Июль 1982 года. Румыния.
Полуденное солнце медленно сползало к горизонту, золотя поросшие мхом каменные обломки, некогда бывшие стенами маленького монастыря. Разрушенный в пятнадцатом веке турками, он был заброшен и позабыт всеми. Даже местные жители не догадывались о его существовании. К живописным развалинам не водили праздных туристов, жаждущих покривляться перед фотоаппаратом стоя на фоне руин. В темную глубину чудом сохранившихся келий и подвалов ни разу не ступала нога историка, археолога или обычного обывателя – любителя древностей. Тьма их неприкосновенно сохранялась веками, надежно укрывая в себе тайну узника, некогда томившегося в подземелье. Того, кто посмел бросить вызов самому Создателю. Человека, сумевшего колдовскими чарами отвратить последователей Господа от райских врат. Именно там, в глубине, под треск свечей и мышиный писк безымянный гений нашел Время и заточил его в свое заклинание, а преданный ему монах унес и сберег для потомков книгу, как память сколь велика и опасна сила Истинного Геоманта…
В лесной тишине раздалось шуршание, грохоток обвалившихся каменных обломков и громкие возгласы людей, спугнувшие молодую рысь. Сделав несколько громадных скачков, зверь скрылся в чаще. Забравшись на дерево, устроился на толстой ветке, уставившись на развалины большими желтыми глазами. Зверю было любопытно, кто посмел нарушить покой его диких угодий.
Из почти незаметной трещины в развалинах вылезло пятеро мужчин. Перемазанные грязью, усталые лица четверых светились радостью и торжеством, лишь самый молодой и бледный сохранял невозмутимое спокойствие. Высокий, грузный, не старше тридцати лет, он надменно и слегка брезгливо взирал на ликующих спутников.
- Исторический момент. Теперь наши жизни изменяться, - заметил один из кладоискателей и предложил: – Давайте сфотографируемся на память?
- Я против, Милош, - одновременно отозвались двое из пяти и смерили друг друга враждебными взглядами.
- Янко, Хэйден, не будьте дураками, мы же друзья, - красавец Милош сверкнул белоснежной улыбкой, отыскивая в рюкзаке фотоаппарат. – У нас сегодня праздник! Мы нашли время!
- Осталось где-то раздобыть истинного геоманта и молиться, чтобы он оказался идиотом. Делов-то, - буркнул жилистый румын Янко, исподтишка поглядывая – куда Хэйден прячет сверток, который тот до этого момента не выпускал из рук.
Выстроившись в ряд, компания терпеливо ждала, пока Милош настраивал таймер. Янко и Хэйден старались не встречаться взглядами, отчетливо ощущая, как постепенно растет в их душах подозрительная неприязнь. Оба понимали – находка слишком ценна, чтобы делиться ею с остальными. Такая вещь может принадлежать лишь кому-то одному, кто и получит все, иного не дано. Остальные должны исчезнуть, словно досадная помеха и, желательно, навсегда. Вопрос: кто из них успеет первым – румын или надменный англичанин? О прочих спутниках речь не шла. Так, жадные до денег румынские цыгане, не имеющие и сотой доли представления – что они откопали в древних развалинах.
Щелкнул затвор фотокамеры, и Янко усмехнулся. Он понимал – преимущество на его стороне, ведь у Руна нет книги. Гаденыш оказался способен расшифровать символы, но какой от этого толк, если у него нет первоисточника. Ни книги, ни истинного геоманта, а без них старательно припрятанная Руном вещица бесполезна.
В сгущающихся сумерках они вернулись в лагерь, разбитый у ручья неподалеку от развалин. Милош занялся костром, двое других принялись рассуждать, на что потратят вырученные с продажи находки деньги. Едва прислушиваясь к их болтовне, Хэйден что-то усердно высчитывал, делая записи в блокноте. Янко помогал Милошу, изредка бросая косые взгляды на Руна, в тщетной попытке догадаться, чем тот занят.
Когда все было готово, Милош позвал спутников ужинать, но Хэйден отказался, сославшись, что хочет пройтись. Оглядев мирно жующих приятелей, он остановил взгляд на Янко, жестко улыбнулся и пропал за деревьями.
Время шло. Перемыв посуду, мужчины выпили, немного поиграли в карты и начали устраиваться на ночлег. Часового выставлять не стали. Место глухое, костер ярко полыхал, отпугивая четвероногих гостей, а нашествия людей они не опасались. На мили вокруг не было даже намеков на жилье или деревни – сплошные глухие леса.
Договорившись выйти с рассветом, беззаботные кладоискатели завалились спать, и вскоре на поляне раздался разноголосый храп мирно спящих мужчин.
Рун так и не объявился.
Выждав для надежности восхода луны, Янко бесшумно поднялся. Воровато озираясь, вытянул нож и приблизился к Милошу. Под ногами хрустнула ветка. Янко мгновенно напрягся, но спящий лишь всхрапнул, переворачиваясь на другой бок.
Мягкий лунный свет отразился в лезвии, отбросив зайчика на рюкзак, и пропал. Не успев вскрикнуть, Милош захлебнулся кровью и затих.
Расправившись с остальными, Янко подошел к сумке Руна. Присел на корточки и вытащил сверток. Отсветы пламени заиграли бликами, путаясь в стекле и металле. Удовлетворенно засмеявшись, Янко поднялся и нос к носу столкнулся с Хэйденом.
- Брать чужое не хорошо, мистер Греку.
- Кто сказал, что они твои? – поигрывая ножом, огрызнулся Янко. – Без книги и геоманта, это лишь красивая безделушка.
- Отдай их. Они принадлежат мне. Всегда принадлежали.
Внезапно тьма вокруг мужчин начала сгущаться. Мрак уплотнялся, возводя глухие стены и отрезая людей от прочего мира. Отсветы костра тусклыми искрами старались пробить дьявольскую пелену, но бесславно умирали один за другим.
Онемевший Янко беспомощно вертел головой. Происходящее вышло за грань реальности, окутывая его могильным холодом и предчувствием неминуемой беды.
- Отдай…
- Кто ты такой, черт возьми?
В ответ справа послышался тихий смех. Затем мерзко захихикали слева, сзади. Казалось, будто Янко окружала толпа глумящихся над его уверенностью в победе существ. Стало так жутко и больно, и страшно. Голоса множились и множились, становились громче и громче, шумом отдаваясь в голове. Словно целая армия бесов кружила вокруг человека. Вовлекала в адский смерч, сулящий безумие и смерть.
Дьявольский шабаш все нарастал, и из тьмы к Янко тянули руки убитых им приятелей. Полусгнивший труп Милоша скалил зубы, распространяя удушливый смрад гниющей плоти:
- Отдай… - шипел покойник. – Отдай мне время.
Не соображая, что он делает, Янко полоснул ножом. Кожа мертвеца с треском лопнула, и на землю вывалились внутренности, кишевшие слепыми, белесыми червями. Разваливаясь на куски, Милош хохотал, а остальные вторили его смеху.
Все стихло столь же неожиданно, как началось. Тьма исчезла. Пламя костра яростно взревело и взметнулось столбом к небесам. На поляне стало светло, как днем, и дрожавший, едва не потерявший рассудок Янко увидел его… Айра Эйдлин – проклятый еврей-антиквар, с которого все началось…
Изначально, тот день казался однозначно плохим для обоих.
Раненный Янко потерял брата в суматохе боя за Дюрен. Продвигаясь короткими перебежками от дома к дому, он думал лишь о том, как не угодить под очередной обстрел. Армия союзников успешно штурмовала город, однако немцы не сдавались. Проклятые нацисты! Крупное сражение полыхало где-то справа, а может слева, - Янко не был до конца уверен и не представлял, куда двигаться. Перспектива оказаться в плену его вовсе не устраивала, как и шанс нарваться на пулю от своих. Кто после станет разбираться, чье именно оружие отправило на тот свет рядового Греку?
Пробираясь под грохот канонады, словно загнанный зверь, он успел укрыться от мощного удара артиллерии в развалинах некогда жилого дома. Выждав немного, по-пластунски вполз в первую попавшуюся дверь, где темнота надежно укрыла Янко от посторонних. Оставалось лишь надеяться, что его не похоронит очередной залп «Ванюши» или «Катюши».
Рассудив, что ему все же лучше остаться здесь до наступления ночи, Янко встал, отряхнулся и вновь оказался на полу. Кто-то навалился сзади, тяжело дыша в затылок и пытаясь вырвать из рук винтовку.
Короткая возня закончилась поражением нападавшего. Несколько раз саданув его локтем, Янко спихнул обессиленного противника, вскочил и прицелился.
- Нет. Нет, не убивайте, - с сильным еврейским акцентом заскулил пожилой мужчина. – Я думал, вы нацист.
- А вы кто? Город эвакуировали. Встать! – рявкнул Янко не спуская с него глаз.
- Мое имя Айра Эйдлин. Я не солдат. У меня нет оружия. Я антиквар. Не стреляйте.
Подняв руки над головой, толстый, неуклюжий Эйдлин с трудом встал, с опаской косясь на винтовку.
- Ты еврей? Как тебе удалось избежать лагеря?
- Я отдал все, что у меня было. И среди нацистов попадаются продажные шкуры, - Айра тяжело осел на стол. – Я разорен, мой магазин уничтожен снарядами и разграблен. Жена и дети погибли в лагере. Аненербе не любит шутить. Они сказали: книга или семья? Я не мог отдать им книгу, бросил свою семью умирать, но исполнил долг хранителя.
- Что за книга? – Янко предложил Эйдлину сигарету, но тот отказался.
- Я не могу тебе сказать. Это тайное знание передается от хранителя к хранителю. Я предал жену и детей, чтобы уберечь его, и ты думаешь, будто я стану откровенничать с тобой?
Где-то неподалеку рвались снаряды и лилась кровь, но теперь Янко мало интересовал исход битвы. Рассказ Эйдлина взбудоражил ум, разжег неуемное любопытство рядового армии союзников. Они находились вдвоем, в полыхающем пожаром войны городе, и упустить случай выяснить, чем же старый толстяк привлек легендарную Аненербе казалось неслыханной глупостью.
- Ладно, - с нарочитым равнодушием ответил Янко. – Не хочешь, не рассказывай. Как по мне, ерунда все это.
- Ты не знаешь, о чем говоришь. В Аненербе готовы душу продать за книгу, часы и истинного геоманта – их шанс все переиграть и победить, даже не начиная войны. Владея ими, они перестанут нуждаться в армиях и оружии. Это будет конец мира!
- О, да ты совсем спятил! – хохотнул Янко. – Книга, геомант… Кстати, что это?
- Я ухожу!
Старый антиквар поднялся, и тут же получил кулаком в лицо.
- Я задал вопрос, Эйдлин, и тебе придется на него ответить. Хочешь ты этого или нет…
К ночи звуки сражения откатились на восток, и далеко на горизонте распарывали небо отсветами бомбардировок и рвущихся снарядов. Там умирали люди, горела техника и пылала земля, распаханная гусеницами танков, а здесь, в городе, наступило относительное затишье. Опасность попасть под яростный артиллерийский обстрел исчезла, но Янко не спешил покидать убежище.
Оттащив обезображенный пытками труп антиквара в другую комнату, он закурил и брезгливо вытер окровавленные ладони о грязные штаны. При тусклом мерцании зажигалки, Янко сел на корточки и заворожено водил пальцами по старинным желтым страницам.
Отобрать книгу не составило большого труда, проблема заключалась в том, что он ни черта не понимал в ее содержании. Часть текста шла на латыни, часть на кривом английском, но слова упорно не желали складываться в связное повествование. То немногое, что он все же понял – речь в книге шла о времени, а картинка с песочными часами говорила сама за себя.
Так ничего и не придумав, Янко бережно завернул книгу в тряпье и убрал на дно рюкзака. Чертов проклятый еврей! Разозлившись, Янко грохнул кулаком по останкам стола, и те с жалобным хрустом окончательно развалились. Он испробовал все способы выбить из антиквара правду, какие только знал, а Эйдлин лишь твердил:
- Ты не понимаешь. Истинный геомант приведет за собой Хаос. Он – сама смерть.
А ведь Янко был так близок к победе. Казалось, еще немного, и Эйдлин сломается. Зачем он ударил еврея в грудь? И без того ослабленное, сердце старика-антиквара не выдержало и остановилось…
Теперь, в этом глухом, забытом всеми месте, Айра Эйдлин вновь стоял перед ним, улыбаясь осколками выбитых румыном зубов:
- Я был хранителем и пришел забрать свое, - прошамкал он. – Отдай мне время.
- Ты умер! Тебя нет! – крестясь, заорал объятый ужасом Янко, пятясь от наступающего антиквара. – Это все чертов колдун!
Споткнувшись о труп Милоша, он упал навзничь, лишь чудом не потеряв украденную вещь, ради обладания которой убил троих. Антиквар склонился над ним, протягивая цепкие руки к свертку, и тут обезумевший Янко заметил, насколько молодо выглядят хищные кисти.
- Тварь!
Металл с силой обрушился на мертвое лицо Эйдлина. Послышался тихий, отчетливый хруст, и сразу за ним вой боли. Морок немедленно спал – перед Янко, зажимая разбитый до крови нос, стоял Рун. Не теряя ни секунды, румын оттолкнул его, схватил сверток, рюкзак и, не оглядываясь, помчался через лес.
Придя в себя, Рун остановил кровь и посмотрел ему вслед, после безразлично взглянул на трупы и рассмеялся:
- Беги, Янко Греку. Когда придет время, я тебя найду.
Спихнув тела в развалины, Рун присел к костру и достал блокнот. Торопиться было ровным счетом некуда. До идеального момента для рождения истинного геоманта оставалось целых три года. Без него и книга, принадлежавшая Греку, и украденная им вещь были бесполезны. Сначала, Руну нужен геомант, вернее, подходящая девица, которая и станет матерью Хаоса. Находка подождет…
Не разбирая дороги, Янко бежал и бежал, опасаясь, что если остановится, Рун непременно настигнет его. Очнулся он за несколько миль от развалин. Лес кончился, в обе стороны простиралось шоссе, за которым виднелось огромное поле.
Вздрагивая и задыхаясь от напряжения, Янко навострил уши – кругом было тихо, а значит, Рун потерял его и отстал. Вздохнув с облегчением, он присел на обочине и вытащил из рюкзака фонарик. Удар оказался сильнее, чем он предполагал, и Янко волновался – цела ли находка? Все-таки стекло выглядело таким хрупким.
Размотав тряпки, он подсветил себе фонариком и счастливо улыбнулся. Они были целы – песочные часы в металлической подставке, внутри которой, оплетая колбу густыми нитями, вилась изящная тонкая паутина…
Продолжение следует...