30.09.2015 (05 часов 52 минуты)
В просторной палате специализированной газпромовской больницы, под пристальным наблюдением двух симпатичных медсестричек спал вратарь Лодыжкин и повторял во сне одну и ту же странную фразу: «Только не туда…» Три дня назад его, лежащего на полу командной раздевалки, обнаружил тренерфюрер Бош. Личный врач тренерфюрера, доктор Торкенкайф, выявил у бедолаги ушиб в области затылка и огромный синяк на правой ягодице. Рассказывать о том, что же с ним все-таки произошло, Лодыжкин категорически отказался. Травма головы не вызвала у доктора опасений – из личного двадцатилетнего опыта он знал, что сотрясения головного мозга у футболистов быть не может, а вот зловещий синяк на заднице заставил его немало побеспокоиться. «Как же он теперь будет сидеть на скамейке запасных?» - переживал Торкенкайф, и у него были на то основания. Последние игры показали, что Лодыжкин порою вообще не понимает, где он находится, и путает право и лево. Недолго думая, доктор принял решение отправить страдальца под надзор врачей психиатрического отделения, где Лодыжкин в первый же день по привычке пропустил мимо себя завтрак, физиотерапевтические процедуры и вечерний просмотр успокаивающего фильма про котиков. Спустя сутки эскулапы стационара поставили ему окончательный диагноз: психологическая травма, выразившаяся в форме пространственного косоглазия и хронического синдрома дырявых рук.
Стоны подружек Берковой начали звучать все громче и громче, и Чуба приглушил звук домашнего кинотеатра. «Кто же все-таки врезал Лодыжкину по заднице, и что означает эта его странная фраза?» - размышлял он. Возникший вопрос сильно озадачил штурмфорварда Чубу и он начал анализировать. Спустя пять минут он сменил руку, кинул взгляд на экран телевизора и продолжил анализировать.
Информация к размышлению
Ванюков
Боевой защитник Зенита не сразу стал тем любимцем футбольной фортуны, каким он был известен десяткам тысяч питерских фанатов. В конце 90-х «Ваню-гопстопа» знал весь криминальный мир самарских подворотен. Смелый, дерзкий и очень проворный подросток на раз отжимал у зазевавшихся лохов тетрисы, плееры и пейджеры. Догнать же его не было никакой возможности – юный Ванюков развивал такую стартовую скорость, что однажды обратил на себя внимание тренера местной футбольной команды из второго дивизиона. Менее чем через год бывший лиходей стал игроком основного состава «Крылышек», его материальное состояние резко поправилось, и необходимость сбывать в ломбарды экспроприированное барахлишко зажиточных горожан исчезла сама собой.
Однако криминальное прошлое все же оставило на его лице неизгладимую печать принадлежности к миру «ровных пацанов», отчего, даже спустя многие годы, арбитры, инспекторы матчей и прочие малахольные, пугливые недомерки из контролирующей футбольной братии продолжали подозревать Ванюкова во всех смертных грехах. Переход в питерский клуб ничего кардинально не изменил – практически после каждого официального матча, всматриваясь в бандитский оскал защитника Зенита, функционеры отправляли его на допинг-контроль, что вызывало у законопослушного Ванюкова приступы справедливого возмущения, а иногда даже приводило его в бешенство.
«Если кто и мог дать Лодыжкину пендель, так это Ванюков!» - предположил Чуба. Бывший самарский гопник не скрывал своей неприязни к гладенькому, благополучному мажору из интеллигентной семьи, и считал Лодыжкина ничтожным сопляком, не познавшим суровой изнанки реальной жизни. «А с другой стороны, надо искать, кому все это выгодно…», - думал штурмфорвард, - «А выгодно это может быть только Кержгруберу, чей брат в матче Лиги чемпионов сразу же занял в воротах место Лодыжкина…» В голове Чубы продолжали множиться всевозможные версии, но окончательной ясности это не прибавляло. «Ладно… Не буду заморачиваться, лучше посплю», – принял он мудрое решение, - «В конце-концов Изольда и Снежана сегодня выведают у него все и даже чуточку больше…»
А в уютной палате газпромовской больницы, готовясь к пробуждению горемыки Лодыжкина, агентесса Снежана наносила у зеркала последние косметические штришки. Пышная грудь сиделки вываливалась из тесного медсестринского халата, словно напрашиваясь в натренированные ладони голкипера. Рядом, прижимая к сердцу дилдо, на кожаной кушетке чуть подремывала сладострастная Изольда. Её короткий халатик, небесные глазки и слегка приоткрытые, наполненные страстью губы внушали уверенность в том, что задание штурмфорварда Чубы будет выполнено.