Часть 3
Глава 1. УЧЕБА. РАДУГА
- Ой! - громко вскрикнула Агнесс, и, скользя по гладким стеблям шипящих растений, неудержимо покатилась на край обрыва. - Держи меня!
В этот момент, я только «приземлился», лицом к роще хищных «древозавров», безусловно, живых организмов, но не растений и не животных, а кого-то или чего-то среднего между ними. Я их называл – «дрезы».
Услышав призыв, я, не поворачиваясь, прыгнул «на голос», извернувшись в воздухе «ранверсманом»*. Перелетев через опасный участок, я распластался на гравийном склоне и «поехал» к неудачливой соратнице. Она уже висела над бездной, схватившись за хрупкие корни, и беспомощно болтала ногами.
Осыпав Агнесс мелкими камешками, я затормозил у самого края, зацепившись, согнутой «крюком», левой рукой, за хилый ствол одинокого растения. Правой же - подхватил Агнесс, протолкнув крайние фаланги своих пальцев под пластину её боевого наруча.
Мои действия растению явно не понравились и оно, урча, стало клониться в сторону пропасти. Ну, а я, естественно, потихоньку скользить в бездну.
Взгляд Агнесс был наполнен отчаяньем и горечью досады. Легкий шлем сорвался и пропал в водоворотах бездонной пучины, и волосы, подхваченные теплыми испарениями планеты, ореолом заклубились вокруг ее головы.
- Агс! - глотая буквы, крикнул я, - цепляйся второй рукой! Цепляйся!
Она попыталась, но не смогла. Растение ворчало и неприятно гнулось под нашим весом. «Акьюрба!», – гаркнул я, и оно, вздрогнув, напряглось.
«Фэст! Фэст! Фэст!»,- призывно прокричал я.
Пальцы Агнесс разжались и отпустили мою руку, но её наруч держался крепко и неприятно впился в кожу кисти.
Мы оба сжали губы.
- Раскачивайся, - приказал я и сам потихоньку начал покачивать ее на руке. - Попробуй после «мертвой» точки схватиться за меня!
На третьем махе она изловчилась и зацепилась пальцами за мой наруч.
- Ай, молодца!
Мне показалось, что зев пучины стал ближе. Островок завис на месте и стал крениться.
- Фэст! Где этот…. ротозей? - еще раз крикнул я и похолодел, увидев, что ствол растения, с жалобным всхлипом, подломился и стал гнуться. Что бы не соскользнуть в пропасть, я схватился за комель и начал подтягивать Агнесс к себе. Но носы моих котурнов предательски заскрипели по гравию. Я огляделся, как назло рядом не было ни одной силовой линии. Без-на-дё-га.
- Не бойся, дорогая, не бойся. Сейчас, сейчас, - стараясь говорить спокойно, шептал я.
Это хорошо, что она молчала.
Вдруг я почувствовал, что мои ноги крепко сдавили щупальца дрезов и потянули меня и Агнесс от края бездны вглубь летающего острова. Острые ядовитые шипы пытались продавить и проткнутьпрочную ткань моего защитного комбинезона. Тщетно, но болезненно.
Вы думаете, это был акт милосердия? Как бы не так! Повинуясь инстинкту, они собирались расщепить нас на аминокислоты. Но сейчас их алчность вызывали у меня нескрываемую радость!
Медленно, но верно, дрезы вытягивали нас из пропасти, и когда опасность миновала, я отпустил Агнесс. Она вскочила на ноги и навела оружие на рощу древозавров.
Но тут, как в кино, сверху раздалось курлыканье, и на остров всей своей массой «приземлился» наш куратор – самый, что ни на есть настоящий дракон из звездной системы Керра. По имени Фэстаульбольриарраар… и еще 23 слога. Одним словом – Фэст. Только Агнесс называла его полным именем. Фишка у нее была такая. Ясное дело, что дракон ластился к ней, ласкался, и не сводил с нее влюбленных глаз. Я, даже,вот, не поверите, иногда ревновал ее к нему.
Приземлился дракон точно на щупальца дрезов, разрезав их своими изогнутыми, как сабли, когтями.
- Смотри, шлюпку не переверни, - угрюмо приветствовал я дракона. - Где прохлаждался?
- Кеке, - пожав плечами, добродушно произнес Фэст, и, посмотрев на рощу ходячих растений, вытянул в их сторону шею и рыкнул так, что десяток дрезов слетели с поверхности острова в бездну, а у меня от громового рыка зачесались барабанные перепонки.
- Так о чем спросил меня достопочтимый Габриэль? - закончив экзекуцию, велеречиво произнес Фэст.
Я сглотнул слюну и выдавил: «Кеке» говоришь? Нормально».
- Угу, - сдержанно промычал дракон и улыбнулся.
Я посмотрел на Агнесс, та вытирала пот со лба и стряхивала капли с пальцев.
Она подняла глаза: «Спасибо, Эль» и посмотрев через меня: «Привет, Фест».
Продолжая вытирать лицо и шею, Агнесс раздраженно ворчала: «Проклятая жара!Как в парилке! Уф, я вся мокрая. Везде».
Дракон урлакнул и, примирительно обвив нас шеей, верноподданно положил свою голову у правой ноги Агнесс.
------------------------------------------
В лазоревом небе планеты Радуга парили сотни разноцветных островов.
Они зарождались где-то внизу, возникая из лиловых воронок слоистых вихрей. Острова, еле заметными, полупрозрачными, медленно поднимались, увеличиваясь в размерах, набирали вес, цвет, жизнь и как воздушные шары разносились ветрами по всей атмосфере.
Сама Радуга, представляла собой что – то среднее между звездой и планетой. Её яркое ядро было укрыто облаками, но не плотно, и поэтому колкий желтый свет пробивался наружу через множество разрывов. Яркие лучи, как прожекторы, подсвечивали грани кристаллов, и основания летучих островов озарялись фантастическими по красоте сияниями.
Жизнь и её формы созревали бурно, и «дрезы» были далеко не вершиной развития живых организмов. Исключение составляла кристаллическая фаза эволюции, ибо она формировалась еще в горниле планеты.
В полете, острова приближались друг к другу, но не сталкивались. Между ними возникали еле различимые радужные дорожки. По мере сближения островов друг к другу радуга становилась ярче, и изгиб дуги - круче. На какой-то момент острова останавливались и после паузы начинали расходиться. А радуга разгибаться и блекнуть. Именно радуги «подсвечивали» силовые дуги (или силовые линии, как кому нравится), по которым мы осваивали перемещение в пространстве, используя силовые связи гравитационных полей.
Острова вместе с обитателями медленно поднимались в верхние слои атмосферы и там, на глазах, растворялись, напоследок вспыхивая искрящими звездочками. Куда они пропадали? Скорее всего, в очередную параллельную нереальность.
Самое интересное, что любой предмет, сброшенный с острова, падал, камнем, вниз, и только острова, вопреки законам гравитации, парили.
Планетарная система звезды Парадной, отличалась от известных мне систем, разнообразными, цветными, я бы сказал, веселыми планетами. Казалось, сама звезда поощряла праздничное и благодушное настроение. Она освещала планеты, то розовым, то желтым, то оранжевым светом, меняя цвет, мягко, легко будто играючи.
Занятия, проводимые на Радуге, были периодическими весь период обучения, даже, после того как мы овладели высшими ступенями познаний. Дело в том, что перелетая с одного островка на другой, мы не могли знать с какой формой жизни столкнемся, а попадались экземпляры, крайне злобные, плотоядные и весьма сообразительные. Оружие применять было нельзя, кроме смертельно опасных случаев, так что мы вертелись на "пятачках", проявляя чудеса ловкости и изворотливости, пока не появлялись радужные мостики на другие острова.
Радуга была интересна нам не только, как тренировочная база или пример для познания многообразия Мира, но и как переход в наш Мир. А если точнее - в наше Измерение.
-------------------------------------------
Я прилег на локоть, наблюдая за плывущим прямо на нас островок с двумя горушками, водопадом, и,летающей над зеленым лесом, живностью.
Прилег и, держа в поле зрения остров, задумался, вспоминая вехи нелегкого пути познания.
-------------------------------------------
Наша учеба началась 3 июля 1975 года. Мы должны были постичь следующие науки: управления духом и телом, мыслями и энергетикой; освоить приемы борьбы, применения оружия, методики и правила перемещения во времени и пространстве. Обучение проходило в трех мирах: в нашем, в параллельном, и в многомерном.
Как все это происходило?
Нас заключали во временнОй «пузырь», который отделял нас от привычного линейного движения Времени. Потом локально возмущали временнОе течение и создавали временнОй вихрь. «Пузырь» вращался в вихре и в зависимости от скорости вращения, «наматывал» за один час двадцать – тридцать часов относительного времени. В расчетный час, около пяти утра, вихрь распадался, и турбулентность сменялась ламинарным течением,возвращая нас в наше время.
Вот таким манером, владея законами Времени, Учитель перемещал нас в другие миры и измерения. Кай Пятый Страж только пропускал нас через Переход «туда» и встречал на Земле, когда мы выпадали из «пузыря».
Итак, первое направление нашего обучения была дисциплина мышления. Она учила сосредотачиваться, скрывать свои мысли, передавать их на расстояние, для получения информацию той или иной степени важности сканировать собеседника, создавать закрытые каналы связи друг с другом. Также применение этой науки позволяло при помощи мысли перемещаться во времени и пространстве. Для этого требовалась жесточайшая дисциплина мышления.
Второй направление - закалка духа: психическая и психологическая устойчивость, милосердие, твердость, насилие, хитрость, искренность. Раскрытие духовных сторон своего «я», их развитие, корректировка, чистка.
Третье: воспитание тела – сила, ловкость, возможность переносить холод, голод, жажду, жару, сверхвысокие и сверхнизкие температуры, запредельные уровни боли и страданий, и прочие физические и духовные пытки.
Четвертое – навыки, методы и приемы борьбы на тверди, в жидкости, в воздухе, в газе, вакууме и в космосе.
Пятое - владение оружием.
Шестое – хроноплаванье (перемещение во времени), способы перемещения в пространства, параллелика (путешествие в параллельные миры), новые измерения.
Седьмое - применение боевого кольца Воина Света.
Каждое новое направление начиналось по мере получения устойчивого навыка по предыдущему курсу. Однако, несмотря на изучения нового предмета, старое продолжало изучаться параллельно с другими направлениями. Мы постоянно оттачивали навыки, расширяя круг своих возможностей.
Познание Мира, Вселенной, мироздания, космогонии происходило факультативно в период наших полетов, перемещений и тренировок.
И пришел тот миг, когда на средние пальцы наших левых рук были надеты полупрозрачные боевые кольца при помощи которых мы могли осуществлять все свои сверхъестественные способности. Спектр наших возможностей вырос на несколько порядков, в то же время возможности колец расширялись с повышением уровня нашей образованности.
----------------------------------------
Итак, два раза в неделю, вечером, мы исчезали «на свидание» и, проводя каждый раз по семь относительных суток в других мирах и измерениях, под утро, возвращались в свои отряды. Конечно, мы могли бы и не работать, но, во-первых, более шести - семи дней в вихре времени находиться нельзя, а, во – вторых, возникает слишком много вопросов. А как говаривала моя матушка: «На каждый роток не накинешь платок». Все должно было быть в высшей степени секретно. Конечно, для всех наша секретность должна была ассоциироваться с нашими амурными походами - (типа: «Ну, этот, тихий - тихий, а какой ходок оказался, а Агнеска, та вообще - прости Господи!»)
Вот так вот и шифровались от урока до урока.
*)Ранверсман -фигура высшего пилотажа , тоже, что поворот на горке, позволяющая быстро переменить направление полета, что очень важно во время воздушного боя. Самолет круто задирает нос до потери скорости, затем головная, тяжелая часть самолета перетягивает и самолет начинает скользить на крыло с переходом на планирование в направлении полета, противоположном первоначальному.
__________________________________________
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/11/1444