Глава двадцать первая
Канарис метался как тигр в клетке… Гитлер не хотел никого слушать и все доводы о том, что Германия не выдержит войну на два фронта, пропускал мимо ушей, упорно отстаивая свою точку зрения. Нужно было предпринимать радикальные шаги, и адмирал решился.
После долгих, мучительных раздумий он наконец выбрал кандидатуру оппозиционного Гитлеру деятеля, который сможет добиться аудиенции у Черчилля, как политика, "находящегося в тени", с тем, чтобы изложить тому план Канариса и предотвратить мировую войну. Его выбор пал на прокурора Померании и крупного землевладельца Эвальда фон Клейста-Schmenzin. Древний аристократический род фон Клейстов был древнейшим из аристократических родов Померании, подаривших Германии множество государственных деятелей и военачальников, имевших тесные фамильные связи с Англией. Эвальд фон Клейст не поддерживал национал-социалистические идеи Гитлера и выступал за монархические и христианские идеалы консерватизма. В заключительной фазе Веймарской республики, он решительно отказался водрузить флаг со свастикой над своим замком, за что и был арестован в мае 1933 года, но благодаря вмешательству правительства Англии отпущен через два месяца.
Канарис был осведомлен о миссии адъютанта Гитлера капитана Вейдемана, который встречался с английским послом лордом Галифаксом, и считал эту попытку договориться с англичанами, чтобы сохранить связи с Лондоном открытыми для нацистских кругов, попыткой утопающего спастись с помощью соломинки.
При последней встрече с Гитлером Канарис не стал кривить душой.
- Считаю опасной ошибкой верить в то, что Британия не сможет выдержать долгой войны, - сказал он. - Военные действия Великобритании всегда были долговременными, поскольку ее мощь кроется в неизмеримых ресурсах Империи. Не думаю, что англичане останутся сторонними наблюдателями в случае нашего вторжения в Чехословакию.
- Вейдеман доложил мне совсем другое, - ответил Гитлер. – Лорд Галифакс заявил ему, что Англия не станет возражать относительно действий Германии против Чехословакии. И я удовлетворен его докладом.
- Мой фюрер, - сказал Канарис. – Прошу понять мое беспокойство: если англичане вступят в схватку, то вовсе не для того, чтобы спасти Чехословакию, а для того, чтобы разрушить новую Германию, которая по их мнению нарушает мир в Европе и угрожает тем принципам, которые свято чтит Британия – закон, христианство, терпимость. Мое мнение таково, что Вейдеман несколько приукрасил результаты встречи с Галифаксом. Вероятно, он увидел во сне вашу прогулку по Пэлл-Мэлл рядом с королем!
Гитлер задумался, опустив голову.
- Вы хотите сказать, что я, Адольф Гитлер – канцлер Германии продемонстрировал в этом случае совершенно наивное и поверхностное понимание происходящего? – голос фюрера стал вкрадчивым, и это не предвещало ничего хорошего.
- Я просто отказываюсь верить в то, что Англия останется сторонним наблюдателем! – Канарис не собирался сдавать свои позиции. – Все, чего я прошу, это прислушаться к моим словам.
- Адмирал, вы ведь располагаете агентурной сетью в Англии? – вновь вкрадчиво спросил Гитлер. – Верно?
- Располагаю! – ответил Канарис, не понимая, что Гитлер загоняет его в ловушку.
- Но вы ни разу, повторяю: ни разу не положили мне на стол донесение от ваших английских источников о том, что Англия готова воевать с нами. А это говорит о том, что вы не получали таких донесений и, следовательно, все ваши доводы - суть плод вашего разыгравшегося воображения!
После этой встречи с Гитлером у адмирала отпали последние сомнения в необходимости отправки в Лондон своего человека, и подготовка Клейста к переходу границы пошла с удвоенной скоростью.
За курьером наблюдало гестапо, и об официальном пересечении границы не могло быть и речи. Поэтому Канарису пришлось разработать операцию прикрытия, чтобы переправить Клейста в Англию. В первую очередь он предупредил о визите своего агента – корреспондента «Ньюс Кроникл» в Берлине Яна Колвина, связанного с английской разведкой, а затем занялся Клейстом. Ему был выдан пакет фальшивых документов и крупная сумма в английской валюте. Клейст прибыл к огромной полукруглой арке аэропорта Темпельхоф не как обычный гражданин – терпеливый немецкий путешественник, ожидающий своей очереди на паспортном контроле, а как высокий чин, которого сопровождал генерал вермахта, на автомашине, принадлежащей главному командованию сухопутных сил. «Мерседес», принадлежащий начальнику Генерального штаба генералу Людвигу Беку, посвященному в планы Канариса, выехал прямо на взлетную полосу, миновав таможню и пограничный контроль, и генерал эскорта проводил Клейста прямо к трапу самолета.
В Кройдоне британская служба безопасности вела Клейста до автобуской остановки на Лондон, а затем на такси до отеля «Парк-Лэйн», где эмиссара Канариса уже ожидал лорд Ллойд - министр Колоний и британского Совета. Из отеля они отправились обедать в отдельном кабинете у Клариджа. Изложив цель своего визита, Клейст попытался договориться о встрече с Черчиллем. Но лорд Ллойд настаивал на промежуточной встрече с главным дипломатическим советником кабинета министров Великобритании Робертом Вэнситтартом, и Клейсту пришлось согласиться.
Вэнситтарт, воспитанный в глубоких традициях консерватизма, считал, что Германия, независимо от своего правительства и своей политики, уже в силу своих размеров и возможностей всегда будет представлять угрозу интересам Британии, решительно не хотел иметь никаких дел с этой страной, и отнесся к визиту германского посланника с крайней осторожностью. Но выслушав Клейста и поняв, насколько серьезны планы Гитлера, дипломат задумался.
- Планы мобилизационного развертывания для вторжения в Чехословакию уже завершены, - говорил Клейст. – Возможно, 30 сентября 1939 года станет последним днем мира в Европе, вы это понимаете? Если Великобритания не остановит Гитлера, быть большой войне, в которую окажется втянутой вся Европа!
Извинившись, Вэнситтарт оставил Клейста в одиночестве и удалился, чтобы телефонировать Черчиллю. Узнав о цели визита германского аристократа, Черчилль немедленно дал согласие на встречу. Которая состоялась в Чартвеле на следующий же день.
Уинстон Черчилль относился к Германии точно так же, как и Вэнситтарт. Поэтому начал разговор с того, что выразил сомнение в возможностях Гитлера вообще вести долгую войну в Европе.
- Разве Германия уже настолько окрепла, что может бросить вызов Европе? – говорил он. – Экономика страны разрушена…
- Вы так думаете? – удивился фон Клейст. – Или вас неверно информируют ваши советники, или вы сознательно уходите от истины. В Германии все происходит с точностью до наоборот, сэр. Сравните Германию и США, которые одновременно познали экономическую депрессию. Президент Рузвельт не смог даже немного улучшить состояние своей собственной страны. Эта задача должна была быть намного легче в Соединенных Штатах, с пятнадцатью людьми на квадратный километр, по сравнению со ста сорока в Германии. Если экономическое процветание до сих пор невозможно в США, это результат отсутствия желания правительства или полной некомпетентности ответственных за это людей. Всего за пять лет экономические проблемы в Германии решены, и безработица устранена. Во время этого же самого периода президент Рузвельт намного увеличил государственный долг своей страны, обесценил доллар, еще больше разрушил экономику, а количество безработных оставил на прежнем уровне. Так о какой разрухе вы ведете речь?! Не заблуждайтесь, сэр, это чрезвычайно опасно сейчас, когда Гитлер готов развязать мировую войну.
- Если у вас все так хорошо, чего вы хотите от Англии? – удивился Черчилль. – Вы говорите о заговоре генералов, готовых свергнуть Гитлера. Так действуйте!
- Все дело в том, что не все генералы готовы следовать за нами. Если бы Англия заняла твердую позицию противодействия Гитлеру, число сомневающихся уменьшилось бы в разы, и мы смогли бы реализовать свои планы и арестовать фюрера, одним ударом покончив с нацистским режимом. Если это не произойдет, события начнут набирать ход. От вас требуется только одно – написать письмо генералу Беку, в котором будет четко изложена позиция английского руководства, осуждающая захватнические устремления фюрера.
- А вы осознаете, что это письмо будет противоречить всем нормам традиционной дипломатии? – спросил Черчилль. – Ни одно правительство в мире не может издать неформальный документ подобной значимости, поскольку он не будет обращен к признанному правительству Германии. Кроме того, официальный Лондон отвергает приближение Чехословацкого кризиса.
- Но вы-то, сэр! – воскликнул фон Клейст. – Вы-то понимаете, что речь идет о безопасности Европы? Вы с вашим историческим опытом не можете не представлять себе грядущие события.
Черчилль надолго ушел в себя…
- Хорошо, я напишу письмо генералу Беку! – наконец сказал он. – Оно будет вам доставлено в Берлин секретным курьером.
Через несколько дней Клейст принял письмо из рук невзрачного человека, который «случайно» задел его плечом в подземном переходе. А уже на следующий день фон Клейст передал письмо через секретного сотрудника абвера Фабиана фон Шлабрендорфа Канарису.
Адмирал тут же отправился к Беку, и они вдвоем вскрыли конверт.
Уинстон Черчилль писал:
«Дорогой сэр!
Я приветствую Вас, как одного из тех, кто готов рисковать ради сохранения мира в Европе и достижения крепкой дружбы между народами Великобритании, Франции и Германии ради их общего блага.
Я полагаю, что пересечение немецкой армией или военно-воздушными силами границы Чехословакии приведет к новой мировой войне. Уверен, как был уверен и в конце июля 1914 года, что Англия выступит единым фронтом с Францией, равно как ис Америкой, где сейчас преобладают антинацистские настроения. В демократической стране трудно заранее хладнокровно все рассчитать, но вооруженное нападение Германии на небольшого соседа и кровавая битва, которая последует за этим шагом, всколыхнут всю Британскую империю и побудят ее к решительным действиям.
Я не хочу вводить Вас в заблуждение. Подобная война, едва начавшись, должна быть доведена до конца, и необходимо принимать во внимание не то, что произойдет в ее первые месяцы, а то, что случится в конце третьего или четвертого года».
Вэнситтарт отнесся к предупреждению Клейста достаточно серьезно. Он послал сообщение об этом премьер-министру и министру иностранных дел. И хотя Чемберлен в письме к лорду Галифаксу писал, что не особенно доверяет Клейсту, он все же добавил: "Я не уверен, что мы не должны предпринять определенных шагов". Один шаг он предпринял сразу - 28 –го августа вызвал в Лондон "для консультаций" посла Гендерсона и поручил ему достаточно сдержанно предупредить Гитлера…
Уже на следующий день генерал Людвиг Бек был вынужден передать бразды правления Генеральным штабом генералу Францу Гальдеру, баварцу…
- Звездочеты! – скрипнув зубами, произнес Канарис, узнав о том, что сотворил Чемберлен. – Мировая война теперь неизбежна, и эта война полностью уничтожит Германию!
Продолжение следует -