- О чёрт! Горацио, мне жаль,
Но это – Гамлет! Право, Гамлет…
Да, вот – надгробная скрижаль,
И «Гам» читается на камне.
Он, говоришь, печален был,
Когда представил, что нашёл он
Мой бедный череп средь могил,
Что ветром был отполирован?..
И с тяжкой скорбью рассказал
Как он любил меня когда-то?..
Дружище, я бы всё отдал,
Чтоб возвернуть его из ада.
Да, я бежал, и слух пустил,
Что будто в кабаке портовом
Один из записных кутил
Меня пырнул ножом. Ну, словом,
Я залёг на дно, исчез,
Дал дёру. А иначе – плаха…
- Да полно, Йорик, старых пьес
Не перепишем. И из праха
Увы, но принца не изъять нам…
И даже сорок тысяч братьев,
Когда бы таковые были,
Не помогли бы нам сейчас.
- Скажи, а помнишь, Фортинбрас…
- Идём!.. Довольно на могиле…
Вдали их разговор угас.
А вслед за ним затихло эхо.
Пылал закатный луч – пунцов;
Во тьме кладбищенского света
Незримо – в скорлупе ореха
Зрел новый Гамлет. Но об этом
Не знал никто из наших мудрецов.