Злой рок Дэна

               

           Само собой получилось, что худенького высокого мальчика Дениса начали называть просто Дэн. Так звала его неугомонная кареглазая  красивая мама, так стал называть грузин - отец. А повзрослевшие друзья в школе из Дэна переименовали его в Дэниса. Вот так и пошло… Дэн –Дэнис в институте вдруг стал Дионисом, а на сцене после окончания института всем, что было угодно режиссеру какого-нибудь очередного проекта, хотя дома мама упрямо называла его Дэн.
   Дэн не жаловался на судьбу. Мама, увлеченная другими мужчинами, без конца уезжала  в командировки, а отец, знавший о непостоянстве своей половины, всё чаще заглядывал после рабочих смен в рюмку. Дэн оставался один на один с собой, тратя деньги, которые порознь давали родители на все свои утехи. Вначале это были конфеты и пирожные, потом вкусные обеды в кафешке за углом, а вскоре  обильные возлияния в ресторанчиках с друзьями. Он вырос и превратился из неуклюжего подростка в красивого худощавого высокого юношу с миндалевидными карими глазами, который увлеченно играл великолепные мелодии на баяне. Баян подарил ему отец перед уходом от мамы. Нет, он их совсем не бросил. Снабжал продуктами из Грузии,  вручал сыну кругленькие суммы, корректно говорил с бывшей подругой, подчеркнуто вежливо называя её Валентиной Петровной, занимающей неплохую должность на большом предприятии. Отец построил себе уютный  красивый дом и жил там всегда один, изредка собирая друзей по особым случаям. А мать всё кружила и кружила в вихрях любовных утех.
       Дэн хорошо помнил своё первое выступление на студенческой сцене, когда он, импровизируя на баяне, вдруг неожиданно для  самого себя запел. Он легко брал высокие ноты и вкладывал в песню свой особый смысл, идущий от всего сердца. В зале наступила минутная пауза. А затем гром аплодисментов потряс самого исполнителя. С тех пор на Дэна оглядывались все однокурсницы…
  Со студенческих лет он сам неплохо зарабатывал в период летнего отдыха, так как уезжал с ребятами на побережье, где на Дэна смотрели с восторгом и обожанием…    После распределения он попал в школу, в которой продержался всего два месяца, потому что директриса запретила ему петь в ресторане: «Это ужасно, что наш педагог голосит пьяной публике. Или-или…» Дэн выбрал свободу от педагогики.
     С этого самого момента он стал совершенно независимым. Он летал в облаках и мечтал летать долго. Музыка звучала  в голове допоздна. Он работал… Мать подарила ему шикарную белую «Ладу». Теперь он мог свободно пересекать границы района. Его стали узнавать на улицах, а для того, чтобы он поиграл на свадьбах, стояла целая очередь…
    С красивой молодой особой он познакомился на очередной свадьбе. Она сама подошла к нему. Томно посмотрев на Дэна, она пригласила его на танго. Дэн почувствовал аромат её духов и понял, что назад хода нет. Две недели они парили вместе…   Виктории нравились успехи  одаренного Дэна, она сама потащила его в ЗАГС. Всё шло хорошо, пока Вика не забеременела. Начались первые истерики и невыполнимые требования. После рождения ребенка Вика через месяц вышла на работу: «Я не намерена терять место. У тебя есть мамаша. Пусть поможет».  Чувствующая уплывающую почву из-под ног, Валентина Петровна наотрез отказалась воспитывать внучку. «Пока я молода и красива, победа будет за мной!»- с этими словами она покинула съёмную квартиру сына, оставив ни тумбочке первую тысячу на жизнь. Дэн крутился, как мог. Кормил дочь из соски. Стирал пеленки. Сидел в декретном отпуске, потому что перед появлением дочери устроился работать концертмейстером. Он как-то умудрялся отвозить дочь в садик и забирать её оттуда, пока его в срочном порядке не определили  сразу в реанимацию. К его гастриту прибавилась   язва, и после первой операции вскоре последовала другая…
Вике больной муж был не нужен. С её красотой так не поступают! Капризно поджав пухлые губы, она собрала вещи и ушла к маме. Дэн впервые в жизни отвернулся от матери: по щекам текли скупые слёзы обиды. Вика на другой месяц вновь была замужем. Только теперь она вышла за сибиряка-тяжеловеса с богатым кошельком и сибирским здоровьем. Дочери она разрешила общаться с Дэном. «Там всё равно всё твоё будет. Бабка Богу душу скоро  отдаст. Отец тоже не жилец на этом свете. Улыбайся и ходи за деньгами. У них никого кроме тебя нет».  Именно этот текст Танюшка и выдала отцу и бабке, когда они впервые сделали ей замечание по поводу её яркого боевого раскраса  перед походом на дискотеку. Те онемели…
  Дэн продал машину и на эти деньги приобрёл новую аппаратуру, стремясь  к новым победам. Но, увы… Здоровье было не то, да и морально на душе было скверно. Это заметила одна рыжая особа со смазливым личиком и не совсем  кротким нравом. Она была на грани катастрофы, ибо её бросил муж с крохотным ребенком. Дэн оказался истинным джентльменом и взял все заботы на себя. Ему казалось, что наконец-то, он нашел своё счастье под небом, но придя однажды  домой с маленьким сынишкой Ольги, он застал  свою избранницу в объятиях пылкого  толстенького Ашота – предпринимателя на их новой постели.
     Пессимистическое  настроение не прекращалось после смерти любимого отца, который  предложил ему с матерью перебраться в красивый дом, а сам, продав их квартиру, купил хатку и уехал в станицу невдалеке, где вскоре заболел и умер от воспаления лёгких. Ровно через год после кончины отца  заболела мать. Она постепенно сходила с ума, и в самом начале Дэн в это просто не верил. Но буквально через считанные месяцы он уже  не мог оставлять её дома одну. В свои восемьдесят лет мама умудрялась перелазить через высокий забор и уходить далеко от дома, включив газ и воду одновременно непосредственно  перед уходом. Купал её Дэн насильно, потому что мама ни за что не хотела делать этого. Деньги от отцовского наследства быстро кончились, в стране творилась перестройка, и Дэн вынужден был зарабатывать как-то по- своему. Когда впервые он встал в переходе рынка, руки долго не могли пересилить дрожь волнения. Люди шли мимо, и только кое-кто  клал ему деньги в маленький ящик у ног. Со слезами на глазах он всё играл и играл, уже не обращая внимания на толпу, которая окружала его со всех сторон…    
     Деньги прибывали и убывали…    Его частые хорошие  прибыли волновали не только дежурных полицейских…   Главными конкурентами были такие же, как он, музыканты, так или иначе выброшенные на улицу. Они были талантливыми и злыми одновременно. Дэн нормально питался  в кафе. Заботливо приносил ужин матери. Расплачивался с дневными сиделками-соседками, которые  соглашались побыть с больной женщиной.
    Злой рок талантливого музыканта завис над ним  в сентябрьскую  субботу. Дэн еще ничего не знал о нем…  Как всегда, он сел в рейсовый  автобус в шесть утра и был в близлежащем городке ровно в семь тридцать. Он успел позавтракать и дойти до рынка. Медленно взял в руки баян, пробежал по баянным кнопочкам. А потом целиком отдался музыке… Он даже не заметил обеденного времени…  До отхода рейсового транспорта  оставалось три часа.
 Когда он уложил в футляр свой дорогой баян, к нему подошли трое. Тихо предложили отдать половину заработка. Это было на тот день ровно три тысячи. Дэну нужно было просто отдать и уйти, но он послал парней с бейсбольной битой подальше. Они мирно отошли…
  Дэн рано праздновал свою победу…   Он уже поднимался по ступеньке в автобус, как подбежавшие из-за угла  трое парней схватили его правую руку и привычным отточенным движением выкрутили ему  музыкальные пальцы .  Никто ничего не понял, только  Дэн взвыл от боли. Парней он не увидел через минуту.  Он чуть не потерял сознание в автобусе, и его довезли к больнице местные таксисты…    Хирурги быстро наложили гипс на два сломанных пальца.
 Теперь он с трудом сдерживает гнев на самого себя и проклинает несчастные три тысячи, которые не отдал тогда  этим местным  ублюдкам. Злой рок завис над Дэном давно. Он сейчас, как никто другой,  понимает это и молит Бога о том, чтоб музыкальные пальцы вновь легко бежали по кнопочкам и приносили в его душу восторг и наслаждение, которыми он делился с людьми, не мечтая стать слишком богатым, но желая  не голодать вместе с больной матерью…
  Дэн сомневается сейчас в добре, он косо смотрит на родную дочь, которая ждёт наследства от ненужных ей близких  людей. Неужели эта его родная дочь, его кровиночка и надежда когда - то?! Он верит только любимой музыке, что не бросает его никогда, и в его талантливой голове рождаются звуки нового осеннего вальса, что кружится в золоченой листве раннего сентябрьского листопада, утверждая на земле веру, надежду, любовь…  Тогда он, молча, гладит инструмент и тихо говорит с надрывом: «Ты прости меня, друг сердечный… Мы с тобой еще споём! Еще прозвучит наша кадриль, и тогда никто не сможет усидеть на месте…     Нас двое…    Мы с тобой справимся…  Ты, дорогой, верь мне! Я не подведу!»
   Над родными местами Дэна тихо проплывают темные  тучи, прекращая затянувшееся бабье лето, закрывая серебристые звёзды и полную луну сентября. Навзрыд  в ночи плачет серое осеннее небо, стуча по старой крыше родного отцовского дома крупными капелями, а волнистые густые волосы Дэна  уже давно постепенно перемешиваются с  серебристыми паутинами, что тесно связаны с жизненной дорогой талантливого человека - раба музыки и безответной любви  в этом непростом и неустойчивом мире…

                29.09.15