Мне не верится, не понимаю: отчего наше певчее тело постепенно касается края и уходит в иные пределы. Обмирает светильник душевный, осыпается вереск духовный. Мы летим, как корпускулы, в небо, а вокруг только пусто и ровно.
Кто со мной? – Никого…
Друг за другом мы расходимся жить после жизни, покидая приличия круга, как невольники собственной тризны…
Феофан, изограф из греков, поглядев на икону Рублёва, как-то молвил: Красиво всё это! И ушёл, будто стаяло слово.
Так и мы, уходящая стая, покидая пределы друг друга,
выгнем руки, как мачты в тумане,
сложим думы, как вещие струги…