Годы спустя, когда Пушкин был уже женат, он, по воспоминаниям дочери Софьи Федоровны, часто заходил к ее родителям….Однажды после обеда, когда перешли в кабинет, Пушкин, закурив сигару, погрузился в кресло у камина, матушка начала ходить взад и вперед по комнате. Пушкин долго и молча следил за ее высокою и стройною фигурою и наконец воскликнул: «Ах, Софья Федоровна, как посмотрю я на вас и ваш рост, так мне все и кажется, что судьба меня, как лавочник, обмерила».
Не ростом Бог его обмерил,
А жизнь ему укоротил,
Открыв гораздо раньше двери
К холму отеческих могил.
Поскольку он того не знает,
Что знать нам, смертным, не дано,
Он не о том переживает,
О чем печалится должно...