До безнравственности с попустительством любопытно отношение матерей к факту проживания в хате у 1/2Туземского их деточек, давно оторвавшихся от родительских квартир и материнских грудей, а теперь лилейно взращивающих перси сугубо личные, растущие на глазах Кирьяна Егоровича незатейливо и быстро, как тесто на батарее.
Он временный – так уж вышло – Мам Не Имам. И желает дочам только добра.
Вышел Кто-то из супернормальных к воде и бросил туда соли тыреть 23,90 за 2,5 кг отличная покупка сплошная экономия карта *************ZZZZ и тукнуть посохом вовремя извините за подробности говорящие о чистой правде Библии перейдём море по суше благодаря сочетаниям: рельеф, соль и ветер. Важно ещё вовремя тукнуть а другим, видя, приписать, что так всегда с пророками. Не будем раскрывать тайну пророков и Земли ибо без тайн скучно станет в Библии. Не будет от такой полезной соли тыреть впредь ни смерти, ни бесплодия, а совсем наоборот.
Вышел Другой. Замесил тесто на другой воде.
Тесто замешано на дико непристойных бациллах капмира. Вода конкретно мимо православия.
Факт проживания дочечек с подозрительно добрым дядей, чуть ли не пророком Кирьяном Егоровичем ни для одной из мамаш не является тайной.
Ах. Ой. Так уж вышло. Да и ладно!
Милые их рыбки, благодаря счастливой случайности, живут теперь в позолоченном аквариуме.
Сбагрены рыбки за ноль копеек.
Спасибо за это Кирьяну Егоровичу.
Покупателю душ.
Жизнь дочерей их прозрачна как блудливые звёзды, подтёки регулярны, движенья предсказуемы с точностью лунных затмений.
На дне аквариума вместо крашенного песка алмазные россыпи.
Питаются из одной плошки с Кирьяном Егоровичем: значит, от голода не умрут, или умрут, но красиво как в сказке: день в день и смогут без очереди попасть на страницы самых жёлтых, самых мразматически пережёвывающих быт газет-трутней.
На самом деле среда обитания псевдодевочек – Мутное Озерцо. Короткий поводок на ручных рыбках – лишь видимость.
Если его (озерцо-аквариум) поворошить или отсосать... что вы сейчас подумали? вовсе не так... отсосать надобно воду. То на дне обнаружится самый первосортный, самый быстроплавающий, самый ловящийся на дуровщинные сети свежайший до болотной чистоты рыбопродукт!
Головы продукта снаружи венчают прелестные кудри, а изнутри её украшают соломенные отруби.
Плавниками управляет подхвостье.
Подхвостьем вовсю пользуются лживые мальчики, живущие вне аквариума, неподалёку от места прикормки провинциальных, и, к несчастью, прелестных – каждая по-своему – дурочек.
Готов к употреблению продукт станет только после основательной прочистки мозгов от соломы, и медленно-премедленного томления в долговарке, и ковки-перековки в горниле ошибок и падений.
А пока это всего лишь сырьё для консервов без точной бирки со сроком годности и что и как.
IP-адрес их кстати не определён.
Растворились в небольшом домене Кирьяна Егоровича.
Обещания каждую ночь возвращаться – не давали.
Обстоятельства добровольного проживания дочек в компании с половозрелым мужчиной, как ни странно, удовлетворяют обеих настоящих мам. Это странно. Что за мамы такие! Дедушки, между прочим, годны запустить кой-куда хвостатых и вполне задиристо пропесочить. Кому-то может не поздоровиться, если попадутся в опасные дни.
– Глаза, что ли, у Кирьяна Егоровича такие честные?
– Не доказано!
За глазами Кирьяна Егоровича, где-то в глубине мозгов ворочаются странные мысли, которые он сам никак не может поймать. Хвост у них зело скользкий.
Живёт странная троица при явной нехватке спальных приспособлений.
Квартирёшка сжата в размерах до улиточного домика. Даже гамака в уютном до безобразия доме нет! Габариты стиснуты до такой степени, что иной раз невозможно увернуться от случайно-вороватого угляда какой-либо по-девичьи укромной тайны.
Интимных секретов у любой девушки такого возраста, несмотря на современное наплевательство и мировой анархизм, проникший в нашу чистую когда-то родину, всегда больше, чем у зрелой и умудрённой женщины в любой цивилизации, способной всякий прокол превратить в преимущество.
Сила и – главное – гарантия сексуальной безопасности от посягательств Кирьяна Егоровича 1/2Туземского состоит вовсе не в том, что девочки не трахаются с первым встречным. А он не первый встречный. Девочки встречены им, следуя исторической правде, будто бы случайно, но именно им приглашены откушать быту и съесть соли с изюмом, а не наоборот.
Пусть даже это такой прекрасный гражданин (гардемар, ист блин блё), как полузатворник Кирьян Егорович.
А прямо наизнанку, потому, что именно он, и никто другой, определяет семейные правила этаких фривольных с виду кабыигрушек.
Другими словами, он ещё с детства, пожалуй, определил себя «чрезвычайно условно стойким – крепче легированного металла» в делах нравственных.
За отдельными исключениями, которые выявляются сложным внутренним голосованием.
И особенно там, где он сам себе назначает табу.
;;;
Дополнительная сила убеждённости мам в целостности и неприкосновенности их любимых чад состоит в экономии собственных финансовых вливаний в жизнь дочерей.
– Кирьян Егорович не настолько псих, чтобы без средств протежировать дочку с подружкой. Значит, это ему зачем-то нужно. Вообще, странные эти люди – люди искусства: господа волосатые, мазилки разные. Столько лишнего беспокойства... И зачем всё это? При этом он, извините, не пидор.
– Точно, не пидор? Извините, конечно. Обыкновенный простак?
– А, не этот, который это... ну, этот, который, извините, педо.... Добрячок, да?
Думают обе мамы солидарно и стандартно с совсем лёгким лёгким разбегом мысли.
– Этот Кирьян Егорович, – думает мама – литераторша, начитавшись добрых книжек про частные дома благотворительности, – настоящий травоядный динозавр времён Достоевского. И шинель отсутствует. Значит, не Гоголь ещё. Далеко не Гоголь. Белинского на него нету. Не заслужил Белинского. Единственно книжку как бы забыть. Доча доделает. Забудет Белинского специально. Зелёный томик с намёком. Ответственнее надо быть. Заодно и носочков навязать… Ох, ох. Точно, не педо... (ёпс!) …завр.
Вот же наивная женщина! Ей просто повезло с непедозавром. Вон они, по трухтуару, ****ь, скочут… Шинель, шанель, хвост кобыляке медной подрезать, нехрен на площадках срать по утрам, меньше пить и прогуливать собачек согласно обязательств перед братьями меньшими… Тол-па-ми! Бродят! Где? Что? Заходите, гостьями будете!
– Ему бы памятник нерукотворный сваять на зависть ...и тэ дэ.
– Моя дочка не так глупа, чтобы жить с затаившимся насильником, – думает другая, по профессии, кажется, бухгалтер стройфирмы, или универсально аккуратный счетовод, или смотритель мужских секций шахтовых раздевалок – не важно. – Пусть будет пока так, как есть. Время покажет. Вдвоём девочки (ага, девочки, как же – девочки! А сводите девочек в поликлинику и суньте фенолфталеину, проверьте) итак, вдвоём девочки… – так называемые девочки – всяко отобьются. Да и до отбивания не дойдёт: слабоват деда Кирьяша для насилия методом «никуда не денешься, сымай… то самое бельё, которое неприлично называть в печатном слоге», не хватит смелости, маловато нахальства в импровизациях, отбрешутся девочки, язычки-то что кинжалы… у Брута. Да-да-да. У самого Брута. Читали. Знаем. И священную империю, и ту самую, древнюю, римскую.
В философские дебри и умственные закидоны 1/2Туземского, равно как и в оригинальную вседоверчивость девушек-дочек, мамы не вклиниваются.
В сектантское гнездо никто не верит.
Обвинять Кирьяна Егоровича в растлении малолеток мамы упреждающе не собираются. Ибо (почему не ибя): Кирьян Егорович на нонешном этапе чрезвычайно пользителен.
Чувствуете стиль современного эпигонства?
Но для порядка – их устраивает не обременительный порядок, приключающийся раз в полгода – загадывают и воплощают неожиданные милицейско-приватные инспекции.
А сожительшам – пофиг инспекции! Пока поживается спокойно, они пользуют Кирьяна Егоровича во все его возможные на сегодня и потенциальные на завтра щели, и не задают лишних вопросов ни мамам, ни Кирьяну Егоровичу.
Ответьте на пару вопросов, и я вас больше не трону.
Так думают девчонки из контрольных обществ. Название придумайте сами. Названия из сектора «ностальжи».
;;;
Вот и журналистка – бывший соцработник. Или наоборот. Ещё и из РЭУ. Она все три дела знает наизусть и иной раз похаживает к подруге из милиции нравов.
– Здравствуйте.
– День добрый.
– Нам сообщили...
– Догадываюсь о чём. (Вывод: все соседи – сволочи. Всех под одну гребёнку: стрелять их мало). Но, блин! Не 37-й же год. Какого ху!
...
...
...
– Прописка...
– Они у меня временно...
– Не положено вообще-то.
– Это не ваши, а мои проблемы. Собственно, и проблем-то нет. А их я просто пожалел. Вы бы на моём месте поступили бы по-другому?
...
...
...
Под занавес так:
– Вы считаете себя ответственным за тех, кого приручили?
– Бросьте, это про домашних кошечек и собачек, а вовсе не про девочек, которым предложена бесплатная аренда территории!
– Эх Вы, взрослый вы человек...
– До свидания.
– Да уж наведаюсь, не беспокойтесь.
– А Вы случайно не?
– Я необычайно не. Я вам и это припомню.
– Я просто спросил, а вы уж...
– Только не с вами. Уж извините за честность.
– Дык… до встречи. Может, передумаете ещё.
– Я в следующий раз не одна приду.
– С милицией что ли?
– С полицией! Законы надо читать!
Отсюда можно вычислить дату.
– Там девушки есть? Я люблю девушек в форме.
– Да Вы, к тому же, ещё и страшный наглец.
– Какой есть.
– Размечтался.
– Это уже теплее.
Спорят просто классически, по предписанной формуле, когда заранее знаешь не только как себя вести и что следует за чем, но и получаемый ответ.
;;;
Где такое найдёшь в наше время? Квартира Кирьяна Егоровича – испытательный полигон и территория для бесплатной вакцинации от болезненной, прям-таки противоестественно презумпционной любви к человечеству.
Следует учесть распространённое в провинциальных шахтёрских городках обстоятельство: обе мамы многодетны, притом мужья у них отсутствуют по разным житейским причинам.
Старшие детки этих мам уж давно разлетелись по своим новым, но шатким пока гнёздам, далеко не обременённым сейфами с рублями и баксами.
Естественно, старшие уже обзавелись или спланировали своих собственных птенцов и баловать своих младших сестрёнок какой-либо финансовой помощью вовсе не собираются, считая это дело ужасно непедагогичным и неперспективным.
Достаточно моральной поддержки на семейном совете, собираемом раз в год по случаю, к примеру, дня рождения главы семьи; имеется ввиду, конечно, не последний папа.
День рождения накануне разъездов превращается в импровизированный суд присяжных методом культурной выездной кампании в районе праздников, когда суду нехер делать, то есть довольно-таки «по быстрому», когда больше смотришь в обратный билет приглашённых и на донышко; с наличием минимума цветов и шампанского, а вовсе не в текст и смысл дела.
Условно виновной объявляется немеряно нарожавшая сторона.
Но, санкции не предъявляются «за давностью» проступков, свершаемых от преувеличенного чувства материнства и наркозависимостью от призывов к демографическому взрыву как панацеи спасения Родины.
Крайними на семейном совете объявляются младшие сестрёнки и дети: они выпали из гнезда по своему желанию. Теперь они должны терпеть, долбиться и добиваться, ставить себя в жизни самостоятельно.
Они не должны строить из себя невинно пострадавших.
Не должны просить у родственников денег на разгуляйства. Сами должны топтать дороги к выдуманным ими же шоколадным перспективам.
Меньше надо смотреть телевизор с разными там гламурами – то натурально обезьянник – и строить дом по своим правилам, а не по увиденным в рекламе – дондеже то глупь и воровство.
;;;
Были ещё некоторые чрезвычайно живые обстоятельства общения 1/2Туземского с одной из мам, зачастившей устраивать неожиданные ревизии своей дочери после первой, прекрасно проведённой в ресторане и украшенной последующей расквартировкой у 1/2Туземского.
Радушные условия ревизии и следующей за ней бесплатной и взаимно приятной ночлежки были сами по себе достаточным поводом для участившихся выездов данной мамы из пункта «А» в пункт «Б».
В отношении одной из мам 1/2Туземский табу себе не назначал.
А в компании с другой, вполне приличной и скромной Мамой – Тихоней, он, напротив, чувствовал себя менее ловко, если не сказать, что полностью бескомфортно.
Дама Порядочность плохо уживается с эпизодическим Беспутством.
Хоть они и сёстры лесбийские и братья лукавые.
Несмотря на ожидающие 1/2Туземского в такие инспекторские приезды ужины, сладости, пирожки и овощи, привозимые из дальних Дровянниковских огородов, стесняясь общения и избегая антимоний, он старался максимально поздно приходить домой.
По возможности тут же укладывался спать.
Он всегда возвращается точно по прописному адресу.
Его IP точен.
В нём даже возраст прописан и числа.
Давайте же всё ж таки выпьем за союз их IP- адресов. И позвольте разделить радость его с читателями. Покер покажет нам, как лягут... (ляжут – красивее, а ещё слижут, слизнут, скажут, исповедают) карты.
;;;
Пример весьма незначительный. Просто беглый эскиз примера, коли уж он требуется по содержанию:
;;;
Для сквашивания вечера и полунасильно, чтобы не очутиться один на один с Тихоней, 1/2Туземский как-то вызвался провести экскурсию по городу.
Для разбавления коллективной ипохондрии взял Дашу.
С сим странным, не полюбовно, а по необходимости скомпонованным обществом, разок – другой скатил с ледяной горки на площади Свободы от Контрреволюции.
Тихоня наивно велась на любую провокацию, хоть сколько-нибудь напоминающую тяжёлое её послевоенное детство.
Здесь же играют трубадуры и кричат поэты. Ля-ля-ля. Всё в мажоре.
По-девичьи повизгивая, усаживаясь на полы материной шубы, оставшейся с победного, берлинского контрибуционного грабежа, в конце пути каждый раз странным образом разворачивалась на сто восемьдесят градусов. Хотя, если бы постаралась, то могла бы только на девяносто. И не вспоминался промежду прочим Берлин. Так им и надо, и зачем берлинским дамам шубы? Ходите голыми: нехер из-за шуб, хотя это и попутно делалось, переть в Русь. А если бы вспомнился, то оправдание бы нашлось: шуба была сделана из русского соболя. Соболь-то всяко в Руси жил, хоть и не политизирован соболь, ему без шубы на Руси натурально холодно. Особенно в канун Февральской революции, да и в Отечественную так же. Шуба – это ж не оцинкованное ведро, которое всем не нужно, а однако ж также предусмотрительно спизжено. Сержант из деревни. Простителен такой грабёж, который – единственная реакция взамен пожжённых городов с деревнями. Народ-победитель зол и его было не остановить. Нехай катается баба-руссиянка-дочь в немецкой шубе; соболь-то наш, родной, просто возвращён на родину и подарен бабушке.
– Это, может быть, для того, чтобы стала заметнее? – думает глупый, испорченный естественно-политическим недоверием старый графоман в отношении излишнего бабского визга.
Кирьян Егорович же скатывался сурово, по-мужски. Стоял на ногах твёрдо, как мачо в челноке, наполненном пойманными барракудами без голов для уменьшения веса и кусачести.
Или как озеленевший медно-бронзовый монолит вождя с широченным постаментом, которого враги – у них есть конкретные фамилии – даже в момент разрушения империи не смогли ни повалить, ни даже для начала свинтить.
Позже их стрельнут следующие в очереди за баблом, а наследством первых будут прекрасно пользоваться их жёны, сумасшедшие слегка, но верующие в них поначалу, а позже разочарованные, беспартийные, ни во что не встревающие, кроме семейных бухгалтерий, жалеющие таких своих перспективных и осмелевших мужей.
Спасибо пьяницам с предателями. Один позже прицепил нобеля. Это ли не доказательство чего-либо-нибудь-кое-как! «Как» в этой схеме лишнее. Хотим чистой литературы, чистой грамматика, ясного синтаксиса без эзоповщины в народной истории! Не выходит аленький цветочек. Очень уж он на поверку оказывается каменным и похожим то на кучку, то на грабли. А какая в граблях и кучках может быть эстетика? Может, неопирамидальная? А по нашему, так параноидальная! Вот о какой благодарности, о каких памятниках себе, о какой ассоциативной образности этих памятников думают предатели и христопродавцы?
Деленинизация! Ура! На русском говорят злодеи. И вот мелкие, не дозревшие до нормальных холдингов начинающие олигархи, даже не экстримисты, а руководители торговых палаток, позже рынков и торговых центров, а пока всего лишь наглые парни в законе и всяко, желающие прекрасного им, избранного для них беззакония, экономические шавки низвергали бронзовых вождей по наклонной плоскости, их с десятки-то всего – избранных фамилий кобеляк, а если помножить на города, то тысячи, рассчитываясь за тяготы их предков.
Они валили статуи гигантов с помощью верёвок и тысяч с ума сошедших рабов такими гордыми на вид, какими их вылепил скульптор, какими их отлили в бронзе или составили из бетонных камней и замаскировали стыки, и какими эти идолы были в момент установки.
А где-то, где сильна ещё бацилла коммунизма, где хорошая пенсия удлиняет продолжительность жизни тем, которым нравилась затея ГУЛАГов; памятники просто ждут ещё своей черёды.
Кто прав – решит только история. Наша и украинская. Белорусская уже решила: к полякам не пойдём. Молдавская история разделит страну пополам, уж поверьте. Украинская – самая гордая: там ничего не понять.
Понимают ли они сами, в каком они дерьмопроводе очутились, никак не контролируя вакханальной олигархической канализации? Их бин пиzдец. Ну, спросили бы хоть в бане, мы же не зря приезжали в тот раз случайно и не мимо, а чтобы за чашечкой горилки ещё и поговорить. Наивная полтавщина! А он (пиzдец) уже тогда был где-то рядом. Защищайся маленько, гражданин олигарх. Оправдывайся! Чё уж так нагло-то? Укролигархи – самые хапуги, даже на фоне довольно-таки традиционно вороватой Руси. Их президенты продажнее некуда, главный глупее некуда, направляя свои усилия на битый фарфор. Бежал бы заранее, тихохонько бы слинял, поменяв фамилию и мордоворот лица, зачем же ждать мирового позора?
Они не знают и не ведают что такое народ, и как с ним надо цацкаться, и кто из них на самом-то деле главный персонаж, и кто кого выбрал. Явно не президент выбирал народ и привлёк к себе народ: народ, ты мне нравишься, давай вместе жить!
Народ молчалив и без лидера глуп.
Они как арендаторы не своих квартир, и ждут от президента удобного ценника.
У них не блестят глаза.
Они – настоящие пленники, загнавшие сами себя в клетку.
Где же ваш голос, граждане!? Они (президенты с олигархами) запустили в страну ЦРУ. Они воруют. Зачем? Чем больше наворуешь, тем смешнее смерть.
На их глазах формируют банды. Банды конкретно оплачиваются по счетам. Бандам поиксую, на самом-то деле, вся эта революция: бабло давай, Америка! Какая ты тупая, Америка. Даже в наших счетах, высылаемых тебе, тысячи выдумок, которые ты даже не видишь. Твои клерки тупы, как наши козы. Они сами с нами в сговоре. Хочешь, мы ещё кого-нибудь убъём, Америка, только дай ещё раз бабла. Хочешь, ЦРУ, мы назовём имя твоей главной бухгалтерши, которая просрала всё и продала своих начальников? Ей похеру подлинный смысл отчётов. Ей главное баланс, и сколько она получит сама. Она наша тётушка, мы её ойбём, как хотим ойбать и как захотим выойбем. Ты ЦРУ, знаешь вообще-то, что такое тройная игра? Ты пудришь всем мозги, ЦРУ, а мы-то на самом деле знаем, что всё это липа и совсем херовый спектакль перед не совсем уж тупыми зрителями, которых вы зовёте быдлом, а разные либеральные ерофеевы, заигравшись в писульки, величают аж свиными рылами.
Каждой стране нужны памятники кровавым вождям (естественно, всего лишь в качестве напоминания силы абсурда и существования великой и багровей некуда собственной истории).
Вкус крови, как известно, простым людям из-под сохи по наследству не передаётся.
И жизнь Кирьяна Егоровича болталась не в пустоши. И член его был послушен мозгу, и штанов почём зря не топорщил.
Он был частью политического фона, ничего в этой области не совершил, но почему-то не хотел считать себя «винтиком обыкновенным».
Он хотел ввернуть себя, если и не в важное (заодно хлопотное), но в видное, хотя бы в микроскоп, место истории. Щука, щепка! Грызёшь-грызёшь, хочешь хоть чутка модерна, а всё идёт по классике.
;;;
Компания мирно бродила по городу, говорила о чём-то абстрактном и, кажется даже, и не умном, но зато для всех безопасном.
К вечеру компания изволила отдохнуть, пригубив красное винишко в трактире на площади имени древнего поэта и прозаика Шуткина. Вот как не маскируй, а Пушкин всё равно вылазит. Он не из того робкого десятка, который промолчит, видя фальшь.
Обстановка отличилась безмятежностью, выпивка – бесполезностью при полном декоративном взаимопонимании сторон (ровно как всегда у политиканов).
Тем самым, общение не опустошило до конца дедушкиного кошелька, а только лишь заглянуло и удостоверилось в наличие у кошелька дна.
А также не привело к взятию на себя «необязательных обязательств».
Кирьян Егорович владел квадратными метрами.
Это было его единственной гарантией и символом собственной важности.
;;;
Придя домой, гостевая мама приглушила свет. Села на пол и, притулившись к стене, с молчаливой целеустремлённостью принялась за вязание носочков для дочери.
1/2Туземский хорошо отработанным методом изобразил дрёму.
Он погрузил себя на матрас, брошенный на пол, замаскированный простынёй не первой свежести, демократически прижав себя к письменному столу и оставив в пользу прочих щёлку прохода шириной в одну женскую ступню. Больше не получилось, да и насчёт полной щедрости бабам он не согласен: он в гости не звал, не отель, а коли безтелеграммно приехали, он бы на время исчез бы покряхтывая неудобством, то довольствуйтесь чем позволило его нынешнее душевное обстоятельство. Хомячок удачи!
По прошествии часа тишины Тихоня спросила полушёпотом:
– Доча, а у Кирьяна Егоровича есть метр или линейка.
– Ща, – сказала по-расторопному Даша, – был какой-то электрический, лазерный ли прибор, – и, пошарившись в ящиках стола, нашла обыкновенную стальную рулетку о пяти метрах длины в распахнутом состоянии.
Тихоня приблизилась к спящему Кирьяну Егоровичу.
– Сейчас член смерит, – подумал наэлектризованный Егорович. Подумал ровно в размер эталона личной испорченности.
Закряхтев, будто бы во сне, он повернулся на живот, а прищуренный глаз направил в сторону подошедших тапочек.
Вместо члена метр вызывающе щёлкнул по пяткам и, испустив тянущийся ржавый звук, свился в положенную инструкцией спираль.
– Ой, – просто и без выпендрёжа сказала Тихоня (потому как она не простая, а воспитанная литераторша), – представь, Кирьян Егорович даже не проснулся. Сильно устают наши теперешние русские архитекторы! Будто с шахты пришёл. Я вот помню твоего отца, так он...
По дрогнувшей реснице Кирьяна Егоровича Дарьванна догадалась: псе'вдом спящий попросту прикидывается дохлой гусеницей.
– Он всегда так крепко спит. Мама, пожалуйста, говори тише.
Не в пример испуганной и нечуткой Тихоне, она произнесла это заговорщицким шёпотом и совершенно напрасно, нагнувшись в уровень щели глаза Кирьяна Егоровича, подмигнула. Типа: «Знаю, знаю, понимаю Вас и поддерживаю. Крепитесь уж. Позже обсудим. Побудьте временно Ромеом».
Храп – единственная форма сна, не раскрывающая тайн спящего, ибо носоглотка занята важнейшим делом.
Кирьян Егорович сжал веки, не сумев толком подыграть.
Давай, давай, танцор сна!
Смех дикой лошадью в Охотном когда-то манеже забрыкался в горле. Кирьян Егорыч икнул. Нос нестерпимо зачесался. Слюнная Лошадь поддала прыти и понесла. Кирьян Егорыч зафыркал, боясь высунуть руки и выдать себя. Изо всех сил мысленно натянул поводья. Слюнная притихла.
Тихоня, прикрыв глаза – она устала – рассуждала о своём:
– Они трое еле-еле разместились на полу. Жуля крупнее её самой в два раза. Какая же в их компании организация сна? Жуля ладно, она, девочка испорченная. А где моя спит? Неужто все вместе? Как? Почему? Не может быть! Скромность-то где? В штанах спит Кирьян Егорович, или как полагается – в ночных и свободных трусах до колена? Или в пижаме?
Вдруг, и как следствие дум:
– Дашуля, если Кирьяну Егоровичу вдруг станет нужна пижама, так я сошью.
Ответ быстрый и качественный:
– Не надо, мамуль. Кирьян Егорович не любит пижам.
– Он всегда в брюках спит?
– Ну... не то, чтобы всегда... Но бывает.
В такой двусмысленной ситуации согласно маминой традиции интеллигентам полагается спать в герметичных штанах, а девочкам в кофточках под самое горло.
Соответственно, наводящие вопросы и так же соответственно отдаляющие ответы:
– Даша, а у вас сколько одеял? – А матрасов? – Простыни есть?
– Есть, в избытке.
– А постиранные?
Этого не было никогда в помине.
– Холодильник отчего...
– А ни от чего. Пустой и всё тут. Завтра наполним.
(Кирьян Егорович сходит и наполнит с утра).
– Хорошо. Я не против.
(Кирьян Егорович против такого утра, но деваться некуда: сходит Кирьян Егорович, никуда не денется).
– Ближайший магазин?
– Рядом, на площади.
– Кирьян Егорович обычно где спит?
– Всяко.
(Молодец!)
– Вы его зажимаете неудобством.
(Это не только про спальные места, а вообще о принципе).
– Да нормально всё!
(Бабушка маленького Кирюши говорила «норомально», так математичней).
– Он даже рад такому неудобству, – звучит твёрдый внутренний, будто постменструальный Дашин голос.
(Кирьян Егорович так же молча поддержал).
– Наволочки?
– Всего по два. То есть по две. – Ответ Даши звучит так же правдиво, как и коротко.
– Шампунь?
– Есть.
– Отдельная чашка?
(У Даши персонально оцинкованная солдатская, любимая! что к чему! кружка).
– Посуду...
– Моем.
(Врёт!)
– Кто?
– По очереди.
– И Кирьян Егорович?
– По очереди. Я же сказала.
(Накажут её завтра за наговор!)
– Кирьяна Егоровича нужно от этого освободить. Он же...
Последовало разъяснение, почему и от каких хлопот Кирьяна Егоровича следует избавить.
– Сделаем. Ну мама!!!
От всех прочих дурацких вопросов она отмазалась: потому как ЕЙ ТУТ ХОРОШО и, ну, мама! ПОЛЕЗНО для будущего.
– У нас ещё шмоток полно, – сказала Даша, предваряя дальнейшие расспросы. – Можно куртками прикрываться. Для гостей – вон он – полный шкаф тряпья.
Открывается дверца. С полок сыплются пустые бутылки. В глубине спрятана бутылка армянского коньяка.
Ого! В доме оказывается водятся стеклянные денюжки!
Это всем хорошо.
А что коньяк, так это плохо. В отношении девочек. А для Кирьяна Егоровича простительно: он же мужик.
– Кирьян Егорович любит коньяк? Жаль, я не знала, а то бы...
Кирьян Егорович продолжает притворно спать. Он зря не предупредил о надвигающейся пьянке. И Дашка нечаянно его сдала.
Но, он хотел сделать девочкам сюрприз, потому не виноват.
– Вы, наверное, часто выпиваете?
– Ну что ты, мамочка. Мы вообще не пьём.
(Ага, а ещё не курят и не сношаются!)
Это французский поцелуй из Ненормандии!
Натянуты трусы – главным колом палатки: лежать ему теперь боком всю ночь.
;;;
Кирьяну Егоровичу понравилась фраза про «у нас». А накрывательных шмоток, простыней, общих полотенец, и всего прочего богатства, действительно, было полно; и примащивалось всё равномерно по интерьеру и шкафам.
Сушка белья осуществлялась открыто – как голосование вопросов в ООН.
Трусы?
А что? Обычное дело: мужские трусы располагались среди бюстгальтеров.
Такое может случиться с каждым. Мы не отвечаем за безопасность исхода, когда ты в стаде.
Бюстгальтерам и женским трусикам Кирьян Егорович из чувства эротизма всё-таки чаще предоставлял право сушиться на лучших и самых видных местах.
Бельё не сношается. Только их владельцы.
По крайней мере, так принято считать.
Его же бельё сношается, да ещё как! Вот так номер! Вы слышали такое?
Только это никому, кроме него самого, не обозначено видеть.
«Плохая, недоделанная мистика», – так скажет, однако, читатель. Кирьяну Егоровичу Полутуземскому же пофигу.
Именно для того, чтобы минимизировать не согласованный с владелицами секс, своё добро он стыдливо вешал под столом, на спинках и в щелях стульев, на гвоздях в прихожей. Изредка бывало на руле велосипеда, чаще на двухрожковом прожекторе. В виде исключения он обворачивал трусами гирю (только чёрными, ибо ржавчина). Что-то клал на кожаное и безногое гостевое кресло, что лежало на полу, как порой и обитатели дома...
Его малышки не носят подгузников. Они родились здоровыми. Летняя коллекция! Всё только натуральное и приближенное к телу.
Кресло притулено к стене.
Любимый вкус интерьера.
Кресло прикрывает самый неприглядный участок плесени.
Это архитектурный приём, построенный на безысходности хрущёвок и бедности их хозяев. Отрывин! Нежный аромат. Прогрессивный дизайн.
Хоть он и в кирпичном доме, но площади с некоторых известных пор в дефиците.
Зимой выжатые вручную вещицы нестройной гурьбой кладутся на горячий пол. Не получилось как с пограничником на северном полюсе!
Горячие полы – отборный продукт технической мысли, приближающийся к умному дому.
Богатые поймут и поморщатся. У них сушилки отдельные. И есть свободные вечера для прозы и стиха. И места для ног разнообразные.
У бедных, нищих и притворяющихся богатыми мелочь сушится и прикрывается когда как. А то и не прикрывается даже полотенцем на концах универсального графоманского стола.
Богатые тут должны бы позавидовать бедным. Театр неумной обезьяны. Скетч на ходу. Такой индийской роскоши они не видывали. Счастье хранится не на складах. Они завидуют такой эротической бедности, когда трава ёжику пузо щекочет и смеёшься естественно. Такое уж кокетство у бедноты.
Подсушенное иной раз перекладывается на обрезы книг, чтобы освободить места для следующей партии.
Богатые в шоке? Пошутите, вы же комик. Такое же у вас амплуа?
Балкон где?
Не бывает балконов в первых этажах хрущёвской оттепели. Ни в 1-335, ни с «А», ни в 1-464.
Кирьян Егорович старается не забывать, что он, как ни крути, всё-таки архитектор.
Или прикидывается им, скрывая рубли.
;;;
Звуки беседы мамы с дочкой – как в тумане, когда даже говорящего не видно, но нужно говорить даже бессмыслицу, чтобы не заблудиться в оторопях.
Тихоня на выпавшую стеклотару:
– Не пьёте, говоришь? Кирьян Егорович один всё это... выпил?
– Это за три года. Кирьян Егорович коллекционирует красивые бутылки... (чёрт, бутылок выше нормы)... и просто бутылки.
– Что же в них красивого?
Тихоня озирается и видит: да, батареи красивых бутылок в самых почётных местах интерьера.
– Это совсем другие бутылки. А обычные идут в... в дело...
– Что за дело такое, любопытно узна...?
Перебивают: «У него друг строит дом из бутылок».
Ну, не совсем друг, но чрезвычайно уважаемый и мало пьющий коллега.
Ага, понятно. Кирьян Егорович чувствует, как у мамы растягивается недоверчивая ухмылка. Она никогда не видела домов из бутылок и ещё реже непьющих коллег. А Кирьян Егорович видел. Такие дома строятся по двадцать лет. Незаконченное строительство бутылочных домиков передаётся коллегами по наследству.
Обратите внимание. Так делает его уважаемый партнёр. Отлично. Это правда. Извини.
Каждая девушка может стать королевой бала. Если их больше, чем одна, то это ещё вопрос.
– А Жуля сегодня придёт?
– Нет, она сегодня у друзей.
– Молодец Даша. Не предала, – думает Кирьян Егорович. – Завтра будем «пить дружбу».
;;;
Спали в этой чудаковато скомпонованной семье по-разному, но чаще всего как три близкие подружки-лесбиянки: нос к носу, жоп а к жоп е, перед к переду, и коленками иной раз упирались в неположенные места. Это карается законом, или нет? Можно ли его при нужде подставить?
Калина Володиаровна считала, что можно и, причём, самым наибессовестнейшим и элементарным образом.
Митрич был с ней заодно и объяснял коллеге технологию подставы.
Кирьян Егорович такой расклад отвергал, считая себя и девочек честнейшими друзьями.
Ночные дела троицы походили на туристическую ситуацию, когда разным полам не зазорно возлежать в одном спальном мешке.
Оценка поведения, вопрос целомудрия и распределения ответственности были только лишь за мамами.
Троица была всемерно счастлива и довольствовалась тем, что ей предоставляла судьба в виде Кирьяна Егоровича.
Посмотрите на короля! Он жалует бедных особым вниманием, предоставляя своё ложе. Христос! Даже Майкл Джексон не был таким невинным, как наш герой.
Спокойной Майклу ночи!
И нашему герою.
Он выдержал проверку!
;;;
Финал.
Наутро мама Тихоня уезжала домой. Неожиданно вкусным оказался шикарный и горячий «не по 1/2-туземскому» завтрак.
С Кирьяном Егоровичем мама Тихоня прощалась, находясь в повышено-благодушном настроении, довольная глубоко моральным поведением всех участников встречи.
Она почти уже влюблена в такого доброго и такого нестандартного ровесника – почти монаха на небе совсем уж тайной ебли или – это ближе – бога среди людей. Крем «Чёрный жемчуг»! Никто не видит будто пятен меж пальцев, когда и в бассейн-то не пустят. Актёры и массажисты, и зрители тут заодно.
Кирьян Егорович проводил маму Тихоню до ближайшей остановки. А дочь повела мать дальше – до межгорода. С лицом набедокурящей Жучки, которой удалось набедокурить незаметно. Благоденства этой семье!
Ещё, ещё.
Автобус с мамой скрылся с глаз.
Ещё.
Кирьян Егорович, как ни в чём ни бывало, наплевав на работу, на начальника, на коллег, на план, какой к чёрту план, – на коку, на марихуану, на мухоморы, подтопольники, рыжики, лисички, какие к черту лисички-рыжики, – грузди маринованные – они к водке лучше, на последнем издыхании завернул домой, какое к чёрту вновь, – вмиг, – на хрен в МИГ, – он не самолётчик: «Спать, немедля спать!»
А в итоге?
Расстелил матрас теперь уж на полную ширину, упал, в чем был, а был в лыжной куртке, – скрестил по привычке ноги и, пропаривая под тремя одёжками, тряпками, сермягами одеяльными в серых пятнах свой любимый, мягкий, мохнатый бильярдный набор, задавал храпака, догоняя норму, до самого обеда.
А он горячий парень, хоть и дедушка, верно? Хотите познакомиться, девочки? А ты, Ева? Он как Адам и жить ему ещё триста лет в веках как наипоследнейшему атланту с херцом того времени.
;;;
Быт.
Приурочено к следующему ближайшему мужскому празднику Кирьяну Егоровичу 1/2Туземскому с оказийным автобусом прислана была пара мягких, вязаных вручную изделий.
Хорошие носочки, тёплые и пушистые! Они не входят ни в ботинки, ни даже в тапки. Зато исправно служат при ходьбе по (повторяю) цивильно горячему полу. Отапливаемый пол в лютые уличные стужи не дозволяется отрубать от общей подъездной сети. В противном случае подъездными активистами инициируется революционно, по нижней октаве настроенный ропот.
После первого же ослушания начинают вопить коченеющие соседи.
По навету активизируются и навещают гости следующей по рангу инстанции.
Жзковские слесари с лицами убийц запрещают не только кручение вентилей.
Приходят заботливые главные инженеры, путают казённую кару со святыми угодниками, упрашивают больше никогда не покушаться на хлипкое здоровье и квёлые соседские жизни. Иначе... Иначе позовут слесаря, а уж он-то... уж он-то поменяет отопительную схему по своему. И Кирьяну Егоровичу придётся отапливать хату буржуйкой. А это пожар и – как следствие – выселение. Вот же тля!
Стоять!!! Дай в лапу, и мы промолчим.
Каждый слесарь любит свою работу.
Каждый слесарь по-своему жалеет людей.
Каждый слесарь любит халяву.
Каждый слесарь-теплотехник Желает Знать Где соизволит Жить тот Фантазёр (Фазан Лицемерный, Павлин Надутый, Воробей – Паршивец), который готов для своей пользы отлучить от горячих радостей всех выше живущих.
Кто-то помимо Кирьяна Егоровича рвёт его экономические цветы.
Кто-то собрался умереть методом повешенья? Прислали тупых журналистов? Не дождётесь.
Нашему фантазёру по праву его инженерно-интеллектуальной должности присылали счета из ЖЭКа, противоестественно увеличенные по сравнению со сходственными бумагами, присылаемыми соседям.
Ремонт подъезда отчего-то должен был оплатить самый богатый из всех. А Кирьяну Егоровичу на жэковских пальцах выпадало быть богатым, а к тому же ещё и благородным меценатом.
Привидения ЖЭКа незаметно правят миром, готовя подкоп под правительство неимоверным ростом платежей.
На дверях в подъезд, как на позорном столбе, народовалась сумма долгов и последний срок оплаты, в случае невыполнения которых несчастного Кирьяна Егоровича должны были прилюдно вышвыривать из собственной квартиры. Но он, слава богу, был в середине постыдного списка, и в глаза особенно не бросался.
– Интереснейшие законы в России! – случалось, подумывал честнейший наш налогоплательщик.
На долевую сумму, выставленную ему за общий подъездный замок, можно было приобрести по крайней мере три замка и пару связок ключей. Всё с золотым покрытием. Его долю ключей отчего-то можно было сразу не отдавать: спи Кирьян Егорович на улице! Долби дверь! Кричи в окна, буди врагов, коли уж попался.
А враги специально не просыпаются: «Знай наш рабочий класс-гегемон, иди в жопу пролетариата». Они ещё живы – пролетарии всех стран. Они ещё покажут нерадивому кулачью! Покажут нечто особое и интеллигенции. А пока здороваются вежливо: клича «фас» и «Дзержинского нет».
Хорошо живётся дому с мирным соседом из раскулаченных бывших!
Посмотрим же за край невозможного!
Приготовься ко вкусу очередной жевательной резинки, читатель!
***