Эльфы... Как же я не люблю этот мелкий, лесной народец. Никакого понятия о чести, только и ждёшь, что стрелу в спину выпустят. Моя Империя Драенория расширяется на запад, в сторону Эливийского леса, прямо в обитель этих гадов... А ещё я не люблю Эльфов потому что я — Орк... !
Я отбросил в сторону писчее перо и взглянул на свои руки. Огромные зелёные ладони, толстые пальцы, оканчивающиеся твёрдыми ногтями, в таких руках нужно держать рукоятку боевого топора, а не гусиное перо. Но раз уж я вождь самого могущественного клана Орков, я должен вести летопись наших боевых подвигов, писать указы и распоряжения. Я уже отдал одно такое распоряжение своим бойцам, устное...
Отложив в сторону пергамент с кривыми каракулями, я оглядел свой тронный зал. На всех стенах у меня висят мои боевые трофеи — головы кабанов, вепрей, медведей... А над массивной дубовой входной дверью разместился особый экспонат — голова Дракона! Вспоминая тот бой, я потрогал левую ладонь, лишённую трёх пальцев... Лишился я и ещё кое-чего, но это уже совсем грустная история...
Громкий стук в дверь вывел меня из воспоминаний. Пламя светильников дёрнулось и задрожало. В открытой двери показался Лок-Тар Нарош, мой капитан и правая рука, могучий, свирепый орк с копной длинных рыжих волос.
— Вождь! Наши отряды продвинулись в Эливийский лес на пять Колёс, разорили две деревни Эльфов и, как вы и просили, захватили двух пленниц! — прорычал орк, блестя стальными доспехами.
Капитан мотнул зелёной головой в рогатом шлеме, и тотчас-же в дверях появились две худенькие эльфийки со скованными за спиной руками.
Лок-Тар Нарош вытолкнул их на середину моего тронного зала. Эльфийки покачнулись, уцепившись друг за дружку плечами. Их кожаные доспехи изрядно поистрепались в бою, оголённые части тел кровоточили. Одна из них была беленькая, другая тёмненькая. Эльфийки смотрели на меня своими голубыми глазами, испепеляя искрами ненависти.
Довольно хрюкнув, я встал из-за своего массивного стола и вышел на середину зала.
— Командир! Вот эта вот срань — капитан указал рукой на светленькую, — пробила мою ладонь копьём! — он потряс ладонью, обмотанную грязной тряпкой, — Отдай мне её, а?
— Можешь забирать... — великодушно разрешил я, кивнув головой.
В тот же миг воин сгрёб в охапку светленькую эльфийку и на руках вынес за дверь отчаянно вырывающуюся и визжащую пленницу.
— Спасибо, вождь! — благодарно произнёс вояка, обернувшись в дверях, беловолосая эльфийка бросила на меня яростный взгляд, вися на стальном наплечнике воина.
Дверь с грохотом закрылась, пламя светильников вновь дёрнулось, разбрасывая по полутёмному залу причудливые тени. Когда в коридоре стихли глухие шаги капитана и крики эльфийки, я обратил своё внимание на свою чёрненькую.
Эльфийская девка что-то чуть слышно шептала, двигая пальцами скованных за спиной рук.
— Мы, Орки, не способны пользоваться магией и она не действует на нас, применяй её на своих дружков Людей! — рассмеялся я, беря из глиняного горшка, стоящего на столе, жареный бараний окорок.
— Хочешь откусить? — я поднёс к её лицу дымящееся мясо.
Эльфийка чуть подалась назад и со всей силы толкнула меня своим плечом в мою кожаную подстёжку. В своём замке я не ножу стальную броню. Учитывая нашу разницу в комплекции, с таким же успехом она могла толкать Драконий Утёс, желая сдвинуть его с места. Мы значительно крупнее Людей и Эльфов, эта свирепая эльфийка была не из мелких, да и то едва доставала мне до груди.
Я откусил кусок мяса, вместе с половиной косточки, выкинул огрызок в угол и взялся рукой за волосы эльфийки, вытирая пальцы об её чёрную гриву.
— Я люблю когда пленница так себя ведёт — мои чёрные глаза пошли красными прожилками, — только ты не пленница, пленницей ещё надо стать, ты — моя рабыня, ясно тебя?! — я ухватил её ладонью за кусок кожаного доспеха на спине и приподнял над полом.
— Не дождёшься! — выкрикнула мелкая дрянь, изловчилась и ударила кулачком в мою зелёную щёку.
Для меня это что комара укус, обхватив хитрую змею рукой, я отнёс её в угол комнаты и бросил на пол. Эльфийка, как ящерица, забилась в угол, а я нажал на чуть выступающий из стены камень, открыв потайную дверь в стене. Ухватив мерзавку за чёрные волосы, я потащил её в темноту.
* * *
Лок-Тар Нарош тащил ушастую белянку по коридорам моего замка. Повернул за угол и толкнул массивную дверь. Его встретил дружный хор полупьяных грубых голосов и громкий хохот. Это была столовая Легиона, также служившая казармой сотне бравых оркских солдат. На сколько хватало глаз, тянулись крепкие дубовые столы со скамейками, вперемежку с огромными двухъярусными кроватями. Столы были заставлены самой разнообразной едой и напитками. На лавках, и даже на столах, сидели зелёные воины и предавались трапезе. Лишь только капитан с эльфийкой на плече зашёл в зал, гомон смолк.
— А ну место дай! — рыкнул Лок-Тар Нарош.
Сидящий на столе мелкий худой одноглазый орк, больше похожий на большого гоблина, мигом слетел на пол и размашистыми движениями рук раскидал на пол яства со стола.
— Давай, давай её сюда... — облизываясь, протянул он свои зелёные ручонки к капитану.
Белобрысая смирно висела на плече оркского офицера. Похоже, она была без сознания, да и не мудрено, эти сраные утончённые эльфы не привыкли к жуткой вони сотни полудиких зеленокожих варваров. Орки освободили место около стола, Лок-Тар, чуть нагнувшись, скинул бесчувственное тело на стол. Перевернул на бок, снял с шеи ключ и разомкнул кандалы на руках за спиной девки. В этот самый момент, орки плотной толпой сгрудились возле стола, бросая недвусмысленные взгляды на тельце юной белянки. Их вполне можно было понять, оркские женщины не могут похвастаться особой красотой: квадратные, выступающие вперёд челюсти, скошенный лоб, грубая, зелёная кожа, отвислые груди... Жёсткие волосы везде где только можно и нельзя. Другое дело — эльфийка... Нежные, утончённые изгибы тела, чистая, бледноватая кожа... Тонкие заострённые ушки, по бокам красивой головки... Ровные грудки, угадывающиеся под кожаной туникой.
Одноглазый мелкий орк протянул дрожащую руку и дотронулся до голой коленки эльфийки. Ещё миг — и его ладонь забралась под кожаную юбку девушки. Поблуждав рукою между её ног, мелкий орк с диким возгласом вынул свою руку и воя, разорвал кожаную эльфийскую юбчонку на две части...
От резкого рывка, белобрысая открыла глаза и ужаснулась. Десять зелёных голов, с приплюснутыми носами и выступающими из-под толстых губ клыками, смотрели на неё сверху вниз. В их чёрных глазах не читалось ничего хорошего для неё. Бросив взгляд вперёд, эльфийка увидела свои голые бёдра и нижнюю часть живота, и как к её девственной промежности, окружённой светленькими, пушистыми волосами, под цвет её волос на голове, приближается шершавый мокрый язык какого-то невзрачного одноглазого орка, остекленевший, выпученный глаз которого выражал вселенскую похоть.
В ужасе крикнув, эльфийка заработала ногами и локтями, пытаясь инстинктивно отползти подальше и ткнулась головой в бёдра моих братьев, стоящих позади стола. Зелёные ладони тотчас-же схватили белобрысую за её длинные уши, три пары других зелёных рук разорвали в клочья и отбросили в сторону кожаную тунику эльфийки, намертво стиснув тельце несчастной.
Эльфийка сучила ногами, заходилась в истошном крике, а одноглазый орк раздвинул её ноги в стороны и проворно забрался на стол. Белянке только и оставалось, что кричать во всё своё эльфийской горло, да трепыхать ногами, это всё ещё больше раззадоривало моих солдат, проворный орк, держа девкины ноги в руках, приподнял их кверху и впился губами в её промежность. Яростно теребя губами половые губы эльфийки, орк высунул свой, необычайно длинный для орка, язык, и направил его прямо в эльфийский задний проход. Всунув его ей в попу на половину длины, боец с громким чавканьем высунул его и всунул обратно, и всё это под истошный крик эльфияки. Непосвящённому наблюдателю могло показаться, что это и не язык вовсе, а член...
По поводу членов... Члены у нас, у Орков, поистине небывалых размеров. Использовать наш член по назначению в данном случае не представлялось возможным, ввиду разницы в комплекции между Орками и Эльфами. По слухам, за Великим морем, есть материк Амплика, там живут странные чернокожие люди. Говорят, их члены несколько крупнее, чем у белых людей, наших соседей из королевства за Северным лесом. Но всё равно, их размер не идёт ни в какое сравнение с нашим. Нашими «дубинками» эту несчастную можно было только если прибить.
Поэтому, наблюдая, как хитрый ловкий орк губами и языком насилует пленницу, моим воякам не оставалось ничего другого, как просто вытащить своих «громил» из кожаных штанов и набедренных повязок и заняться привычным делом — самоудовлетворением.
Чья-то зелёная ладонь опустилась на грудь белобрысой эльфийки, покрыв сразу обе грудки, чья-то — принялась ощупывать милое девичье личико, а одноглазый всё лизал и лазил языком в попе, издавая чавкающие звуки...
* * *
Затащив черноволосую в секретную комнату, я бросил её к стене, на охапку сена. В этой комнате я нередко держал на привязи диких зверей, но чаще — пленников и пленниц людей, гномов, эльфов... В комнате пахло экскрементами и тухлым мясом. Крошечное оконце под самым потолком не могло разогнать вечный сумрак. Применив малую толику физической силы, я прижал к полу непокорную чернявку и защёлкнул на её шее стальной ошейник, цепь которого замыкалась на замке на кольцо, накрепко вбитом в каменную стену.
Эльфийка сидела у стены, блестя на меня в полутьме своими глазищами.
— Как тебя зовут? — приступил я к допросу, — Отвечай, а то велю отдать тебя моим солдатам, а они-то с тобой чваниться не будут! — я погрозил пальцем.
— Янта — чуть слышно ответила черноволосая.
— А подругу как? — я присел перед нею на корточки.
— Яшма — также тихо ответила она.
Я рассмеялся, хлопнув себя по колену.
— Ты — не Янта, а она не Яшма, вот когда дорастёте до статуса пленниц — тогда ими и будете! А пока что ты будешь «Чёрное», а она — «Белое», а почему средний род — да потому что вы никто! Рабы вы, говно! — я рассмеялся, довольный своим сравнением.
— А теперь, раб, прими вид, какой и подобает тебе иметь! — я схватил чёрную обеими руками, прижал к полу и ухватился пальцами за шнурки её туники.
Разорвав, что не сумел развязать, я скомкал и выкинул её одежонку, эльфийка, голая, метнулась на охапку сена и сжалась там, притянув острые коленки к голой груди, задрожав. Руками то прикрыться не могла! Протянув руку, я дотронулся пальцем до её голого плеча.
— А ну, разожмись! — рыкнул я, опустив второй ладонью её колени.
Чёрнявка сидела, облокотившись спиной на стену, вытянув перед собой сведённые ножки. Беленькие грудки эльфийской девки вызывающе торчали чуть вперёд, худенький животик, осиная талия, я бы мог обнять её своими огромными ладонями и сомкнуть пальцы. Внизу живота, сквозь сведённые ножки топорщился кустик густых, чёрных волосиков. Стальной ошейник плотно облегал шейку девчонки, исключая возможность к побегу.
Почувствовав давно забытое волнующее чувство между ног, я рывком поднялся, вернулся в свой зал и вытащил из-под вороха оленьих шкур припрятанную бутылку гномьего эля. Выдернув зубами пробку, я с жадностью осушил половину увесистой ёмкости, смачно рыгнул и тотчас-же почувствовал резкое головокружение и невесомость. Так хотелось сделать то, что не делал я уже давно, с момента того злосчастного боя с Драконом. Позабыв обо всём, я, пошатываясь, вернулся в эльфийскую темницу и совершил одну из самых больших ошибок в своей жизни.
Совсем потеряв голову, я, дрожащими пальцами, развязал тесёмки своих кожаных ножных доспехов, и на пол выпал... увесистый моток овечьей шерсти! Портки присползли и эльфийка, вскрикнув, ещё плотнее вжалась в стенку. Вдруг, её глаза ещё больше расширились, а вскрик перешёл в противный, злобный смех. Сквозь мои густые, чёрные лобковые волосы на неё смотрел чуть подрагивающий огрызочек некогда моего могучего орудия. Его, и три своих пальца, я потерял в ту злосчастную ночь, в битве на Драконьем Утёсе.
Ах, если бы я не пил этот злосчастный эль, не совершил бы по пьяной лавочке столь глупый поступок!
Совсем потеряв голову от ярости, слыша злорадный эльфийский смешок, и вмиг протрезвев, я схватил эту мелкую тварь руками за шею, приподнял и чуть сжал пальцы.
— Ха-ха... Могучий вождь... Орков... Без своего... достоинства... — шипела эльфийка, быстро краснее, — Убьёшь меня... И я применю заклинание импатии... Моя душа улетит к предкам... С этой новостью... — говняшка, захрипев, вновь засмеялась.
Я разжал пальцы, тяжело дыша, девка шлёпнулась к моим ногам.
— Освободи мои руки — почти-что приказала она мне.
Как во сне, я запихал в штаны клубок шерсти, завязал тесёмки портков, вернулся в зал и вытащил из-под настольного светильника ключик. Возвратился в темницу и разомкнул кандалы на руках эльфийки.
— Так то лучше, животное! — эльфийка поднялась во весь рост, потирая красные запястья.
— Слушай сюда, зелёная тварь — стальным голосом выкрикнула Янта, — Ты отпускаешь меня и мою подругу, и тогда, может быть, я сохраню твой секрет, если нет — я найду способ рассказать всё моим соплеменникам! И ещё! Ты отводишь свои войска с наших земель! Ты всё понял?! — шантажистка грозно сверкнула глазами.
— Я всё... понял — пробормотал я, опустив голову, лихорадочно размышляя о том, как исправить ужаснейшую ошибку, угрожающую моему авторитету, военной компании... Да и всему моему государству в целом!
— Приведи сюда Яшму — не допуская возражения, велела чернявая, махнув рукой.
Я развернулся и сделал шаг к выходу.
— А ну, стой! Вернись! — шантажистка выставила вперёд правую ногу, — Встань на колени и лижи мои ноги! И сними этот сраный ошейник!
— Я сейчас пойду возьму из кладовки ключ... — соврал я, вставая на колени и беря в руку ножку эльфийки, и почти-что полностью засунул её ступню в свой рот.
— Смотри не откуси! — презрительно бросила Янта, смотря на меня, на меня (!), вождя Орков, сверху вниз!
— Теперь лижи меня всю, я грязная! Ну и свинарник тут у тебя! — нагло изрекла эльфийка.
Я повёл свой язык по ноге девки, по коленке и бедру, приближаясь к её заветной чёрной рощице. При других обстоятельствах я бы вылизал её всю, от пяток и до макушки, а потом бы ещё и съел бы, в прямом смысле этого слова, но сейчас...
Пытаясь поиметь хоть какой-то профит, я поспешно лизнул языком махонькие половые губки эльфиянки, как сразу-же услышал гневный окрик.
— А ну-ка, хватит с тебя! Я тебе ноги приказала лизать, а ты что удумал?! Думаешь, я не знаю, какое вы похотливое зверьё? — ручонки Янты оттолкнули мой зелёный покатый лоб.
— Ключ давай неси! — черногривая довершила свой окрик звонкой пощёчиной.
Вжав голову в плечи, я вышел из темницы, а затем из зала в коридор.
* * *
Я шёл по коридору и повернул не направо, а налево. Прошёл чуть вперёд и спустился по ступенькам в подвал. Осторожно постучал в неказистую дверь, вошёл...
... — Коль хочешь ты, вдруг, сделать так, чтоб враг забыл про твой секрет — скрипел в темноте старушечий голос, — одень кольцо на палец ворога, лишь испытает он душевный взрыв... , — на столик, с еле тлеющей свечой, морщинистая зелёная рука положила дивной красоты золотое кольцо.
Осторожно взяв кольцо, я поцеловал руку и осторожно вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
* * *
Я вернулся в свой зал, вытащил из ножен на поясе небольшой кинжал и воткнул его в стол. Для Орка, я обладаю поистине хитроумным умом. Порадовавшись своей задумке, я вошёл в темницу.
Черногривая эльфийка лежала на сене, закинув ногу на ногу, и ковырялась в зубах соломинкой.
— И где ты так долго шлялся, скотина? — встретила она меня вопросом.
Ничего не отвечая, я присел перед нею на колени и расстегнул ошейник.
— Туалет мой подай! — вновь скомандовала засранка.
Я взял из угла камеры корытце и молча поставил его перед девкой. Совершенно меня не стесняясь, как будто она здесь главная, Янта присела, заправила корыто под бёдра, развела ноги, потянула за половые губки и запустила тугую, жёлтую струю мочи точно в центр ёмкости.
Закончив дела, встала, оттолкнула корыто ногой в сторону.
— А теперь ложись на спину — велела она мне.
Я подчинился, с трудом уместившись на полу небольшой клетушки. Мерзавка подошла ко мне и буквально села на моё лицо, раскорячив ноги.
— А теперь сделай так, чтобы я была чистая, хотя, вам, скотам, это лишь в радость — зло прошептала шантажистка.
Я почувствовал столь притягательный для себя запах немытого девичьего тела, девичьей промежности и едва уловимый запах мочи. Три капельки упали мне на губы и нос. Вытянув язык, я усердно принялся лизать ей между ног, уделяя особое внимание половым губам и уретре, не смог отказать себе и в том, чтобы пройтись языком по колечку ануса и входу во влагалище. Все мои соплеменники хотели бы оказаться на моём месте, но только не в роли раба и объекта шантажа.
— Тщательнее работай, да клыками меня не поцарапай! — понукала она меня, то чуть приподнимаясь, то вновь присаживаясь.
— Ну всё, довольно... раб! — Янта встала во весь рост, — Давай, Яшму веди и... и туалет мой вынеси!
Я поднялся на ноги, взял в руки корыто и, проходя мимо стола, бросил взгляд на воткнутый в стол кинжал. Надеясь, что мой хитрый план осуществится, я вышел в коридор, поставил корытце в угол и, стараясь не скрежетать, осторожно закрыл дверь на ключ.
Ох, и отыграюсь я на тебе за все свои унижения, ушастая выдра!
* * *
Войдя в расположение Легиона, я застал весьма интересную картину. Светловолосая эльфийка стояла в окружении моих зеленокожих братьев, всё также со скованными за спиной руками, голая, а мои воины яростно теребили свои «дубинки», обдавая эльфиянку со всех сторон потоками густой спермы. Под толстым слоем пены и белёсой субстанции, я с трудом сумел различить очертания её фигуры.
— Вождь! Не желаешь оттянуться с товарищами!? — крикнул мне Лок-Тар Нарош, стряхивая со своего зелёного конца последние капли в сторону белобрысой.
Не говоря ни слова, я растолкал онанирующую братию, схватил Яшму за склизкий локоть и выволок её из помещения.
Я вёл эльфийку по коридору, втайне надеясь, что мой план сработает. Эльфийка шлёпала босыми ногами по каменному полу, оставляя за собой след из стекающей с её тела спермы. Возле самой двери в мой тронный зал, я остановился и прислушался. Конечно, я ничего не услышал, повернул ключ в замке, открыл дверь и втолкнул в помещение ничего не подозревающую Яшму...
Я открыл дверь и втолкнул в помещение ничего не подозревающую Яшму. За дверью промелькнула тень, в следующий миг моя эльфийка вскрикнула, отпрянула назад, застонала и повалилась на пол. Из её груди, ровно между двумя грудками, торчал мой кинжал.
Янта в ужасе застыла возле двери, протягивая руки к своей умирающей подруге. Губы невольной убийцы кривились в беззвучном крике, меня она ожидала, меня! Издав ликующий возглас, не теряя времени, я вытащил из кармана золотое кольцо, данное мне нашей Смотрящей в ночи, придворной чародейкой, тролльчихой, владеющей тёмной шаманской магией, схватил Янту за руку и водрузил кольцо на её безымянный палец правой руки.
Но, то-ли «душевный взрыв» был слишком велик, то-ли чародейка постаралась на славу, да только вражина не только забыла про свой секрет, а ещё и, как выяснилось позже, навсегда потеряла рассудок, а сейчас — кулём свалилась в беспамятстве на пол...
* * *
Вволю натешившись с покорённой эльфийкой, поутру я приказал своему кузнецу заковать, ничего не понимающую и что-то бессвязно лопочущую, бестию, в доспехи, оставив открытыми лишь низ живота, попу, грудь и голову, и отправил сей ценный презент лидеру Речных Троллей, господину Вок'н'тину, нашему извечному союзнику.
Обрадовавшись столь оригинальному подарку и по достоинству оценив мою задумку, ведь член у него был не такой, как у нас, как раз под эльфийку, господин тролль со своим народом с радостью присоединился к моей военной кампании. Очень скоро мы захватили весь Нижний мир, а у меня появилось много новых рабынь: эльфиек, людских девушек и даже толстеньких, маленьких гномчих. Мне пришлось приказать построить отдельную тюрьму для их содержания и комнату развлечений.
Со спиртным, на всякий случай, я завязал.
А из несчастной Яшмы я сделал чучело и отвёл для неё почетное место — рядом с моим огромным, дубовым столом.