К Р Е С Т Ь Я Н И Н
Крестьянин скотиной жив.
Пьянство для крестьянина – первое разорение.
Крестьянин без земли, что дерево без корней.
Не может быть хорошо в стране, если плохо крестьянину.
В каждой француженке сидит крестьянка. (Французская п.)
Будет жить крестьянин – будет жить человечество.
В крестьянской семье, будь хоть четыре сына – всем дело найдётся.
Лупят в три луба с крестьянского дуба.
Когда права крестьян втаптывают в землю, она перестаёт родить.
Кто вкусил поэзию крестьянского труда, тот не расстанется со своим полем.
Крестьянин, что обезьянин.
В крестьянском сословии умирают лишь наполовину. Каждая жизнь трескается в свой черёд, как стручок, и оставляет зёрна.
«Похвалялся наш барон, мол из аристократов он. Проверяли: наперёд, без навоза не растёт». (Навозниками раньше звали крестьян).
КРЕСТЬЯНСКИЙ ДВОР в лесной Сибири – это не просто изба, а целый живой «комбинат». К основному дому примыкает солидный бревенчатый сарай для скота, тут же амбар-кладовая, летняя «поварная» и, обязательно, баня. Всё обнесено высоким и крепким бревенчатым забором, даже палисадники, под окнами огорожены не какой-нибудь лёгкой, ажурной загородкой, как обычно, а всё теми же лиственничными брёвнами. Прямо не крестьянский двор, а целая крепость! Жизнь среди суровой природы, среди дикого леса выработала у людей стремление устраивать своё жильё понадёжнее.
В доме у таёжного сибиряка поразительная чистота и строгий, навек заведённый порядок – каждой вещи своё место. Предметом особой заботы и гордости хозяйки служит печь. Обыкновенная русская печь, в которой пекут хлеб, варят щи, но сделана она с особым старанием и щегольством. Печь всегда чисто выбелена и нередко разрисована затейливыми народными узорами – петушками, ёлочками, цветами.
Антон, наблюдая за помолодевшим в новых заботах стариком, радовался. Ему приходила на ум думка о том, что крестьянина-труженика Нина какую пенсию услать нельзя. Впрочем, разжаловать его и снять с должности тоже невозможно, потому как и чин и должность всегда при нём и являются одновремённо и самим высоким, и самым простым.
Михаил Годенко «Потаённое судно»
…Я сказала, что поеду,
Да опомнилась опять.
«Нет, сударик, не поеду, -
Говорила я ему, -
Я крестьянкою родилась,
Так нельзя быть госпожой;
Я в деревне жить привыкла,
А там надо привыкать…»
(Имп. Елизавета Петровна?) 1750-е годы.
Как-то Карышев срубил под корень Ланцова, впавшего в рассуждения насчёт рода людского: «Всем ты девицам по серьгам отвесил: и учёным, и интеллигентам, и рабочим в особенности, потому, как сам из рабочих и главное всех сам себе кажешься. А всех главнее на земле – крестьянин-хлебопашец. У него есть всё: земля! У него и будни и праздники в ней. Отбирать ему ни у кого ничего не надобно. А вот у крестьянина от веку норовят отнять хлеб. Германец, к слову, отчего воюет и воюет? Да оттого, что крестьянствовать разучился и одичал без земляной работы. Рабочиу класс у него машины делает и порох. А машины и порох жрать не будешь! Вот он и лезет везде, зорит крестьянство, землю топчет и жгёт, потому как не знает цену ей. Его бьют. А он лезет. Его Бьют, а он лезет!...»
В.П. Астафьев «Пастух и пастушка»