Напарник

         
   
    Что нужно для успешной охоты? Конечно, хорошие угодья, в которых есть зверь и птица. Идеальный вариант лесные угодья с разнообразным ландшафтом.
    В лесном массиве должны быть покосы, болотинки, небольшие ручьи и где нибудь в углу, небольшие поля.
    В нашем районе все это есть. Большие водоемы с подтопленными мелкими речками, масса болот в различных углах охотничьих угодий. Покосы, поля, вырубки различных возрастов и еще линии высоковольтных передач, старые лесные дороги, трассы газопроводов.
    Все это создает предпосылки для успешной охоты, при условии наличия дичи в охотничьих угодьях. Но для охотника главное не добыча. Есть еще много фак-торов, аспектов, нюансов (деталей) которые человеку не бывавшему на охоте, не то что понять, даже представить трудно.
    Например, впечатления от восхода солнца, от легкого ветерка принесшего тебе пушинку какого то растения, от запахов осеннего леса.  А уже дома засы-пая, вспомнить и вновь пережить и обдумать все увиденное за день.
    А как быстро и свободно текут мысли, совсем как облака и куда? И в это время голова отдыхает, нервная система успокаивается, мышцы расслабляются, а ты бесцельно смотришь на пламя догорающего костра.
    И разве можно передать ощущения от ночевки в стогу сена. Запах, звуки, а сама обстановка. Утром вылазишь из стога и сено везде, пока вытряхиваешь сон прошел. 
    Но наверно самое главное на охоте, это напарники. Те люди, с которыми ты рано утром идешь в лес, с кем сидишь у костра, с кем съешь не одну щепотку соли и угощаешь друг друга «деликатесами». Или просто уже в ночь, выбиваясь из сил, присев на старую валежину, разломить пополам последнюю корку хлеба.
    Напарники, которые могут и пошутить, а в трудную минуту могут вытащить тебя из болота или не дай Бог раненого, дотащить до кромки леса.
    С кем можно поговорить обстоятельно, на различные темы, но самое главное конечно рассказы об охоте. Где до тонкости и мельчайших подробностей, можно рассказать друг другу, даже не о том, как замерла природа на закате дня или как посмотрела на тебя улетающая «с разговорами» глухарка. А какие мысли пролетели в голове, и что ты подумал, когда убрал палец с курка, при виде маленького несуразного лосенка, попавшего тебе на прицел.
    У ночного костра разговоры до полуночи, о старых временах, об удачных охотах, о выдающихся собаках и конечно же о людях, которых на сегодня уже нет. О напарниках, с которыми приходилось бывать на охоте.
    И вот здесь человек предстает и открывается  совсем другой стороной. Это не кровожадный охотник с безжалостным ружьем. Это тонкое ранимое существо, с открытой душой, которая болеет и с тоской вспоминает  старых друзей, родственников, родителей, которых уже нет и печется о детях, для которых теперь не все так просто.
    Какими удивительными оттенками человеческого сознания открывается душа собеседника. Глядя на сидящего напротив тебя человека и ни когда бы не поду-мал, что в душе он поэт или сатир или Наполеон, есть и такие.
    А сколько горечи, обиды и сострадания в голосе собеседника, когда речь заходит и за страну и за наш народ, который вечно работает…
    Таких охотников, своеобразно понимающих природу и бытие, может быть не так много, но они есть. Об остальных один из наших товарищей сказал так: нет у них в душе прекрасного!
    Разговор течет на разные темы, но вот костер прогорает. Ночное очарование тайного действия древ-него пламени на внутренний мир человека проходит и перед нами вновь физически крепкие, неутомимые ходоки и неприступные войны, каждый со своим характером, мыслями, причудами…
    Мне пришлось в различные периоды охотиться с людьми различных возрастов. В начале моего охотничьего пути, естественно ходил на охоту с людьми старшего поколения.
    У них многому можно научиться. Научиться не в плане охотничьих приемов и хитростей, это само собой. А вот в моральном плане упорства, настойчивости, выдержки в достижении цели, преодоления трудностей эмоционального характера.
    У каждого из них свое восприятие природы, охоты, окружающего мира, но роднит их одно: бережное отношение к природе. Они ни когда просто так не выстрелят в белку или сову, пусть даже ворону, ни когда не наступят на змею, не раздавят ползущего по дорожке жука.
    Один из моих старших напарников, Анатолий Михайлович, в тот период был вдвое старше меня. Среднего роста, худощавый, внимательный взгляд слегка прищуренных глаз, физически очень выносливый, молчаливый и неутомимая страсть охотника.
    Скитание по лесным просторам в любую погоду, в любое время года, на ходу с небольшими перекурами, мог идти пару суток. Удивительная наблюдательность, проницательность, знание повадок зверя и птицы.
    Его охотничьей практике можно было позавидовать, ни напугать, не удивить его было невозможно. Он знал выход из любой ситуации. Были у него свои маленькие хитрости, приемы и навыки, придуманные им самим и доведенные до совершенства.
    Были и свои причуды, в виде охотничьих примет, которые на поверку временем оказались правильными. Время определял глядя в небо «от фонаря», затем сверялся по часам, одетым на руке. Погоду прогнозировал сам и в большинстве случаев бывал прав.
    Иногда, сидя у костра и глядя, как он плохо гнущимися пальцами, вставляет в мундштук сигаретку. Удивляешься, как удивительна наша жизнь.
    Это сегодня Анатолий Михайлович «древний» пенсионер, в затертой от времени штормовке, задумчиво сидит у костра.
    Он многое может рассказать о жизни, о нелегком детстве, наверно как и у всех детей военного поколения. Единственное он не любил рассказывать, как во время войны его не взяли в юнги северного флота. Не взяли его и в летное училище по медпоказаням. 
    И кто бы мог сказать, что некогда передовик производства, победитель соцсоревнований, ударник - писал удивительные стихи об охоте, о природе, жизни и быте, рисовал картины маслом во всю стену.
    Одна из картин, запомнилась всем, кто бывал в его доме, картина конечно же об охоте: на бревне у костра три охотника. Анатолий Михайлович с братом и в середине отец, так же охотник. Картина не дожила каких то десять лет, до времен когда появились пластмассовые иностранные фотоаппараты мыльницы и сле-дом цифровые.
    Но она жива в памяти сегодняшнего, уже старшего поколения, и наверняка неплохо сохранилась под толстым слоем штукатурки, в бывшей квартире Анатолия Михайловича.
    Анатолий Михайлович вывел свой сорт помидоров, хорошо знал историю и химию, и на все имел свое мнение. А кроме мнения был еще и характер.
    Характер твердый, упорный и можно сказать в некоторых случаях упрямый, иногда это шло во вред, но если он что то задумал, обязательно «гнул свою ли-нию» и доводил дело до конца.
    Район охотничьих угодий он знал прекрасно. Но ориентировался и передвигался по лесу своеобразно.
    Жил Анатолий Михайлович на окраине города в двухэтажном доме. Рядом круглосуточно работающий завод, который своими цехами упирался прямо в лес. И сквозь лес шли подъездные железнодорожные пути.
    Выходя из подъезда ранним утром, с собранным ружьем на плече, на улице еще темно, он переходил автодорогу, дальше в пятидесяти метрах проходили же-лезнодорожные пути, по ним он шел до кромки леса, сворачивал влево и перейдя объездную автодорогу по-падал, как он любил говорит, в тайгу. 
    В этом лесу, дичи уже почти не было, но в середине ХХ века, когда еще не было объездной дороги,  здесь было полно рябчиков, росли в изобилии ягоды и грибы. А в те времена, когда я начинал с ним охотиться, в этом месте буквально, в пятидесяти метрах от объездной дороги, поздно вечером возвращаясь с охоты на опушке, подняли глухаря. С тех пор до самой объездной дороги, мы ходили в боевой готовности. Но больше глухарей не было.
    В советские времена начала 70-х годов ХХ века, в нашем лесном массиве была проложена узкоколейка. Шла она по квартальной просеке, по которой Анатолий Ми-хайлович в молодости ходил на охоту.
    Со временем узкоколейка прекратила работу и была демонтирована, а вот трасса в лесу осталась частично. По ней садоводы натоптали тропинку. А дальше вдоль трассы, с обоих сторон вырубили лес для полей подсобного хозяйства. И получилось, что часть старой трассы узкоколейки шла по лесу, затем по полям и снова по лесу.
    В середине полей, почти перпендикулярно прошла трасса промышленного газопровода. В принципе газопровод шел под землей и ни кому не мешал, но вдоль трассы поставили металлические трубы с клапанами, аншлаги и вдоль всей трассы проложили дорогу, которая выходила на старую трассу узкоколейки.
     Анатолий Михайлович заходил в лес всегда в одном и том же месте и по лесу через серию небольших покосов, выходил на трассу узкоколейки, дальше с охотой шел в дальние углы охотничьего района. И возвращался так же, из любого угла охотничьих угодий, он «подтягивался» к узкоколейке и по ней выходил из леса на окраину города и уже дальше к дому. Свой маршрут он называл термином охотников промысловиков - путиком.
    Когда лес вырубили, его путь по прежнему проходил по трассе узкоколейки. Пройдя несколько раз его маршрутами, я прикинул, что при входе в лес, а осо-бенно на выходе, когда сил уже нет, мы делали лишний крюк примерно минут на сорок. Я неоднократно предлагал ему сменить маршрут и исключить почти часовой переход по полям, где перспектива охоты в любое время года была нулевой.
     Изучив местность, лесные дорожки и направление ЛЭП, я предложил ему другой маршрут, более короткий, и более продуктивный, при возвращении домой.
    Сколько бы я убеждал и не уговаривал его сменить маршрут и обратно к окраине города выходить с другой стороны, он не соглашался и вяло спорил, что по узкоколейке путь короче.
    Вечером, возвращаясь домой, он так же выходил к трассе газопровода, шел до пересечения с узкоколейкой и дальше по своему старинному маршруту.
    Был другой маршрут, он проходил по лесу и в конце выходил на высоковольтную линию. Он был намного короче и самое главное, не нужно было сорок минут идти по полям, а в лесном массиве была перспектива охотничьей удачи.
    Если эти маршруты посмотреть на плане, получался разносторонний треугольник. Путь по газопроводу составлял гипотенузу, путь по узкоколейке короткий катет, а второй катет, по лесной дороге, по которой я неоднократно предлагал пройти своему старшему напарнику. 
    Предварительно я провел «подготовительную работу», мы все обсудили, на бумаге начертили маршруты и я в «красках», как можно убедительнее рассказал свое предложение. И предложил, давай попробуем. Напарник посмотрел, подумал о чем то своем и затянувшись сигареткой сказал неопределенно, надо попробовать. 
    В очередной раз на охоте, мы с ним проходили до позднего вечера. Встретившись на «Больших покосах», быстро переговорили и разошлись. Светлого времени оставалось еще около часа и мы договорились встретиться как всегда на газопроводе и затем решить как идти в сторону дома.
    А это опять огромный крюк. Зная, что его сейчас не переубедить, я не стал говорить о смене маршрута. Видя, что напарник устал, я решил при встрече у газопровода, предложить пойти по короткой дороге.
    Разойдясь, я осторожно двигался по кромке покоса и нос к носу столкнулся с двумя молодыми охотниками. Быстро переговорили, кто с какой стороны идет, что бы не повторять маршруты и разошлись, они мне еще успели сказать, что у них на кромке леса в кустах стоит мотоцикл.
    Выйдя в намеченную точку встречи уже в сумерках, своего напарника я не нашел. Но далеко на западе в отсветах заката, было видно, как по газопроводу идет человек с ружьем. Походка у Анатолия Михайловича была своеобразная и я его всегда узнавал издалека. Видимо он пришел раньше и дожидаться меня не стал, что бывало не раз, а спокойно двинулся в сторону дома, по своей излюбленной трассе.
    Догонять его не имело смысла, посмотрев вслед напарнику, я решил пройти по лесной дороге которую предлагал освоить напарнику несколько раз. Только я отошел от перекрестка дороги и газопровода, как меня догнали парни на мотоцикле, осветив фарой, узнали и остановившись предложили подвезти. Отказываться было конечно глупо. Разрядив ружье, я сел в коляску и через пятнадцать минут они меня высадили у подъезда дома, где жил Анатолий Михайлович.
    После охоты, мы всегда заходили к нему, пили чай и снова разговаривали об охоте. Вновь рассказывали друг другу, кто что видел, по какой дороге прошел, какие изменения в наших охотничьих угодьях и много чего еще.
    В этот раз Анатолий Михайлович пришел домой часа через полтара, после того как я уже переступил порог его дома. Увидев меня, он удивился, но виду не подал.
    О том, что меня довезли на мотоцикле, я говорить не стал, пытаясь таким образом показать преимущество более короткого пути.
    Посидев за столом и обсудив прошедший охотничий день, я вновь заговорил с ним о коротком и самое главное более продуктивном охотничьем маршруте.
    Выслушав меня, он вроде бы согласился, но это было только сегодня и то, видимо потому, что он очень устал.
    Когда в следующий раз, мы пошли на охоту, он вновь свернул на свой путик, на дорогу ведущую к узкоколейке, я напомнил ему о потери времени, сил, зря пройденном расстоянии, но он пошел своим старым натоптанным путем...
    


2013 - 2014 г.