Случилось это в конце восьмидеcятых годов. Переболев болезнью Боткина, я надолго застрял на берегу, и финансовое положение семьи значительно ухудшилось. Желая поправить семейный бюджет, моя жена влилась в коллектив старых знакомых, которые ездили "челноками" в Польшу.
Автобусы подолгу простаивали на границе, ожидая очереди, но одесситы не унывали. Компания была уже давно спаянная и споенная. Однажды с ними в поездку увязалась наша знакомая, замужняя женщина лет сорока, назовём её Анна.
Народ собрался весь, кроме Ани, из резко обнищавших медиков. Везли они полякам советский ширпотреб, пользующийся в то время у них большим спросом. Особенно хорошо разбирали отечественную водку. Реализовали товар в Варшаве на стадионе, на вырученные деньги что-то покупали, привозили домой.
Не так и прибыльно, как весело. А для Анны вообще всё было внове, и чувствовала она себя прекрасно. Всё ей нравилось. Водку, которую она перед границей перелила в двухлитровые бутылки из-под воды, удалось слить обратно в водочные бутылки, брошенные на время таможенного осмотра под ноги, а потом удачно реализовать.
Остальные тоже закончили свои торговые дела и собирались в обратную дорогу. Аня зашла в соседнюю комнату мотеля, в котором они остановились, посередине оживлённого разговора. Медики спорили о недавно появившихся в Польше тампаксах, стоит ли на них деньги тратить.
Предмета разговора Аня не разобрала и перепутала тампакс с компактом – совсем ещё недавно дефицитным комплектом унитаза с низко расположенным бачком, который её муж, рукастый Сашка заменил во время ремонта. Тогда как раз появился фаянс разных цветов и они подобрали всю сантехнику в тон.
- А мне, - с ходу вклинилась в беседу наша подруга, - ничего этого уже не надо. У меня там давно всё голубое!