В том, что я заядлый грибник, я убедилась совсем недавно. Попадает такой грибник в лес, и мир за его пределами перестаёт существовать! Есть только грибы: хрустящие, с капельками влаги, хвоинками и листочками на ярких разноцветных шляпках. И ничего что дождь моросит, это даже радует, ведь после него грибов будет ещё больше!
Недавно со мной приключилась забавная история. И не только со мной, но и с ещё одним грибником, таким же заядлым. В одно дождливое, но благоприятное осеннее утро мы поехали с мужем за грибами. Я вышла из машины на первом лесном перекрёстке и, договорившись о встрече в условленном месте, растворилась в лесу. Вдохнув влажного воздуха, я тут же погрузилась в состояние нирваны. Точнее, в это состояние погрузилась моя душа, а ноги уже несли меня по берегу небольшого болотца, к заветным полянам, на которых (в моём представлении) должно быть много подосиновиков. И действительно я обнаружила на одной из таких полян штук двадцать красавцев-крепышей с яркими оранжевыми шляпками! Я аккуратно разместила их в корзине и ещё раз сделала глубокий вдох. Может, эти вдохи не случайны? Может, я так след беру?:) Довольная душа ещё глубже погрузилась в нирвану, но это вовсе не помешала работать чутью, которое уже выносило меня из болота на пригорок, в сосновый бор. Друг за другом из траншей и окопов, оставшихся после войны, на меня выпрыгивали коренастые боровики. Я едва успевала подставлять корзину, и они с крахмальным хрустом укладывались в неё. Ближе к дороге, где мох был не таким высоким, прыгали от радости толстоногие золотистые моховики. Прыгали туда же, в корзину, быстро заполняя пространство между крупными шляпами боровиков и подосиновиков. В отдельную корзину запрыгивали сыроежки, лисички, зимари и подрешетники (последние так называла бабушка). А я шла и шла, не чуя версты. По просеке хороводили зимние боровики в велюровых мундирах цвета хаки, с золотистой изнанкой. В хоровод внедрялись глухие боровики, соблазнительно блестели маслянистые тёмные шляпки зимних маслят.
Не заметив, как в сладостной эйфории мною был сделан круг в несколько километров, я вышла к условленному месту рядом с просекой. Мне даже показалось, что за стволами сосен мелькнул силуэт мужа. Темнело. Моросящий дождь трансформировался в косые струи и начал стучать по промокшему насквозь капюшону, намекая на конец грибной охоты, но я готова была пожертвовать последней сухой ниткой, лишь бы не уходить из леса!
«Странно, - подумала я, выхватив боковым зрением силуэт. – По мере увеличения числа капель на 1 кв. сантиметр головы, начисто лишённой волосяного покрова, муж обычно прячется в машине, но … что-то помешало ему. Неужели я заразила его любовью к грибной охоте?»
Я двинулась в направлении силуэта, внимательно рассматривая под ногами намокший мох и пожухлую траву. Оторвать взгляд от земли выше моих сил! Где-то рядом треснул сучок, влажно зашуршала намокшая болоньевая ткань.
- И что тебе в машине не сидится? – проворчала я намокшему силуэту.
- Не набегалась ещё? – услышала я в ответ такое же ворчание.
- Нет, - в свою очередь ответила я. – И если бы не дождь …
Я вдруг поняла, что голос, прозвучавший рядом, вовсе не голос моего мужа. Одновременно это понял и мужской силуэт. Наши взгляды, наконец-то (!), оторвались от земли и пересеклись. Я увидела перед собой мужа моей подруги детства – Николая.
- Ой, а я думала это мой муж тут бродит …
- А я смотрю, вроде Ольга моя по просеке бегает.
Мы долго смеялись, а потом разошлись: Николай пошёл к своей машине, я – к своей. В машине, умиротворённый стуком капель по крыше, дремал муж. Как же, станет он бродить по лесу под дождём! Николай уехал искать жену, а я упросила мужа задержаться хотя бы на четверть часа, навестить ещё одну уютную поляну.
«Вот так столкнёшься с медведем, извинишься и дальше пойдёшь, - подумала я, поочерёдно погружая ноги в глубокий мох. – Я милого узнаю по походке … Возможно и узнаю, только не в лесу, не в разгар грибного сезона!»
Бормоча слова знакомой песни, я побежала дальше. И ничего что дождь, главное, что грибов много!