Эту историю рассказала мне мама, когда я был уже в юношеском возрасте. А произошли эти события, когда я был еще сопливый детсадовец. Словом это было в конце 50-х или начале 60-х годов прошлого столетия.
Мой папа ходил на сейнере радистом. Сейнер, как сейчас сказали бы, проекта СЧС-29. Принадлежал сейнер Ялтинскому рыбколхозу «Пролетарский луч».
Ходили в основном по Черному морю. Заходили на Азов и крайне редко выходили за Босфор.
Зарплата у папы тогда была хорошая. Работа уважаемая. Но это не значило, что он только и делал, что сидел в радиорубке. Во время путины все были на палубе, все тянули сети. А оплата распределялась по паям. Капитан и его первый помощник получали по 2 пая. Радист – 1,5 пая. А остальные рыбаки по 1 паю.
СЧС-29 небольшое судно, но рыбы привозили много.
Как правило рыбаки уходили на несколько месяцев в море, а домой только присылали бочки с рыбой.
Очень вкусна была хамса, засоленная по особому рыбацкому рецепту. Мы её потом ели всю зиму - объедение. Другие бочки были с хамсой обычного посола, которую потом рыбачки продавали на рынке.
В нижнем дворе нашего двора был камерлюк (так мы называли прохладный каменный сарай), в котором и стояли эти бочки.
Кроме того, через весь двор был натянут канат. И на нем висели и вялились лобаны.
Обычно где-то на базе в Керчи, где рыбаки сдавали улов, они готовили для дома свои гостинцы. Все это грузили в машину и везли через весь Крым в Ялту. А здесь развозили рыбачкам.
Рыбы я в детстве наелся. Чего стоит кефаль, как фаршировала её мама. Она снимала с кефали аккуратным чулком. Из мяса делала фарш, который потом отправлялся в чехол из рыбы. И запекала в духовке. Это все были местные рецепты, такого сейчас не делают. Да и мамы моей больше нет на свете.
В тот день, когда все произошло, сейнер стоял в нашем порту, рыбаки на берегу. Только дежурные сменяя друг друга круглосуточно проводили время на судне. Только капитан был освобожден от дежурств.
Мой папа утром сменился с вахты.
Из окна кухни была видна калитка во двор. Мама мыла посуду и через окошко увидела, как мой папа, которого звали Володя, осторожно вошел во двор и крадучись пошел наверх в дом.
Он очень аккуратно открыл дверь и вошел оглядываясь. Мама еще не успела испугаться странному поведению мужа.
-Люба, - сказал вошедший, - Прости меня, Люба. Меня раскрыли.
-Чего?! – спросила мама с большущим недоверием и непониманием.
-Люба, - говорил отец полушепотом со страхом на лице, - за мной следят. Скоро…
-Что ты болтаешь, - перебила мама, - ты пьяный?
-Что ты говоришь такое? У меня и денег нет, ты же знаешь. Я вахту отстоял сутки… Какое там выпил, - отец как –будто тянул время и пытался подобрать слова.
-Люба, я-шпион, - решился папа, - Молчи и слушай.
Отец говорил тихо и приставил палец к губам жены.
-Любочка, - он обнял жену, - меня завербовали. Скоро за мной придут. Мне срочно надо бежать, Люба. Прости.
Мама хотела что-то сказать, но он остановил.
-Прости. Помоги мне собрать вещи. Мне надо бежать.
Мама собрала отцу чемодан с вещами на первое время. Отец ходил от окна к окну и выглядывал во двор. Никто пока и не думал входить в калитку.
Сборы были короткими. Отец поцеловал на прощанье жену.
-Володя, возвращайся, - сказала мама, - мы будем тебя ждать. А слезы стояли в глазах отца.
Он ушел также крадучись и просил не провожать его и не ходить за ним.
И мы дождались отца. Поздно ночью шпион качаясь и с трудом передвигая ноги, но не от усталости, добрался домой уже без чемодана.
Когда мама рассказывала, то она смеялась. Она поняла все сразу и в чемодан сложила тряпки, которые не нужны. Мама тоже разыгрывала вместе с мужем спектакль, прекрасно понимая, что это игра, которая имеет свою приземленную цель: мужу хотелось выпить. Моя мама не устраивала скандал. Её это развеселило. Только чемодан было жалко.
Такое вот было приключение.