Дул холодный ветер. Тучи, рваные как плащи бродяг, застилали ущербную луну. Холод пронизывал насквозь, отнимая последние остатки тепла, хранимого ветхой одеждой.
Ей было все равно. Холодная пустота снаружи и холодная бездна внутри. Она шла по размокшей дороге вверх, на самый высокий утес, нависавший подобно бессмертному часовому над спящим городом. Этот утес старики называли Утесом Сломанных Крыльев. Здесь по преданию сошлись в жестоком бою армии Света и Тьмы. Кто победил – не ясно. И не ясно, была ли эта битва вообще…
Ее путь лежал на самый верх. Туда, где пешеходная тропа обрывалась над самой бездной. Там же должна была оборваться и Ее жизнь. Она шла с твердой уверенностью покончить со всем разом – с насмешками подруг, нелюбовью парней и явным разочарованием, читаемым в глазах отца и матери.
«Один маленький шаг в пропасть и все закончится» - думала Она приближаясь к обрыву. Небо как будто видело Ее мысли: тучи закрыли луну, и далекие вспышки молний возвестили о приближающейся грозе.
Одна из вспышек высветила черную фигуру на вершине утеса. Она вздрогнула. Фигура явно не была человеческой.
«Не важно, пусть Они смотрят на конец моей жизни, раз не смогли помочь мне ранее» - подумала Она и подошла поближе к фигуре. В прореху между туч выглянула луна. И в неверном лунном свете Она увидела…
Это был Ангел. Такой, какими их рисуют в священных книгах. Крепкий стан, точены черты лица, длинные волосы, слипшиеся от дождя. Два крыла покрывали его спину подобно плащу. Он стоял на одном колене, опершись на огромный меч. Лицо обращено вверх. Туда, где с ночного неба светила ущербная луна. Она подошла совсем близко и взглянула в лицо Ангела. Прекрасные черты были искажены гримасой невыразимой боли. Сапфировые глаза, обращенные к небу, были полны отчаяния. Из ужасной раны на груди сочилась кровь, в неверном ночном свете казавшаяся черной и густой как смола.
Ангел почувствовал ее приближение и повернул к ней лицо. Внезапно один взгляд Его глаз перечеркнул всю ее решимость свести счеты с жизнью. Откуда-то изнутри появилась уверенность в том, как нужно поступить.
Не говоря ни слова, Она помогла Ангелу подняться на ноги. Здесь недалеко была хижина, построенная мудрецом, жившим в отшельничестве на вершине утеса. Мудрец давно умер, а хижина так и оставалась пустой. Туда они и направились.
Расположившись в заброшенной хижине, Она промыла и перевязала рану. За все время Ангел не произнес ни слова, только морщился, когда Она затягивала повязку, сделанную из подола своего платья.
-Ну вот, теперь все будет хорошо - сказала Она закончив работу.
- Нет, не будет - ответил тихий и печальный голос.
- Никогда не будет. Я потерял небо. А здесь я чужой, так что оставь меня, дева - повторил Ангел.
- Я тоже здесь чужая, как и ты. Я никому не нужна, одинокая всеми презираемая городская дурочка - произнесла Она с болью в голосе.
- Хочешь я останусь с тобой - Она удивилась своей смелости - Буду за тобой ухаживать, пока ты не поправишься. А потом улетишь, если захочешь.
- Нет, не улечу, мне некуда лететь. Там, на верху, я приговорен.
- Ну тогда оставайся здесь со мной.
Он ничего не ответил. Просто закрыл глаза, провалившись в какое-то странное подобие сна. Она смотрела на него с интересом: в конце концов, если не обращать внимания на крылья, перед ней был мужчина. Красивый, сильный и явно одинокий. Такой же одинокий, как Она. И Она решила рискнуть…
Дни тянулись за днями. Пролетали недели. Затягивались раны на теле и в душе. Каждый вечер они проводили вместе. Коротая его за разговорами при свете одинокой свечи. Она говорила, говорила так много, как никогда за всю свою прежнюю жизнь. Она рассказала ему все: о своей работе кухаркой в городской таверне, о подругах, которые ее неоднократно предавали, о родителях, забывших о родной дочери в постоянных попойках, о книгах неоднократно скрашивавших ей одинокие вечера. Рассказала Она о парнях, которые видели в ней лишь заумную дурочку, бесполезную для будущей семейной жизни. Она даже поведала Ему о своей сокровенной мечте – летать в облаках подобно птице.
Он же рассказал ей о небе, о полетах под полной луной, об отважных товарищах с которыми Он сражался бок о бок в бесчисленных битвах. И еще о том, как Он отказался выполнить приказ и казнить невиновного, за что и был приговорен к смерти, которой чудом удалось избежать.
В один холодный ноябрьский вечер Она посмотрела ему в глаза и с грустью произнесла:
- Жаль что ты не человек. Я не могу быть с тобою близка. Вам ангелам это не дано.
- Почему ты так думаешь?.
- Но в священных книгах написано…
- Не верь всему что пишут. Мы не сверхъестественные существа. Мы подобны людям, за исключением того, что владеем магией и наш век несравнимо дольше вашего.
Услышав это, Она подошла к нему, обняла за талию и, взглянув прямо в его сапфировые глаза, тихо прошептала:
- Я люблю тебя! Я хочу быть твоей!
Он ответил на ее признание поцелуем. Их губы слились и через минуту они уже дарили друг другу всю любовь и нежность, на которую были способны.
Дни понеслись еще быстрее. Она теряла рассудок от страсти в его сильных руках. Он же не мог оторваться от ее прекрасного тела. Они стали единым целым и даже короткая разлука казалась им вечностью.
В один ясный солнечный день Она поцеловала его в щеку и заявила: «Любимый, у нас будет ребенок». Он поцеловал ее в губы и сказал, что счастлив. Их взаимная радость стала еще глубже.
Однако вместе с радостью пришли и новые заботы. Нужно было заботиться о пропитании для семьи. Он, используя свою магию, развоплотил крылья и спустился в город, наниматься рекрутом в городскую дружину.
Новый рекрут был встречен с одобрением. За короткий срок Он благодаря своей смелости, виртуозному владению оружием, а также знанию тактики боя стал командиром отряда. Командиру по должности полагался новый дом в центре города.
Туда они и переехали. Там же и родилась их дочь – прекрасное дитя с тонкими чертами матери и сапфировыми глазами отца.
Шли годы. Он часто ходил в походы, возвращаясь с богатыми трофеями. Она проводила время в заботах о дочери. За военные успехи Он был отмечен королем. Король пожаловал ему чин капитана и перевел в столицу.
Здесь началась другая жизнь. Она, став благородной дамой, познала вкус светской жизни. Бесконечные балы и приемы стали для них обязательной частью дневного и ночного распорядка. На балах Он приводил всех дам в трепет своей статной фигурой и капитанским мундиром, сшитым лучшим портным столицы. Ее платья были произведением искусства, вызывавшим зависть местных дам и приводившим в восторг их кавалеров. Весь свет считал их самой красивой парой. Казалось – их жизнь была идеальной.
Но внешняя сторона жизни – это лишь иллюзия в глазах окружающих. На самом деле все было гораздо сложнее. Ее царапало за душу Его безвременье. И хотя Она сама была прекрасна, но годы летели, и разница в их возрасте становилась все более заметной. Он же так увлекся своими новыми обязанностями на службе и ролью отца, что стал меньше внимание уделять своей супруге. Она начала страдать, постепенно ощущая Его превосходство. То, что раньше было для Нее предметом восхищения, все чаще становилось поводом для печали. Он же этого практически не замечал, поглощенный долгом перед короной и заботами о семье.
Ее смятенные чувства искали выхода и неожиданно выход нашелся. На одном из приемов Она встретила придворного философа. Он был старше Ее и слыл заядлым сердцеедом, однако был интересным собеседником и внимательным слушателем. Она стал проводить с ним все больше времени, перемежая интеллектуальные диспуты рассказами о своей жизни. Внезапно возникшее чувство было уже не остановить. Новая страсть поглотила Ее с головой. Ни дня уже не мыслилось без общения с любимым, естественно втайне от сильного и опасного мужа.
Философ вначале наслаждался этой игрой, но позже поняв, куда она ведет, стал медленно переводить общение на другой лад. Ему было по настоящему страшно вступать во вражду с капитаном королевской гвардии, да и взбалмошная жена капитана, способная свести одним комментарием всю его тираду в нуль, скорее пугала его, чем вызывала плотскую страсть.
Ей же этого было мало. Ее новое чувство мешало жить, дом и семья оставались заброшенными. Он ощущал перемены, но не мог понять их источник. Но в один день все решилось.
Он возвращался домой по привычке пешком. Ноги, обутые в мягкие ботфорты ступали бесшумно. Меч в тщательно пригнанных ножнах не издавал ни звука. Уже в своем саду перед усадьбой Он услышал два голоса. Разобрав суть разговора, Он побледнел и схватился за эфес.
- Я люблю тебя - говорил голос его жены.
- Ты достойна счастья - повторял второй голос.
- Я с тобой счастлива - снова голос его жены.
Он внезапно ощутил глубокую пустоту в душе. Тренированное тело отозвалось на нее раньше, чем Он успел осознать происходящее. Когда к Нему вернулся рассудок Он увидел свой меч направленный в сердце супруги. Усилием изменив траекторию Он отклонил смертельный выпад в сторону. Оглядевшись, Он сделал шаг по направлению к философу. Рука по-прежнему стискивала рукоять клинка. Костяшки пальцев побледнели.
- Не трогай его! Или я убью себя! - надтреснутый голос жены звучал на удивление уверенно.
- Не буду - произнес Он, убирая меч в ножны.
Он больше ни проронил, ни слова и зашагал к дому в гробовом молчании.
Той же ночь Она рассказал Ему все. О своих чувствах, о том, как была счастлива. И о том, что ничего не было и не может быть, потому что Ее чувство не взаимно. Он ничего не произнес в ответ, просто погладил Ее льняные кудри и, повернувшись, ушел в свой кабинет, где до утра смотрел в камин невидящим взглядом и пил глинтвейн.
Следующий месяц был для Него настоящим адом. Ее истерики, пустые глаза и совершеннейшая апатия причиняли Ему такие раны, которые никогда ни причинял ин один клинок ни на земле, ни на небе. Он знал, что не сможет сделать Ее такой же счастливой, как Ее бывший возлюбленный. Несколько раз Она пыталась убить себя. Отнятые склянки с ядом, столовые ножи и найденные в разных местах дома веревки вызывали в Нем панический страх. Он искал выход из этого лабиринта. После долгих и безуспешных поисков решение было найдено.
Был канун Ее дня рождения. Дождавшись полуночи, Он вошел в Ее спальню. Она сидела у окна. Невидящий взгляд был устремлен на луну, руки дрожали. Он заглянул Ей в лицо и, положив руки на плечи, произнес:
«Закрой глаза, Любимая, я сделаю тебе подарок, о котором ты мечтала».
Она ничего не ответила, лишь нехотя подчинилась. Внезапно Она почувствовала, как пальцы сжимающие плечи становятся горячими. Как будто жидкий огонь струился через Ее тело, заполняя его целиком. «Я умираю» - подумала Она. «Этого и стоило ожидать». Внезапно жар стих и сменился ощущением небывалой силы и легкости. Хотелось плакать от счастья и танцевать.
«Можешь открыть глаза и подойти к зеркалу» - услышала Она знакомый голос.
Она подошла к зеркалу и обомлела. За спиной у Нее сияли два белых крыла. Чистые и полные сил.
- С-с-спасибо - только и смогла вымолвить Она.
- С днем рождения, Любимая.
- Но ведь это твои крылья, как же ты без них?
- Для меня это средство передвижения и оружие, а для тебя мечта. Вот что важно.
-Но ведь…
- Я люблю Тебя. А теперь мне пора - произнес он тихим и печальным голосом – Не иди за мной, не надо.
Он вышел из комнаты быстрым уверенным шагом.
Она стояла в оцепенении, из которого ее вывел голос дочери. «Мама, у тебя крылья» - вымолвила изумленная девочка.
- Их тебе папа подарил?
-Да.
- А наш папа что – Ангел?
- Да, доченька.
- Мама, но я слышала от нянюшки, что если Ангелы теряют крылья, они превращаются в камень, ведь в крыльях вся их сила.
Внезапная догадка пронзила Ее мозг. Она поняла смысл подарка и чем этот подарок стал для Него. Ему ведь тоже было больно все это время. Так невыразимо больно потерять единственного человека, связывающего Его с этим миром. И Он тоже нашел выход…
Совершенно механически Она шагнула к окну. Встала на подоконник и прыгнула. Ветер подхватил ее, и небывалое ощущение свободы захлестнуло с головой. Вот оно – небо. Все оно принадлежит Ей. Но Его в этом небе не будет. Он подарил Ей свою жизнь и теперь умрет. Внезапно вспомнились Его сильные руки, обнимающие Ее в той хижине, руки, отнимающие нож и вынимающие из петли. Он был рядом все это время и любил Ее. И Она тоже любила и любит. Любит своего Ангела, вытащившего ее из тьмы и подарившего такую яркую жизнь.
Она не питала иллюзий. Спасти Его не удастся. Остается только попрощаться. Сказать то главное, о чем Она забыла, что потеряла в суете страстей и попытках принять собственную природу. И Она летела, обгоняя ветер навстречу очередной, самой серьезной потере Ее жизни.
Она знала, где искать. Дозорная башня на северной стене была самым высоким местом в городе. Туда они ходили неоднократно любоваться закатами и рассветом. И теперь Он был именно там.
Знакомую фигуру на обзорной площадке Она увидела еще издали. Он стоял, устремив невидящий взгляд на небо, озаренное полной луной. Совершенная неподвижность и неестественный блеск лица говорили, что все уже кончено. Она не успела. И уже никогда не успеет.
Все еще не веря в происходящее, Она припала к Его груди в слабой надежде уловить стук сердца. Но стука не было. Лишь только холод и гробовая тишина. И тут отчаяние, сжимавшее тисками Ее сердце, прорвалось градом слез.
Она плакала, прижимаясь всем телом к безжизненной статуе. Плакала и повторяла как зачарованная лишь одно слово – «Прости». Слезы душили Ее, сердце готово было выпрыгнуть из груди и разорваться на тысячи, нет на миллиарды осколков. Руки сжимали холодный камень в последнем, бесполезном объятии.
Она сходила с ума. Рассудок медленно покидал Ее. И внезапно, на самой границе сознания Она услышала знакомый до боли голос: «Прости Любимая, что заставил тебя плакать».
Она почувствовав, что окончательно сошла с ума подняла глаза на Его лицо. И увидела, что оно было живым. Из сапфировых глаз текли слезы. Его сильные руки сжали Ее в объятии. Таком теплом и живом.
- Что это? Чудо или игра разума? - подумала Она.
- Ни то ни другое - ответил знакомый голос на ее мысли – Это Любовь, девочка. Настоящая любовь. Именно она воскресила меня.
- Но как?
- У тебя мои крылья и моя сила. Ты тоже можешь творить чудеса. А теперь полетели домой, нас ждут...
- Но как? Ты же отдал мне свои крылья.
- Наша любовь дала мне новые крылья, девочка.
Они взялись за руки и шагнули с башни вниз в ночное небо…
«Слушай» - спросила Она – «А наша дочь тоже крылатая?»
«Да. Ведь она тоже дитя нашей любви» - ответил Он и улыбнулся.
17.08.2014