Южно-Сахалинск. Конец 2004 года.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, сентябрь 2015.
Рим близился к своему финалу. Рим агонизировал, весь V век, даже, пожалуй, с конца IV века. Агонизировал довольно быстро. Чтобы Рим угас, потребовалось лет 80 с небольшим. Римляне восточных провинций называли себя римлянами с гордостью, но говорили по-гречески. Римляне по-гречески — «ромеи». Очень скоро и римский император стал называться по-гречески — «василевс ромеев», то есть царь римлян. С IV века шло Великое переселение народов. И в условиях грандиозных передвижений энергичным ромеям приходилось защищаться от варваров: гуннов, готов, скиров, от славян, от кого угодно. Сил защищать еще и западные провинции не было. Западные провинции защищали только преданные Риму те же самые варвары, те же самые германцы, те же самые вандалы, те же самые славяне. Итак, на востоке был подъем и утверждение, а на западе — упадок.
Но то было не единственное различие запада и востока. Основа культуры есть культ. Это гипотеза знаменитого ученого, священника Павла Флоренского. И, вероятно, отец Павел был прав. И культовые различия тоже были в самом начале. Вот посмотрите. Господствующий язык в восточной половине империи — греческий. Это язык философии, язык тончайших нюансов, тончайших смысловых оттенков. Как отмечали иные богословы, христианское богословие вообще не могло быть создано на другом языке, кроме греческого. А если так, то Господь сам избрал носителей греческого языка быть основными отцами Церкви, быть великими богословами.
Все догматы формировались на востоке. Великие ереси, даже если они потом хорошо распространялись на западе, тоже возникали на востоке, а великие отцы Церкви писали прекрасные книги, вечные книги, опровергая эти ереси. Все вероучение сформулировано на греческом языке, на другие языки только переводилось.
Даже хороший студент более или менее может изучить греческий язык, не в совершенстве, конечно, не быстрее, чем за 4 года учебы в университете или духовной академии. А на западе языком учености и богослужения была латынь — язык четкий, язык правоведов, язык юристов, язык очень простой, очень аналитичный. Почему язык правоведов? Он однозначно, без нюансов, не допуская толкований, четко формулирует правовые нормы. Язык довольно простой. Хороший студент в общих чертах может изучить латынь не за 4 года, а за год. И все получается, а потом можно совершенствоваться всю жизнь.
Потому богословствовали на востоке, а на западе больше не богословствовали, а переводили или излагали учение, созданное на греческом языке. Даже Блаженный Августин, епископ Иппонийский, и то был абсолютно зависим от восточных, от греческих отцов Церкви. О других даже не стоит и говорить, хотя и запад знал своих выдающихся христиан.
Были еще предпосылки к рождению двух культур. В самом начале христианства, когда христиане, наконец, были легализованы в начале IV века Миланским эдиктом тогда еще будущего святого Константина, когда они получили все права, они начали строить храмы, чтобы не собираться в частных домах и в катакомбах под Римом. Ну, не надо преувеличивать, гонения бывали не везде, не каждый год. Христианин мог спокойно прожить всю свою жизнь, не столкнувшись с гонениями и во II веке, и в III веке. Но каждый христианин был готов к мученичеству, потому что никто не мог дать ему гарантии, что гонений, в том числе самых серьезных не будет. А теперь такая гарантия была. И христиане начали возводить храмы двух типов.
Первый тип. Длинные кораблеобразные «базилики», то есть дословно царские (имперские, казенные здания). Базилика — это длинный зал, разделенный вдоль обычно на три части, на три «нефа» (прохода) двумя рядами колонн. В таком интерьере главный мотив — шествие. Колонны задают мотив шествия. Главный акцент, центр притяжения для христианина есть алтарь, святой престол, где совершается евхаристия, таинство причащения. И шествие направлено к алтарю. То были небольшие храмы. Обычно в небольшом городе все население собиралось в такую базилику и молилось там со своим епископом во главе.
Второй тип. Но были и другие храмы — «мартирии», то есть памятники мученикам. Вообще молиться на могилах, молиться на костях мучеников есть первохристианское обыкновение. Оно сохранилось до сих пор. На святом престоле каждого православного храма находится частица мощей того или иного святого угодника Божия, зашитая в плат «антиминс». Когда-то их помещали не в антиминс, а просто в основание престола. Откуда этот обычай? Дело в том, что в каком-нибудь месте, где погибли мученики, храм был не нужен, там некому было собираться, там никто не жил, а в другом месте, в городе храм был необходим, но мучеников замучили вне города. Потому на том месте, где точно состоялось мученичество, особенно если было многих мучеников, а большой храм был там совершенно не нужен, строили маленький памятный храм — мартирий, храм-памятник мученикам, где служили только иногда. Такие храмы с самого начала были центрическими. Архитектура базилик — римского происхождения, а архитектура центрических храмиков — иранского происхождения. Вот как иногда происходят культурные заимствования. Они были центрическими, часто крестообразными, часто с возвышенной центральной частью. Позднее свод в центре сменится куполом, и постепенно сложится крестово-купольный христианский храм.
Так вот, небольшие центрические храмы и большие базиликальные храмы строились по всему христианскому миру. Но уже в V веке видно, что запад предпочитает базилику, и чем дальше, тем больше, а восток развивает сложный, конструктивно гораздо более сложный центрический купольный храм и стремится сделать его все больше и больше, чтобы и соборные храмы могли быть купольными.
За обоими храмами было будущее. На западе окончательно закрепилась базилика. И романские, и готические, и даже в основном ренессансные храмы — все базилики. Иногда, правда, встречаются купольные. А на востоке закрепится центрический храм. Этому храму будем учиться и мы, русские. В центрическом храме главный акцент не на алтаре, а на куполе. Если храм был расписан, на куполе всегда писали Христа Вседержителя. А под куполом тогда находился амвон. И с амвона звучало слово Божье. В центрическом храме вас ничто никуда не утягивает, вас ничто не заставляет двигаться. Все линии в его архитектуре замкнуты. И мотив шествия сменяется мотивом предстояния. Видите, какие серьезные отличия в богослужении. Они отразились и в языке, и в архитектуре. А на самом деле их гораздо больше.
Но в целом христианский мир оставался единым. Время шло. В конце VII и в начале VIII века Византийская империя переживает очень тяжелые дни. На нее всерьез наседают. Появился новый и очень опасный враг — молодые мусульмане. Ислам возникает в VII веке. И все ресурсы империи, как это было около середины VI века, снова мобилизованы на ее защиту. Империя находит великолепного императора. Он основатель новой, Исаврийской династии. Исавры — провинциальный народишко в восточных провинциях империи, то есть Малой Азии, сегодняшней Турции. Их давно уже нет. Важно, что Лев III Исавр был человеком именно из восточных провинций Византии, провинциалом, человеком из захолустья. Он был превосходный полководец и блестящий администратор. Он легко преодолевал и внутренние, и внешние препятствия. И тут он решил, что очередное препятствие — это монахи. Собственно, его раздражали не столько все монахи, сколько монахи Константинополя. Монастырей было действительно много — десятки, обычно маленькие, на несколько монахов, хотя были и большие, знаменитые монастыри, как Студийский, например.
В чем же была проблема? Как такой лобовой политик, Лев Исавр не мог того терпеть. Налогов монахи не платят (по церковному установлению), в армии не служат! А у меня проблемы, я защищаю империю! Мне нужны солдаты и налогоплательщики, ну и ремесленники, чтобы чинить и делать оружие. А монахи же никто! Да еще и беспокойный народ. Монахи уже не первый век привыкли иметь свое мнение по тем вопросам, которые казались им вероисповедными. Императора с чиновным, административным взглядом на мир это тоже может раздражать.
Пока дело было только в Константинополе. Монастыри к тому времени собрали очень много икон. Многие иконы, собранные прежде всего в монастырях, были чтимыми и даже пользовались репутацией икон чудотворных. И вот в 717 году Лев Исавр издал первый, жутко наивный, похожий на советский эдикт. Он распорядился, чтобы во всех храмах иконы повесили повыше, чтобы до них нельзя было дотянуться и приложиться к иконе. Представляете, что тут началось, даже не с монахами, а с простым народом! Но Лев III был готов к борьбе, и начался период иконоборчества. Лев Исавр нашел себе союзников среди духовенства и провел осуждение икон и иконопочитания, притом соборно провел. Иконы уничтожают. Росписи, бесценные фрески и мозаики в храмах сбивают. Храм без росписи выглядит очень пусто, как сарай. Потому их начали украшать по новому — видами садов, летающими птичками, прекрасными пейзажами. Это, конечно, можно трактовать в духе псалма «Всякое дыхание да хвалит Господа», но современные иконопочитатели трактовали это так: храмы превратились в оранжереи и зверинцы. И всюду очень сложное, очень разнообразное, с различными символами и эмблемами изображение Креста Господня. То было естественно, хотя икон не стало, но крест-то оставался. Процветший крест, от основания которого идут цветущие ветви, появился как раз при иконоборцах, и так и остался до наших дней.
Сломить сопротивление Лев Исавр смог. И преемник его Константин V Копроним (простите, то совсем уже неприлично) тоже был крепким императором и придерживался иконоборческой линии. Но к чему то привело? Восточные христиане, которые оказались к тому времени под властью мусульман, иконоборчество отвергли. И к ним было не дотянуться, до них было не добраться. Крупнейший борец с иконоборчеством Иоанн Дамаскин, богослов и поэт из Дамаска, чувствовал себя там совершенно неуязвимым для василевса. Он писал обличительные трактаты. И туда бросились бежать. Лучше к мусульманам, но от иконоборцев, заметьте. Другие бежали в Таврию, которую мы по дурости называем по-татарски «Крымом». Именно в VIII-XIX веках были основаны знаменитые пещерные монастыри горной Таврии. Кажется, действует из них пока один. Это Успенский монастырь, он даже при татарах действовал и был закрыт только при советской власти. Остатки монастырей мы там знаем, их немало. И росписи там есть.
Но с иконоборцами порвал и запад, и вот к чему то привело. Как мы уже говорили, запад в V веке претерпевает агонию, а потом начинает дичать. Культура античная не может слиться с культурой варварской, которую принесли германцы, славяне и сарматы. И они существуют параллельно. Но античная культура ведь уже не пополняется. Ее достижения постепенно ветшают, изнашиваются, используются, сходят на нет. Варварский мир доедает Античность. Рим пал в 476 году. На VI-VII века хватило инерции, а к концу VII века от Античности практически ничего не осталось. И на следующую пару веков — VIII и IX Запад погружается во тьму. Они так и называются — Темные века.
Но еще в конце Античности, еще до падения Рима завершать образование ездили на восток. Начальное образование (тогда оно называлось иначе), основы счета, грамотности можно было получить в любом римском городке, причем, как правило, бесплатно. Потому процент грамотных, особенно среди горожан был необычайно высок, грамотность была практически поголовной. Образование полноценное (назовем его условно «средним») на западе можно было получить при нескольких епископских кафедрах и в нескольких крупнейших монастырях. А вот завершить образование, так сказать, до университетского уровня, можно было только на востоке, где были знаменитейшие школы в Афинах, в Александрии (самая знаменитая), в Дамаске, в Антиохии, и с V века в Константинополе. Но Афинскую школу, как языческую, упразднил Юстиниан Великий в VI веке. А в VII веке мусульмане захватили Александрию, Дамаск, Антиохию. Правда, Антиохию ненадолго, а Дамаск и Александрию — до наших дней. И осталось ездить только в одно место — в Константинополь, куда и ездили. Но тут началось иконоборчество. И на западе решили: к еретикам не поедем! И не поехали. Но хотя бы один советник у западного короля должен же быть ученым человеком, ну хотя бы один епископ на 5-6 епископов должен же быть по настоящему ученым человеком! Западной Европе жизненно необходимо было не много ученых, нужны были единицы, в крайнем случае десятки. Но к еретикам ехать не хотели. И поехали к арабам! Поехали в захваченную мусульманами Испанию, в Кордову, где университет был открыт в VIII веке. Заметьте, в Константинополе в V веке, в Кордове в VIII веке, а старейшие университеты Западной Европы открылись только в XIII веке. Профессорами в Кордове были мусульмане или иудеи. Профессора мусульмане относились к христианским студентам в общем хорошо, но были жутко увлечены Аристотелем, активно переводили его на арабский, комментировали и занимались анализом, анализом, анализом… А что такое анализ? Анализ — это расчленение, рациональное расчленение предмета, проблемы. Но если учиться только расчленять, анализируя, то можно расчленить всё! Можно рационально расчленить даже собственное вероисповедание. Так благодаря мусульманам и их безумному увлечению Аристотелем в западную философию, а самое главное, в богословие проник рационализм.
Профессора иудеи относились к своим христианским студентам хуже, но тоже терпимо, и учили их скептицизму, учили ко всему относиться скептически, в том числе и к вопросам веры. А чего им? Ведь эти же христиане не будут свой скептицизм распространять среди евреев, они же повезут его к себе, в христианские страны. Так кроме рационализма в западное богословие проник и скепсис, сверхкритическое отношение, сначала к философским творениям, потом к творениям отцов Церкви и, в конце концов, и к Священному Писанию. Вот когда мы стали разными. Мы остались философскими реалистами, с представлением о реальности боговоплощения, реальности богообщения праведного человека. А они стали рационалистами, достаточно трусоватыми рационалистами, между прочим. Не подумайте, что самые большие трусы — это какие-нибудь верные христиане, которые не хотят ни в чем повредить церковное учение. Это не так. Самые большие трусы — это как раз еретики. Они и еретиками-то становятся оттого, что боятся тех или иных острых моментов, которые преподносит нам Господь в Священном Писании.
Вот так мы стали разными. Иконоборчество тянулось полтора века, с перерывами, угасая, начинаясь снова, И когда оно закончилось, когда в середине IX века иконоборчество было окончательно преодолено и осуждено, выяснилось, что мы разные, что мы и Запад с трудом друг друга понимаем. Самое главное, что за полтора века выяснилось, — то, что у нас с ними разное Священное Предание. Христиане знают, что основа нашего вероучения — это Священное Писание и Священное Предание. Священное Писание — это Ветхий и Новый Завет. Число книг и того и другого общеизвестно и неизменно. Если желательно кому-то, то на любом языке можно посчитать число знаков. А вот Священное Предание, которое было раньше Писания, — это вероучительные творения соборов и отцов Церкви. Но поскольку всегда есть разногласия, что в решении того или иного праведного собора считать частью Священного Предания, а что нет, какие высказывания отца Церкви есть часть Священного Предания, а какие — его собственное богословское мнение, то конечно четко определить границы Предания невозможно. Вот так у нас с латинянами, с Западом оказалось разное Предание.
Мы понимали друг друга все хуже и хуже. Запад, который был гораздо более молодым и гораздо более диким, раздражался. Их раздражало все. Их раздражала ученость византийцев. Их раздражала цивилизованность византийцев. Потому распространялось представление о том, что византийцы коварны, лицемерны. Ну, то естественно, потому что западный оппонент был туп, как мебель (Махнач стучит кулаком по столу), и он просто не понимал, у него уровень интеллекта был не тот. Коварные византийцы бывали, но бывали и западные. Увы, коварные бывали во всех цивилизациях. Все это кончилось разрывом. В 1054 году папа не сошелся во мнении с Константинопольским патриархом, неосторожно послал в Константинополь легатом (представителем) кардинала Гумберта — трамвайного хама по темпераменту. Гумберт оскорбил патриарха прямо в соборе во время богослужения. Патриарх отлучил папу. Папа отлучил патриарха. Взаимная анафема. Разрыв. Эту дату вы найдете в любом энциклопедическом словаре — 1054 год. Ее будут называть не по-христиански, не по-православному — «великим разделением церквей на западную и восточную». А по-православному это называется «уход римо-католиков из Вселенской Церкви в раскол», потому что Церковь одна, и двух Церквей не бывает.
Но дело все в том, что дата эта была случайной, дата эта была ничтожной. Ее никто и не воспринял тогда в 1054 году как полный разрыв между Римом и Константинополем. Ни в мусульманских странах востока, то есть в патриархиях Александрии, Антиохии, ни на Руси в это никто не верил. На Руси нашелся только один единственный автор, правда, очень авторитетный, который еще в начале XII века предостерегал никаких дел с латинами не иметь. То был преподобный Феодосий Киево-Печерский. Его уважали, его любили, но его никто не слушал! Как так, не иметь?! Я вот своих дочек хорошо выдал за герцога в Европу, у меня мамка была англичанка, а бабка гречанка. Мы же все христиане! И в Западной Европе думали так же. Вообще причины разрыва 1054 года всерьез интересовали двадцать архиереев и богословов в Константинополе и двадцать архиереев и богословов в Риме. Больше ну никого не интересовали!
И когда через полвека началась эпоха крестовых походов, крестоносцы первого похода, невзирая, не замечая, что произошло полвека назад, отправились на восток не только освобождать от неверных мусульман святыни Иерусалима, но и освобождать от неверных мусульман своих братьев восточных христиан. Это правда. Кстати, тут я должен сказать, что искренне и твердо считаю крестоносную идею одной из самых светлых, позитивных, жертвенных идей христианской истории, в ней всё только со знаком плюс. Конечно, в Европе оказалось слишком много дворян, земли для них не было, а на востоке можно было получить поместье. То было. Кто-то просто хотел пограбить. И такие были. Кто-то был герцогом, но без герцогства. А на востоке можно было где-нибудь отхватить место государя. Конечно, Гумилев совершенно прав, на западе был переизбыток энергичных людей, которых надо было куда-то спихнуть. Конечно, играла свою роль постоянная распря папы и западного императора. Папа рад был организовать крестовый поход, потому что тех рыцарей, которые пойдут в крестовый поход, он отнимал у императора, они становились его вассалами, а не вассалами императора. Папа был как бы главой крестовых походов.
Но ради таких вещей не идут пешком через всю Европу, через Малую Азию, по лавовым полям северной Сирии, по совершенно жутким, серым пескам иудейской пустыни — пустыни Негев, в совершенно не подходящей обуви, часто практически босиком по камням, в достаточно тяжелом доспехе. Крестоносцы первого похода 996 года мусульман побеждали каждый раз и легко, Иерусалим взяли в 999 году. И несли притом очень малые потери. Основные потери, до 9/10 всех участников похода, были потерями от голода, жажды, жары и переутомления, а не в бою.
Вот так прошел крестовый поход, и даже оказалась очень реальной возможность, наконец, помириться. Ведь до тех пор всегда мирились. Почему я называю ничтожной дату 1054 года? Смотрите сами. Да она же попала во все книги только по одной причине. Впервые Рим и Константинополь порвали отношения, а потом так и не помирились. Например, были разорваны отношения в V веке — так называемый раскол Акакия. Через 35 лет помирились. Были порваны отношения при иконоборцах. Снова помирились. Были порваны отношения во второй половине IX века при святителе Фотии Константинопольском. И снова помирились. А вот после середины XI века не помирились. Но то настолько не было всеобщим мнением, что первого латинского, то есть римо-католического епископа на Ближнем Востоке рукоположил Иерусалимский православный патриарх. Конечно, рукоположил по просьбе вождей крестоносцев, они все же вели себя прилично, руки же не выкручивали патриарху. Просто для него тот латинский поп, к которому его привели, был действительно поп. Ну если он настоящий, канонический священник, то почему же его, раз просят, не рукоположить во епископы! Вот до такой степени еще чувствовали друг друга своими.
И вот при всем величии крестоносной идеи ее хватило не надолго, на сто лет. Пока шли второй и третий крестовые походы, хоть Иерусалим был потерян и вернуть его не удавалось, крестоносная идея была жива. Но наступил четвертый крестовый поход — 1203 год, начало XIII века. Его должен был возглавить английский король Ричард Львиное Сердце. Он-то уж продажным не был, но он случайно погиб, случайная стрела оборвала его жизнь. Потому не Ричард повел рыцарей четвертого крестового похода. Пешком уже никто не хотел идти через Малую Азию, Сирию и Палестину. Венецианцы должны были перевезти на кораблях. Денег расплатиться с венецианцами не хватало. И хитрейшие венецианцы предложили крестоносцам взять за долги задолжавший им город Задар в Далмации (в Югославии, мы сказали бы сейчас). Это торговый город на Адриатическом море, христианский, разумеется, он даже находился в юрисдикции Римского папы, а не Константинопольского патриарха. Возьмите Задар, верните нам долги. Думаю, что Ричард, предложи ему такое Венецианский дож Дандоло, выбил бы тому все старческие зубы, которые оставались. Дандоло был весьма стар. Выбил бы рукояткой меча, и разговор закончился бы. Или велел бы захватить венецианские корабли. А крестоносцы все же пошли и разграбили Задар. Но Задар был слишком незначительным, чтобы от этого ахнул весь мир.
Тогда венецианцы, потирая ручонки, сказали: денег, как вы видите, все равно не набирается, давайте послушаем просьбы из Константинополя. А в стареющем Константинополе была распря между дядей и племянником, претендентами на престол Исааком и Алексеем Ангелами. И одна из сторон обратилась к крестоносцам, пообещав безумные деньги за восстановление на престоле. Крестоносцы Константинополь и взяли, притом уже пограбив, и обратились к заинтересованной стороне: ну, мы тебе дорогу к престолу расчистили, теперь плати! А столько денег не было. Столько заплатить Ангел не мог. И тогда начался грабеж. Он не сопровождался слишком большим кровопролитием. Но уже слишком слабы были византийцы, и слишком сильна была крестоносная армия — первоклассная армия того времени. По сведениям самих крестоносных авторов (на русском языке есть два сочинения) в походе участвовали 2000 рыцарей, 4000 оруженосцев и 20 000 пехотинцев, очень большая армия тогда. Она сопоставима с армиями на Куликовом поле. У Дмитрия было, наверно, раза в полтора больше — вся Русь собралась.
Как же они грабили? Как французская революционная сволочь в Москве в 1812 году! Был посреди величайшего христианского храма Софии Константинопольской огромный амвон. На него поднимался архидьякон с 12 дьяконами, а им предшествовало 12 свещеносцев. То есть, 25 человек спокойно священнодействовали на том амвоне, и он был полностью облицован золотом и слоновой костью. Всё ободрали, золото и слоновую кость. Висели серебряные паникадила, на месте которых сейчас висят противные железные турецкие люстры. Их тоже ободрали. Не постеснялись украсть все святыни Константинополя, в частности подлинную плащаницу Господню, которую, думаю, все знают, о которой все слышали, все видели снимки. Обычно мы ее называем «Туринской плащаницей», и то с нашей стороны проступок и прегрешение. А ведь она не Туринская, она — Цареградская плащаница! Она много столетий хранилась в Софийском соборе. Тоже не постеснялись. Украли всё, что могли. Иногда мраморные колонки выламывали.
Когда на место Византийского императора посадили Латинского императора, он сразу оказался довольно бедным человеком, настолько был ограблен величайший христианский город мира. И вот именно в этот момент, в 1204 году, ровно на полтора века позже столкновения патриарха Михаила Керулария и кардинала Гумберта в 1054 году, произошел окончательный разрыв западного и восточного христианства. С апреля 1204 года уже ни одному православному иерарху не придет в голову рукоположить римо-католического клирика — никогда, никуда и ни во что!
А как же повел себя Запад? Видите ли, есть только два способа. Вы, например, обидели человека, может быть, даже присвоили его имущество. Один способ преодолеть муки совести — это раскаяться, попросить прощения у Господа, попросить прощения у обиженного, настолько, насколько вы можете, компенсировать ему утрату. Логично? А если вы того делать очень не хотите? А тогда муки совести снимаются другим путем, тогда надо обиженного вами возненавидеть. Это не тот путь, который нам рекомендует Господь и Церковь, но это тоже путь. И Запад нас возненавидел. Запад назвал себя «миром христианским», только в этот христианский мир ни греки, ни славяне, ни грузины уже не входили. Запад придумал поговорки, например, такую — «Византийцы такие еретики, что от них самого Бога тошнит», Господи прости (Махнач перекрестился). Это поговорка на латыни, кстати сказать.
С этого момента, именно с 1204 года мы постоянно претерпеваем агрессию Запада. И Запад каждый век исправно нас, восточных христиан обижает. Справедливости ради давайте признаем, что мы их тоже обижали, и не один раз, иногда крепенько обижали. Но при всем при том это происходило по крайней мере в десять раз меньше, чем в нашу сторону. Тут всё — и крестовые походы при Александре Невском на север Литвы и Руси, и неоднократные попытки загнать православных в унию, то есть в подчинение римскому папе. В середине XV века была Ферраро-Флорентийская уния, в конце XVI века — Брестская уния, когда уже не ромеев, а наших западнорусских братьев, предков нынешних белорусов и украинцев загоняли в унию. Это неоднократные предательства русских со стороны западных союзников. Союзниками могли быть австрийцы, могли быть англичане. Так бывало при Французской революции, так бывало при Наполеоне. Так нас предали союзники в годы Первой мировой войны, а потом предали белых в годы Гражданской войны. Так предали армян во время всех геноцидов, которые армянам учиняли турки. Запад выражал соболезнование, в крайнем случае принимал беженцев, хотя турки были не конкуренты Западу. К этому можно отнести и спокойный взгляд Запада, когда в Египте мусульмане обижают христиан. К этому можно отнести избиение римо-католиками православных сербов в годы Второй мировой войны и избиение сербов два раза на наших глазах в последние годы.
Как русский не хочу перечислять все бесчисленные обиды, которые нанесены со стороны Запада русским, хотя бы по той простой причине, что только очень ленивый или нечестный человек не видит, что среди всех народов, живущих на земле, за XX век больше всех пострадали православные, а из православных больше всех пострадали русские.
Вот это все началось в 1204 году (ровно 800 лет назад). Этот уходящий 2004 год имеет еще круглые даты. В 1654 году (350 лет назад) произошло так называемое «воссоединение Украины с Россией». Это не так. На самом деле надо говорить иначе: присоединение Московским государем и правительством, земским собором части наших западнорусских земель. Запад сделал все, что мог, чтобы того не допустить. Продолжается все та же линия, идущая от Константинополя. В 1854 году (150 лет назад) начало Крымской войны и героической обороны Севастополя. Запад заступился за несчастных турок (Махнач говорит с иронией). А ведь, между прочим, все началось с того, что турки обижали православных в Святой земле, прежде всего в Иерусалиме, отнимали у них святыни, отнимали храмы и передавали их католикам. Продолжается агрессия Запада.
И, наконец, о чем уместно говорить именно здесь, на Дальнем Востоке, в 1904 году началась Русско-японская война. Запад, ну не весь Запад, англичане откровенно, американцы прикровенно (втихушу) натравили Японию на Россию, дабы не дать нам укрепиться на Дальнем Востоке, не дать нам создать такой же блистательный русский Дальний Восток в отношении культурном, в отношении промышленном, в отношении военном, наконец, как и европейская Россия. Мы давно должны были то сделать. Мы же не искали колоний никогда, мы же не были колониальной державой. Но Запад и здесь, как и всегда, старается всеми правдами и неправдами помешать нам. И сейчас, конечно, будет очень рад, если будет совершено преступление, и мы подарим японцам Южные Курилы, на которые Япония не имеет никаких прав. И Запад будет, может быть, не очень громко, не очень заметно аплодировать. И все это тянется 800 лет. Потому дату 1204 года должен знать каждый православный, а уж русский-то тем более. Тогда, в XIII веке лидером православного мира была Византия, был Константинополь. Уже давно, с конца XV века это Россия. И деваться нам от этого некуда. Вот так.