ДОНОС
1. РОЖДЕНИЕ ЗИНАИДЫ
Январь 1934 года. Село Мирное. Крестьяне, пережившие двухлетнюю засуху, неурожай и голод, встречали новый год в трудах и заботах. Радовала снежная зима, укрывшая «зеленя» от морозов и предвещавшая богатый урожай, возрождала надежды на лучшую и счастливую жизнь. А будет хлеб, будет и песня!
Надеждами жила и молодая семья Кононовых, работника сельской потребкооперации Ивана Михайловича и учительницы Валентины Ксенофонтьевны. Они ожидали пополнения в семействе. Их первый ребенок, родившийся в 1932 году и названный Виктором, прожил всего 8 месяцев и умер от скарлатины. В те годы детишки выживали не все, умирали, в основном, по причине инфекционных заболеваний.
Иван, управившись по-хозяйству, вошел со двора в хату, снял полушубок, положил его на русскую печь. За ночь она остыла, а с утра печь еще не топили, берегли курай и овечьи кизяки.
Валентина, кутаясь в пуховой платок, выглянула в оконце и спросила:
- Метет?
- Метет! Еще как! Закручивает, мама не горюй…
Помолчали.
- Ваня! Что-то плохо мне… Иди к председателю колхоза, проси лошадь, поедем в Благодарное, в роддом.
- А что, местной повитухой не обойдемся? – спросил Иван, опасаясь длиной и опасной поездки в районный центр село Благодарное по бездорожью, балкам, сугробам и переметам.
- Боюсь я! Поедем к докторам-специалистам!
Через час подъехал Иван к дому на колхозных санях, зашел в хату, укутал жену в тулуп, усадил в сани, укрыл полстью. И отправились они в долгий путь. На подъемах Иван брал лошадь под уздцы и шел впереди, пробивая дорогу в рыхлом снегу, а на спусках придерживал лошадь, натягивая вожжи. Особо трудной дорога оказалась в Казачьей балке, где снега в низине навалило прилично, метра два-три.
Почти сутки были в пути. Въехали в село Благодарное. До родильного дома не добрались, у Валентины начались схватки, остановились в центре села у здания типографии. При типографии жили Волковы, друзья Кононовых.
Иван постучал в дверь квартиры, подождал, никто не отозвался. Тогда он начал сильно бить в дверь кнутовищем.
- Кто там? – спросил мужской голос.
- Свои! Открывай быстрее…
Снаружи входную дверь занесло снегом. Иван стал руками и валенками отгребать снег, кричал Волковым, чтобы они толкали дверь изнутри. Когда дверь открыли, Валентина уже так обессилила, что не могла отвечать на вопросы. Ее быстро раздели и положили на стол.
Роды принимала Зинаида Волкова, для которой это было обычным делом, она работала в отделении гинекологии. Через двадцать минут на свет появилась девочка, кричавшая так громко, что акушерка сказала:
- Эта дивчина будет певицей или командиром!
Новорожденную тут же и назвали в честь повитухи – Зинаидой, в переводе с греческого – строптивая! Случилось это 16 января 1934 года. Род Кононовых получил пополнение.
2. ЕВЛАМПИЯ ТАРАСОВНА
В начале ХХ века множество семейств иногородних переселенцев, ранее прибывших в Ставропольскую губернию и вновь прибывающие, стали испытывать недостаток в земле. В связи с этим, в декабре 1905 года Ставропольское Губернское присутствие приняло постановление, согласно которому началось переселение крестьян и иногородних на Верхне-Чограйскую и Северо-Мажарскую дачи.
По сведениям Ставропольского архива ГКАУ «ГАСК» в «…двадцати верстах от села Благодарненского в балке Рассыпной в 1906 году образовалось селение Мирное, ставшее центром Мирненской волости. В него вошли три сельских общества: Мирное, Русское и Троицкое». Поселок Троицкий был основан «…на 9-м оброчном участке Верхне-Чограйской дачи по верховьям балки Кондрашкиной».
На новые места, в поисках лучшей доли, потянулись крестьяне со Ставрополья, Дона, из центральных регионов России. Предки Зинаиды – дедушка Кононов Михаил и бабушка Евлампия Тарасовна проживали в селе Песчанокопском Медвежинского уезда Ставропольской губернии, занимались крестьянским трудом, воспитывали двенадцать детей.
В начале 1906 года бабушка Зинаиды – Кононова Евлампия Тарасовна без мужа Михаила, судьба которого нам неизвестна, перевезла детей: Андрея, Михаила, Пелагею и Ивана из Песчанокопского на постоянное жительство в Мирное.
Особенно хлопотно было с Иваном, появившемся на свет в начале года в селе Песчанокопском и привезенным село Мирное грудным младенцем. А ведь жили первые поселенцы по полгода и более в землянках, в холоде и голоде.
Первым делом новоселы на новом месте соорудили церковь, распахивали целину, сеяли злаковые культуры, сооружали загоны для скота и овец, заготавливали для животных луговое сено на зимовку. В свободное от этих занятий время, объединившись с родственниками, месили и делали саман, сушили его, а потом, сооружали крестьянские хаты.
3. ИВАНА ЖЕНЮ НА РЫЖЕЙ
С детских лет Иван был помощником матери и старшим братьям, работал в поле, ухаживал за скотом. В школе учился только в межсезонье, с ноября по март.
В молодости полюбил Иван красивую дивчину – Татьяну Сидорову. Любовь был взаимной, дело шло к сватовству. Да вот, мать Ивана – Евлампия Тарасовна, женщина властная и решительная, благословения на брак не дала, заявила:
- Женю Ивана, хоть на горбатой или на рыжей, а Таньку в снохи не возьму!
Сказала Евлампия, как отрезала. Детей она воспитывала без мужа, потому и решения принимала самостоятельно, ни с кем не посоветовавшись. А вскоре ее пророчества сбылись.
Прислали в село Мирное молодую учительницу – Баеву Валентину Ксенофонтьевну, 1909 года рождения, рыжую, с косой до пят, конопатую, но, в общем-то, обаятельную девушку. Назначили Валентину Баеву заведующей местной школой, поселили в хате на въезде в село, которая сохранилась до наших времен.
Евлампия Тарасовна нашла повод, чтобы зайти к новой «училке», поговорить и присмотреться. Увидев, что квартира учительницы не обустроена, да к тому же в ней холодно по причине недостатка, не то что дров и угля, а и овечьего кизяка, Евлампия предложила поквартировать у нее.
- Да как-то неудобно! Вы меня не знаете, я Вас тоже… - неопределенно ответила Валентина. – Сельсовет обещал все бытовые вопросы порешать.
- А ты не спеши, подумай хорошенько!
Разговорились. Евлампия спросила за родителей Валентины, кто они, где живут? Оказалось, новая учительница – детдомовская, не знает «ни своего рода, ни племени»!
После гражданской войны содержалась Валентина в Ставропольском детском доме. Однажды, когда она училась в пятом классе, на детский утренник, посвященный какому-то советскому празднику, пришла семейная чета греков, чтобы присмотреть ребенка, а потом его усыновить. На концерте Валентина читала стихи, пела песни, подыгрывая себе на гитаре. Греку Ксенофотну Пономотидесу девочка понравилась. Вскоре он оформил необходимые документы и удочерил ее. В новом свидетельстве о рождении Валентины было записано – Пономотидес Валентина Ксенофонтьевна.
Но только в сказке бывает красивый эпилог. В новой семье Валентина долго не прожила, не полюбила ее новая мама. Пришлось Ксенофонту отвести девочку в детский дом, хотя он сохранил отцовство, приходил к дочке в гости, приносил подарки, водил в кинематограф, угощал сладостями и мороженым. Ее подружки, Паня (Бутенко Прасковья Яковлевна) и Маня (Мария), - так они называли друг друга в школьные годы, - завидовали Валентине, а она обязательно припасала для девчонок гостинцы.
После смерти Ксенофонта его жена с Валентиной прервала всякие семейные отношения, даже по праздникам не стала в дом приглашать. Девушка решила избавиться от греческой фамилии. На последнем курсе гимназии первой ступени она уговорила студента, осетина Баева вступить с ней в фиктивный брак, чтобы сменить фамилию. Они расписались в Загсе, а через некоторое время, хотя и с большими проблемами, развелись. Так Валентина стала Баевой Валентиной Ксенофонтьевной.
Евлампия Тарасовна, переходя на «ты», участливо спросила:
- Ты к нам сразу после училища, или поработала где?
- Да я уже пять лет, как учительствую, - с гордостью ответила Валентина. – В 1925 году меня направили в село Гофицкое, в 1928 году – в село Сотниковское, на следующий год перевели в Летнюю Ставку, а теперь – к вам.
Выслушала Евлампия рассказ Валентины, посочувствовала ей, даже слезу смахнула концом цветастого платка, а потом решительно и беспрекословно приказала:
- Детка! Собирай быстро вещи. Донести я помогу. Пошли к нам домой. Не обидим! И накормим, и обогреем!
Так Валентина пришла в дом Кононовых, познакомилась с младшим сыном хозяйки – Иваном, а вскоре они поженились.
4. ДЕТИ ИВАНА И ВАЛЕНТИНЫ
В 1931 году Иван Кононов прошел военную подготовку на сборах в территориальной части города Славянска. В 1934 году районный военкомат снял его с воинского учета по инвалидности.
В браке Ивана Михайловича и Валентины Ксенофонтьевны родилось 9 детей. О смерти первенца, сына Виктора и рождении дочери Зинаиды мы коротко рассказали.
Третий ребенок родился в 1935 году, назвали его Михаилом, умер от скарлатины через три дня после появления на свет, похоронен в селе Мирном.
Четвертый ребенок, девочка, родилась в 1936 году, нарекли Еленой. Умерла 26 марта 2015 года, похоронена в Карачаево-Черкессии, в селе Коста Хетагурово.
Пятый ребенок родился в 1937 году мертворожденным, похоронен в селе Мирном. Хоронили его бабушка Евлампия Тарасовна и отец Иван Михайлович. Зинаида в это время ухаживала за больной матерью.
В 1939 году Кононову Валентину Ксенафонтьевну направили в село Александрию на должность директора школы второй ступени. Семья переехала в Александрию, но дом в селе Мирном продавать не стали. В Александрии у Кононовых в декабре 1939 года родился шестой ребенок – дочь Лидия. Умерла в 2014 году на Камчатке.
Седьмой ребенок – Юрий, родился в 1940 году, так же в Александрии, прожил всего семь месяцев, умер в 1941 году. Валентина Ксенофонтьевна сильно переживала потерю младенца, много плакала, долго не могла оправиться от болезни. Своей свекрови Евлампии Тарасовне она неоднократно задавала вопрос:
- Ну почему у меня не выживают мальчики?
А та ей объясняла:
- Это рок на нашу семью!
- Что же мне делать? – вопрошала убитая горем женщина.
- Надо рожать всех, что бог посылает! – наставляла Евлампия. – Разве хорошо, что ты одна? У тебя нет ни сестрички, ни братика. Рожай всех!
По причине болезни Валентину Ксенофонтьеву перевели заведовать Александрийской начальной школой, с правом проживания семьи в квартире при школе.
И несколько опережая последовательность событий, сообщим, что в семье Кононовых родилось еще двое детей.
Восьмого ребенка, который появился на свет 7 июля 1943 года, назвали Александром. В это время Иван Михайлович находился под следствием, содержался в изоляторе временного содержания. Кононов Александр Иванович стал военным, дослужился до полковника, избирался атаманом казачьего войска, умер 7 июля 2012 года в городе Благовещенске.
Девятый ребенок – Надежда, родилась в 1947 году, умерла в 1948 году в возрасте 1 год и 2 месяца, похоронена в селе Николина Балка Петровского района.
Радовала родителей, Ивана и Валентину, старшая дочь Зинаида. Она в трехлетнем возрасте научилась читать! А как иначе? Мама – учительница. В возрасте пяти лет прочитала книгу Майн Рида «Всадник без головы», а затем и все книги, в том числе и учебники, что стояли на маминой этажерке.
5. КОЛХОЗ ПЕРВОЕ МАЯ ПЕРЕД ВОЙНОЙ
В предвоенные годы Кононовы Иван Михайлович и Валентина Ксенофонтьевна состояли в Благодарненском районном хоре. Участниками хора были: врач Геллер Павел Павлович с супругой, председатель Александрийского колхоза «Первое Мая» Лукин Тимофей Михайлович, Катасонов Павел Георгиевич и его супруга, Затонская Александра, Сажнева Вера Ивановна. А всего участников хора было около тридцати человек.
Они два-три раза в месяц съезжались со всего района в село Благодарное и пели. Но место сбора не было постоянным, спевки проходили в школе, типографии или районной больнице. Валентина Ксенофонтьевна играла на гитаре. А когда Зинаида подросла, то мать с дочкой частенько выступали в хоре запевалами.
В 1940 году Кононов Иван Михайлович подал заявление о вступлении в колхоз «Первое Мая» Александрийского сельсовета. Его заявление рассмотрели сначала на правлении колхоза, затем на общем собрании и приняли рядовым колхозником в сапожную мастерскую.
Колхоз «Первое Мая» был крупным коллективным сельскохозяйственным предприятием, по площади пашни занимал второе место в районе – 5531 гектар. Первое место за Елизаветинским колхозом имени Чапаева – 5905 га.
Из очерка дорожно-мелиоративного обследования колхозов Благодарненского района Орджоникидзевского края за 1938 год: «…Территория колхоза «Первое Мая» находится в юго-западной части Благодарненского района и входит в район обслуживания Шишкинской МТС. Шишкинская МТС расположена в селе Александрии на территории колхоза «Красный партизан».
Хозяйственный центр колхоза размещается в юго-восточной части села Александрии и на Александрийских хуторах. На территории хозцентра имеются почта, больница и сеть начальных школ. На хуторе Журавка круглогодично базируется колхозная огородная бригада.
В селе Александрии на территории колхоза проживают 975 человек. На подворьях они содержат 596 голов КРС, 15 лошадей, 47 свиней, 335 овец.
В хуторе Журавке проживают 53 человека, которые имеют в своем хозяйстве: 30 голов КРС, 2 лошади, 2 свиньи и 39 овец.
Хутора Александрийские расположены на юго-запад от хозцентра колхоза. Здесь проживают 344 человека. В индивидуальном секторе имеется: 163 головы КРС, 12 свиней, 134 овцы.
Хутор Кучменко находится восточнее села Александрии. В нем проживают 38 человек. Крестьяне содержат 84 головы КРС, 2 свиньи и 54 овцы.
Общая площадь колхоза «Первое Мая» равна 8658,72 га и состоит из двух участков. Первый основной участок площадью 7461 га находится на территории Александрийского сельского совета. На этом участке расположена основная часть пашни, выгонов и сенокосов, бригады, фермы и три поселения: село Александрия, хутора Александрийские и Журавка. Границы участка: с севера – колхоз «Красный партизан», с востока – Благодарненский лесопитомник, подсобный участок Детского дома и колхоз «Диктатура пролетариата», с юга – колхозы имени Чапаева и «Большевик», с запада – колхоз «Революция мира», с северо-запада – колхоз имени Первой Конной Армии.
Характер рельефа территории колхоза волнистый, с общим понижением: южной части – на юг в сторону балки Журавки, северной части, – примерно с половины земельного массива, - к реке Мокрой Буйволе.
Река Мокрая Буйвола пересекает территорию колхоза с запада на восток. В летнее время воды в реке почти не бывает, так как в верховьях на территории Гофицкого района вода задерживается для полива огородов. В весеннее и осеннее время вода в реке бывает слабосоленая и используется для водопоя скота.
В северной и северно-западной части Александрийских хуторов имеется сеть балок, которые используются для выпаса скота и овец. Балки имеют направление с юга на север, в сторону реки Мокрой Буйволы. Только одна балка «Длинная» имеет направление с запада на восток.
Размеры балок: длина от 250 м до 2,5 км, ширина по верху от 75 до 200 м, глубина от 10 до 20 м. По балкам имеются выходы родников с пресной водой, пригодной для питья, бытовых и хозяйственных нужд.
Второй земельный участок площадью 1197 га находится на территории Мирненской МТС в урочище Чограй, на расстоянии 65 км от села Александрии. На этом участке колхоза сосредоточены животноводческие фермы, часть земли используется под распашку.
Производственное направление колхоза – полеводство с подсобным животноводством. Хозяйство имеет 7 полеводческих бригад и 6 животноводческих ферм.
Полевые станы бригад расположены около грейдерной дороги «Александрия-Большевик». На станах имеются саманные жилые дома и сараи, крытые черепицей, землянки, загоны для лошадей. В летний период в бригадах работают от 95 до 160 колхозников. В каждой бригады имеются рабочие лошади в количестве от 9 до 14 голов.
Вода в бригады доставляется из родника № 12 на расстояние от 1,5 до 4 км. В день расходуется до 840 ведер воды. Стоимость транспортировки воды в бригады обходится колхозу в 5800 рублей за полевой сезон. В зимнее время бригады базируются в селе Александрии на расстоянии от 200 м до 1 км друг от друга.
МТФ колхоза находится на хуторах Александрийских, имеет постройки: жилой дом и два коровника, саманные, крытые черепицей. На ферме содержится 85 коров, 241 головы молодняка КРС, 7 рабочих лошадей. Обслуживают поголовье 14 человек доярок и скотников.
СТФ находится в восточной части села Александрии. Из построек имеется только один сарай, крытый черепицей. 9 колхозников ухаживают за поголовьем в 86 свиней.
Колхозная конюшня – КТФ находится в юго-восточной части села Александрии, имеет постройки: жилой дом, конюшню и каменный загон. 12 конюхов обслуживают следующее поголовье: 26 взрослых лошадей и 55 голов молодняка. Птицеферма расположена на юг в 1,5 км от села Александрии. 1000 кур размещены в одном сарае, за ними ухаживают 5 птичниц. На южной окраине села Александрии построен сарай-крольчатник. Здесь имеется 135 кроликов, за которыми ухаживают 2 человека.
ОТФ находится в урочище Чограй. Злесь сооружено два типовых жилых дома, баня, овчарня и два сарая. Все постройки саманные, крытые черепицей. На участке имеется колодец № 1 с дебитом воды 3,6 куб. м в сутки.
Водное хозяйство колхоза основано на водоснабжении из шахтных колодцев, родников, реки Мокрой Буйволы и атмосферных осадков. Дебиты родников от 1 до 31 куб. м воды в сутки. Наиболее полноводными являются: родник № 10, который находится в балке Круглой, родник № 11 – в балке Ушаковой, родник № 12 – в балке Балабановой. Вода шахтных колодцев используется для водопоя скота, так как она слабосоленая и соленая. Только колодец № 128, находящийся в хуторе Журавке имеет пресную воду, пригодную для питья. Глубина колодцев от 2 до 6 м, дебиты от 0,69 до 5 куб. м воды в сутки.
Колодцы, расположенные в селе Александрии, «нажимные» и запас воды в них зависит от уровня воды в реке Мокрой Буйволе. Санитарно-техническое состояние всех колодцев в основном неудовлетворительное, так как они не имеют отсыпки и отмостков, крышек и замков, потому загрязняются извне.
На балке «Длинной» имеются пруды № 15 и № 16, которые заилены, их берега заболочены скотом, который пастухи подгоняют на водопой. Пруд на балке Журавке прорван и требует ремонта.
Колхоз тяготеет к районному центру – селу Благодарному, до которго 12 км, где расположены: элеватор, нефтебаза, различные склады, колхозный рынок, железнодорожная станция «Благодарное».
Шишкинская МТС, обслуживающая колхоз, находится в селе Александрии на территории колхоза «Красный партизан». Ближайший погрузочно-разгрузочный пункт и элеватор – на железнодорожной станции «Мокрая Буйвола», до которой 2,5 км.
По территории колхоза проходит улучшенная, профилированная дорога «Александрия-Большевик», ширина ее проезжей части 3 м, ширина обочин – 2,5 м. Состояние дороги зависит от времени года и погоды. На территории колхоза в восточной части села Александрии имеется мост № 26 через реку Мокрую Буйволу, который находится в удовлетворительном состоянии».
Известно, что в конце 1950 года, когда в Благодарненском районе произошла реорганизация хозяйств, колхоз «Первое Мая» не укрупнялся.
6. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОЛХОЗА «ПЕРВОЕ МАЯ» ТИМОФЕЙ ЛУКИН.
В начале войны, в июне 1941 года правление колхоза «Первое Мая» назначило И. М. Кононова заведующим зерновыми складами, а в январе следующего года колхозники избрали его членом правления колхоза.
В июле 1942 года уже всем стало понятно, что на Дону немцев не удержать. Северный Кавказ, и в частности Ставрополье, оказалось под угрозой оккупации фашистскими войсками. Приказа из Москвы об эвакуации населения, материальных ценностей, скота из Орджоникидзевского края все не было. Поэтому эвакуация началась поздно!
Заведующий земельным отделом Благодарненского района Нестеренко Евдоким Емельянович, работавший в этой должности с мая 1942 года, передал распоряжение об эвакуации скота, лошадей, овец, зерна и других продуктов питания из колхозов района в ночь с 4 на 5 августа 1942 года.
Первый секретарь Благодарненского райкома ВКП(б) Однокозов Алексей Григорьевич в каждый колхоз назначил партийных организаторов, отвечающих за проведение эвакуации и сопровождающих обозы до места назначения. По колхозу «Первое Мая» этой работой занялся Шарнович Никита Григорьевич. Уполномоченным от колхоза назначили члена правления, кандидата в члены ВКП(б) Кононова Ивана Михайловича.
Председатель колхоза «Первое Мая» Лукин Тимофей Михайлович к этому времени на территории своего хозяйства уже не находился. Он, вступив в партизанский отряд «Максим», выполнял важное партийное поручение – с 25 июля 1942 года вел в Кизлярский округ Орджоникидзевского края обоз для создания партизанской продовольственной базы.
Заготовкой продуктов занимались председатель райисполкома Жерлицин Василий Трофимович, уполномоченный Наркомата заготовок СССР по Благодарненскому району Крылов Иван Лаврентьевич, заведующий районным земельным отделом Нестеренко Евдоким Емельянович, руководство потребкооперации, председатели колхозов.
На 12 подводах везли продукты из расчета на 1 год на сто человек. Продукты заготовили не скоропортящиеся: муку, крупы, сало, селедку бочковую и баночную, соль, сахар, чай. Кроме того, с собой везли палатки, полога, хозяйственное оборудование, одежду, мыло и другие бытовые вещи.
Помощниками у Т. М. Лукина были председатель Елизаветинского сельсовета Коваленко Прасковья Павловна и инструктор райкома партии Докучаева Любовь Петровна. Первоначальной задачей ответственных за доставку грузов было, сохраняя секретность, довести обоз в село Ачикулак.
Через десять дней после отправки обоза, из района, почти в полном составе, ушел партизанский отряд «Максим». М. И. Мартынов приводил информацию об уходе отряда в буруны:
«…5-го августа вечером отряд «Максим» выступил из села Благодарного. В селе была тишина. Жители, стоя на улицах, провожали нас. В селе для наблюдения остались Однокозов, Бакаев, Крылов, Елистратов, Жерлицин. Среди жителей остались наши разведчицы М. Г. Пашкова и Е. А. Долгова».
7. ИДЕМ НА ЧОГРАЙ
В начале августа 1942 года И. М. Кононов принял по актам под личную ответственность 130 колхозных лошадей, 560 голов крупного рогатого скота и 5280 овец, разбитых на две больших отары. Хотя он, как уполномоченный и расписался в акте, но материальной ответственности за поголовье не нес, так как за сохранность животных отвечали: заведующий молочно-товарной фермы, заведующий конефермой, старшие чабаны. Они вели учет прихода, приплода, расхода, падежа, прирезки и т. д.
На рассвете 5 августа обоз отправился в путь, на восток, направлением на Буденновск, Ачикулак, Кизляр. Колонна растянулась на несколько километров. Впереди конюхи гнали табун лошадей, за ними пастухи – стадо скота, далее чабаны – отары овец.
Вместе с обозом колхоза «Первое Мая» в тыл выехали беженцы из западных регионов страны, тридцать еврейских семей. Размещались они на десяти мажарах.
Семья И. М. Кононова ехала на бричке, тентованой брезентом и загруженной, как говорится, «под завязку», продуктами питания, мешками с мукой и пшеном, домашними вещами: периной, подушками, одеждой. К левому борту брички привязана ванна для купания детей и стирки вещей, а на правом боку на крючках висели ведра с посудой. Валентина Ксенофонтьевна сидела впереди брички, высоко на мешках, правила лошадьми, под ногами у нее стояли фляги с медом и растительным маслом. На тряской грунтовой дороге бричка скрипела, а все имущество, укрепленное на ней, гремело, звенело и тарахтело.
В целом, колхозный обоз представлял собой картину первых поселенцев восемнадцатого века или цыганский караван. Обоз двигался «черепашьим ходом», крайне медленно. Скорость движения сдерживали овцы, которые на солнцепеке, в августовский зной сбивались в кучи, и сдвинуть с места их было невозможно. Так что, их гнали по-холодку, утром, до 10 часов, и во второй половине дня, с 16 часов. Много времени уходило на организацию водопоя и ветеринарную обработку животных. В жару в порезах и царапинах овец от мух заводились черви, которых чабаны заливали раствором креолина из бутылочки, выбирали пинцетом, затем присыпали раны дустом из специального рожка. Больных и хромых овец, сдерживающих темп движения, грузили на подводы, сопровождающие отары. Не поддающихся лечению овец дорезали на общественное питание.
Надо было давать отдых людям, делать привалы, организовывать обеды и ужины. На остановках арбички разводили огонь, готовили шулюн из баранины или затируху на сале, заваривали чай. Вдоволь было коровьего молока, так как пастухи гнали дойных коров, которых доили закрепленные по группам доярки. Полученную продукцию по актам сдавали на молокоприемные пункты в ближайшие села.
9 августа обоз подошел к селу Сотниковскому Бурлацкого района. В этот же день в селе Благодарном секретарь райкома партии Однокозов Алексей Григорьевич провел совещание с парторгами и уполномоченными по эвакуации.
Однокозов сказал:
- Если дорога на Кизляр будет немцами перекрыта, уходите в Калмыцкие степи, ведите обозы на отгонные пастбища Черные земли.
Нарезанный пастбищный участок колхоза «Первое Мая» находился за рекой Маныч, на расстоянии в 350 километров от села Благодарного. В мирное время доводили до него отары овец за 20-25 дней.
Вернувшись с совещания, Шарнович и Кононов вечером у костра, на котором в большом казане варилась уха для всех колхозников, приняли решение уходить за Маныч, через урочище Чограй. Это восточнее села Мирного, где имелся участок колхоза «Первое Мая» для содержания общественного поголовья на подножном корме. Как правило, весной колхозники делали первый укос естественных трав на сено, а подросшую затем траву оставляли для стравливанию скоту зимой. От Александрии до Чограя всего 60 километров, больше половины пути уже было пройдено!
Это решение безоговорочно поддержали и колхозники: «Идем на Чограй!»
8. НЕПРИЯТНОСТИ В СЕМЬЕ КОНОНОВЫХ
В семье Кононовых с первых дней эвакуации начались неприятности. Сначала заболела дочка Лида, которой было всего 2,5 года. У нее загноился палец. Сегодня врачи бы написали диагноз: «панариций». Тогда этого мудреного слова в народе не знали, а называли эту напасть по-своему – «волос». У ребенка начались сильные, пульсирующие боли, озноб, повысилась температура. Она постоянно плакала и звала маму:
- Мама… Мама… Пальчик дергает… Головка болит…
Мать успокаивала девочку, но помочь не могла: лекарств не было, боль могло снять только хирургическое вмешательство. Хорошо, что среди евреев оказалась врач Роза, у которой имелся портфель с медицинскими инструментами и лекарствами. В полевых условиях она провела операцию, вскрыла нарыв, что-то там удалила или вырезала, сделала перевязку с ихтиоловой мазью. Пальчик у Лиды заживал долго, но главное, прошла острая боль.
А потом произошел несчастный случай с Зинаидой. На одном из привалов она подошла к речке, стала на камень и начала мыть ноги, поскользнулась, упала в воду, ее понесло течение. Евреи это увидели и бросились девочку спасать. Когда Зинаиду вытащили, то она была без сознания. Роза сделала ей искусственное дыхание и привела в чувства.
Далее еще страшнее. На спуске в балку Чограй лошади не удержали тяжело груженую бричку, в которой ехали Кононовы. Валентина Ксенофонтьевна не справилась с управлением, бричка перевернулась. Дочь Лену накрыло большой металлической ванной, Зинаиду – периной, а сверху мешками с мукой и пшеном. Повезло Лиде. Она откатилась на обочину полевой дороги, как резиновый мяч, у нее не оказалось ни одной ссадины.
Валентина Ксенофонтьевна, опасаясь за детей и со страху, не выпустила из рук вожжи, и лошади метров сто тащили ее по земле. Лошади покалечились, поломали ноги. Подъехали на «линейке» Иван Михайлович и Шарнович. Они пристрелили лошадей, распутали вожжи и освободили Валентину Ксенофонтьевну. Она была чуть жива.
Первую медицинскую помощь ей оказала Роза. Потом она долго ощупывала голову пострадавшей и поставила диагноз:
- Сотрясение мозга! Небольшое кровоизлияние.
И помедлив, Роза обнадежила:
- Трещин черепной коробки нет… Жить будет!
Так что, из семьи Кононовых больше всех пострадала Валентина Ксенофонтьевна, которая была вся в ссадинах и ушибах. Бричку поставили на колеса, запрягли лошадей из колхозного табуна, загрузили разлетевшимся в разные стороны имуществом, и один из ездовых повез семью в село Мирное.
Трое перепуганных детишек сидели рядышком, а мать лежала на перине. Через несколько дней она вся почернела от кровоподтеков, и у нее начались головные боли.
9. ВОЗВРАЩЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИЮ
13 августа 1942 года колхозники привели скот и лошадей на Чограй. Остановились на отдых. Три дня ожидали отставшую отару овец, которую вел старший чабан Ушаков Герасим Иванович. Когда отара подошла, по проселочным дорогам стали проезжать немецкие автомашины и мотоциклы. И. М. Кононов решил держать совет с людьми, что делать? На собрание сошлись все, специалисты, погонщики, чабаны, беженцы.
Парторг Н. Г. Шарнович, еврей по национальности, сказал:
- Беженцам оставаться в оккупации нельзя. Всем будет погибель! Фашисты с евреями расправляются жестоко! Я поведу людей на восток, к Кизляру.
Ему никто не возразил. Да и в Калмыцкую полупустыню идти никто не хотел. Колхозники высказывали свое мнение:
- Семьи бросили в Александрии! Идем в неизвестность!
- Как там жить без хлеба, соли, воды, теплой одежды, дров, керосина? Возвращаемся домой, в Александрию!
- Скот вернем в колхоз, а там будет, что будет…
И. М. Кононов имел в наличии 23 тысячи рублей, выделенных правлением колхоза на неотложные нужды. Парторгу Шарновичу он под расписку вручил 10 тысяч рублей, а остальные деньги выдал по ведомости колхозникам в соответствии с выработанными трудоднями. Кононов передал так же Шарновичу по акту колхозную лошадь, упряжь и подводу, а евреям – по мешку муки и пшена, фляги с медом и растительным маслом.
На рассвете следующего дня беженцы, попрощавшись с колхозниками, на мажарах, груженных домашним скарбом, двинулись на восток, в сторону села Серафимовского. В этот же день самовольно в село Александрию уехали несколько колхозников. От них старосте села, назначенному немецкой властью, стало известно о нахождении колхозного обоза и скота в урочище Чограй. 24 августа на взмыленном жеребце на Чограй прискакал нарочный. Он передал Кононову пакет от старосты, а устно сообщил:
- Иван, срочно гони скот в Александрию! Иначе, тебе несдобровать!
Вновь Кононов собрал оставшихся в наличии колхозников и теперь уже, проявив твердость, не стал слушать длинных рассуждений и советов, а строго приказал:
- Гоним скот домой! Выходим завтра на рассвете. Следить за поголовьем неусыпно. Потерь не допускать! Не растягиваться, не отставать…
Но все поголовье сохранить не удалось. Севернее села Благодарного обоз остановили немцы, проверили сопроводительные документы: эвакуационные листы, ветеринарные проходные свидетельства. Скот и овец они не тронули, а табун лошадей забрали. Осталось только 16 лошадей, запряженных в арбы и мажары.
31 августа пригнали крупнорогатый скот на колхозную ферму, на следующий день подошли отары овец. Поголовье лично принимал новый управляющий колхозом «Первое Мая» Щегольков Василий Яковлевич. Подписав акт приема-передачи скота и колхозного имущества, управляющий зявил Коновалову:
- Иван Михайлович! Претензий к тебе нет! Нет и работы. Свободен!
3 сентября 1942 года И. М. Кононов вернулся в село Мирное, к семье.
10. ПАРТИЗАНСКИЙ ОБОЗ
Партизанский отряд «Максим», выйдя из села Благодарного 5 августа 1942 года, медленно, но уверенно двигался на восток, и 17-го августа прибыл в город Буденновск.
Начальник штаба М. И. Мартынов называет точную дату прихода отряда в указанное краевым штабом место: «…19-го августа 1942 года пришли в Ачикулак. Шли из Буденновска (Прикумска) правой стороной по течению реки Кумы. Обоз шел немного правее и вел его председатель колхоза «Первое Мая» Лукин Тимофей Михайлович».
Но из Ачикулака нужно было срочно уходить в направлении села Каясулы, и далее к городу Кизляру. Заместитель начальника УНКВД по Орджоникидзевскому краю, майор государственной безопасности Панков 20 августа 1942 года доложил крайкому ВКП(б) о захвате населенных пунктов края немецко-фашистскими войсками: «…В результате разведывательной работы за 20 августа нами по¬лучены следующие данные. По донесению заместителя начальника Пятигорского ГО НКВД тов. Кондракова немецкими войсками полностью занята территория Воронцово-Александровского района, часть Степновского района и село Соломенское».
Далее Панков сообщал, что в 15 часов противник занял село Урожайное. Большое количество немецких войск сосредоточены в селе Владимировке, которые, по предположению разведки, намереваются выдвигаться в Караногай. В Левокумском районе противник захватил полмиллиона овец, сто тысяч лошадей и крупного рога¬того скота, эвакуированных из Ростовской области, Калмыцкой АССР и Орджоникидзевского края.
Разведгруппа во главе с начальником Петровского РО НКВД тов. Кова¬левым донесла, что в 16:30 в село Ачикулак вошли две немецкие танкетки, несколько бронемашин и группа мотоциклистов. Начальник Каясулинской конторы связи сообщил, что в 16 часов телефонная связь с селом Ачикулак была прервана. К 18 часам 20 августа немецкие войска на четырех бронемашинах заняли село Махмуд-Мектеб, это 30 км юго-восточнее Ачикулака.
24 августа 1942 года в Кизлярском округе собрались в полном составе партизанские отряды «Максим», «Сергей», «Петр» и малочисленные отряды Петровского и Туркменского районов. Отряды Арзгирского, Буденновского и Левокумского районов в месте сбора не появились.
Печальная судьба постигла отряды Курского, Новоселицкого, Солдато-Александровского, Степновского, Наурского районов, о которых Саренц Рачия Григорьевич писал: «…Эти отряды и отряд Советского района шли в направлении бурунов, намереваясь влиться в северо-восточную группу. 23 августа они скон¬центрировались в станице Червленной Шел¬ковского района. Медлительность руководителей этих отрядов оказалась губительной. Только отряд Советско¬го района под командованием секретаря райкома тов. Мо¬розова пробился к назначенному пункту. Остальные же, вследствие появления немецких тан¬ков, перешли за Терек. За ними был взорван большой Червленный мост. Там, за Тереком, командование нашей армии расформировало их.
Бюро крайкома сурово наказало виновных, дало следующую оценку этому фак¬ту: «…Считать совершенно недопустимым, что Наурский, Курской, Новоселицкий, Степновский и Солдато-Александровский партизанские отряды вместо того, чтобы явиться на указанную краевым комитетом базу, эвакуи¬ровались за Терек и были распущены».
Обоз Благодарненского отряда в Ачикулак не пришел, так как тяжело груженые подводы двигались медленно, а 18 августа немцы уже заняли город Буденновск и захватывали села и хутора дальше на восток. От села Правокумского тов. Лукин не повернул обоз на юг в сторону Ачикулака, там была открытая степная местность, а продолжил движение на восток вдоль Кумы, к Каспийскому морю.
Потеряв связь с отрядом, Лукин сделал неутешительный прогноз, что советские войска не остановят фашистов, и принял решение идти к станции Черный рынок (ныне станция Кочубей Дагестана), затем к морю и переправиться через Каспий. Однако документов на эвакуацию людей и имущества за пределы края у него не было, военные обоз завернули и направили в Кизляр.
Подводчики устали, лошади были изрядно приморены. Вносились предложения: груз передать в одном из аулов на сохранение или зарыть в укромном месте, а самим налегке идти искать свой отряд. Но, Лукин на это не согласился.
Пройдя длинный маршрут от Благодарного до Черного рынка, затем от Черного рынка, через села Таловку и Тарумовку, в первых числах сентября наш обоз пришел в город Кизляр.
В районном комитете партии города Кизляра Т. М. Лукин встретил начальника милиции Благодарненского района Чуденцева Павла Козьмича, который дал ему точные координаты размещения нашего партизанского отряда.
В прикумских камышах партизанам оставаться было опасно, так как сухие камыши немцы поджигали огнеметами. А вот Бажиганские пески и поросшие кустарником буруны Дагестана и северной части Чечни являлись серьезным препятствием для немецких мотоциклистов и велосипедистов. Мотоциклы в песках застревали, и немцы становились прекрасной мишенью для наших партизан. По этим причинам партизанские отряды переместились в Ногайские степи.
Крылов Иван Лаврентьевич вспоминал: «…По приказу краевого штаба наш отряд влился в сводный партизанский отряд Северной группы, командиром которой был назначен тов. Однокозов. Перед отрядом была поставлена задача – прикрывать путь от Ачикулака до Кизляра и не пропускать фашистских мерзавцев вперед, не дать занять железную дорогу Кизляр – Астрахань и выйти во фланг Северной группе войск, сражавшейся на Тереке в районе Моздока. Эта задача партизанским отрядом была с честью выполнена».
К середине сентября 1942 года основной базой сводной партизанской группы стал аул Кумли, находившийся в 60 километрах от Кизляра на северо-запад. 18 сентября в селении Кумли руководитель обоза Т. М. Лукин доложил командиру сводного партизанского отряда А. Г. Однокозову о выполнении ответственного задания, доставке грузов, за что получил благодарность.
Продовольственную базу разместили в Бажиганских песках. О ее размещении знал узкий круг лиц: командир А. Г. Однокозов, заведующий базой И. Л. Крылов, начальник штаба М. И. Мартынов, партизаны П. П. Коваленко, М. Г. Пашкова и Л. П. Докучаева.
11. КОНОНОВЫ В МИРНОМ. ОККУПАЦИЯ
Кононов Иван Михайлович, проживая с семьей в селе Мирном, занялся кустарным промыслом – выделкой кож, окраской овчин, изготовлением обуви. Заказов было много, особенно от новых руководителей колхоза и села.
Управляющий колхозом Безладный Иван Акимович заказал окраску овчин на новый полушубок и изготовление модных туфель для жены. Староста села Мирного Злобин Михаил Трофимович попросил окрасить овчины и смастерить для супруги добротные чувяки.
Когда Безладный принимал выполненный заказ, то денег не заплатил, а предложил вместе распить магарыч – четверть самогона. А так как, «хороший нос чует выпивку издалека», то кроме Безладного и Кононова за стол уселись: кучер управляющего Шепелев Сергей Игнатьевич, завхоз колхоза Ломакин Иван Степанович и Дреев Илья Ефимович.
***
Кононовы жили рядом с начальной школой. Во время оккупации дети не учились. В школе размещался немецкий штаб.
Валентина Ксенофонтьевна решила на Новый год устроить своим детям и их друзьям небольшой праздник. На улице был морозно. Она протопила печь, напекла оладушек, в которых было больше отрубей, чем муки. Евлампия Тарасовна выставила на стол горшок кислого молока. А так как кампания была большая, то каждому ученику досталось по два оладушка и по две ложки кислого молока. «Роскошно» покушав, дети вышли на улицу поиграть в снежки. Снежки не лепились, поэтому все играли в догонялки.
По улице проходил пьяный немец, который решил «пошутить». Он построил детей в шеренгу, повел в их сторону ручным пулеметом и, вытаращив глаза, заорал:
- Хальт! Хенде хох! Та-та-та…
Детишки испугались, примолкли, подняли руки вверх. Кое-какие немецкие слова они уже понимали. В это время мимо пробегала собака. Немец дал по ней длинную очередь, собака завизжала, из нее во все стороны брызнула фонтаном кровь. Вскоре собака затихла. Услышав стрельбу, Валентина Ксенафонтьевна выскочила из хаты на улицу, закричала:
- Паразит! Что ты делаешь? Прекрати!
Невменяемый немец направил на нее пулемет, заплетающимся языком говорил:
- Юда? Пук, пук… Пратизан? Та-та-та…
Валентина Ксенофонтьевна, рискуя жизнью, увела детей в хату, закрыла входную дверь на прочный засов. А пьяный немец, подошел к убитой собаке, пнул ее пару раз сапогом. Сапог обагрился кровью. Немец грязно, по-русски, выругался и, шатаясь из стороны в сторону, побрел в сторону немецкого штаба.
Иван Михайлович и Макар Махначев были в хате, смотрели через оконное стекло вслед немцу, но наказать его за издевательства над детьми не имели возможности…
12. УЧЕТ КОММУНИСТОВ И КОМСОМОЛЬЦЕВ
Как уважаемые на селе люди, - Иван Михайлович – хороший сапожник и Валентина Ксенафонтьевна – сельская учительница, - они приглашались на многие мероприятия, проходившие в селе Мирном во время немецкой оккупации. К тому же они замечательно пели и состояли в районном хоре.
21 ноября 1942 года на религиозный праздник «Михайлов день» Кононовы были в гостях у старосты села Злобина. Михайлов день отмечается православными людьми, как последний веселый и сытный осенний праздник, символизирующий окончание сельскохозяйственных работ, успешную уборку урожая, засыпку в амбары хлеба, заготовку кормов для скота, окончание осенних свадеб. Через неделю начинается Рождественский пост. Поэтому селяне на этом празднике крепко выпивали, сладко закусывали, пели песни, веселились от души!
В праздновании участвовали супруги Безладные, кучер Шепелев Сергей Игнатьевич, Теряев Федор Григорьевич и другие званые гости.
В начале декабря 1942 года на свадьбу учителя Раенко Николая Ивановича была приглашена Валентина Ксенафонтьевна с супругом, учительница Голощапова Анна Федоровна и другие работники школы. На свадебном торжестве присутствовал управляющий колхозом Безладный с женой.
В эти же дни в селе Мирном проводилась перепись населения. Учетом населения занимались заместитель старосты Теряев Федор Григорьевич и его сын, секретарь Теряев Семен Федорович.
Придя в дом к Кононовым, они переписали всех членов семьи, а хозяину дали совет:
- Иван Михайлович! Ты кандидат в ВКП(б), вступал в партийной организации колхоза «Первое Мая». Об этом у нас никто не знает. Так что, не афишируй о своей партийности. Немцы узнают, хлопот не оберешься! Могут и к стенке поставить, а у тебя четверо детишек. Что с ними будет? В переписном листе в графе «партийность» ставим прочерк…
Пришлось Ивану Михайловичу благодарить и угощать переписчиков, выставлять на стол поллитровку самогона, а Валентине Ксенафонтьевне – нехитрое угощение: хлеб, сало, лук и соленые огурцы.
23 декабря регистрацию коммунистов и комсомольцев провел начальник полиции села Мирного Синельников Николай Ильич. В его список, по указанной выше причине, фамилия Кононова не попала. Так что, репрессий он немецких властей Кононовым удалось избежать.
13. МИРНЕНСКИЙ ХОР ИСПОЛНИЛ: МНОГАЯ ЛЕТА.
Декабрь 1942 г.
25 декабря 1942 года, за неделю до контрнаступления Красной Армии на Северном Кавказе, немецкая власть села Мирного обязала всех колхозников собраться в сельской школе на сход, чтобы объявить о роспуске колхоза «Гигант».
На сходе выступил немецкий офицер, который через переводчика объявил:
- Колхоз, как коллективное хозяйство, ликвидируется. Земля передается в частную собственность, в основном, бывшим кулакам или их потомкам. Бедноте на землю рассчитывать не стоит. Скот и имущество передаются тем лицам, кто его вносил при организации колхоза.
Затем выступили староста Злобин и управляющий колхозом Безладный. Они в мрачных тонах обрисовали жизнь крестьян при советской власти, критиковали деятельность партийных, советских и комсомольских органов, возмущались жестокими репрессиями и террором по отношению к зажиточным крестьянам, гонениями на церковь и священнослужителей.
Злобин и Безладный восхваляли германскую армию за ее боевые подвиги, благодарили новую власть за свое освобождение от советского ига, провозгласили здравицу в честь Гитлера.
После их выступления церковный хор пропел «Многая лета». Регент Яровой Николай Степанович руководил хором, в котором состояли Писаренко Макар Тимофеевич, Кулиничева, супруги Кононовы и другие, способные к пению, селяне.
Затем всех жителей села пригласили за празднично накрытые столы. Торжественно провозглашались тосты:
- За избавление от советской власти! За новую жизнь! За победу германского оружия…
Накануне Нового старого 1943 года немцы спешно эвакуировались из села Мирного в сторону Ростова-на-Дону. С ними уезжали граждане, которые сотрудничали с новой властью, просуществовавшей около пяти месяцев, с августа 1942 по январь 1943 года. Бывший управляющий колхозом И. А. Безладный, уже готовый отправиться с немцами в дальнюю дорогу, зашел в дом к Кононовым, вяло, как будто он уже знал ответ, спросил:
- Ты что, Иван Михайлович, с нами не эвакуируешься?
По внешнему виду, по настроению и голосу, можно было судить, что Безладный расстроен сложившейся ситуацией, озабочен отъездом из села. На его вопрос, вопросом ответил Иван Михайлович:
- На чем, куда и зачем?
- Ну, как знаешь! А нам надо уезжать!
При этом разговоре присутствовала Валентина Ксенафонтьевна и Малинина Анна.
Безладный и Кононов вышли на улицу. Январь. Завывала вьюга, мела поземку. На подводе жена и дети Безладного укрывались полстью от ветра, который особо лютовал в степях Предманычья. Молча постояли. Затем Безладный сказал:
- Эх! Промахнулся я, пошел служить немцам… Теперь свой локоть не укусить, не достанешь…
Кучер поторопил управляющего:
- Иван Акимович! Надо трогаться, отстанем от обоза!
Безладный не попрощался, обреченно махнул рукой, уселся на линейку, скомандовал кучеру:
- Трогай!
А потом крикнул Ивану Михайловичу:
- Прощай! Теперь уж не свидимся…
14. АНОНИМНЫЙ ДОНОС
МАРТ 1943 г.
После освобождения Благодарненского района от фашистской оккупации, факты участия супругов Коноваловых в сельских массовых мероприятиях, их близкое знакомство с руководством села и колхоза, стали известны властям по анонимному доносу.
В марте 1943 года Благодарненский районный комитет ВКП(б) по представлению местных отделов НКГБ и НКВД рассматривал персональные дела коммунистов, запятнавших себя сотрудничеством с оккупантами и местной полицией, и расценивал это как преступление – измена Родине.
16 марта бюро райкома ВКП(б) рассмотрело одно из таких дел. На заседании бюро присутствовали секретари райкома партии Д. Н. Пивненко, М. И. Мартынов, В. Р. Першин, председатель исполкома районного Совета депутатов трудящихся В. Т. Жерлицин, прокурор района А. В. Елистратов и начальник райотдела НКВД И. Д. Бакаев.
Из персонального дела: «…Установлено, что Кононов Иван Михайлович, 1906 года рождения, из крестьян-бедняков, кандидат в члены ВКП(б) с 1942 года, до эвакуации работал в Александрийском колхозе «Первое Мая» амбарщиком. Во время эвакуации, в августе 1942 года, правление колхоза поручило ему эвакуировать колхозный скот вглубь страны. Кононов задание правления колхоза не выполнил, несмотря на имеющиеся возможности, скот в тыл не угнал, а вернул его с пути и сдал немецким властям.
После чего он переехал из Александрии в село Мирное. Здесь он заимел тесную связь с немецким комендантом, с предателями Родины: старостой и полицейскими, устраивал у себя на квартире пьянки с их участием.
Кононов растаскивал колхозный хлеб и имущество, принимал активное участие в роспуске колхозов. На собрании по ликвидации колхоза, организованном немецкими ставленниками, он, его жена и полицейские пели религиозные песни и гимны, восхваляющие Гитлера. Кононов участвовал на балу, посвященному роспуску колхозов».
Бюро райкома партии единогласно постановило, Кононова И. М. исключить из кандидатов в члены ВКП(б).
15. АРЕСТ. ПЕРВЫЙ ДОПРОС ИВАНА КОНОНОВА
16 марта 1943 года Кононов был допрошен следователем НКВД. Допрос, который проводил оперативный уполномоченный Благодарненского районного отдела НКВД, лейтенант Госбезопасности А. Буян, начался в 23 часа.
- Вы арестованы за измену Родине в период оккупации района немецкими войсками, - констатировал Буян. – Дайте показания о том, как Вы стали на путь измены нашей Родине?
И. М. Кононов рассказал о том, как он принял колхозный скот, как довел его до Чограя, потом – до Александрии. Сдал поголовье и имущество в колхоз новому руководителю. Претензий к нему предъявлено не было. Потом вернулся на родину в село Мирное, занимался кустарным промыслом.
- Кто из жителей села Мирного сотрудничал с фашистами?
- Это известно! На новую власть работали староста Злобин, управляющий Безладный, начальник полиции Синельников, заместитель старосты Теряев, колхозник Лысенко…
- Что конкретного Вы можете сказать о преступной деятельности Лысенко, - попросил лейтенант Буян.
- Василий Лысенко ходил по селу, ко всему приглядывался, прислушивался к разговорам селян. Осенью 1942 года Медведев Егор Сергеевич в беседе с колхозниками осудил действия немцев, которые ходили по дворам, забирали все, что им нравилось. Лысенко подслушал этот разговор, донес в полицию. Медведева вызвали на допрос, избили, продержали несколько суток в холодном сарае, потом выпустили. Вспоминается другой случай. Лычман Федор Григорьевич, не поставив в известность старосту села, зарезал свинью на питание семьи. Лысенко доложил Злобину, который приехал с группой приспешников, мясо у Лычмана забрал и отвез на немецкую кухню.
Допрос окончился 17 марта 1943 года в 4 часа утра. Этот же день считается официальным днем ареста Кононова. В протоколе осталась запись: «Протокол с моих слов записан правильно, вслух зачитан, в чем и расписуюсь. Иван Кононов. Допросил: Старший оперуполномоченный РО НКВД, лейтенант А. Буян».
16. ДОПРОС МАКАРА ПИСАРЕНКО
1 апреля 1943 года старший оперуполномоченный Благодарненского РО НКВД, старший лейтенант госбезопасности Кушак находился в командировке в селе Мирном и проводил допросы свидетелей. Одним из первых он допросил гражданина М. Т. Писаренко.
Писаренко Макар Тимофеевич, родился в 1886 году, в 1906 году приехал в Благодарненский уезд Ставропольской губернии в числе первых поселенцев села Мирного. В большевистской партии не состоял. При создании в селе колхоза «Гигант», долго раздумывал, вступать в коллективное хозяйство или не вступать. А когда большая половина селян привела в колхоз свое тягло и добровольно сдала сельскохозяйственные орудия, на бригадный двор привел и он пару быков, рабочую лошадь, бричку, однолемешной плужок и однозвенную борону «зиг-заг».
Оперуполномоченный райотдела НКВД Кушак сначала под роспись ознакомил М. Т. Писаренко об ответственности по статье 95 УК РСФСР за дачу ложных показаний, а затем задал первый вопрос:
- Что Вам известно о деятельности Кононова Ивана Михайловича в период оккупации района немецкими войсками?
Писаренко:
- Во время оккупации Кононов работал на дому сапожником. Кожевенные товары он иногда получал из колхозной кладовой, потому как был в хороших отношениях с управляющим колхоза Безладным.
- Вы подтверждаете, что Кононов участвовал в декабре 1942 года в собрании по роспуску колхоза?
- Подтверждаю! – утвердительно ответил Писаренко, и добавил: - А кто на собрании из колхозников не был? Может быть только больные. Ведь это касалось каждого колхозника! Мы рассчитывали на получение денежных выплат за внесенное ранее в колхоз тягло и имущество.
- Выступал ли Кононов с контрреволюционными речами на собрании?
- Кононов не выступал. Я слышал клевету в адрес советской власти и колхозного строя от немецкого офицера и старосты Злобина.
- Старосте Злобину по должности надо было говорить антисоветские речи, - высказал свое мнение оперуполномоченный. – А вот на немцев он служил по идейным соображениям, или из страха за свою жизнь?
- Я не могу знать… В его душу не заглядывал, - ответил Писаренко. – А должность ему народ дал – старосту выбирали на сельском сходе.
Лейтенант Кушак тщательно записал ответы свидетеля, помолчал, а потом задал заключительные вопросы:
- Вы в сельском хоре участвовали?
- Да!
- Что пели на собрании? Исполняли «Многая лета» - Адольфу Гитлеру?
- Пели! Под нажимом старосты Злобина! Я так скажу: «Жить захочешь – запоешь!»
- Значит, Вы не идейные! – сделал вывод оперуполномоченный. - А чета Кононовых пела?
- Пели и Кононовы! Вместе со всем хором.
- А что они еще исполняли? – поинтересовался Кушак. – Это уже не для протокола.
- Иван Михайлович с супругой исполняли русские и украинские народные песни. У них прекрасные голоса, заслушаешься. Содержание песен не помню.
- Так уже и не помните?
- Кононовы в мирное время на районных смотрах самодеятельности, в сельском клубе любили исполнять романс «Белая акация. Гроздья душистые», «Черный ворон, ты не вейся», «Несла Галя воду», «Скакал казак через долину», «Ревела буря, гром гремел». А что они пели на том собрании, ей богу, не помню…
- Да это и не важно! Петь не запретишь, в этом уголовной статьи нет. Нам достаточно Вашего признания, что хор пел здравицу Гитлеру. Чем еще желаете дополнить свои свидетельские показания? Какие будут пожелания, просьбы, жалобы.
- Больше мне добавить нечего, - поспешил ответить Писаренко, не ожидавший, что так быстро завершится допрос.
Кроме М. Т. Писаренко, в качестве свидетелей в селе Мирном допросили Ярового Николая Степановича и Шепелева Сергея Игнатьевича.
17. ОЧЕРЕДНОЙ ДОПРОС ИВАНА КОНОНОВА
В селе Александрии по делу Кононова были допрошены: председатель колхоза «Первое Мая» Лукин Тимофей Михайлович, бывший управляющий колхозом при немцах Щегольков Василий Яковлевич, колхозники Н. Д. Пыхтин и А. Я. Харченко.
С некоторыми из свидетелей следствие провело очные ставки с Кононовым. А затем, уже располагая достаточными сведениями о противоправных действиях подследственного Кононова, 4 апреля старший лейтенант Кушак вызвал его на допрос. Следственные действия начались в 14 часов дня в помещении Благодарненской тюрьмы № 4.
Кушак:
- Сегодня Вам предъявляется обвинение в том, что вы – Кононов, будучи уполномоченным по эвакуации скота колхоза «Первое Мая», этот скот не эвакуировали из района и сдали немцам. Находясь в селе Мирном, временно оккупированном немцами, встали на путь измены Родины, имели тесную связь со ставленниками немцев, пьянствовали со старостой и управляющим колхоза. В декабре 1942 года принимали активное участие в контрреволюционном собрании по роспуску колхозов, где участвовали в хоре и воспевали «многие лета» бандиту Гитлеру и германской армии, то есть в преступлении, предусмотренном Статьей 58-1а УК РСФСР. Скажите, понятна ли Вам сущность предъявляемого Вам обвинения и признаете ли Вы себя в этом виновным?
После допросов и нескольких очных ставок, Кононову ничего не оставалось, как ответить:
- Да, сущность предъявленного мне обвинения хорошо понятна. Виновным себя в этом целиком и полностью признаю. Действительно, я – Кононов, будучи уполномоченным по эвакуации скота колхоза «Первое Мая», скот из района не выгнал и сдал его немцам. Находясь в селе Мирном, временно оккупированном немцами, имел тесную связь со ставленниками немцев – старостой Злобиным и управляющим колхоза Безладным, с которыми пьянствовал и перед которыми выслуживался. В декабре 1942 года участвовал в контрреволюционном собрании по роспуску колхозов, пел в хоре «многие лета» Гитлеру и германской армии. Во всем этом виновным себя признаю полностью.
- Что Вы можете добавить к своим показаниям?
- Больше добавить ничего не могу, - ответил Кононов, и в протоколе написал: «Записано с моих слов верно и мне прочитано. Допрос окончен в 15 часов 30 минут», и расписался.
18. СПРАВКИ ПРИОБЩЕННЫЕ К ДЕЛУ
В конце мая и начале июня 1943 года сотрудники краевого Управления НКВД собрали и приобщили к следственному делу И. М. Кононова несколько справок.
СПРАВКА
Александрийского сельского совета:
«…29 мая 1943 г. Справка выдана в том, что социальное положение гражданина Кононова Ивана Михайловича сельсовету неизвестно, так как таковой прибыл в село Александрию в 1939 году, работал в Александрийском Сельпо завскладом, где проработал один год, допустил растрату, за что был снят с работы. После этого он работал в колхозе «Первое Мая», откуда эвакуировался со скотом. В отношении его родственников, находящихся в РККА, сельсовету так же неизвестно, так как он является жителем села Мирного, где его родные проживают. Что и удостоверяется. Председатель сельсовета – Евглевский».
СПРАВКА
Правления колхоза «Первое Мая» на Кононова:
«…29 мая 1943 г. Справка выдана правлением колхоза «Первое Мая» на гражданина Кононова Ивана Михайловича в том, что он вступил в колхоз «Первое Мая» в 1942 году весной, а до вступления в колхоз работал в кооперации с. Александрии. При вступлении в колхоз первое время работал сапожником, и часть времени работал амбарщиком. Во время эвакуации в августе 1942 года эвакуировался со скотом колхоза в качестве уполномоченного. Председатель колхоза – Т. М. Лукин».
Справка
Правления колхоза «Первое Мая» на Шарновича:
«…29 мая 1943 г. № 11-а. Справка на бывшего парторга колхоза «Первое Мая» Шарновича Никиту Григорьевича в том, что он поступил на должность парторга в 1942 году за месяц перед эвакуацией и во время эвакуации в августе 1942 года выбыл неизвестно куда. Председатель колхоза – Т. М. Лукин».
СПРАВКА № 1
Мирненского сельского Совета:
«…Справка дана гражданину с. Мирного Благодарненского района Кононову Ивану Михайловичу, рождения 1906 года, социальное происхождение из крестьян-средняков. По социальному положению рабочий. Родственники: брат Кононов Андрей Михайлович в 1937 году был сужден тройкой НКВД и брат Михаил Михайлович Кононов сужден. Что и удостоверяется. Председатель сельсовета – Афонина, секретарь – Мохначева. Печати в сельсовете не имеется».
СПРАВКА № 2
Мирненского сельского Совета:
«…Справка дана гражданину с. Мирного Благодарненского района Кононову Ивану Михайловичу в том, что из его близких родственников в рядах РККА никого нет. Что и удостоверяется. Председатель сельсовета – Афонина, секретарь – Мохначева. Печати в сельсовете не имеется».
19. ДОПРОС ИВАНА КОНОНОВА
3 ИЮНЯ 1943 г.
3 июня 1943 года И. М. Кононова допросил следователь специальной следственной группы Управления НКГБ по Ставропольскому краю, лейтенант госбезопасности Нестеренко. На этот раз следователь, приехавший в командировку в село Благодарное из города Ставрополя, проводил допрос в дневное время. В 10 часов утра Нестеренко задал вопрос обвиняемому:
- Какого числа весь скот был собран на Чограе для отправки в эвакуацию?
- 13 августа весь скот был в полном сборе. Можно было по плану эвакуации двигаться вглубь страны. Но мы опоздали, около нас уже курсировала немецкая разведка.
- Сколько дней Вы продержали скот на Чограйском участке в полном сборе и никуда не двигались?
Кононов:
- После того, как подошла отставшая отара овец, я гнать скот не мог. Колхозники мне сказали: «Никуда не пойдем! Остаемся здесь!». А вскоре мы увидели немцев на мотоциклах. Таким образом, мы оказались в окружении. Путь на север, в сторону Маныча был перекрыт. Я собрал собрание погонщиков, весь коллектив. Решили выдать парторгу Н. Г. Шарновичу десять тысяч рублей, лошадь с упряжью. С еврейскими семьями он уехал. Его дальнейшая судьба мне неизвестна.
- А почему Вы не уехали вместе с Шарновичем? – поинтересовался Нестеренко.
- Я хотел уехать, но парторг мне не посоветовал. Он сказал: «Иван Михайлович! В дороге все может произойти, вдруг останешься без лошадей! Ты инвалид, с хромой ногой тебе идти очень трудно! Оставайся со скотом и никуда не уходи.
- Разумно!
- Я беспокоился за принадлежность к партии ВКП(б), но рискнул остаться.
- Ясно, ясно! А теперь расскажите, какое количество скота Вы уводили из колхоза «Первое Мая» по эвакуации и сколько скота пригнали в Александрию и сдали новым властям?
- Когда меня назначили уполномоченным по эвакуации скота колхоза «Первое Мая», то я принял по актам: крупного рогатого скота 566 голов, лошадей – 136, овец – 5200. Сколько скота вернулось в колхоз, точно не знаю. Лично скот я не сдавал. От подотчетных лиц поголовье принимали новый управляющий колхозом и ветеринарный фельдшер. Помню, табун лошадей ночью от погонщиков ушел. Они в это время спали и недосмотрели. Потом колхозные лошади оказались в немецком табуне.
- И вы за это материальной, уголовной ответственности не понесли? – удивился Нестеренко.
- Нет! – ответил Иван Михайлович. – Управляющий колхозом мне сказал: «Свободен!» И я уехал в село Мирное к семье.
- Вопросов больше нет! – заключил следователь.
Он посмотрел на часы, записал в протокол время окончания допроса – 12:30, и сказал:
- Гражданин Кононов! Подписывайте протокол допроса.
Иван Михайлович расписался на каждой странице и его увели в камеру Благодарненской тюрьмы № 4.
20. ДОПРОС ВАЛЕНТИНЫ
7 июля 1943 года в семье Кононовых родился четвертый ребенок, долгожданный сын. А уже на следующий день, 8 июля Валентину Ксенафонтьевну в качестве свидетеля допросил следователь следственной группы НКГБ, старший лейтенант Уманцев.
- Гражданка Кононова! Вы знаете Кононова Ивана Михайловича? Кем он Вам является?
- Кононов Иван Михайлович является мне мужем, с которым я живу с 1931 года.
- Где Вы проживали с Кононовым до оккупации района немецкими войсками? Чем занимались?
- До оккупации я работала заведующей начальной школой в селе Александрии, - начала рассказывать Валентина Ксенафонтьевна подробности из жизни своей семьи. – Муж работал в сельской кооперации, затем вступил в колхоз «Первое Мая», работал амбарщиком, избирался членом правления сельхозартели…
- Достаточно, - прервал ее Уманцев. – Это нам уже известно из допросов свидетелей и самого Кононова. – Давайте ближе к сути дела. Как Вы оказались в составе эвакуационного обоза, да еще с малыми детьми?
В. К. Кононова:
- 5 августа 1942 года я узнала, что мужа назначили уполномоченным по эвакуации колхозного скота в глубь СССР. Я сама приняла решение – ехать с мужем! Так и поступила. Собрала троих детей, погрузились мы на колхозную бричку и вместе с беженцами отправились в путь.
- Вы знали маршрут движения?
- Какой был маршрут? Я не знала. Двигались мы на восток, по правому берегу реки Мокрой Буйволы. Прошли мимо сел Благодарного, Бурлацкого, Спасского. До села Сотниковского не дошли. Переправились через речку Мокрую Буйволу, остановились на Чограйском пастбищном участке.
- Почему не пошли дальше, по маршруту, указанному в эвакуационном листе? Почему Ваш муж не выполнил приказа правления колхоза и райкома партии?
- Этого я не знаю. С мужем этот вопрос мы не обсуждали. Не имею привычку вмешиваться в его дела.
21. ПРОДОЛЖЕНИЕ ДОПРОСА ВАЛЕНТИНЫ
- Кому принадлежит местность Чограй? – поинтересовался географией Уманцев.
- Территориально Чограйские пастбища входят в состав Благодарненского района. Каждому колхозу там нарезан участок для сенокосов и содержания скота в зимнее время. Сколько гектаров каждому колхозу нарезано я не знаю.
Уманцев:
- Мы имеем справку Благодарненского земельного отдела о числе колхозов по каждому сельскому Совету и количество в колхозах пашни в гектарах:
«…Благодарненский сельсовет:
Красный Октябрь (5355),
Красный май (5000),
Красная звезда (3020),
Диктатура пролетариата (4627),
Перекопский бой (5208),
Ударник полей (3173),
2-я пятилетка (4932).
Елизаветинский сельсовет:
За урожай (5708),
имени Чапаева (5905).
Александрийский сельсовет:
Красный партизан (3520),
1-я Конная Армия(4961),
Первое мая (5531),
Большевик (2277).
Красноключевский сельсовет
Красноармеец (2183),
имени Ворошилова (1577),
Красное знамя (1625),
Шишкинский сельсовет:
Революция мира (2968).
Алексеевский сельсовет:
имени Ленина (8443),
17-й партсъезд (2688).
Мирненский сельсовет:
Гигант (5296),
9-е января (2180),
имени Шевченко (1919).
Земельный участок колхоза «Первое Мая» площадью 1197 га находится на территории Мирненской МТС в урочище Чаграй, на расстоянии 65 км от села Александрии. На этом участке колхоза сосредоточены животноводческие фермы, часть земли используется под распашку. На усадьбе колхоза сооружено два типовых жилых дома, баня, овчарня и два сарая. Все постройки саманные, крытые черепицей. На участке имеется колодец № 1 с дебитом воды 3,6 куб. м в сутки».
- Все так и есть, - подтвердила Валентина Ксенафонтьевна.
- Надо полагать, Чограй – место прекрасное! Есть жилье, хозпостройки, вода, скот и овцы, корма. Можно жить, не тужить!
Кононова:
- Но я с детьми там не жила. От Александрии до Чограя в пути мы были суток пять. Прошли километров семьдесят. Как только приехали на место, муж отвез меня и детей на бричке в село Мирное в наш собственный дом. Там недалеко, километров семь. К тому же я покалечилась, требовалось лечение.
22. НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ НА ЧОГРАЕ
- Расскажите подробнее, что с Вами произошло?
- Спускаясь в Чограйскую балку, на крутом склоне наша бричка перевернулась. Я и дети оказались на земле, с различными травмами. Я сильно ударилась головой, получила сотрясение мозга, открылось кровотечение. Потребовалось обследование квалифицированным врачом, лечение и уход.
- Вы везли на бричке из Александрии зерно?
- Нет, не везли.
- А что за зерно Ваш муж сгружал, когда привез Вас домой? – поинтересовался оперуполномоченный, и добавил: - Не успел он выгрузить зерно, а в сельсовете об этом уже было известно! Даже количество зерна, пудов десять!
Кононова:
- Я была в плохом состоянии здоровья и не видела, кто и что сгружал. Если было зерно, то не из Александрии. Когда наша бричка перевернулась, кроме наших домашних вещей в ней ничего не было.
- А кто это может подтвердить, что зерна не было? - спросил Уманцев. – Фамилию ездового на вашей бричке знаете?
- Ездовым тогда был дядя Тимофей, фамилию не помню.
- Хорошо! Мы уточним фамилию ездового. Но все же, откуда в вашей бричке оказалось зерно?
- Видимо, муж набрал зерно в амбаре на Чограе.
Уманцев прервал на время допрос, чтобы Валентина Ксенафонтьевна покормила и перепеленала новорожденного. Через полчаса он задал очередной вопрос:
- Когда село Мирное заняли немецкие войска?
- Немецкие войска прошли через село Мирное не раньше 25 августа 1942 года.
- Где работал Ваш муж во время оккупации?
- Во второй половине августа муж сдал скот управляющему колхоза «Первое Мая», назначенному немецкими властями. В начале сентября муж из Александрии в село Мирное пришел пешком. Сразу же занялся сапожным делом на дому.
23. ОКОНЧАНИЕ ДОПРОСА ВАЛЕНТИНЫ
Затем Уманцев поинтересовался репрессиями со стороны немецких властей в отношении И. М. Кононова.
- Физическим воздействиям со стороны немецких властей и полицаев мой муж не подвергался, - начала отвечать Валенина Ксенафонтьевна. – Начальник полиции Синельников вызывал его неоднократно, затребовал от мужа автобиографию. Такая автобиография была составлена, я ее читала, исправляла стилистические и орфографические ошибки. Затем муж автобиографию отнес. После очередного вызова в полицию, мужа заставили красить овчины старосте села Злобину.
- Расскажите о Вашем участии в сельских мероприятиях.
- В ноябре 1942 года мужа и меня пригласил на свои именины Злобин. Там же были заместитель старосты Теряев и управляющий колхозом Безладный. В декабре мы были на собрании, посвященном роспуску колхоза «Гигант». Немецкий офицер и староста поднимали тосты за Гитлера…
- Достаточно! – прервал ее оперуполномоченный. – Об этом собрании мы прекрасно знаем из показаний обвиняемого и других свидетелей. Скажите, знали староста Злобин и управляющий Безладный о принадлежности вашего мужа к партии ВКП(б)?
- По-моему, Злобин и Безладный не знали, что мой муж проходил кандидатский стаж в партии ВКП(б). Об этом даже я ничего не знала. Такой вот он конспиратор!
- Верится с трудом! Но запишем в протокол допроса так, как Вы показали. А теперь сообщите, где Вы работали при немцах?
- Во время немецкой оккупации я работала учительницей в Мирненской начальной школе.
- Вам предлагали староста и управляющий эвакуироваться из села?
- В январе 1943 года немцы спешно уходили из села. С ними уезжали полицаи. Злобин и Безладный зашли к нам в дом, предложили мужу и мне эвакуироваться вместе с ними. Но мы отказались!
На этом старший лейтенант Уманцев допрос завершил.
Кононова расписалась на каждой странице протокола. Больше ее не допрашивали, в отдел НКВД и сельсовет не вызывали, свиданий с мужем не давали. Тяжело Валентине Ксенафонтьевне было выхаживать четверых детей, но в то военное время трудно было если не всем, то большинству селян…
***
24. ХЛЕБНЫЙ ОБОЗ НА КОРОВАХ
Летом 1943 года на полях колхозов и совхозов Благодарненского района, освобожденного 15 января от фашистской оккупации, вырос небольшой урожай озимой пшеницы, посеянной осенью при немцах, и ярового ячменя – выращенного уже при установившейся советской власти.
В колхозе «Гигант» Мирненского сельсовета хлеба жали лобогрейками, серпами, обмолачивали молотилками и по разнарядке райкома партии и райисполкома отправляли на Благодарненский пункт «Заготзерно». План хлебосдачи – пять тонн в сутки – колхоз выполнить не мог. Машин не было совсем, а колхозные быки, включенные в транспортировку зерна, без отдыха и из-за плохой кормежки выбивались из сил, становились в пути, ложились на дорогу.
Из райкома партии пришло указание первого секретаря райкома партии Пивненко Дмитрия Никитовича:
- План выполнять! Включить в работу коров колхозников. За срыв хлебпоставок виновные будут привлечены к ответственности по законам военного времени.
Уполномоченные сельсовета прошли по дворам, проверили наличие коров, составили списки домохозяев, разбили по группам, по тридцатидворкам. У Кононовых была дойная корова, ее внесли в список, в первую тридцатку. Иван Михайлович находился под следствием в КПЗ, а Валентина Ксенофонтьевна после рождения сына Сашки была больна.
Евлампия Тарасовна, которой исполнилось 80 лет, возмущалась:
- Корова только-только отелилась! Вы же ее угробите! Она молоко присушит, а чем дитя выхаживать? Да и кто зерно повезет? Я старая, а Зине всего 9 лет…
Уполномоченный сельсовета был неумолим:
- Вы с Зинкой и повезете! И коровку свою пожалеете и план выполните… А за саботаж знаешь, что будет?
Евлампия Тарасовна примолкла, потом спросила:
- А во что корову запрягать? Подводу дадите?
- Подвод нет! Запрягайте корову в свою тачку, - дал указание уполномоченный. – А теперь распишитесь, что я Вас ознакомил с предписанием сельсовета.
К ночи, после вечерней дойки, Евлампия Тарасовна и Зинаида впрягли свою корову в тачку, приехали в полевую бригаду, загрузили мешки зерном, взвесили их на весах. Зерно учитывала Суденко Вера Ивановна. Добрые люди помогли тяжеленные мешки погрузить на тачку.
На рассвете, в четыре часа коров с гружеными тачками выстроили в колонну по улице Пролетарской и по команде активистки сельсовета Дармановой (Дармаковой, Дарман) Варвары, обоз направился из Мирного в село Благодарное. Впереди обоза шла Варвара – высокая, статная женщина в красной косынке и с красным флагом в руках. Она руководила колхозниками, задавала темп движения, подавала сигнал на короткие остановки.
На своих коровах везли колхозный хлеб для Красной Армии: Пожарова (Ветрова) Екатерина Сергеевна, 1920 года рождения, колхозница Дорожкина. Из малолеток, кроме Зинаиды, в обозе были еще двое детей, девочка и пацан – Гриша Медведев.
Из тридцати коров дойной оказалась только корова Кононовых. Евлампия Тарасовна нацепила корове на рог алюминиевую кружку. На коротких остановках она разрешала свою корову подоить и выпить парного молочка.
В пути коровы ревели, пытались вырваться из упряжи, некоторые становились как вкопанные и не хотели везти груз, а самые строптивые, даже переворачивали тачки. Мешки падали на дорогу, в пыль. Коров успокаивали, тачку ставили на колеса, мешки грузили, движение вперед продолжалось. Одна корова вырвалась из упряжи, взбрыкнула, взревела на всю округу и побежала в сторону Мирного.
До обеда обоз успел прибыть на пункт «Заготзерно». Здесь мирненцев ждали работники райкома партии, райисполкома и райкома комсомола. После короткого митинга, началось взвешивание мешков и разгрузка зерна в зернохранилище. Быстро разгрузились, построились в колонну и, не мешкая, двинулись в обратный путь.
В Алексеевской балке Варвара дала команду:
- Привал! Водопой! Отдых!
Коров выпрягли из тачек, попоили в ручье, пустили пастись. Екатерина Ветрова подоила корову Кононовых. Буренка дала полное ведро молока. Все колхозники подходили по очереди, алюминиевой кружкой черпали молоко, пили, вытирали губы, но не хвалили. Не положено, дабы не сглазить высокоудойную кормилицу!
Трижды Евлампия Тарасовна и Зинаида возили зерно в государственные закрома. Приезжали затемно. Бабушка снимала с тачки полусонную Зинаиду и относила ее в хату. Та всю ночь спала, как убитая. А утром, проснувшись, с удивлением смотрела на свои грязные руки и ноги.
Новотельная корова большой нагрузки не выдержала, заболела, легла и не хотела вставать, молоко присушила. Ее, как неспособную к транспортным работам, из списка сельсовета вычеркнули.
***
25. ПРОДУКТОВАЯ ПЕРЕДАЧА АРЕСТАНТУ
16 июля 1943 года Валентина Ксенофонтовна со старшей дочерью Зинаидой приезжали в село Благодарное и передали в КПЗ продуктовую передачу для Ивана Михайловича.
Сохранилась записка:
«…Кононову Ивану Михайловичу от жены Кононовой В. К. Село Мирное.
Передаю:
2 булочки хлеба,
10 яиц,
0,5 литра масла коровьего,
4 стакана табаку,
Курительной бумаги,
Немного соли. Кононова».
На оборотной стороне записки Иван Михайлович дал ответ:
«…Получил все. Спасибо за табачную бумагу. Привет, целуй детей. Кононов. 16.07.1943 г. с. Благодарное».
26. ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
К середине августа 1943 года оперуполномоченный Благодарненского районного отдела НКВД, старший лейтенант госбезопасности Докувин составил обвинительное заключение по обвинению Кононова Ивана Михайловича по статье 58 пункт 1 «а» Уголовного Кодекса РСФСР. Докувин констатировал, что в марте 1943 года Благодарненским РО НКВД, как пособник немцев, был арестован Кононов Иван Михайлович.
Проведенным по делу расследованием установлено: «…Кононов И. М. в период эвакуации советских учреждений из Благодарненского района в августе 1942 года, будучи ответственным за эвакуацию колхозного скота из села Александрии, в пути следования умышленно скот задерживал, попал в окружение немецких войск, а впоследствии весь имевшийся у него колхозный скот сдал немецким властям и остался проживать на территории, оккупированной немцами».
Далее Докувин в обвинительном заключении изложил события по эвакуации скота более подробно. 5 августа 1942 года И. М. Кононов, будучи кандидатом в члены ВКП(б), правлением колхоза «Первое Мая» и Александрийским сельским Советом Благодарненского района был назначен ответственным за эвакуацию скота из села Александрии в тыловые районы Советского Союза. Кононову были выданы соответствующие документы: эвакуационные листы, проходные свидетельства на скот, справки о ветеринарных обработках, указан маршрут следования.
Кононов, без согласования с партийными и советскими органами, маршрут движения изменил, в результате чего перегон увеличился на 80 километров. На стоянках, без надобности, скот задерживался. Два дня скот держали у села Благодарного, затем – 6-7 дней на хуторе Чограй.
Как результат, колхозный скот попал в окружение, а потом возвращен Кононовым в село Александрию и сдан представителям немецкой власти. Кононов, сдав скот, выехал в село Мирное, где имел связь с новыми руководителями села и колхоза, ставленниками немцев, участвовал в собрании по роспуску колхоза.
Кононов, в предъявленном ему обвинении по статье 58 п. 1 «а» УК РСФСР, виновным себя признал, за исключением того, что скот эвакуировал умышленно. Но достаточно изобличается показаниями свидетелей: Писаренко Михаила Тимофеевича, Ярового Николая Степановича, Шепелева Сергея Игнатьевича, Щеголькова Василия Яковлевича, Пыхтина Н. Д., Кононовой В. К., Харченко А. Я., Лукина Тимофея Михайловича и очной ставкой с последним.
Докувин постановил: «…На основании изложенного и руководствуясь директивой НКВД СССР и прокурора СССР настоящее следственное дело по обвинению Кононова Ивана Михайловича по Статье 58 п. 1 «а» УК РСФСР направить на рассмотрение Военного Трибунала войск НКВД». С постановлением согласились: Начальник Благодарненского РО НКГБ, капитан госбезопасности Бакаев и начальник Опергруппы Управления НКГБ Ставропольского края, майор госбезопасности Заблудовский.
Следственное дело проверил следователь УНКГБ по Ставропольскому краю, младший лейтенант госбезопасности Каширин, а затем утвердил Начальник УНКГБ Ставропольского края, полковник госбезопасности Мещанов.
27. КАПИТАН ГОСБЕЗОПАСНОСТИ МЕЩАНОВ ПАВЕЛ САМСОНОВИЧ
Мещанов Павел Самсонович, 1900 г. рождения, капитан госбезопасности, с 28 января 1943 года служил в должности заместителя начальника УНКВД по Ставропольскому краю, с 11 февраля 1943 года – подполковник госбезопасности.
Петров Н. В. в книге-справочнике «Кто руководил органами госбезопасности» писал, что аппарат сотрудников УНКВД под руководством подполковника госбезопасности Мещанова П. С. успешно провел работу по очищению Ставропольского края от немецко-фашистских агентов, контрреволюционного и преступного элемента, насаженного германским военным командованием.
За три месяца 1943 года УНКВД края разоблачило 249 агентов германской военной разведки, 529 шпионов, изъяло 9000 предателей и изменников Родины, фашистских ставленников и их пособников, вскрыло и ликвидировало ряд бандитско-повстанческих формирований, истребило 229 бандитов. В ходе проведения следственной работы органы УНКВД края разоблачили 4-х резидентов и 29 агентов гестапо, вскрыли бело-казачье контрреволюционное формирование в станицах Кисловодской и Суворовской, арестовали руководящий центр в количестве 17 человек.
В Ставропольском крае была вскрыта крупная шпионская буржуазно-националистическая организация в Кисловодске и Ессентуках, арестовано 63 человека, из числа которых в ходе следствия разоблачено 4 шпиона.
7 мая 1943 года подполковника П. С. Мещанова назначили начальником Ставропольского УНКГБ. 27 июля 1943 года ему присвоено звание – полковник госбезопасности, а 19 ноября этого же года – комиссар госбезопасности.
***
28. ХИЩЕНИЕ КОЛХОЗНОГО ЗЕРНА
Село Мирное. Сентябрь 1943 года.
В связи с тем, что склады колхоза «Гигант» во время оккупации были частично разрушены и не отремонтированы из-за отсутствия стройматериалов, зерно, оставшееся для выдачи колхозникам на трудодни и на общественное питание, засыпали в школу, в которой училась Зинаида. Занятия в школах района еще не начались, по разным причинам «первый звонок» в 1943 году был перенесен на 1 октября.
Дети с улицы Пролетарской села Мирного в теплые сентябрьские дни играли в прятки, догонялки. Кто-то из ребят приметил в фундаменте школы отверстие, закрытое камнем, расшатал его, вытащил. Посыпалось зерно! Сбежались дети, обрадовались, сняли рубашки, платья, насыпали пшеницу и понесли домой.
Пришли взрослые, расширили отверстие в фундаменте, насыпали зерно в ведра и мешки, оклунками, почти не таясь, уносили домой. Как говорится, колхозное добро не тащил домой только ленивый. Евлампия Тарасовна с внучками ходила к школе три раза, дома «урожай» ссыпали в один мешок. Набралось под завязку!
«Крайней» в этой истории оказалась кладовщица Александра Малинина. Когда колхоз освободил школьные классы от зерна, то выявилась большая недостача.
Валентина Ксенофонтьевна, не участвовавшая в хищении зерна, написала письмо в районный отдел НКГБ в защиту невиновной женщины, но ответа не последовало. Малинину осудили на десять лет лагерей. Когда она вернулась домой, Зинаида рассказала ей, что она пострадала за своих земляков, которые были голодные, потому и пошли на преступление, чтобы накормить себя и своих детишек.
***
29. ДЕЛО КОНОНОВА ПРЕКРАЩЕНО
1 октября 1943 года в городе Ставрополе помощник военного прокурора войск НКВД Ставропольского края, капитан юстиции Тареев рассмотрел уголовное дело по обвинению Кононова Ивана Михайловича по Ст. 58 п. 1 «а» УК РСФСР.
Он констатировал: «…Кононов Иван Михайлович, 1906 года рождения, уроженец села Песчанокопского, того же района, Ростовской области, русский, гражданин СССР, из крестьян, не судим, кандидат ВКП(б), обвиняется в том, что будучи ответственным от колхоза «1 Мая» за эвакуацию скота вглубь страны, во время отхода частей Красной Армии, медлил с перегоном скота, устраивал длительные стоянки на привалах, в результате этого был отрезан со скотом немецкими войсками. После чего весь скот им был возвращен обратно и передан старосте колхоза, назначенному немецкими властями. В период нахождения на оккупированной территории немцами, Кононов принимал участие на вечере, посвященном роспуску колхозов, где после выступления немецкого офицера провозгласил тост за «Многая лета» Гитлеру».
Из материалов дела капитан юстиции Тареев установил, что обвиняемый Кононов, будучи старшим по эвакуации колхозного скота, принимал все меры в его эвакуации вглубь страны, но по независящим от него причины был вынужден скот вернуть обратно в свой колхоз, так как путь был отрезан немецкой армией.
На вечере, организованном по случаю роспуска колхозов, Кононов присутствовал, но с антисоветскими речами и тостами не выступал, а лишь был участником хора, исполнившим по требованию немецкого офицера «Многая лета». Другой, какой-либо деятельности изменнического характера со стороны Кононова следствием не установлено.
Тареев, на основании Статьи 204 пункт «б» и Статьи 221 УПК РСФСР, постановил: «…Уголовное дело по обвинению Кононова Ивана Михайловича по Статье 58-1а УК РСФСР за недостаточностью собранных улик дальнейшим производством прекратить. Обвиняемого Кононова И. М. из под стражи освободить. Копию настоящего постановления направить начальнику тюрьмы № 4 села Благодарного».
С постановлением согласился военный прокурор войск НКВД Ставропольского края, майор юстиции Лухминский.
23 октября 1943 года начальник отдела «А» УНКГБ, майор ГБ Заблудовский и старший оперуполномоченный УНГБ, младший лейтенант ГБ Маньков направили начальнику Благодарненского РО НКГБ, под грифом «Совершенно секретно», ордер на освобождение из под стражи Кононова Ивана Михайловича.
К ордеру прилагались его паспорт, пенсионная книжка, пенсионное удостоверение и свидетельство об освобождении от военной службы № 150. Копия ордера одновременно была направлена начальнику тюрьмы № 4 села Благодарного Маслову Федору Митрофановичу, который служил в этой должности с 22 сентября 1943 года по постановлению Ставропольского Крайкома ВКП(б).
3 ноября 1943 года Кононов Иван Михайлович из под стражи был освобожден и вышел на свободу.
30. ЛУКИН ТИМОФЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
– ХОРОШИЙ ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОЛХОЗА!
После освобождения села Александрии от фашистских оккупантов, с 15 января 1943 года к работе в должности председателя колхоза «Первое Мая» приступил Лукин Тимофей Михайлович.
Через год, в январе 1944 года бюро Благодарненского районного комитета ВКП(б) утвердило на него характеристику:
«…Член ВКП(б) тов. Лукин работает председателем колхоза «Первое Мая» с 1931 года. К весне 1943 года он восстановил колхоз, ликвидированный во время фашистской оккупации.
Восстановлены животноводческие фермы: конеферма – 139 лошадей; МТФ – 210 голов крупного рогатого скота, в том числе – 104 рабочих вола; ОТФ – 2162 овцы, СТФ – 31 свинья. Собран и отремонтирован сельхозинвентарь. Колхозники сдали в колхоз семян на 960 гектаров посевов.
В 1943 году успешно проведены уборка урожая и осенний сев. Государственные поставки по молоку, мясу, шерсти и сену колхозом выполнены на 100 процентов.
К зимовке скота колхоз подготовился хорошо, к весне 1944 года готовится удовлетворительно.
Т. М. Лукин награжден медалью «Партизану Отечественной войны» второй степени, дисциплинирован, политически грамотен, пользуется авторитетом среди колхозников».
***
31. ОТЛИЧНИЦА ЗИНАИДА
Валентину Ксенофонтьевну, после ареста мужа в марте 1943 года, освободили от заведования Мирненской школой. Последствия травмы и нервные стрессы отрицательно отразились на состоянии здоровья, у нее усилились головные боли.
Дочь Зинаида училась в школе прилежно, по всем предметам получала только отличные оценки. 10 июня 1943 года ее, ученицу 2-го класса Мирненской школы за отличные успехи и примерное поведение наградили Похвальной грамотой. Грамоту подписала заведующая школой Семынина Анастасия Ивановна.
14 июня 1946 года заведующая школой А. И. Семынина наградила ученицу 4-го класса начальной школы № 15 села Мирного Кононову Зинаиду за отличные успехи и примерное поведение Похвальной грамотой и вручила Свидетельство:
СВИДЕТЕЛЬСТВО
«…Настоящее свидетельство выдано Кононовой Зинаиде Ивановне, родившейся в 1934 году, в том, что она обучалась в Мирненской начальной школе № 15 с. Мирного Благодарненского района Ставропольского края, окончила полный курс этой школы и обнаружила при отличном поведении следующие знания:
По русскому языку 5
По арифметике 5
По естествознанию 5
По истории 5
По географии 5
14 июня 1946 года
№ 1. Заведующая школой – А. И. Семынина, учитель – Мешкова Мария Павловна».
32. ПЕРЕЕЗДЫ В КАЗГУЛАК, НИКОЛИНУ БАЛКУ.
СМЕРТЬ ЕВЛАМПИИ ТАРАСОВНЫ
В августе 1946 года семья Кононовых переехала в село Казгулак. Валентина Ксенофонтьевна работала учительницей, а для Ивана Михайловича подходящей работы не находилось. Он несколько раз ездил в село Петровское, обращался за помощью в трудоустройстве в райком партии и райисполком. Наконец-то ему предоставили работу заготовителем в системе Потребкооперации в селе Николина Балка Петровского района, а супругу назначили директором школы.
В августе 1947 года семья Кононовых переехала в Николину Балку Петровского района. Сельский совет предоставил им жилье при школе, выделив под квартиру на двоих взрослых и четверых детей пустовавший класс.
Валентина Ксенофонтьевна проработала до 20 ноября 1948 года и сильно заболела. У нее отнялась левая рука, головные боли стали труднопереносимыми. Врачи поставили диагноз – паралич. Но она еще могла писать поурочные планы, по которым дочь Зинаида вела уроки: с утра – в первых-третьих классах, а во второй половине дня – во вторых-четвертых классах.
Мать наблюдала, как дочь учит детей, а после уроков делала ей замечания и наставления. Так продолжалось до января 1949 года, пока в школу не назначили нового директора – Пятницкого Михаила Николаевича.
З. И. Головко рассказывала: «…Когда маме стало совсем плохо, то я отвезла ее в больницу села Петровского. Врач сказал, что у нее серьезное заболевание, которое они на месте не лечат, и выписал направление в Ставропольскую краевую больницу.
Папа, Лена и я приехали из Николиной Балки в село Петровское на бричке, которая была в папином распоряжении, из больницы доставили маму на железнодорожный вокзал, купили проездные билеты, и я повезла ее в Ставрополь.
На вокзале нас встретила Бутенко Прасковья Яковлевна, мамина подруга по детскому дому, которая работала в Ставропольском крайкоме партии. На служебной машине мы привезли маму к дому, где была квартира Бутенко, подняли больную на второй этаж, вызвали врача. Врач-мужчина приехал на неотложке, осмотрел маму и сказал:
- Завтра утром позвоните мне, пришлю неотложку. Аккуратно уложите больную на носилки, спустите вниз, погрузите в машину и доставьте в больницу. Повторяю! Все делать аккуратно! Тряска ей противопоказана.
С утра мы с тетей Паней, я ее так называла, привели маму в порядок, переодели и отвезли в больницу. Я осталась с мамой, пробыла неделю, дежурила ночью, здесь же отдыхала на свободной койке, а потом уехала домой.
Через неделю тетя Паня вызвала меня в Ставрополь. Она сообщила мне шокирующую новость. Доктора поставили маме тяжелый диагноз – опухоль мозжечка. В то время сложные операции на головном мозге проводили нейрохирурги городов Москвы, Харькова и Ростова-на-Дону. Больной выписали направление в Ростовскую больницу, в отделение нейрохирургии. Тетя Паня и я помогали погрузить маму в самолет санитарной авиации, которым ее отправили в Ростов-на-Дону.
Я вернулась в Николину Балку. Отец сообщил плохое известие. Его сестра Пелагея Нетребко прислала письмо, в котором пишет о болезни их матери, а моей бабушки – Кононовой Евлампии Тарасовны.
- Бабушка больна. Это может плохо кончиться. Поезжай, хоть ты, может быть, застанешь ее живой, простись от нашей семьи, - сказал отец и заплакал.
Из села Петровского поездом я доехала до села Благодарного, а оттуда на попутном тракторе – до села Мирного. Помню, ехать в открытой прицепной тележке было очень холодно. Бабушку застала живой, время от времени она теряла сознание, бредила:
- Поля! Открой дверь… Там Валя стоит… Мы с ней вместе уйдем… Поля! Достань белый батистовый платок… Он в сундуке… В коробочке… Повяжите Вале новый платок… А я старом платке буду…»
12 апреля 1949 года бабушка Зинаиды – Кононова Евлампия Тарасована умерла. Похоронили ее в селе Мирном.
Через неделю Зинаида из села Мирного приехала домой, в Николину Балку. Вела уроки в младших классах, усиленно готовилась к сдаче выпускных экзаменов за 7-й класс.
33. ПИСЬМА МАТЕРИ ИЗ БОЛЬНИЦЫ
Из Ростова-на-Дону Валентина Ксенофонтьевна отправила два письма. Одно письмо получил заведующий Благодарненской образцовой начальной школы № 20 Катасонов Павел Георгиевич, в котором она просила позаботиться о ее старшей дочери Зинаиде. В этой школе проходили практику студенты Благодарненского педагогического училища.
Второе письмо было адресовано Зинаиде. В нем она предлагала дочке поступить в педучилище и получить диплом учителя начальных классов. Это письмо сохранилось:
«…28 апреля 1949 г. Здравствуй, родная доченька Зина! Сейчас прошел обход. Смотрел меня профессор и сказал, что после праздника будет операция. Так что, мне остались считанные деньки моей жизни. Может быть, умру на столе, может быть, умру после. Молись родная! Если вернусь, может быть, еще поживем немного вместе. Все-таки, какая я не плохая, а тебе мать. Не ленись детка, пиши хоть письма, я так одинока. Пиши, как учишься, как провела Пасху и Май. Куда ходила?
Передай привет Кате. Славная она девочка. Дай ей Бог здоровья. Передай привет всем моим ученикам, которые меня еще помнят. Передай привет Пятницкому Михаилу Петровичу и учительнице химии Усатовой, учителю физкультуры Григорию Ивановичу и учительнице русского языка Ксении Трофимовне.
Учись родная, старайся, это нужно для тебя. Еще раз прошу, пиши мне родная. Мне ведь интересно и радостно получить от Вас весточку. Как там поживает Шурик? Опиши. Как поживает Ваш папа? Ну, целую тебя крепко. Твоя мама. Мой адрес: Ростов-на-Дону, Нахичеванский переулок, 38. Нервное отделение, палата № 2. Валентине Ксенофонтьевне Кононовой»
34. СМЕРТЬ ВАЛЕНТИНЫ КСЕНОФОНТЬЕВНЫ
З. И. Головко вспоминала: «…После операции женщина, ухаживающая за мамой, прислала в Николину Балку телеграмму: «Операция прошла нормально. Зина приезжай». Но на другой день прислала скорбное известие, что мама умерла и надо приезжать, организовывать похороны.
Собрав вещи для мамы, в Ростов уехал отец. Вернулся он домой с ее вещами, пьяный. Я расспрашивала про маму, но он ничего не рассказывал, отмалчивался. Так он был сильно шокирован ее смертью, заливал горе водкой.
Позже он рассказал, что тело мамы находилось в морге, но так как там заморозки не было, то труп сильно раздуло, вещи одеть было невозможно. Денег на гроб у него не было. Купил отец марли, ему помогли тело мамы завернуть, как в саван, так и похоронить.
На каком кладбище нашла моя мама последнее пристанище, отец от нас скрыл. Знаю, что мама завещала, после ее смерти тело передать в мединститут для изучения студентами опухоли мозжечка. Но, видимо, этим хлопотным делом никто заниматься не стал».
Как говорится, беда не приходит одна. Так и случилось в семье Кононовых. В апреле похоронили Евлампию Тарасовну, а через месяц, 12 мая 1949 года, после тяжелой болезни, вследствие полученной травмы в августе 1942 года во время эвакуации и операции на головном мозге, умерла Валентина Ксенофонтьевна. Похоронена в городе Ростове-на-Дону, место захоронения родным неизвестно.
Завещание матери, выучиться на учителя, Зинаида старалась осуществить. 5 июля 1949 года ее, ученицу 7-го класса семилетней школы № 6 села Николина Балка Петровского района за отличные успехи и примерное поведение наградили Похвальной Грамотой. Грамота и отличные результаты сдачи экзаменов позволили ей поступить в Благодарненское педагогическое училище без вступительных экзаменов и двигаться вперед, к заветной цели.
В 1966 году Зинаида Ивановна, учась в Новочеркасской школе милиции, побывала в городе Ростове-на-Дону, посетила четыре кладбища. Найти могилу матери не удалось! Да это в таком большом городе и невозможно.
35. СМЕРТЬ ИВАНА МИХАЙЛОВИЧА
Прошли годы. В 1969 году умер Кононов Иван Михайлович. Похоронили его в селе Николина Балка. Память о нем хранят его наследники, дочь – Головко Зинаида Ивановна, внуки и правнуки.
У Ивана Михайловича был внебрачный ребенок. Теперь это уже не тайна! В 1928 году первая любовь Ивана Михайловича – Татьяна Сидорова родила от него сына Сашку, записали его по фамилии Лазько.
Через двадцать лет это любовное приключение получило продолжение. В 1950 году Александр Лазько пришел из армии, стал встречаться с дочерью Кононова Ивана Михайловича – Зинаидой, которая училась в селе Благодарном на первом курсе педагогического училища. Дружба молодых людей развивалась по известному сценарию: танцы, проводы, посиделки на крыльце…
Как-то поздно ночью Александр пришел с вечерки. Мать его поджидала, керосиновую лампу в хате не тушила. Покормила сына ужином, парным молочком с краюхой хлеба, а потом сказала:
- Сынок! С Зиной не гуляй! Она твоя родная сестра по отцу.
Удивился сын такому разговору, но лишних вопросов задавать не стал, застеснялся! А когда мать умирала, она высказала сыну свою душевную боль и дала ему последнее материнское напутствие:
- Саша! Я сильно любила Ивана Михайловича! Да ничего поделать не смогла. А он против воли матери не пошел. Зинаида, сестрица твоя, хорошая дивчина. В обиду ее не давай…
С тех пор лирические отношения Александра и Зинаиды пошли на спад. Но ее, как девушку веселую и жизнерадостную, комсомольскую активистку, душу компании, вечером по темным улицам села всегда кто-то провожал. Так вот, сзади на некотором расстоянии шла группа ребят во главе с Александром, который выполнял завет матери, оберегать сестру от всяких обид и неприятностей.
И только в 2006 году эта история получила развязку, когда в селе Благодарном наследники Кононова Ивана Михайловича собрались вместе.
В гостях у Аллы Карагодиной – дочки Ивана Михайловича, рожденной в Николиной Балке в браке с новой женой, были Зинаида, Елена и Александр Кононовы, Александр Лазько, сын Зинаиды – Александр Головко. Вспоминали по-доброму Ивана Михайловича.
Зинаида предложила всем усесться в рядок и поднять вверх правую руку. Изумлению не было конца – кисти рук были у всех одинаковы! Вот, что значит наследственность, которая передалась от Кононова Ивана Михайловича новым поколениям…
Да еще о Кононове Иване Михайловиче осталась запись в Книге памяти жертв политических репрессий Ставропольского края:
«…Кононов Иван Михайлович.
Родился в 1906 году в с. Песчанокопском Ростовской области; русский; грамотный; кандидат в члены ВКП(б).
Проживал в селе Мирном Благодарненского района Ставропольского края.
Арестован 17 марта 1943 г.
Приговор: 7 месяцев под следствием.
Освобожден 1 октября 1943 года за недоказанностью вины».
Владимир Пузиков
Апрель-сентябрь 2015 г.
Г. Благодарный