Глава 7.
После того, как выпал Снег...
Снег был белым, иногда пушистым, но чаще холодным и жёстким. Он мог колоть и замораживать своим ледяным равнодушием. С ним шутки были плохи, об этом могли бы рассказать многие, если бы оказались живы. Так было... до тех пор, пока Снег не выпал из окна на брусчатку и не расплескал по ней свои мозги.
...После гибели одного из лучших своих агентов Верховный Магистр Ордена Оберегающих Надд Ори убедился, что последние его действия, совершаемые в глубочайшей тайне, таковой кое для кого вовсе не являются.
- Течёт, - поджимал жёсткие губы верховник, встряхивая при этом своей густой рано поседевшей гривой, - сильно течёт и близко. Гм... у меня в хозяйстве или у генерала? М-да, встреча с Гарро становится жизненно необходимой.
У магистра тоже были свои привычки. Размышлять он любил, меряя шагами свою библиотеку и проводя кончиками пальцев по корешкам толстых фолиантов. Время от времени Надд останавливался, рассеянно, поглядывал на книгу, что оказалась под его рукой, извлекал том из плотного ряда и открывал не думая. Случайные книги, случайные страницы, случайные фразы. Как часто они подсказывали выход из сложных, порой щекотливых или, как в этот раз, смертельно опасных ситуаций.
"...родная кровь, так нужная обращённому упырю..." Вот так совет, вскинулся магистр. И причём здесь упырь? Хотя... "родная кровь", может оказаться к месту. Если некто вышел на Снега, то велика вероятность, что выявлены и остальные, задействованные в игре агенты. Вводить новых?.. Терять время, что чревато... Взгляд Надда остановился и странно потемнел.
- Неужели, придётся? Вот ведь гадство!
Толстый том встал на своё место. Магистр решение пока не принял, но не из какой-то там сентиментальности или нерешительности, просто нужно было всё обсудить с Гарро, а уж после...
- Да, а ведь девочка будет рада серьёзному делу, дурёха, - и он позвонил в колокольчик...
Тулли с детства терпеть не могла своего глупого имени, но терпела из-за любви к отцу и в память о рано почившей матери. Её тоже звали Тулли. Красивой она была женщиной, если верить портрету, написанному самым именитым художником Фальбурга. Портрет - вот всё, что от неё осталось. Хотя, нет - не всё. Было ещё кое-что, а именно склонность, ладно, не будем скромничать, - дар к магии. Потому и выбора особого, по какому пути пойдёт её жизнь, у младшей Тулли собственно не было. Подросла девочка и вперёд - штурмовать отвесные кручи ФАКа! Штурмовала она их, надо признать без особого рвения, чем безмерно поражала учёных мужей, не привыкших к такому равнодушию абитуриентов. А уж как скрипели зубами недавние школяры, едва ли из собственных штанов ни выпрыгивавшие, чтобы хоть ноготком уцепиться и дотянуться до высоченного проходного балла. А этой смазливой, но всё равно, крокозябре, всё давалось легко, играючи. Завидовали ей все, кроме одного юнца с повадками кота и неуёмной тягой к противоположному полу. Его она сразу выделила. Шёл он от конкурса к конкурсу хоть и с видимым напряжением, но так же бойко, как и благородная девица Тулли Ори. Вот только её отнюдь не дурнушку, он почему-то в упор не замечал. Она голову ломала: отчего так? И даже план мести составила: вот одумается, разглядит и начнёт к ней клинья подбивать, а она, вся из себя такая гордая и суровая, головку вздёрнет и мимо пройдёт, взглядом нахала не удостоив. Нет, не так... Взгляд будет, и ещё какой! Она обольёт его презрением. Она его просто уничтожит. Сравняет с... Ох, не придумалось с чем, но с чем-нибудь сравняет обязательно. Только пусть рискнёт... А он, скотина, чего-то всё не рисковал и не рисковал. Так прошёл год... После чего состоялась почти не запланированная встреча на балу у бургомистра, закончившаяся ни чем. "Что б тебе не мягко спалось, кошак кругломордый!" - вот так эмоционально ей мыслилось, после того, как Рейнгольд не догадался пригласить Тулли на менуэт. И опять - год впустую, ну, если не считать с успехом оконченный второй курс.
И вот удача!.. Правда несколько кондовая и с привкусом совсем не обязательного риска. Да и бог с ней и такая сойдёт... Случилось, как-то Тулли Ори, исполняя обязательное задание по изгнанию хулиганящего духа из дома викария (понятно - задание совершенно секретного плана, ибо какой священнослужитель признается, что не способен изгнать призрачного дебошира из собственной спальни), возвращаться в собственную квартирку по ночному, беспокойному времени. И всё бы ничего, сколько раз такое уже было; студенточку ФАКа все соседи в лицо знали, а торговки даже иногда бесплатно вкусненьким подкармливали, и даже завсегдатаи питейного подвальчика её не задирали, а пошатываясь, старались галантно раскланяться, но не той ноченькой... ТОЙ ноченькой из подвала выбрался некий бравый гвардейский капитан, только что снявший комнаты в бельэтаже соседского дома. Был он в гвардию переведён за некие служебные заслуги из глубокой провинции и, города не зная, ещё по светлу двинулся на изучение достопримечательностей. Понятно - первым делом заглянул в подвальчик, а там сослуживцы! И не то чтобы из его же нового полка. И даже совсем не из гвардии они были. Да что там!!. Три красномордых выпивохи из столичного интендантства! Но чином старше нашего капитана. Значит, рассудил гвардеец после третьего стакана, для службы они народ чрезвычайно нужный, да и товарищи хорошие, ишь как справно ёмкости опорожняют, только успевай тосты сочинять. Сочинительство затянулось преизрядно, но деньги, широкой души провинциала, карман его покинули несколько раньше, чем он рассчитывал, и вышибалы учтиво попросили его и других господ офицеров, без шума покинуть уютное заведение. Эх, незадача, только-только капитан стал присматриваться к стайке доступных бабёнок, занявших боевой пост на самом видном месте - и такой облом. Гвардеец с дружками, конечно, предприняли попытку соблазнить их красотой формы и выправкой, которую, как известно, полностью не пропьёшь, но на такие роскошества продажные дамочки посмотрели с брезгливостью. Зажрались, шалавы! А любви-то как хотелось, просто никакого спасу не было. Тут-то, почти у самого порога, - на другой стороне улицы, - пьяненький, но всё ещё зоркий хищник в свете фонарей и углядел одинокую девичью фигурку. О-о, попалась, пташка. Гвардеец многозначительно переглянулся с боевыми товарищами,- с двумя, третий уже обживал пол под столом, нежно обняв его за ножку,- поправил амуницию, подкрутил жиденький ус, прямо истинный пират, и решительно двинулся на абордаж.
Фигуристая девица, в одиночку, без должного мужского сопровождения, в ночную пору, отважившаяся прогуливаться по всегда не спокойным улицам - это ли не приманка для разномастных ухарей? Капитан пёр к цели неостановимо. Сзади надсадно дышали чуть приотставшие приятели, и Тулли сообразила, что её ждут неприятности. На шее гвардейца она приметила армейский оберег, отводящий заклятия средней силы. Ох, ты ж... Значит, оглушить вояку не выйдет, а применять что-то убойное, вот так за здорово живёшь - вариант чреватый кучей неприятностей, из которых только почти всемогущий папа вытащить способен. Э-эх, невезуха... А этот ухажёр уже подкатил и несёт чушь о её аморальности и... стоимости услуг.
- Да за кого вы меня принимаете!?
В ответ громкий смех поддатого офицерства и настырные попытки ухватить ломаку за... э-э-э... В общем, не за ручки.
Тулли приложила одного забулдыгу колюче-трескучим заклятием, в надежде, что поймут с кем связались и отстанут. Но такое не ласковое с собой обращение пьянчуг только раззадорило, не сказать - разозлило. Капитан даже кулак сжал, намереваясь доходчиво втолковать кусачей ночной бабочке, что так-то неучтиво поступать с защитниками королевства - верх неблагоразумия. Тут-то из-за угла, в настроении умилительно-удовлетворённом после посещения одной доброй знакомой, вышел студент ФАКа Рейнгольд Прак. Вышел, мечтательно улыбаясь, а тут такое... Первым побуждением неофита было колдануть по обалдуям, но э-эх, запрет на несанкционированное применение смертельных заклятий был наложен строжайший, а у сына плотника волосатой папиной лапы, способной отвести такого рода неприятности, как у этой девахи, что в дерьмо угодила, отродясь не имелось. Всё всегда сам. И сейчас - сам...
Первым делом Рейнгольд заорал что-то, чего потом и не припомнил, лишь бы отвлечь гвардейца от задуманного окаянства. Капитан длань занесённую остановил и кивком корешам своим, мол, разберитесь с горлопаном, чего свой нос суёт в дела господ благородных. Те с ухмылочками на пьяных рожах, тяжело потопали навстречу студенту, учить его, дурня, уму-разуму. Один против двух?.. Х-ха, для парня выросшего среди сброда верфей и порта - расклад привычный до оскомины. Господам бы, которые себя офицерами почитали, взяться бы рученьками за рукояти сабелек, оно бы, может и затянулось дело. Да где пьяному столько предусмотрительной мудрости набраться? В кулаки полезли, а Прак... А что Прак?.. В кулаки? Можно и в кулаки, но недолго и только с одним. В переносицу его, как помидор красного, чтоб юшку отворить, давление снизить, а то на мозг давит, мыслить мешает. Дяденька в майорских эполетах хрюкнул по-поросячьему и толстым своим задом опустился на брусчатку обдумывать новую для себя жизненную ситуацию. А вот со вторым учителем уличной мудрости, Прак поступил не по совести, то есть вполне себе благородно - шпагу из ножен извлёк и эфесом его эфесом, куда ни попадя. "Ни попадя" пришлось по всей обширной периферии красной круглой морды и рядком с сидящим офицером-мыслителем, плашкой недвижимой улеглось объёмное тело уставшего от жизни тылового "хероя". Этот падший не ангел уже ни о чём не мыслил, просто лежал, пуская ртом и носом красивые, вязкие красно-розовые пузыри.
А бравый капитан сделал для себя неожиданное открытие, оказывается он один! И как быстро всё это получилось, даже удивительно. Но гвардия, пусть и во хмелю и с затуманенным похотью разумением, остаётся гвардией. Шпага с противным взвизгом покинула ножны. Капитан рявкнул нечто боевое, дух поддерживающее, велел притихшей девахе никуда не уходить и ждать его сокола ясного и... Собственно всё на этом и закончилось. Рейнгольд дворянином не был, зато очень внимательно слушал наставления учителя фехтования, кои гласили: "Вынул шпагу не трынди - коли сразу. Пусть со стороны и некрасиво, зато в живых останешься". Такая вот сермяжная мудрость бывалого в ситуациях человека. А теперь её значение пытался охватить умом некий капитан с аккуратненькой дыркой в правом боку, точь-в-точь, как у пищащей детской игрушки... у ёжика, кажется.
После было провожание домой, которое ничем собственно не закончилось. И нос задрать повода как-то не сыскалось и Рейнгольд, котяра сытый, ничего не предпринял, окромя целования ручки на прощание. Нет, ну ни гад ли!? Иного слова и не подобрать!
Сколько месяцев после пришлось подыскивать случай, чтобы всё-таки покарать нахала за невнимание и наконец, после успешной сдачи экзаменов, когда трезвым на факультете не удалось остаться даже штатному шестилапому мышелову, любимцу всей академии, свершилась страшная месть. Правда, тоже обошлось без вздёрнутого носика, зато не ограничилось расстёгнутым лифом. Да-а, месть бывает сладка!
И ведь продолжение намечалось, но тут из окна волей не своей выпал Снег... Известная всем неоднозначностью юмора судьба совершила легкомысленный кульбит, и будущий магистр магии переквалифицировалась в младшего экспедитора Ордена Оберегающих Трон. А что такого? Тулли всегда была смышлёной девочкой, а магические способности, в её новом деле никак помехой быть не могли. Выслушав предложение отца чередующиеся с извинениями и предостережениями, она задала только один вопрос: "Папа, это нужно королю или тебе?" Верховный магистр на свою враз повзрослевшую дочь глянул прямо, взгляда не отводя:
- Это нужно Фальбургу. Это нужно генералу-ревнителю. Это нужно королю. И это нужно мне.
- Я в деле, папа. Вводи в курс...
И теперь Тулли Ори в тёмном лесу любуется на Рейнгольда Прака, не зная, что и сказать.
После внезапного исчезновения новой подружки с чуть вздёрнутым носиком и искристыми глазами Прак не сказать, чтоб сразу опечалился: мало ли какие причины могли быть у юной особы? Женская порода, она со странностями, логикой ума не враз постигнешь. Может от смятения чувств на побережье подалась, под шум прибоя рифмованные вирши на бумагу выплёскивать? С неё станется... Хотя нет. Не того полёта этот таинственный воробей. И через пару-тройку дней Рейнгольд осознал, что ему отчего-то не хватает этой самой Тулли Ори - девицы, не особо любившей собственное имя. На занятиях она не появлялась, а профессура на её счёт молчала, как могильный камень. И в газетах об исключении за пропуски ни-ни... Прак, смелости набравшись, даже у ректора об её судьбе спросил. А тот понёс околесицу, и, завравшись, попросту наорал на любопытного студиозуса. Тем дело и кончилось. Рейнгольд какое-то время попечалился, погрустил, игнорируя своих близких и не очень знакомых, включая мадам Фану, и вернулся к обычному образу жизни молодого и вполне успешного повесы. Но иногда, вечерами дождливыми царапала его сердце острая льдинка тоски, покалывала и никак не желала таять.
...- Здравствуй Тулли Ори. Давно не виделись.
-Гм-гм... - прочистил горло несколько ошарашенный босс. - Значит, вы старые знакомцы.
- Ну, знакомцами нас назвать нельзя, - Тулли решила не рассекречивать подноготную их с Праком отношений.
- Да-а, - несколько наигранно выступил тот, немедленно возбудив страшные подозрения импульсивной блондинки, - так... однокашники... э-э-э... с разных факультетов. Шапочное знакомство... да... шапочное.
Лучше бы молчал, бестолочь.
- Давайте воспоминаниям предадимся чуть позже, - Трабль решил развеять скопившиеся тучи, а то, как бы молнии не засверкали. - Вернёмся к делу...
- К какому делу? - вспылила Стана. - Нет у нас с ней никаких общих дел.
- Да? - картинно вскинула красиво изломленную бровь Тулли. - Тогда мне тебя жаль, - и взгляд на Рейнгольда пронизывающий, что твоя шпага.
- Что ты имеешь ввиду? - целительница едва кипятком не брызгала.
- Не понимаешь? Ну и дура. - Вот так простецки и уела. - Давайте спать укладываться. Утро вечера мудрее. А разговоры разговаривать?.. После наговоримся; я теперь от вас ни на шаг. И не шипи, фурия, я тоже кусаться умею.
Кажется, ситуация и так бывшая не самой радужной, только что стала совсем беспросветной... по крайней мере для одного молодого мага с внешностью некоего кругломордого хищника и неукротимой тягой к...
- Прак! - Стана нашла на ком сорвать зло. - Чего застыл? Сказано тебе спать - значит, немедленно на боковую. Я с тобой завтра побеседую, - на последок пообещала она, тоном оскорблённого в лучших своих чувствах людоеда.
- А чего я-то?..
- Прак, - это уже Траффи. - Не заткнёшься прямо сейчас - оставлю на часах без смены до самого утра.
Кажется, все всё понимали, за исключением Рейнгольда. Так и не разобравшись в характере произошедшего, маг недоучка полез под повозку досыпать. И правда, может утром чего и проясниться, на свежую-то голову. Или эти две... ведьмы утихомирятся. Охо-хо, и притащили же черти Тулли именно в их отряд. Или это нечистые с ним так изуверски пошутили? Ну поймаю, бесенят. Ну отомщу...
- Прак, вставай. Утро уже. Ишь, разоспался, лежебока...