиоканал. Кажется, это Анадалия!
– Ну так выводите! – махнул он.
На экране появилось изображение капитана Сергеева. Его лицо было серым, искажённым тенью тревоги.
– Внимание! Важное сообщение наТернийили любой другой корабль ГКФ в окрестности системы С-1078! Говорит капитан имперского грузового торгового судна «Анадалия» Антон Сергеев. «Анадалия» атакована неизвестными, располагающими значительными силами и вооружением! Корабли имеют агрессивные намерения, и, похоже, это крейсера. Очень крупные следы... Анадалии приказано опустить паруса и ждать абордажную команду...
Сергеев отвлёкся, уточняя что-то. Продолжил.
– Гм... к шлюзу швартуется катер... Я должен спешить. Всю доступную информацию я прикреплю с этим посланием. Я сдаю корабль, но, надеюсь, что это простое недоразумение... Алексей Викторович, если вы получите это сообщение, идите на Герум, сообщите ГКФ... держитесь от Дискордии подальше... у меня нехорошие предчувствия... Это не пираты. Это регулярные войска...
Связь неожиданно прервалась. Экран стал серым.
Капитан Ворожцов повернулся к офицерам. Его встретили ошеломлённые, но готовые действовать лица.
Что-то в этой системе происходило не ладное. И была явная взаимосвязь между нападением наТернийи грузовик. Сначала гипершторм, странная телепортация, Каменный месяц, вражеский фрегат, захват Анадалии...
Что продолжит цепь событий? Что?
Ворожцов оживился, вспомнив, что Сергеев обещал прислать дополнительную информацию...
– Связь, вы получили вложенный информпакет от Сергеева?
– Да, капитан, но он повреждён! Вероятнее всего, из-за неисправности передающего модуля. Я попробую восстановить зашифрованные данные, но сколько это займёт времени... и какую часть... я не знаю.
– Ясно...
Так или иначе, эсминцу сложно тягаться с крейсером. Слишком разные весовые категории. Против сотен ракет и мощных гразеровТернийдолго не протянет. Если крейсеров несколько, то лучше не тратить время и взорвать корабль самим.
«Терний»не сможет выжить в открытом боестолкновении, но хотя бы попытаться выяснить что-нибудь «по-тихому» он сможет.
– Навигатор, рассчитайте оптимальный курс на Дискордию... И ещё один, так чтобы максимально скрыть наше присутствие в системе.
Лейтенант кивнул и уселся за расчёты.
Старпом подошёл ближе.
– Сообщение пришло открытым текстом, кто бы ни напал на Анадалию, они теперь знают, что есть некий Терний... Капитан, если мы отправимся туда, то... боюсь нас будет ждать неприятный сюрприз.
– Да... Они постараются подготовить ловушку похитрее... – Ворожцов почесал кончик носа, – Нам нужно лишь чуток везения, Пётр Николаевич... И болтливый язык!
На тактическом экране мигала маленькая точка. Десантный катер возвращался домой.
Глава 5
– Надеюсь, вы не в обиде на меня, уважаемый Айрам? – Ирном Айда притворно испуганно округлил глаза. Даже сеточка морщин в уголках разгладилась.
Как будто ему есть дело до моей обиды, подумал плохо скрывающий свою ярость Кайры, но вслух произнёс:
– Ну что ты, Ирном! Лично на тебя я никак не могу быть в обиде. Мы же старые друзья. Шайтан-ага! Но меня бесит инертность мышления старейшин клана! Особенно... его главы!
Кайры не удержал свой гнев и грохнул кулаком по массивному столу. С печальным звоном, его бокал, наполненный до середины красным терпким вином, перевернулся. Жидкость выплеснулась, забрызгав сжатую в кулак руку наместника, словно кровью. Одна капля попала на щёку посла, но он не заметил. Или тактично сделал вид, что не заметил.
Нужно держать себя в руках, подумал Кайры и позвал слуг. Нет хуже оскорбления для воина, чем еда или питьё, брошенные соперником в лицо. Повезло, что остался только Ирном Айда... а послы разбрелись по комнатам, вкушать наслаждения. Проклятые традиции.
Слуги-лакеи спешно принялись прибирать со стола разлитое вино и остатки великолепного ужина, который Кайры организовал в честь прибытия послов на планету.
Кайры задумался...
Пять послов. Пять кланов. Пять планет Восточного Каганата. Пальцы одной руки. Вместе они кулак султана Куртан Ба.
Лицемеры и стервятники! Делая вид, что сжимают крепче кулак, они лишь тянут в разные стороны.
Вот и сейчас, они прибыли разузнать, чем бы поживиться. Им плевать на Кайры. На султана. Но они его боятся. Трусы! Внутри Кайры снова начала закипать ярость.
Нужно держать себя в руках! – напомнил он себе.
Как?! Ну вот как можно держать себя в руках?!
Султан Куртан Ба лично дал Кайры ответственное поручение, и он его выполнил! Он захватил Дискордию, а по сути овладел перекрёстком дорог, каждая из которых ведёт к росту могущества Каганата. Осталось только укрепиться здесь покрепче! Для этого ему нужна мощь Пяти кланов.
Но никто не хочет помогать Кайры. Даже собственный клан! Даже во имя султана!
И самое поганое, что глава клана Дан, родной отец Айрама, Бархоз Кайры тоже не хочет ему помогать...
Ирном Айда, седой старик с изборождённым шрамами лицом, кашлянул.
Кайры очнулся, достал платок из внутреннего кармана и принялся оттирать руку от высохшего вина.
– Как мне переубедить отца, а Ирном? Скажи мне, ведь ты знаешь его, кажется века.
– Ваш отец может передумать... – попытался успокоить его посол, – Но...
– Так в чём причина?!
– Кроме Дискордии есть другие Ока Шайтана!
– Я знаю! Но здесь ещё и гиперузел! Разве это не преимущество?
– Преимущество, – согласился он, – Но есть открытое Око, смотрящее в домашнюю систему Республики! Это тоже преимущество... Большее.
Кайры пренебрежительно махнул рукой.
Посол вздохнул.
– Я не знаю всех планов Бархоза Кайры, но... возможны другие пути и глава клана должен все их разведать. Обдумать. Выбрать правильный. Вы многого достигли Айрам, это очень радует Бархоза! Поверьте! Но вы поспешили... кхм... выполнить указ султана без благословения отца, и это его обижает... как отца, разумеется.
– Обижает, как отца, – эхом повторил Айрам, – Ага, как отца...
Он понял, что отец не разделяет слепой веры сына в своего повелителя.
Чуть помедлив, Кайры встал. Взгляд его был холодным.
– Ирном Айда, передайте отцу, когда вернётесь на Дан, что мне не нужна его помощь. И клана. И вообще ничья не нужна! У меня теперь есть своя планета... А с полным кулаком крейсеров класса Арага, мне никто не помешает стать ещё одним пальцем султана.
– Но... – у посла отпала челюсть.
– Да, я знаю, больше пяти пальцев на одной руке не бывает, – он усмехнулся, – Но за провинность пальцы иногда отрубают. Но ещё я знаю, что некоторые украшаются перстнями с блистающими самоцветами...
Он покачал головой, улыбаясь своим мыслям.
– Вот ещё, что, Ирном... У меня будет одна просьба к тебе.
Посол сощурился.
– Я слушаю.
– Дело касается Манолы и Лайеки...
* * *
– Всё-таки плохо, что мы оставили десантников на Владимире... – старпом нахмурился, а капитан Ворожцов усмехнулся при виде двух матросов, вытянувшихся по струнке у входа в казарму. Оба явно чувствовали себя не в своей тарелке.
– Ничего, зато они приобретут бесценный опыт. Отворяйте, – капитан кивнул боцману.
– Откройте шлюз, матрос, – приказал боцман.
Рослый парень, стоящий справа, гаркнул «Есть!», и повернулся к двери. Он кое-как сладил с коротким безынерционным автоматом, закинув его за спину, чтобы не мешался, снял с пояса скафандра старомодный магнитный ключ, приложил к замку, а потом набрал код. Дверь шлюза плавно ушла внутрь переборки.
Капитан прошёл внутрь в сопровождении старпома, боцмана и ещё двух матросов в качестве охраны. У входа к ним присоединился офицер лингвист.
В казарме, отсутствующего по причине переподготовки десанта, организовали и временную тюрьму, и лазарет для арестантов. Катер выловил на месте взрыва фрегата тридцать шесть скафандров, маяки которых работали и посылали сигнал SOS. Но только тринадцать человек оказались живыми. Остальных убила радиация.
Да и эти походили на полуживые обожжённые мумии.
Предварительно допросив тех, кто мог говорить, боцман выяснил название и принадлежность корабля. Это оказался старый ракетный фрегат флота Восточного Каганата, с труднопроизносимым именем Брамрухра.
Ворожцов остановился у шлюза первого кубрика. Внутри на узких койках лежало шесть человек. За плотным слоем марли с противоожоговой мазью невозможно было разглядеть лиц. Судя по всему, там и глядеть было не на что.
Два медика, следившие за раненными, вытянулись, приветствуя капитана.
– Здесь только тяжёлые, – сообщил боцман, – Среди них два офицера, но боюсь, у них нет совсем никаких шансов... Остальные... как бог даст!
– Офицеры в каких они званиях?
– Оба лейтенанты флота Каганата.
– А остальные?
– Рядовые технической службы.
– Понятно. Ведите дальше.
Небольшая процессия перешла по центральному проходу в другой кубрик.
Здесь тоже было шестеро. Тоже перебинтованные, но не так круто, как в первом помещении. Четверо спали, двое сидели на койках, подоткнув под себя ноги, и тихонько качались.
– Эти ничего, вроде, – сообщил боцман и пнул ногой в тяжёлом магнитном ботинке койку ближайшего.
– Слышь ты, душман! Наш капитан хочет с тобой поговорить!
Стоящий рядом офицер-лингвист перевёл фразу на Фарси.
Пленный посмотрел на капитана снизу вверх и что-то коротко ответил.
– Он говорит, он говорит... в общем, он сказал, что не хочет отвечать.
Капитан недобро глянул на переводчика. Тот потупил взгляд.
– Будьте добры, уважаемый, переводить в точности!
– Гм... Как прикажете... Он сказал, что... с самками собак не разговаривает.
– Ах ты ж дерьмо на палочке, – взвился боцман, но капитан его попридержал.
– Спокойно! Спросите, а кем он тогда себя считает, после того, как их корабль столь подло атаковал наш.
Лингвист перевёл вопрос.
Пленный воздал руки в окровавленных бинтах к небу и что-то мелодично пропел.
– Воин, говорит.
– Так длинно пел и так коротко получилось?
– Воин, достойный руки султана, – уточнил переводчик, – Они там в Каганате все помешаны на руках и пальцах.
Капитан хмыкнул.
– То есть отвечать на мои вопросы он не будет ни под каким соусом?
Переводчик спросил, пленный коротко ответил.
– Нет, говорит, лучше смерть, и он ждёт её.
– Понятно, пусть посидит, подождёт... А второй? Спросите его тоже.
– Второй ещё страннее первого... Он до сих пор ни слова не сказал с тех пор, как тут появился. Я, конечно, попробую ещё раз...
Второй пленный действительно, словно застыл. Он сидел на койке совсем неподвижно, а когда к нему обратились, даже не пошевелился. На вопрос переводчика никак не отреагировал.
Боцман подошёл ближе и потряс его за плечо. Тело безжизненным кулём повалилось набок, а потом медленно сползло по переборке.
– Что за чёрт! – боцман проверил пульс на запястье. – Он мёртв...
Первый пленник снова воздал руки к небу и что-то спел.
– Он говорит путь этого воина закончен, и... что скора тоже ждёт конца пути, – сообщил переводчик.
– Долбанные фанатики, – не выдержал боцман.
– Мда уж... картина маслом... Отправьте его в отдельную палату. А ещё лучше в карцер. Как бы он тут ни начудил... со своим путём...
Старпом, всё это время молчавший, наконец, спросил.
– Боцман, а у кого же вы узнали про Брамрухра?
– А тут ещё один арестант есть. Тринадцатый. Он вроде нормальный, адекватный. Идёмте.
Боцман проводил капитана и помощника к третьему кубрику. Внутри лежал невысокий лысый человек с перебинтованным предплечьем левой руки. Других видимых ранений не было.
Когда Ворожцов вошёл внутрь, лысый молча встал, сложил руки за спиной на уровне пояснице и принялся внимательно разглядывать капитана. Он явно был настроен на диалог.
– Капитан второго ранга ГКФ Алексей Викторович Ворожцов, – представился капитан. – Я капитан этого судна.
Переводчик перевёл приветствие. Пленник коротко кивнул и неожиданно ответил на сносном русском.
– Гамал Та, личный номер неважно, бортмеханик на судне Всевластного султана Куртан Ба, ракетном фрегате Брамрухра.
– Неплохо! – удивился Ворожцов. – Где вы так выучили русский?
– Отличник космической Академии на Иристоне. Был. Там преподавали языки потенциального противника... противников, если быть точнее. Я владею немецким, английским и другими.
– Ну, тем лучше. Присаживайтесь, – предложил капитан, – Нам есть что обсудить.
– Вынужден отказаться, мои... – пленник замялся, – принципы... нет, обучение не позволяет, сидеть перед кулаком... э-э-э... старшим офицером.
– Вы хотите сказать по уставу не положено сидеть в присутствии старшего по званию?
– Да. Точно! Только у нас это называется Воинское Писание, а не устав.
Капитан немного помолчал размышляя.
– А в этом вашем Воинском Писании – уставе, написано, что нужно нападать исподтишка на корабли ГКФ?
– Конечно! В разделе, посвящённом тактике ведения боя в космосе. Против неверных, естественно.
– А мы, значит, неверные?
– Да. Все, кто не входит в Каганат – неверные! Все...
– А что ещё там сказано?
– Что неверных нужно убивать!..
Пленник на полсекунды задержал дыхание и неожиданно прыгнул вперёд. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки от капитана, Гамал Та занёс руку для удара сверху. В его кулаке сверкнул медицинский скальпель.
– Ах ты ж душара поганая, – только и успел выругаться боцман.
Время для Ворожцова словно остановилось. Вспомнив, чему его учили давным-давно, ещё в Академии, он выставил левую руку вперёд и попытался уйти из-под удара вбок. Лезвие скальпеля глубоко вошло в предплечье. Не теряя времени, капитан отпрыгнул влево и прижался к переборке...
И тот же миг где-то сзади залаял автомат.
Десятки маленьких пулек, почти дробинок, на почти звуковой скорости впились в грудь Гамала. Легко прошив его насквозь, они вылетели со спины. Похожие на злых шершней, улетая, они выхватывали по клочку плоти. Пленник медленно, словно сонный, моргнул. А потом шумно осел на пол.
Время снова набрало свою обычную скорость. Глухая боль вспыхнула в руке Ворожцова. Застряв меж костей предплечья, из неё торчала серебристая ручка скальпеля. Он сморщился и повернулся.
К нему ринулись обеспокоенные люди.
– Капитан, вы в порядке?
– Врача, срочно!
– Охрана!
Ворожцов знаком показал, что всё в порядке.
Чуть позади, сразу за старпомом, стоял бледный, как простыня матрос. Совсем молодой, лет девятнадцать, коротко стриженный. В трясущихся руках он держал автомат. Смотрел на Гамала в луже крови и нервно сглатывал.
– Опусти оружие, боец, – тихо, но настойчиво приказал ему старпом.
Он не отреагировал. Офицеры вокруг замерли.
– Я это... капитан... он того... – матрос очнулся, сглотнул слюну и опустил ствол вниз. – Я его... убил...
Ворожцов подошёл ближе, посмотрел в его серые глаза и похлопал по плечу здоровой рукой.
– Ты молодец, матрос! Ты мне, походу, жизнь спас...
Глава 6
– ...в итоге мы узнали совсем немного, а капитан был ранен, – старпом хмуро глянул на капитана Ворожцова и медленно сел в кресло.
– Со мной уже всё в порядке, – капитан бодро махнул правой рукой, левая висела на перевязи, – Доктор Берман меня подштопал...
После инцидента с пленными в казарме и посещения лазарета, Ворожцов собрал на ужин старших офицеров и их заместителей в столовой, выполнявшей также функции комнаты для совещаний. В небольшое, в общем-то, помещение, набилось более тридцати человек. Он выслушал доклады начальников служб, потом старпома, и вот сейчас готовился сказать несколько слов сам.
Ворожцов встал, поправил перевязь.
– Вот что я хотел бы вам сказать, господа офицеры... – Ворожцов окинул собравшихся взглядом и замялся. Подумал, – «Пацаны же ещё... Ну почему они выбрали такую судьбу, Державу защищать?», – он откашлялся и продолжил, – Мы все попали в ситуацию, события которой невозможно было бы просчитать заранее. Гипершторм, Каменный месяц, боестолкновение с реальным противником... Настоящий бой, из которогоТернийвышел победителем!.. В один момент рутинная задача конвоя превратилась в череду испытаний, потребовавших мужества и самоотдачи. Из которых вы и ваши подчинённые вышли с честью. Я хочу выразить вам благодарность за это!
Никто из присутствующих не посмел перебить капитана. Все сидели с горящими глазами и слушали его.
– Но сейчас перед Тернием стоит новая задача. Ещё более сложная и опасная. Как вам уже известно, судно торгового флота Анадалия, подверглось нападению. Судьба его неизвестна. Дипломатическое представительство на поверхности не отвечает. С планетой вообще нет никакой связи. Учитывая статьи Устава ГКФ и предписания Адмиралтейства на случай террористических акций по отношению к гражданским кораблям или поселениям, наша прямая обязанность выяснить, что происходит и по возможности разрешить ситуацию. Есть мнение, что на Дискордии произошёл государственный переворот при участии потенциального противника.
Капитан оглядел зал снова, и продолжил.
– По предварительным данным, полученным с Анадалии во время последнего сеанса связи, нам противостоят силы Восточного Каганата. К сожалению, информация частично повреждена, но мы предполагаем, что численностью до пяти единиц класса Арага с кораблями поддержки...
По залу пробежал ропот. Крейсера класса Арага сами по себе являлись хоть и устаревшими, но хорошо вооружёнными военными кораблями Каганата. А в сопровождении судов поддержки классом поменьше, превращались в неприступные крепости.
Ворожцов повысил голос.
– Самоубийством было бы вступать в открытое противостояние... поэтому приказ следующий. Скрытно провести разведку в квадранте пространства у планеты Дискордия. Выяснить дислокацию, численность и состав кораблей противника. Не прибегая к эскалации вооружённого конфликта, то есть, не вступая в бой, выяснить судьбу Анадалии и попытаться по возможности спасти её экипаж. Детальный план и дополнительные задачи каждый из вас получит позже, после проработки аналитиками. Вопросы?
Наверняка у каждого из присутствующих в голове крутилось множество своих вопросов. Но один, главный, терзал всех.
– Разрешите вопрос, капитан? – смелее всех оказался боцман, Николай Михайлович Стужин.
Ворожцов сел в кресло и утвердительно кивнул.
– Это война?! – вопрос боцмана прозвучал как утверждение.
* * *
Большие деревянные двери распахнулись. Грубо пнув прикладами лазерных винтовок в спины, капитана Сергеева, старшего помощника Мякшина, и обоих пилотов Анадалии втолкнули внутрь. Двое охранников вошли следом, тихо переговариваясь на певучем языке.
Посреди большого помещения с высокими потолками, больше похожего на зал древнего замка, стоял стол. Во главе, положив ноги на столешницу, сидел лысый человек в сером одеянии.
Маленькая группа старших офицеров Анадалии остановилась на полпути к нему и выстроилась в шеренгу. По правую руку капитана стал старпом. Слева – оба пилота.
– Ближе! – приказал серый и ещё добавил недовольную фразу на непонятном языке.
Снова получив по спине прикладами, офицеры подошли почти вплотную к большому столу.
– Капитан третьего ранга Антон Геннадьевич Сергеев, – сообщил лысый, глядя в глаза капитану, – Капитан тяжёлого грузового корабля Государева Торгового Флота Анадалия. Порт постоянной приписки Владимир.
Несмотря на заметный акцент, лысый даже правильно сделал ударение на «мир».
– Да... – согласился Сергеев.
– И команда... – лысый скривился, он явно знал данные остальных членов экипажа, но посчитал необходимым сделать акцент только на капитане.
– Простите, с кем имею честь?..
– Чести вы, капитан, не имеете... – пренебрежительно ответил лысый, – потому как для меня вы всего лишь смерд неверный. С рождения нечестивый, потому что рождён нечестивой женщиной. Вы грязь под ногтями, а не тот, кто может говорить о чести!
Ярость нахлынула на Сергеева. Он сжал кулаки, пытаясь остаться достаточно хладнокровным, чтобы не наделать глупостей.
– Позвольте, любезный! На каком основании вы смеете меня так оскорблять?..
Лысый улыбнулся.
– Да просто так захотелось...
Сергеев даже покраснел от гнева. А лысый махнул рукой.
– Не парьтесь, капитан! Ведь если мне захочется, то я и убью вас так же легко, как говорю эти слова. Или кого-то другого из вашей команды. Я сделаю то, что захочу... Почему я это вам говорю? Потому что хочу, чтобы вы поняли, что никакой ценности никто из вас для меня не представляет. Не питайте иллюзий. Никаких!
– Но межзвёздные законы! У меня... Да я...
Лысый перебил капитана.
– Какой вы тупой, Сергеев!
Он махнул рукой, и в тот же момент раздался треск лазерного разрядника. Пилот, стоящий с краю упал. Один из охранников выстрелил ему в голову.
– Какого хрена?! – взревел капитан и подался вперёд, но осекся, лысый демонстративно поднял руку.
– Да я вот подумал... а зачем вам два пилота? – ответил лысый и усмехнулся.
Капитан посмотрел на упавшего, обезображенный затылок покрывала спёкшаяся корка кожи, волос и крови. Выжить от выстрела в упор он не мог. Тогда он посмотрел на старпома и оставшегося в живых лётчика. Оба с каменными лицами взирали на лысого. Старпом в ярости топорщил ноздри.
Лысый, не снимая ног со стола, потянулся к большой вазе за оранжевым фруктом. Он впился зубами в мягкую плоть, и принялся есть, не заботясь о соке, текущем по подбородку. Его пренебрежительная поза ясно говорила о том, что его мало беспокоят стоящие рядом офицеры и даже смерть одного из них.
На самом деле он давал понять, что ждёт правильных шагов от Сергеева.
– Кто вы и чего хотите? – наконец, спросил капитан.
Лысый доел, бросил косточку под стол и вытер тыльной стороной ладони губы.
– Сотрудничества хочу, – ответил он на часть вопроса.
– А конкретнее?
– Ваш корабль, – он поднял указательный палец вверх, – хороший корабль, большой, мне нравится он. Ведь он грузовой же? Вот для транспортировки грузов и понадобится. Всё просто. Туда-обратно. Загрузили-выгрузили. Ту-ту-у!
– Банальное объяснение...
– А вы что, дебил, раз спрашиваете банальные вещи?! – лысый вскочил с места и разразился бранью на своём языке. – Раз я приказал доставить сюда капитана транспортного корабля, то какого сотрудничества я могу от него желать?! Мне ещё кого-то убить, что бы вы поняли? Или лучше убить вас, что бы не мучились мы оба?!
Сергеев смотрел на лысого и понимал, что перед ним чистой воды шизофреник, в руках которого сосредоточилась власть. Такой без малейшего угрызения совести или сомнения убьёт сотни и тысячи людей с такой же лёгкостью, как только что убил пилота. Лысый хочет использовать его грузовик, как личного извозчика, совершенно не боясь и не таясь ГКФ, который в любом случае заинтересуется пропажей Анадалии. Но лысый или не понимает этого или что хуже, не боится. Отсюда вывод, Сергеев прямо сейчас и прямо тут ничего не добьётся, сколько не ори, только сам погибнет, и других погубит. А вот в полёте может представиться шанс...
– Ладно... Я понял, что вам нужно... – наконец, произнёс Сергеев. – Мой корабль в вашем распоряжении. В конце концов, мы же торгаши... нам всё равно от кого получать зарплату...
Старпом зашипел от ярости, – «Вы что, капитан?! Опомнитесь, капитан!», – и впился пальцами в руку Сергееву. Он искренне не понимал, как такая ужасная метаморфоза могла произойти с его командиром, другом, которого он знал много лет.
Но Сергеев спокойно убрал руку старпома со своей, на коже при этом остались бледные следы от ногтей. Он попытался глазами дать понять, что всё под контролем, даже прошептал, – «успокойся, я знаю, что делаю», – но старпом ничего не хотел слушать и видеть.
– Вы закончили? – лениво поинтересовался лысый.
Сергеев демонстративно рявкнул, – «Отставить, старпом!», – и кивнул головой.
– Да.
– Так что вы там говорили насчёт подачек?
– Я буду сотрудничать, – чётко произнёс Сергеев. – За вознаграждение...
– Ну разумеется... Вы же не раб всё-таки... А ваша команда? Мне показалось или у вас бунт на корабле?
– Не беспокойтесь, мы со старпомом не допустим какого бы то ни было неповиновения. Так ведь, Евгений Петрович?!
Старпом закрыл глаза и сжал зубы. Желваки так и заходили по его щекам.
– Так... точно...
– Не слышу? – Сергеев ткнул его локтем.
– Так точно, капитан!
Сергеев кивнул и обратился к лысому.
– Ну вот видите?.. Все в порядке. Так что нужно делать?
– Капитан, не считайте себя кем-то там сильно умным... И даже не думайте об обмане.
Лысый обеими руками прикоснулся к щекам и сделал жест, как будто он умылся на сухую.
– Ваш корабль сейчас под разгрузкой. Меня заверили местные... кхм... специалисты, что они управятся за три дня.
– Враньё!.. Простите, но в оборудованных доках разгрузка идёт минимум две недели... а тут, в захолустье...
– Они управятся за три дня! – рявкнул лысый. – За это время, вы обучите моих людей управлять вашим кораблём. Так, чтобы любой член вашего экипажа мог быть заменён моими людьми.
– Но...
– Никаких но! – отрезал лысый, – Кроме того, готовьтесь переквалифицироваться и сами. Учтите... после разгрузки ваш корабль переоборудуют для транспортировки вооружений.
– Ясно, ещё что?
– Да. Не забудьте предоставить всю имеющуюся на борту документацию и схемы для изучения специалистам. Особенно их интересует энергетическая установка.
– Государственная измена... Хорошо...
– Не беспокойтесь об этом...
– Ну-ну... Так и как зовут моего нового босса?
– Айрам Кайры, большой палец кулака султана Куртан Ба... А теперь… Прочь!
* * *
Продолжение следует...