Целый год они блуждали...
Вдруг такое увидали:
Труп слонялся, прозябая,
Что когда-то был Потаем!
К счастью, их впустил волшебник,
В свой надёжный заповедник,
Зомби не пройти теперь
В его чудо-броне-дверь.
Снова прибывших друзей
Хаинс обратил в людей,
Но, конечно, не Потая,
Труп которого шагает
В край далёкий вечных стуж
В сонме зомби мёртвых душ.
А Резак жалеет очень,
Что лишился силы волчьей,
И в депрессии без меры
Прелесть всё грустит о Сером,
Аж осунулась подружка...
Выпьем, что ли? Где же кружка...
Борис Готман.
- Заходите – заходите, - волшебник начертал в воздухе какую-то руну своим посохом и я почувствовал, что преграда передо мной стала прозрачной.
Я поспешно скользнул вперёд, таща за собой верёвку. Разумеется, изрядно подгнивший за год канатик, как всегда в подобной ситуации, лопнул, я выплюнул его, развернулся, схватил Потая за крыло и одним прыжком миновал Тектитовую стену. Зомби, почти не успели отреагировать, только труп лорда Потая, почуяв магические возмущения, повернулся и сделал несколько шагов в сторону прохода, но замер, когда Хаинс закрыл брешь.
- Милости прошу в мой дом, - старый чародей улыбнулся своей жутковатой беззубой улыбкой, - только не забудьте вытереть лапы.
Мы не стали спорить, я с уткой в зубах первым скользнул в дверь и оказался в длинном коридоре с каменными стенами, уходил он куда-то вдаль. Ну, разумеется, волшебное жилище. Внешне – домик, как домик, а внутри бесконечные помещения, не хуже, чем лабиринт оборотневеда!
Хаинс закрыл входную дверь, и она тут же и исчезла, будто и не было никогда. Честно говоря, я слегка напрягся, начало не предвещало ничего хорошего!
Однако волшебник своим посохом нарисовал на стене, справа от меня прямоугольник, потом в центре три руны, вытащил из кошеля на поясе Тектит в виде шара, коснулся рисунка и тот превратился в дверь.
- Простите, - старый чародей кашлянул, - сюда вам нельзя, подождите чуть-чуть, приведу всех троих в порядок, а потом покажу комнаты и велю подать обед.
Я положил Потая на пол и выразительно облизнулся. Я, конечно, поймал с утра весьма упитанного зайца, но всё равно не прочь набить брюхо чем-нибудь вкусненьким.
Волшебник скрылся за дверью и отсутствовал весьма долгое время, вернулся с двумя плащами, перекинутыми через руку и крохотным мешочком, в котором что-то постукивало при ходьбе. Хаинс накрыл принесёнными предметами одежды меня и Прелесть, потом вытащил из мешочка два Тектита грушевидной формы, забормотал что-то, начертил вокруг нас посохом круг, который тут же и засветился. Потом отставил палку, взял в каждую руку по оплавленному кусочку метеорита, воздел вверх и запел что-то, тонким голосом, потом нагнулся, охнув при этом, коснулся тектитами наших лбов, закрыл глаза и вновь забормотал. Метеоритики вырвались из рук чародея и начали кружить вокруг нас, точно по контуру круга, все, увеличивая скорость. Я даже пасть открыл, заворожённый происходящим, неожиданно раздался хлопок, тектиты со стуком упали на пол, я подпрыгнул, испугавшись, а через миг последовал знакомый удар по голове, и вдруг стало так ти-хо, до жути, и ещё пропали ароматы. Я чуть не застонал от разочарования. Только теперь я понял, как нравилось мне быть зверем! Где сила моя и стремительность, где острые клыки и сильные лапы?
- Слишком долго ты был под заклятьем, - Хаинс похлопал меня по плечу, - ничего, привыкнешь постепенно снова жить человеком. Впрочем, если захочешь я смогу потом вновь вернуть тебе волчье обличие. Я, конечно, на таких вещах не специализируюсь, но….
- Буду вам весьма благодарен, - я улыбнулся волшебнику, повернулся к спутнице и поперхнулся.
Как же изменилась моя возлюбленная! Теперь она выглядела гораздо старше, лет на сорок и дело было вовсе не в заклятьях! В углах глаз появились морщинки, горькие складки в уголках губ, а глаза, были полны боли. Я даже отшатнулся. Нет, я знал, что бедняжке плохо, но что НАСТОЛЬКО. Неужели, её так сильно подкосила смерть Серого? Как будто пёсик был единственным, что поддерживало в ней силы и решимость к борьбе, и вот эта ниточка оборвалась.
- Теперь ты, старый друг, - старый чародей извлёк из мешочка третий Тектит, обработанный, прямоугольной правильной формы, плоский, как пластиночка и приложил к груди лорда.
Тот час же руны на теле утки засветились так же ярко, как прежде, поднялась она, отряхнулась, помахала крыльями.
- Так значительно лучше, - Потай пощёлкал клювом, а потом поклонился низко волшебнику, я последовал его примеру и лишь Белая Прелесть, никак не отреагировала. Полагаю, ей было решительно наплевать, человек она или нет.
- Так, теперь покажу вам ваши комнаты и можно садиться трапезничать, - Хаинс подмигнул нам, - подумать только, а я был уверен, что являюсь последним человеком на этой планете! Воистину, порадовали вы старика. Теперь не так грустно будет прожить те немногие годы, что мне остались.
- На самом деле, мы не просто так явились к тебе, - лорд смущённо скрипнул клювом, - мы тут провели небольшое исследование и выяснили, что на зомби заклятье было наложено с помощью Тектитов, и они же способны вернуть людям их прежний облик.
- Тектиты? – старый волшебник отшатнулся, - дай угадаю, ты хочешь, чтобы я отдал тебе мои восхитительные, чудесные метеориты, мою коллекцию….
- Да не волнуйтесь, - влез в разговор я, - если всё получится, благодарные человеки вам их столько натаскают, что устанете раскладывать, да что там говорить, все, что на этой планете имеются, отдадут до последнего.
- Но, вы не понимаете, - выражение лица старца стало плаксивым, - не бывает одинаковых Тектитов, они как живые существа, каждый имеет свою индивидуальность, неповторимую. Я же их всех знаю, наперечёт, каждый метеоритик, они мне как друзья, даже больше, почти родня.
- Но ведь вы используете их, чтобы колдовать, - возразил я, - тот же забор и прочее.
- Это другое, - Хаинс замахал на меня руками, - одно дело просто заряжать камешки магической энергией, это им совсем не вредит, и другое – приготовление противоядия!
- Похоже, забыл ты, зачем начал собирать свою коллекцию, - с грустью в голосе произнёс лорд, - ты ведь – учёный, мой старый друг. Неужели возможность провести уникальный эксперимент, создать нечто такое, что не удавалось ещё никому, не стоит того, чтобы пожертвовать частью своих богатств? Тем более, ради того, чтобы спасти жизнь стольким людям.
- Увы, не все готовы на жертвы, - произнесла вдруг Белая Прелесть с жутковатой брезгливой улыбочкой, - гораздо лучше чахнуть на проклятых камешках, зная даже, что скоро умрёшь, и коллекция превратится просто в кучу никому не нужного хлама. Вряд ли зомби смогут оценить индивидуальность каждого Тектита и познать всю красоту их формы.
- Увы, ты права, юная дева, - спина Хаинса ещё больше согнулась, старик погрустнел, - я и забыл, что стою на пороге смерти. Действительно, кому нужны будут мои сокровища, после того, как помру? А так, так хоть память о них останется. Жаль, что у меня нет ни кусочка Тектита, который использовал неведомый некромант.
- Мы побоялись его трогать, после того, как проклятая штука превратила Бичи в зомби, - Потай помахал крыльями, - но я готов в точности описать его и поведать о проведённых нами исследованиях.
- О-о-о-о, - старый волшебник сразу оживился, глаза его заблестели, - что же ты молчал, Потаюшка? Знаешь ведь, что меня действительно интересует, проклятье, я уже весь дрожу от нетерпения, что ты со мной делаешь? Не волновался так с тех пор, как откопал в Тампанских пещерах мою Зои. Редчайший Тектит с розовыми вкраплениями из неизвестного материала. Моя любимица, между прочим.
- Я-то готов начать хоть сейчас, а вот спутники мои устали и голодны, - напомнил лорд.
- Что значат жалкие человеческие потребности? – Белая Прелесть фыркнула презрительно, - чем раньше начнём, тем быстрее создадим лекарство, что спасёт Се…. В смысле, человечество!!! Поесть можно и потом.
- Вот это я понимаю, рвение, - Хаинс довольно кивнул, - перекусим в лаборатории, единственное, юная леди, вам нужно одеться. Мне, конечно, приятно лицезреть вас, но так недолго и простудиться!
Увы, я решительно ничем не мог помочь, поэтому, был отправлен в свою новую комнату. Хаинс поинтересовался, что мне нужно для полного комфорта, но я попросил особо не стараться – кровать чтобы спать, стол, на который можно поставить тарелку с едой и кувшин с вином, да сундук, вот и всё.
Волшебник не стал спорить, тем более, спешил приступить к исследованиям. Комнатка оказалась не большой, светло – зелёные стены, на которых изображены были сцены охоты, пиры и рыцарские турниры, с бревенчатого потолка свешивалась золотая люстра с вставленными в неё световыми кристаллами, в правом углу напротив двери стояла большая кровать с циновкой, набитой соломой, двумя подушками и медвежьей шкурой, заменявшей одеяло. Подле неё небольшой деревянный столик, в центре крышки вставлен тектит немного странной формы – в середине что-то вроде ручки, а с краёв два шарика. На столе – пустая тарелка и кувшин. В левом углу – большой сундук. На полу – ещё несколько звериных шкур.
- Если пожелаете, есть или пить, только скажите, мой Тиммик тот час же подаст, - чародей указал пальцем на Тектит, - в сундуке кое-какая одежонка и сапоги. Ночной горшок под кроватью, опорожняется сам, так сказать.
- Простите, а есть у вас какое-нибудь оружие? – спросил я, - мне не обязательно, что бы это был меч кладенец или что-то волшебное, вполне достаточно, если этой штукой можно будет разрубить голову зомби.
- «Оружие», боюсь, я не держу в доме ничего подобного, - старый волшебник виновато улыбнулся, - максимум, что могу предложить – тапор для колки дров. Обыкновенный. Тектиты, они не любят, когда их используют в разрушительных целях.
- Сойдёт тапор, - поспешил согласиться я, - простите, старая привычка, без оружия под рукой чувствую себя беззащитным.
Честно говоря, я надеялся, что Хаинс наколдует мне копию моего потерянного посоха, но раз чародей не умел и не любил делать орудия убийства, лучше и не настаивать.
Волшебник поспешил удалиться. Я же открыл сундук, выбрал из всех имеющихся одежд простую белую рубаху, короткие, до колен чёрные штаны, белые же чулки и сапоги до колен с отворотами.
По моему приказу, тарелка тут же наполнилась ароматными кусками мяса и овощей. Заказывать вино или эль я побоялся, слишком давно не пил, с тех пор, как покинул крепость Мастера, отвык, ограничился ключевой водой.
Насытившись, стянул сапоги и улёгся на постель. Эх, давненько не спал на настоящей циновке, думал, уж и не придётся никогда. Как бы я хотел, отдыхать так вечно. Единственное, что портило всё удовольствие – мысли о Белой Прелести. Она так сильно изменилась! И речь не о внешности, я готов любить её любую, даже если превратиться в древнюю старуху, бедняжка как будто надломилась, как цветок, по которому проехалась телега. Или дело в том, что она давно не пила эликсиров и восстанавливалась не в кристалле, а естественным образом. Может, раньше девушка была такой весёлой именно из-за средств, коими поддерживала свои магические силы?