листик сухой, ветерком
качаемый в прошлогодней траве,
жывой тенью от весеннего солнышка
трепыхалси, фсе представлялси воробышком.
перед камерой
в камере с камерой
из-за камеры камерой
пригорюнили, не доследуя.
гряди воркующее племя,
твори сомненья без прикрас,
засей страданиями поля бренных,
добей уничиженных тварей всласть.
вот токо не грите, што
сами виноваты, што так вам нать.
знаем мы фсе енто, слышали и не раз,
ваще, покажите лутчшее милосердие ваше.
жизнь сама по
сибе, жисть - сама,
при внешней схожести оне
по сути соприкасаются отчасти.
море волнуется - раз,
море волнуется - два,
море волнуется - три,
фигура на месте замри.
а челик был просто фантастичен,
но изъян евонный портил фсю
картинку жисти, какоси
ложка дегтя бочку с медом.
мощь интеллекта направлена на
достижение малопанятных ценностей,
но, ведь, в ентом свабода выбора кажного и
хто ж евонному укажит на то, што тот был не прав.
да уш-ш, пачиму-тось, ни одна мало-мальская
мыслишка не жилала возникнуть из небытия,
обрекая на тупо созерцательное действие
вновь прибывшего из прошлого челика.
отсутствие интересу,
неинформированность и
безграмотность, фсеж, хоть
как-тось, могли извинить буратинку.