Эрик уже с час сидел в этом кабаке, пялился в кружку с мерзким на вкус пивом и думал. Думы были не сильно радостные: чтобы продолжать работу, ему нужен был напарник. А лучше — два-три, команда, как раньше. И, желательно, не из людей. И не из эльфов, упаси, Ночная. Эти снобы и сами под начало вампира не пойдут, а именно вампиром Эрик и был. Вообще, эти две расы всегда конфликтовали. Срок жизни, сила и высокомерие у вампиров и эльфов были равноценны, собери в одном месте длинноухого и остроклыкого — получишь свару, а то и драку. Нет уж. Эрик не отказался бы в напарниках увидеть кого-нибудь из оборотней. Эти парни, да и девушки тоже слыли неплохими бойцами, отличались командным духом и верностью.
— Эй, друг, тут не занято? — гаркнуло над ухом так, что Эрик чуть не оглох.
Он поднял взгляд на высоченного лохматого громилу, и вишневые глаза вампира стали почти круглыми от удивления, узрев под спутанной челкой того небольшой желтовато-белый рог.
— И что уставился? Не занято, спрашиваю? — он весело оскалился.
— Нет, не занято, — пожал плечами вампир. Он впервые видел такого представителя оборотней-единорогов. Обычно те бывали изумительно красивыми утонченными куколками, что мужчины, что женщины, этакими фарфоровыми статуэтками. Этот же… ух, ничего себе гора мышц!
— Мы тут с народом присядем, не против? Отмечаем… С горя…
— С горя — отмечаете? Что, если не секрет? — вампир сдвинулся к краю лавки, прихватив свою миску с сушеной рыбешкой и пиво, уже почти выдохшееся и оттого еще более мерзкое.
— Командир женился и нас покинул… А три — число несчастливое, вот и пьем. От радости и с горя разом. Народ, идите сюда!
К столу подтянулись еще двое. Один из них, судя по яркой, разноцветной татуировке на лбу, висках, скулах, шее и видимых из-под закатанных рукавов предплечьях, был оборотнем из рода восточных драконов. Он ненамного уступал статью своему рогатому товарищу. Длинные густые волосы, росшие широким гребнем, темно-зеленые, как дубовая листва, были заплетены в причудливые косички, украшенные бусинами, а раскосые золотистые глаза подведены углем.
Третьим, вернее, третьей, была огненно-рыжая девица, облаченная в летящие полупрозрачные одежды, почти не скрывавшие тела. Браслетов и бус на ней было столько, что впору было открывать лавку. Судя по тому, как она вертелась и на месте усидеть не могла — лисица. Эрик окинул ее взглядом, зацепился за вычурный кулон и едва не присвистнул: рыжая была из моравинтов, многоликих. Эти оборотни обладали не двумя обликами, а подчас пятью-шестью. И еще — самыми значительными магическими силами среди оборотней вообще.
— Торонн, — представился единорог.
— Алмара, — кивнула рыжая, разом дергая за косицу дракона, заглядывая в кружку вампира и толкая в бок Торонна. — А мне пива?
— Будет. Я Оши, — представился дракон.
— Эрик. И здешнее пиво лучше не брать — гадость.
Торонн взмахом руки подозвал подавальщицу.
— Пива нам, любезная.
Алмара хихикнула:
— Любого. Все равно будет лучшим.
Вампир кивнул: ну, да, если рыжая — магичка, то сделать из местной бурды вполне себе пристойный напиток ей по силам. Хотя преобразование пищи было одним из сложнейших. Однако Алмара что-то пробормотала над кружками, поводила ладонью.
— Отлично… Восхитительное гномское пиво!
Эрик кисло улыбнулся и поднес к губам свою кружку. И изумленно ощутил от нее тот же аромат — густой, насыщенно-пряный. Алмара не мелочилась, изменив пиво во всех четырех кружках.
— Благодарю, морайя, — он слегка склонил голову, улыбаясь уже шире, показывая кончики клыков.
— Ну что… За то, чтобы все мы встретили свою любовь и свою судьбу, — провозгласила рыжая.
— И чтобы они еще и совпали, — дополнил дракон.
— И чтоб нашли четвертого в команду, — ворчливо добавил Торонн и посмотрел на вампира.
Тот отсалютовал им своей кружкой, но промолчал. Он тоже хотел команду, и эти ребята ему нравились. Но как они воспримут вампира в напарниках?
— Где ж его взять… — хихикнула рыжая.
— А кем был ваш командир? — поинтересовался Эрик, выдвинув миску со своей закуской на середину стола и жестом предложив угощаться всем.
— Полуорочье! Красавец… Кожа такая… Оливковая!
Вампир хмыкнул: орки были в самом деле красивы особенной, дикой красотой. Потому и полукровки среди них встречались куда чаще, чем среди других рас.
— А женился на ком?
— На чистой орчанке… Мол, детишки пойдут… — Алмара мечтательно вздохнула. — Я тоже замуж хочу. Оши?
Дракон фыркнул:
— Ты себе представляешь наших детей, лиска? Вот это будет убойная смесь!
Торонн гулко захохотал, смех у него походил на единорожье ржание.
— Торонн, а ты, красавчик? Заделай мне ребенка! Немедленно!
— Извини, детка, — единорог разоржался еще сильнее, до слез, выступивших на глазах. — Ты же в курсе, что я не по женской части.
— С кем я путешествую… Один таскает всех парней в койку, второй блюдет свою честь для невесты, о которой ничего не знает…
— Да-да, с кем я путешествую, — ехидно отозвался Оши. — Один совсем не смотрит на мою подругу, вторая зато заглядывается на каждого красавчика на лигу окрест!
— У меня брачный возраст… Мне нужен детеныш!
— Трахаль тебе нужен, лиска, — тряхнул косицами дракон. — Такой, чтоб ты после ноги свести не могла и только отдувалась.
Эрик посмеивался, не встревая в этот разговор. Морайя была красива, да, яркая, шебутная, так и брызжущая энергией. Он и сам бы не отказался провести веселую ночку с такой, а то и не одну. Или с драконом. Они слыли просто неутомимыми любовниками, изощренными и открытыми любым экспериментам. Если, конечно, не были сговорены. Тогда более верных и ревниво блюдущих свою честь существ еще стоило поискать. Или вот Торонн… хотя здесь Эрику воображение отказывало напрочь. У него было несколько любовниц и любовников из числа единорогов. Но все они были изящны и хрупки. Каким мог бы быть в постели этот представитель рогатого племени, он не знал. Морайя покосилась на вампира, глаза сверкнули:
— А ты, красавчик, тоже парней на сеновал таскаешь или все-таки уговорю?
Эрик чуть не подавился пивом. Он не ожидал, что Алмара включит в число возможных любовников и его.
— Отчего ж нет? Я свободен, а с кем кувыркаться в постели или на плаще, мне не важно.
— Ну так и пойдем, — она вскочила, встряхнув огненными волосами, засмеялась.
Вампир бросил на стол монету, поднялся, усмехнувшись. И протянул ей руку:
— У меня здесь комната. Не люблю сеновалы.
Морайя ухватила его за руку, прильнула, нимало не стесняясь чужих взглядов:
— Идем.
Уже поднимаясь по скрипучей лесенке наверх, в комнату, Эрик клыкасто улыбнулся:
— Не боишься, что покусаю в пылу страсти?
— А не боишься, что спину расцарапаю? — засмеялась Алмара.
— Нет, заживет к утру, так что царапай на здоровье, — великодушно позволил вампир.
Комнатка у него была недорогая, маленькая, но достаточно чистая. Морайя напрыгнула сразу за порогом, едва дав закрыть дверь. Ее одежки слетали, как прозрачная осеняя листва, а браслеты и бусы на обнаженном золотистом теле смотрелись так, что Эрик выпрыгнул из штанов в мгновение ока, даже не используя силу Ночной. Ух, какой же горячей была Алмара!
В стены им стучать перестали после первого получаса, поняв, что это бесполезно. К полуночи Эрик понял, что Оши был прав, Алмаре в самом деле нужен такой любовник, чтобы вытрахал из нее душу. Чтоб лежала тихой тряпочкой, и хвостом не могла шелохнуть. Он справился, конечно, но и сам теперь едва дышал.
— Мне нр-равится, — проурчала морайя. — Повторим следующей ночью?
— Если я сегодня напьюсь крови — повторим, красотка, — едва шевеля языком, пробормотал вампир.
— Хорошо, ты пообещал, — Алмара прикрыла глаза.
Эрик отдышался, послушал тихое сопение уснувшей девушки, про себя восхитился: вот пройдоха, а? Как она ловко заполучила себе постель! Парням-то придется за комнату платить. Вампир встал и принялся одеваться. Раз пообещал, стоило бы выполнить, да и Алмара… огонь-девка.
Оши так и сидел внизу в зале, ища что-то на дне кружки с пивом.
— Живой? — удивился он, глядя на вампира.
— А ты думал, подохну? — фыркнул вампир. — Правда, чуть не подох, но я живучий.
— А если б и подох, никто б не удивился…
— Я знаю, что морайи пьют силу своих любовников, — кивнул вампир. — Был бы я чуть помоложе… выпила бы до дна.
Он заказал миску гуляша, перед тем, как отправляться на охоту, стоило подкрепиться и обычной пищей. Да и кровь усваивалась лучше, если в желудке была хоть краюха хлеба.
— А может, ты ей чем-то и приглянулся. Ладно, — дракон поднялся. — Пойду комнату искать.
— А чего ты один? — запоздало удивился Эрик. — Сняли бы одну комнату на двоих с рогатым.
— А он себе уже кого-то нашел на ночь.
Эрик только головой покачал. И не побоялся же кто-то. У единорогов, несмотря на стати, члены-то конские, а у этого, небось, и вовсе… свая. Вампир даже представить себе не мог этой картинки, хотя внутри что-то сладко екнуло и потянуло. От греха подальше он принялся жрать, забивая все лишние чувства.
Дракон ушел, зато явился мрачный как туча единорог, плюхнулся за стол и цапнул кружку с недопитым пивом. Эрик понимающе покосился на него: видимо, все-таки свая. И тот, кого Торонн себе присмотрел, побоялся порваться, когда в него эту сваю станут забивать.
— Неужто уполз от Алмары? — на него обратили внимание.
— Ну, уполз, — подтвердил вампир, подчищая тарелку куском хлеба. — Уф-ф-ф, теперь еще кровушки с кого-нибудь нацедить бы, и совсем хорошо было бы.
— А тебе ее много надо?
— Нет, зачем много? Полстакана хватит.
— Можешь моей напиться.
— С чего вдруг такая милость? — недоверчиво прищурился вампир.
— Алмара на пару дней перестанет руки в штаны совать. Спаситель ты наш.
— И давно у нее такое?
Единорог подумал:
— Да где-то с месяц примерно. Смешно сказать, с Оши в обнимку спим, замотавшись в два одеяла.
Вампир присвистнул: ничего себе! Если б знал, что у морайи так долго никого не было, хрена с два бы пошел с ней, просто побоялся бы. Ну, значит имеет полное право хлебнуть единорожьей кровушки. Эрик аж облизнулся.
— Ладно, согласен на твою кровь. Комнату-то снял?
— Снял, идем.
Комната Торонну досталась чистая и совсем маленькая, буквально шаг от двери до койки. На койку ему Эрик и кивнул:
— Падай.
Единорог послушно улегся:
— К шее присосешься?
— Могу и к локтевой вене и к запястью, только это для дамочек и аристократов, а тебе руками работать. Лучше уж к шее.
— Ладно, как хочешь.
— Ты никогда вампира не кормил? — спрашивая, Эрик в принципе и так ответ знал — не кормил вампиров Торонн, иначе знал бы, что укус, хоть и заживает быстро, но все равно является повреждением, что для наемника просто недопустимо. А еще он знал бы, что перед тем, как кормить вампира, стоит раздеться. А то потом со стояком в штанах неудобно.
— Да как-то не пришлось, — хмыкнул тот. — А что, ты это как-то прям по-особому делаешь, используя вилку и три ножа?
Вместо ответа Эрик наклонился над ним, принюхался, лизнул, пробуя кожу на вкус и обеззараживая место будущего укуса одновременно. Единорог прислушивался к его действиям с любопытством. Эрик мысленно улыбнулся: «Извини, друг, тебе понравится», и укусил, зная, что сначала в вену впрыснется вампирий яд, не дающий крови свернуться и закупорить рану. На всех, кроме вампиров и — как ни странно — эльфов, он действует одинаково — как мощный афродизиак, не позволяющий жертве ощутить боль и страх.
Торонн сдавленно охнул, потом фыркнул:
— Чувствую себя фляжкой.
Вампир молчал по понятным причинам, пить старался медленно, чтоб утром на месте укуса остались только четыре царапины, а не синяк в полшеи. Единорог положил руку ему на бедро, почти неосознанным движением. Эрик не отодвинулся, хотя внутри аж похолодело от предчувствия чего-то… он не сумел определить: хорошего или страшного. Ладонь Торонна погладила его по заднице, ощупывая.
«О-ох, ну что ты, как с монашкой-девственницей!» — мысленно застонал вампир. Сам внаглую сунул руку под рубаху единорога, задирая ее к груди, нашарил завязки штанов, горбом стоящих, да еще каким!
— А не побоишься?
«Мать твою кобылу!»
Эрик оценил, насколько восстановилась его жизненная сила, счел, что этого хватит, и оторвался от шеи единорога, закрывая ранки ладонью, чтоб остановилась кровь.
— Что, мало с кем везет, рогатенький?
— И в кого ты такой догадливый?
— В соседа, — фыркнул вампир. Перекинул ногу и поерзал задом по внушающей трепет предвкушения выпуклости.
— А ты риск любишь… — единорог ухмыльнулся. — Посмотрим, с каким писком рванешь.
— А ты не торопись, так и не рвану.
Торонн неверяще хмыкнул.
— Ладно. Что там, кровь не течет уже? Можно предаваться разврату?
Вампир отнял ладонь, присмотрелся к ранкам.
— Надо же, какая у тебя регенерация! Уже затягиваются.
— Повезло от рождения, — Торонн притянул его к себе ближе. — А ты теплее, чем я думал.
— Есть такое дело.
Вампир потянул с него рубаху, восхищенно оглядывая мощную грудь, бугрящиеся мускулы, перекатывающиеся под бархатистой кожей, покрытой серебристыми волосками.
— М-м-м!
— Ага, я такой, — от скромности единорогу умереть было не суждено.
Эрик торопливо скинул собственную сорочку, сполз пониже, трясущимися от жадного предвкушения руками раздергивая завязки штанов на Торонне. Единорог с толикой грусти во взгляде смотрел вниз.
— Бля-я-ядь, — простонал вампир, чуть не захлебнувшись слюной, — и это все мое?
— Нет, это все мое, но попользоваться разрешаю.
Эрик немедленно воспользовался разрешением, скороговоркой бормотнув, что не укусит и не поцарапает. Заглотить целиком это орудие, навскидку — дюймов пяти в диаметре, а сколько в длину — Эрик не брался бы прикидывать, он не сумел бы, но облизать — всяко. Торонн только охнул, сообразив, что сегодня ему все-таки постельные утехи перепадут, откинулся на подушку и принялся наслаждаться. За что Эрик любил единорогов — это за то, что с ними не нужно было ни масла, ни еще какой-нибудь смазки, хватало естественной. Из штанов вампир выбрался чуть ли не быстрее, чем когда собирался трахаться с Алмарой.
— Только не дергайся, я сам.
— Я вообще не шевелюсь…
Эрик не был уверен, что единорог так и останется неподвижным все время. Главное, чтоб не сильно поспешил. Он глубоко вдохнул и принялся нанизываться на единорожий член, как мотылек-мазохист. Торонн придержал его, помогая делать это плавно. Эрик тихо подвывал, сам не зная, от чего. Больно ему не было, боль вампир вообще мог отсечь, сколько раз это его спасало. Зато вот других ощущений было столько, что более членораздельно выразить их он не мог. Торонна этими звуками пугало, судя по тому, как он смотрел. Когда до Эрика и его совершенно поплывшего разума это дошло, он даже сподобился на: «О-Ночная-Мать-какой-же-ты-охеренный-еще-хочу!»
Торонн просветлел лицом.
— Больше нету, все, что есть, уже в тебе.
— Тогда двигайся… у меня… сам не могу, — вампир замер, тяжело дыша. — Только небыстро…
Единорог кивнул. Задвигался он плавно и неспешно, приноравливаясь. Эрик взвыл с новой силой… и кончил, правда, Торонна это не остановило. Кажется, сегодня вампира решили затрахать всем отрядом, кроме Оши. Эрик поймал себя на мысли «А жаль…» и кончил второй раз, распластавшись по широкой груди единорога. Тот перевернулся, закинул его ноги себе на плечи и продолжил. Эрик был не против, только за. Правда, теперь он мог только хрипеть — на крики сил не осталось, и горло сорвал.
К тому моменту, как кончил сам Торонн, Эрика можно было повесить на заборе таверны как матрас. Или, скорее, как мех с кумысом. Вампир тихо засмеялся: «кобыльего молока» в нем сейчас было хоть отбавляй.
— Какое же ты чудо… — блаженно простонал Торонн.
Эрик согласно угукнул, попытался встать, но сил все еще не было. А встать ему было жизненно необходимо.
— Еще крови? Выглядишь… бледным.
— Горшо-о-ок. Или я просто лопну, — прохрипел вампир.
— Да где я тебе тут его возьму?
— Тогда помоги встать. До нужника доберусь сам.
Торонн поставил его на ноги без малейшего усилия. Даже плащ свой накинул на плечи и обуться помог, а дальше вампир рванул, откуда силы взялись, вниз, во двор, где стояла вожделенная дощатая будочка, надеясь, что она не будет занята. Сегодня ему везло, как никогда, никому в этот час по нужде не приспичило.
Облегчив душу, вампир умылся возле бочки с водой, поплескал на слегка ноющий зад, подтерся стянутым с кухонного окна полотенцем и потопал обратно в комнату Торонна. Кровать там достаточно большая, да и спать-то осталось часа три. Единорог его сразу пригреб к себе под бок. Вампир блаженно растянулся, ткнулся носом в мощное плечо и уснул с чистой совестью. Будет уходить, небось, растолкает.
Разбудил его возмущенный вопль Алмары:
— Я тебя никогда не прощу за это, скотина!!!
Эрик приоткрыл один глаз, зевнул и хрипло со сна пробормотал:
— Чего вопим?
— С соратником по отряду разбираюсь, — отмахнулась та. — Эта сволочь… Эта… Эта конина…
— Меня, что ли, делите? — вампир разлепил второй глаз, обозревая раскрасневшуюся от гнева и очень хорошенькую морайю и чуть смущенного единорога.
— Нет, эта конина вчера пообещала мне купить кое-что, в итоге всю ночь он блудил и даже не подумал, что для хорошей выпечки нужно тесто ставить заранее.
— О-о-о, ты еще и печешь? Какая девушка, а? — вампир голодно клацнул зубами. — Чего тебе купить, красавица. Это я мигом.
— Грибов купить. На пироги.
Вампир вскочил, ничуть не стесняясь присутствия двух пар жадно оглядывающих его глаз, оделся и сиганул рыбкой в окно:
— Скоро буду!
— А вот теперь поделим и его, — зашипела морайя.
— Не кипятись, лиска, — примирительно поднял руки Торонн. — Я только разок…
— И что… У вас, что, получилось?
— Ага, — расплылся в счастливой и сытой улыбке единорог.
— А я тебе уже говорила, что ты без одежды очень соблазнительный?
— Лиска! Тебе что, вампира не хватило?!
— Нет, — морайя хищно облизнулась.
— Ну, подожди, когда он вернется. Лиска, ну, детка, у меня ж на тебя даже не встанет, — чуть не плакал Торонн. Ему Алмара нравилась, он ее даже любил — как сестру. Но никак иначе.
— Надо отправиться в степь… Там, говорят, всякие племена орков водятся… такие все животные, необузданные.
— Вот найдем четвертого…
— Торонн, я тебе иногда удивляюсь. Вроде бы, не баран, а единорог. Зачем нам кого-то еще искать? Уже нашли.
— Ты про Эрика?
Морайя энергично закивала.
— А его спросить?
— Так спроси.
— А если он не наемник?
Алмара закатила глаза:
— А то по нему не видно! Да и арсенал у него в комнате знатный.
Торонн хмыкнул:
— Вижу, ты все-таки не потеряла привычки проверять, с кем спишь.
— Конечно. Как и привычки предохраняться, — холодно, совсем на себя не похоже, усмехнулась девушка. — Как бы мне ни хотелось ребенка, сейчас еще не время.
Торонн погладил ее по волосам:
— У тебя обязательно будет ребенок, лиска. А то и целый выводок мелочи.
— Ты же знаешь, что мне для этого нужно вернуться домой. А там… нет, ни за что на свете. Не сейчас.
Торонн закатил глаза:
— Сколько можно бегать от родителей?
— Да если бы от них! Они ж мне какого-то идиота в мужья нашли! Придурка какого-то! — Алмара со злости чуть не плакала. — Чтоб я еще знала, кого!
— А вдруг он тебе понравится?
— Гр-р-р-р! Не знаю и знать не хочу! Матушка сразу сказала — брак будет по расчету, так что этот придурок мне точно-точно не понравится.
— Я отправлюсь с тобой, мы вместе посмотрим, — пообещал единорог.
— Тогда уж всей командой, — хмыкнула Алмара, но повеселела однозначно.
В комнату ввалился растрепанный, веселый и весь в листьях и лесном мусоре вампир:
— Во. Не купил, зато насобирал.
И вывалил на кровать гору крепеньких боровиков, с маслянистыми коричневыми шапочками — один к одному.
— Отлично, — морайя придирчиво их осмотрела. — Через четверть часа будут пироги.
Выходя из комнаты, она подмигнула Торонну. А тот, как только в дверь сунулся заспанный дракон, тут же предложил Эрику идти к ним в команду. Вампир думал недолго:
— Согласен. Имя-то у команды есть?
Оба здоровяка помотали головами.
— Ну, значит, будет. Команда «ВЕДьМ».
— Почему именно так?
— Вампир, Единорог, Дракон и Морайя, потому что, — хмыкнул Эрик.
— А, ну да. Хорошее название, — согласился Оши.
А пироги у Алмары были такими, что язык проглотишь.